Я знаю, что входит в мои обязанности на вечер: сногсшибательно, по словам Бевана, выглядеть, вести себя так, словно весь мир у моих ног, словно я королева и даже богиня – опять же, по его словам, – и побеседовать с Валерией, по возможности, без лишних ушей поблизости. Я надеюсь, пытаюсь надеяться, что бал пройдёт успешно, что не произойдёт ничего ужасного, не будет жертв, прямых или косвенных. Происшествие на императорском балу, при иностранной делегации и принце другого государства не скроешь, сославшись на неисправность проводки.
– Ах, какие мужчины меня ждут… знойные жгучие брюнеты, вку-усные, пряные, как глинтвейн, м-м, – произнесла Лиссет нараспев и, подмигнув мне, направилась к выходу из кухни.
– И что за крамольные речи ведутся в присутствии любимого цветочка Норда и Дрэйка?
– А ты, Бев, не подслушивай, иначе плохо кончишь, – заметила лисица нарочито нравоучительным тоном и вышла.
Я обернулась к вошедшему Бевану. Ещё день, до вечера время есть, но заняться мне нечем. Письмо отправлено, подготовительная суета начнётся позже. Мужчины уединились в кабинете, но раз Беван здесь, то, выходит, очередное закрытое собрание членов ордена бывших и нынешних окончено.
– Норд тебе ничего не сделал? – удивилась я притворно.
– А должен был?
– Не исключено.
– А-а, ты об этом, – Беван поочередно осмотрел содержимое всех кухонных полок и навесных шкафчиков. – Норд любит поугрожать, но это вовсе не означает, что он на самом деле пойдёт меня убивать. Ну и серьёзно, утро, стены в этой хибаре тонкие, а слух почти у всех хороший. Без обид, Шелли, но сидеть на первом этаже и ждать вас… уж извини.
– Ничего, – я и сама не знала, какое чувство во мне сильнее – разочарование или облегчение. Странно одновременно и страстно желать чего-то, и бояться.
Беван нашёл на одной из полок початую упаковку печенья, открыл, достал и сунул в рот хрустящий кругляшок.
– Хочешь?
– Нет, благодарю. Если ты голоден, я могу что-нибудь приготовить, – предложила я.
– Э, нет, не стоит. Готовить для взрослых ты не умеешь, это я уже понял.
– Я учусь, – пытаюсь, вернее, когда бывает время и возможность. В общине стряпала всегда Лиссет, я же занималась только кашками для Эстеллы, да и те не сразу начали мне удаваться.
– Дрэйку вполне по средствам нанять кухарку.
– Я всё равно хочу научиться готовить сама.
– Необычное желание для леди, – Беван помолчал немного, пережевывая второе печенье. – Валерия написала, что с Веледой всё в порядке, по крайней мере, физически, но морально она явно подавлена.
– Ты переписываешься с Валерией? – теперь я удивлена по-настоящему.
– Ну как переписываюсь – позапрошлым вечером я наведался к дворцу и передал наследнице записку через её милого пёсика. Спрятал под его ошейник. Валерия по вечерам выпускает Пушка на прогулку по парку, там всего-то делов приманить псину, – мужчина усмехнулся невесело. – Вчера Пушок принёс ответ. В общем, всё неплохо, не считая того, что Веледу надо как-то вывести из дворца.
– Собираешься похитить её?
– Почему сразу похитить? Спасти.
– Дрэйк и Норд знают? – уточнила я настороженно. О переговорах мне известно, но о спасении госпожи Ритт слышу впервые.
– Конечно, – ответил Беван безмятежно. – Пока Дрэйк будет отвлекать Рейнхарта возвышенными речами, а вы с Нордом впечатлять общественность своим появлением, я отправлюсь освобождать мою принцессу из лап злодея. Всё в лучших традициях сказок и любовных баллад. Валерия исполнит роль доброй феи, поскольку ей сильно не нравится рожа Рейнхарта. Наша крошка Лера с похвальной в её юные годы твёрдостью и решимостью намерена избавить свою страну от влияния ордена вообще и Рейнхарта в частности. Как сообщили мои источники, девочка даже не скрывает своего недовольства открытым вмешательством Рейнхарта в дела империи. Так что наследница нас поддержит. Из собственных соображений, разумеется, но мы не привередливые.
Я медленно кивнула.
– Беван, ты говорил, что помнишь запах Веледы… что она пахла шиповником.
– Она до сих пор так пахнет, – весёлость, показная, беспечная, исчезла из голоса, уступив место задумчивости. – Шиповником и цветочным мёдом. И, наверное, ещё летом.
– Ты же понимаешь, что это может означать? Рейнхарт не отец Веледы, он не может им быть, у них разный стихийный дар и… Лиссет или Дрэйк заметили бы привязку, буде таковая. Не знаю, что именно их связывает, но это не родственные узы и не парные…
– И Веледа не любовница Рейнхарта, если ты на это намекаешь. И вообще ничья. Как ни странно, я по-прежнему могу сказать, невинна девушка или уже нет. Что до запаха Веледы, то я уже об этом думал и не раз – может ли она быть моей парой. Все эти годы думал, – Беван съел ещё одно печенье и вдруг добавил насмешливо: – Надеюсь, второй мужик на меня не свалится занимательным довеском.
– Зачем же сразу второй? – не представляю Бевана в союзе на троих. Впрочем, когда-то никто из нас не представлял себя в союзе на троих. Разве что Лиссет традициями оборотней положено иметь двоих мужей.
– Сама смотри, вы втроём, Вэйд, Гален и их птичка тоже втроём. Не улавливаешь некоторой закономерности? Надо помедитировать на эту тему, заодно напомнить нашей божественной супружеской чете, что я у них любимчик и избранный, а значит, мне за особые заслуги перед вышестоящим руководством и отечеством нужна девушка без плюс одного в нагрузку.
– А-а, то есть твоим собратьям приходиться привыкать делить одну девушку на двоих, а ты на особом положении? – улыбнулась я невольно. – Вдвоём с девушкой?
– Как же иначе? – удивился мужчина так искренне, что я не сдержала смешка. – Я единственный, неповторимый и великолепный, я первый по-настоящему покинул круг, умер и вернулся к жизни по желанию богов. Вершу революцию во имя высшей цели, разваливаю братство, недоедаю, – в подтверждение Беван потряс пачкой печенья, – недопиваю и ночами недосыпаю. Мне нужны поблажки и премии, иначе я и уволиться могу с почётной должности избранного орудия божественной воли. К тому же, Шелли, это у вас простая совместная ночёвка великий подвиг, а Галену и Вэйду проще, они повадились пользовать одну девицу на двоих ещё со времён нашего тайного сообщества. Хотя, признаться, кутили мы тогда знатно, девицы не то, что по одной на двоих шли – по кругу. Или, наоборот, возьмём сразу по парочке на каждого, надоест кому какая – меняемся… – ностальгическое выражение в глазах появилось и исчезло тенью мимолётной грусти о далёком прошлом, и мужчина, спохватившись, заверил поспешно: – Прошу прощения, Шелли, виноват, ляпнул не подумав. Всё было давным-давно, и Дрэйк ничем подобным не занимался. Мне пора, дела, – и, улыбнувшись извиняюще напоследок, почти что сбежал из кухни.
Вместе с печеньем.
Пытаюсь осмыслить вырвавшиеся у Бевана неосторожные слова. Вспоминаю окутанный вечерними сумерками сад из нашего с Норданом сна, девичий смех бесплотным привидением, что скользит бесшумно по затенённым аллеям. Голос Вэйдалла, замечание Нордана о споре на невинную девушку. Представляю и не могу, не хватает мне ни фантазии, ни знаний. Или сразу две девушки на одного мужчину. Слышала я в общине о подобном виде развлечений, знаю, что так тоже бывает, и всё же с трудом могу вообразить.
Конечно же, Дрэйк в оргиях не участвовал. Но речь и не шла о Дрэйке.
Качаю головой в ответ на собственные мысли и решаю, что не буду думать об этом. Не буду ревновать Нордана к неисчислимым безвестным девушкам, к случайным и продолжительным связям, к прошлому, что остаётся неизменным, о чём бы мы ни размышляли в настоящем, как бы ни хотели переделать давно минувшее. Было бы странно, если бы за столько лет жизни Нордан ограничивался лишь одной любовницей единовременно.
И о каком тайном сообществе упомянул Беван?
* * *
Подобно всякой подготовке к выходу в свет, последние часы перед балом полны нервной суеты. Мужчинам проще, они не тратят время на укладку, макияж и массу совершенно незначительных на мужской взгляд мелочей. Мы с Лиссет уже привычно помогаем друг другу, лисица хочет выглядеть шикарно, интересно, соблазнительно, и я вижу, как подруга захвачена мыслями о предстоящей охоте, как горят хищным изумрудным огнём её глаза, как распускается на губах предвкушающая улыбка. Для меня же бал этот – нечто сродни сражению, раунд в бою, и я собираюсь с особой тщательностью, боясь о чём-то забыть, что-то пропустить, гадая, как пройдёт, каковы будут результаты и последствия.
Беван уходит раньше нас, один, а за нами приезжает присланный Валерией автомобиль. Последние несколько минут перед зеркалом, внимательный осмотр собственного отражения снова и снова. Алая ткань вьётся вокруг зыбкой дымкой, разрезы открывают ноги в туфельках на высоком каблуке. Я провожу ладонями по телу, поворачиваюсь то одним боком, то другим и мысли мои, отвлекаясь от дум о предстоящем торжестве, начинают колебаться между «не слишком ли я худа?» и «может, я несколько поправилась?»
Вскоре я действительно поправлюсь. В прошлый раз я ни на что не жаловалась, только большой живот создавал неизбежные неудобства, но женщины в общине уверяли, что каждая беременность может проходить по-разному. Лишь Серебряной ведомо, как всё будет на сей раз. И тоненький экзотический цветочек отнюдь не то же самое, что женщина на сносях, располневшая, неповоротливая, с животом размером с горку. Я хочу нашего ребёнка, дочку для Дрэйка и сестрёнку для Эстеллы, но сейчас понимаю вдруг, что эта беременность пройдёт на глазах моих мужчин, которые будут день за днём наблюдать, как меняется моя фигура, как теряет она всякую привлекательность. А если я опять начну много есть, часто плакать, срываться из-за любой ерунды? Буду толстой, некрасивой, капризной истеричкой и никакая привязка не удержит мужчин рядом.
– Не знаю, о чём ты сейчас думаешь, но по ощущениям определённо занимаешься самоедством.
Вздрогнув, я обернулась к Нордану, стоявшему на пороге спальни. Фрак. Волосы причёсаны, хотя и не слишком тщательно, впрочем, я уже замечала, что Дрэйк уделяет куда больше внимания причёске, как и остальным деталям безупречного внешнего вида.