– Ох, откуда? Мы же на обучение Рича все потратили. Сама знаешь, накопить никогда много не получалось. Каждого выучить нужно было… одеть… – заливается слезами, а я чувствую, что и сама не выдерживаю.
Обнимаю и сижу так долго, пока желудок не начинает жалобно урчать у всех троих.
– Вы, когда ели последний раз?
– Ой, думаешь нам было до этого?
Встаю и без слов направляюсь к главврачу.
Нахожу его в кабинете и узнаю, что Рич и правда проснется только завтра. Оставляю свои контакты на всякий случай и возвращаюсь назад.
– Так сейчас не спорим и встаем за мной. Поедем ужинать и отсыпаться, завтра тяжелый день у всех и очень ранний подъем. Уже, итак, шесть вечера.
– Вы езжайте, а я тут останусь, – говорит устало Луиза.
– Будешь спорить с беременной дочкой? – выгибаю бровь и смотрю немного хмурясь, ожидая, когда до них дойдет смысл сказанного.
Стоят и не молвят ни слова.
– Ты слышал? – отмирает мама.
– Не уверен, – отвечает Питер.
– Я беременна.
– Ах… – закрывает рот ладонями она и начинает плакать.
– Я думала ты будешь рада, – улыбаюсь, понимая, что это слезы большой радости.
– Дочка, Питер, дочка, – заикается и обнимает меня.
– Поздравляю, – подходит и стискивает нас обеих отец.
– Спасибо. Поэтому сжальтесь надо мной. Я хочу кушать и отдохнуть после дороги. С Ричем все будет хорошо, нам позвонят в случае чего.
– Но утром будем тут, – умоляюще спрашивает Луиза.
– Выставим наши будильники на шесть утра.
Выезжаем из больницы с некоторым успокоением, хотя рано расслабляться тоже не хочется.
Просыпаемся утром, как я и обещала рано. Вчера после ужина в ресторане, мы быстро легли спать, потому что очень устали за день. Сегодня меня активно мучил токсикоз, заявляя права на мой организм. Мама давала всякие советы, больше смахивающие на шаманские танцы, но я не обижала ее и прислушивалась.
Из больницы ни разу не позвонили, что было хорошим знаком.
Прошлась при утреннем свете по своей комнате, которую я когда-то делила с старшей сестрой Анной, которая давно замужем и обещала сегодня вырваться на весь вечер. Ведь у нее тоже семья, которая требует ее внимания.
Приготовила бутербродов, чтобы взять с собой, потому что мама отказывается есть покупное в больнице, не знаю почему и собравшись вышли на улицу.
Стоило шагнуть за порог, как я застыла, увидев перед домом знакомый автомобиль и спящих в ней парней.
Сердце больно заныло от тоски, которую я подавила в себе, чтобы сосредоточиться на здоровье брата. Но, как бы не старалась, не смогла сдержать слезы, смотря на них обоих.
– А это кто? – возмутилась мама, смотря туда же.
Питер так громко захлопнул дверь, что Итан и Джеймс тут же подскочили на сиденьях. Подняли головы и посмотрели в мою сторону.
Смотрела в их глаза, а сама так и видела ту картину, что застала утром в квартире.
Стало нечем дышать, и я отвернулась от них.
– Лив, девочка моя, ты что плачешь?
– Все в порядке.
– Кто из них отец ребенка? Раз ты плачешь, значит случилось что-то? Я ему сейчас вырву ненужное орудие, – злобно говорит Питер.
Слышу хлопок дверей и становится еще больней. Потому что этот разговор необходим, но я не хочу, чтобы меня ждали.
– Питер, все в порядке. Я сама поговорю с ними. У нас просто недопонимание произошло. Я приеду чуть позже.
– Ну уж нет, – отодвигает меня в сторону и идет к парням.
– Плохо дело, дочка. Он сейчас ему уши надерет, а другу за компанию.
«Черт!»
– Увози его пожалуйста, я все потом объясню.
Быстро идем с Луизой за ним.
– Ну-ка, признавайтесь, кто обидел мою беременную дочь?
От его слов стало так тепло на душе, но я понимала, что, если они начнут говорить мне не избежать скорого разговора с родителями. А я пока к этому не готова, я хотела сначала прощупать почву.
– Никто, – встаю перед ним, преграждая путь. – Вас ждут в больнице. Ты забыл?
– Подождут, – рычит он и снова задвигает меня за свою спину.
Надо сказать, что мой приемный отец очень крупный мужчина. Плюс высокий и крепкий. Я даже боюсь, что будет, если он ударит Ита или Джея. Хоть они сами не маленькие, но все-таки уступают ему.
– Оба, – звучит ответ от обоих.
– Хана, – говорим мы с Луизой.
– Что значит оба? Отец ребенка кто, я спрашиваю?
– Мы.
– Что? – спрашивают родители вдвоем и смотрят на меня.
– Я же сказала, поговорим потом.
– Это правда? – не нравится мне его тон.
– Да. Но ты не думай, что…
Не успеваю договорить, как вижу два кулака, которые летят в обоих мужчин, попадая прямо в нос.
Они отшатываются, но не падают, а я с мамой визжим, как сумасшедшие.
Подбегаем обе к ним. Снимаю с себя кофту и прикладываю к носу Джеймса, а Луиза тоже самое делает с Итаном.
– Папа, – кричу на него. – Я же сказала, мы сами разберемся.
– Конечно разберетесь, но я не мог не показать им, что за тебя есть кому заступиться.
Джеймс поднимает ладонь, убирает мою руку от носа и произносит гнусаво:
– Мы поняли вас. Потому и приехали просить прощения у Лив.
– Я что-то не услышал ни одного слова от вас.
– Мы не успели.
– А должны были, чтобы не она отвечала на мои вопросы, а вы. Быстро в дом, – скомандовал он и мы все вмиг послушались.
Вошли внутрь и я сразу отправилась на поиски чего-нибудь холодного и полотенец.
Парней мама разместила на диване под строгим взглядом Питера.
Пока я ходила туда-сюда, они не сводили свои взгляды с меня. Мама приготовила чай и в доме повисла тишина. Нарушаемая чашками, стукающимися по блюдечкам, и хрустом печенья.
– Я не слышу ваших извинений. И начните с того, что именно вы натворили.
– Пап, мы сами. Я хочу поговорить с ними наедине.
– Я не оставлю тебя с не пойми кем. Они не пожали мне руку и не представились, Лив.
– Простите, сэр. Итан Рид, – перегнулся через стол и подал руку.
Питер пожал ее, но промолчал.
– Джеймс Рид, – повторное действие, а меня затопило стыдом. Не так я планировала сказать им о моей любви на троих.
– Братья значит?
– Питер, поедем к сыну, пусть молодые поговорят.
– Вы – женщины, можете простить любую словесную ложь. А по ним заметно, что они из этих.
– А я говорю, что наша Лив умная девочка, и знает, как ей поступить правильней.
Он смерил взглядом всю нашу компанию и нехотя встал.
– Если вы ее обидите сейчас и увезете отсюда, я буду метиться ниже, чтобы на этом внуке или внучке ваш род закончился. Понятно?
– Да, сэр, – ответили они хором, после чего родители вышли из дома и уехали.
Парни заметно напряглись после того, как между нами повисла стеной волна моих обид.
– Лив, – прошептал Джеймс, а я перебила и задала всего один вопрос, на который больше всего на свете хотела услышать подтверждение, хоть и знала его:
– Вы с ней спали?
– Нет, – без тени сомнения или попытки закрыться ответили они.
Не могу сказать, что я моментально простила их, но мне определенно стало легче.
– Вы бросили меня одну, – прежняя боль поднялась с глубин сердца и нахлынула, подпитываемая моими гормонами.
– Милая, – начал мой красавчик приближаться, но я остановила его жестом.
Если они сейчас подойдут, то мы так и не поговорим. Ведь я ужасно скучала по каждому из них, что меня выворачивает наизнанку, от желания обнять их и забыться в любимых, горячих прикосновениях.
– Нет, Джеймс. Я хочу знать, что произошло? Я ждала вас всю ночь. Не спала, плакала, переживала, потом весь день, и так по кругу. Где вы были? – маленькие дорожки соленых слез катились по моей коже, но я не планировала прятать от них эту боль. Они должны ее видеть.
– Мы приехали домой и услышали твой разговор с отцом.
– И? Помчались зализывать свои раны? Поверили тому, что слышали? А как же мои признания в любви? Они для вас получается не стоили ничего? Где доверие?
– Лив…
– Вы правда решили, что я там совершаю сделку на вашу любовь? На свою любовь?
– А что бы сделала ты? – срывается Итан.
– Я? – отвечаю криком. – Я увидела вас в кровати своей подруги, голых и помятых. И последнее, о чем я думала, это уйти. Я бы осталась ждать ваше пробуждение, если бы брат не попал в больницу. Мне пришлось оставить вас.
– Но мы…
– Вы решили, что я уехала? Вот она разница. Между моим доверием и вашим. В моем случае оно присутствует всегда, в вашем до тех пор, пока вы не сталкиваетесь с сомнением.
– Милая, мы не бросали тебя. Мы хотели поговорить. Просто Иту нужно было успокоиться, а этот придурок сломал палец, когда бил стену. Потом поехали в больницу от Уилсонов.
– Хватит, Джеймс, – чувствую усталость. Такую сильную, что меня клонит в сон.
– Детка? Что с тобой?
– Я устала. Спать хочу, – встаю и делаю шаг, как меня начинает шатать. – Джеймс, – вскрикиваю, когда чувствую, что сейчас упаду.
Четыре крепкие руки, тут же подхватывают меня. Обнимаю кого-то из них и повисаю на шее.
Парни переносят меня куда-то, укладывают и с кем-то говорят по телефону в то время, как второй гладит по волосам. А дальше ничего не понимаю, потому что просто отключаюсь.
Сердце на троих
Прихожу в себя, но глаза не открываю. Чувствую усталость в теле, но больше не физическую, не могу описать это состояние. Просто вымотанная настолько, что даже открыть глаза кажется непосильной задачей.
Дальше чувствую, как мою кисть сжимают крепкие ладони, а после разговор:
– Все точно в порядке? Вы уверены, что никакой угрозы нет? – похоже это Итан.
– Я вам повторяю, в который раз, что – это стресс и перенесенное волнение, так сказались на ней. Ребенок в полном порядке, а девушке рекомендую абсолютный покой. Но для полной картины рекомендую сделать УЗИ. Скорее всего срок уже подходящий.
– Вот говорил же, что не стоит ее с ними оставлять, – рычит папа, и тут до меня доходит.