Грохотун сидел у Ойкающего оврага. Читать инструкцию ему давно наскучило. Робот нетерпеливо посматривал на часы, ожидая, когда можно будет подняться на поверхность и сделать «ба-бах!» То, что он и сам при этом уничтожится, Грохотуна не волновало. Чувство самосохрания при выполнении приказа у роботов его модели полностью отключалось. Об этом, кстати, с гордостью сообщалось в инструкции: «В боевых моделях роботов при получение приказов полностью блокируются системы самосохрания и здравого смысла, так как это может помешать выполнению поставленной задачи.»
— Взорвать звездолет, если капитан не выйдет на связь в течении двадцати часов, — повторял Грохотун приказ Крокса.
Робот-убийца представлял, как он нажмет на кнопку самоуничтожения звездолета и какое «бабах!» при этом возникнет. Небось, в соседних галактиках на мгновение увидят эту вспышку, не сразу, конечно, а когда свет достигнет их телескопов.
— Взорвать, если капитан не выйдет на связь, — бубнил Грохотун. — Хоть бы не вышел! Хоть бы не вышел!
В этот момент, словно издеваясь над роботом, в голове у него затрещал приемник: «Грохотун, слышишь меня? Грохотун! Отменить приказ, повторяю, отменить приказ!»
Разгневанный Грохотун пробормотал что-то нечленораздельное. Опять эта устаревшая модель киборга пытается отнять у него «бум!», самое приятное, самое желанное! Ну уж нет, дудки!
Грохотун на мгновение задумался. Он торопливо отвинтил рогатую голову, бережно, вслепую отсоединил контакты и так же вслепую стал шарить в голове в поисках микросхемы связи. Он так хорошо знал инструкцию, что найти эту микросхему было для него парой пустяков. Выдрав микросхему, Грохотун осторожно привинтил голову на прежнее место.
Зрительные контакты восстановились. Робот увидел у себя в руке маленькую противную микросхему.
«Грохотун, где ты? — раздавалось из нее. — Приказываю выйти на связь! Немедленно! Слышишь меня? Отмена приказа!»
— К сожалению я не могу выйти на связь, капитан. Связь испортилась, — Грохотун бросил микросхему в Ойкающий овраг и посмотрел на часы. До взрыва оставалось восемь часов ровно.
— Ой-ой-о-ой! — застонала расщелина. — О-ой!
Грохотун еще некоторое время просидел у пропасти, слушая доносившиеся оттуда вздохи и стоны.
«Раз я все равно взорву «Странник», зачем ждать еще восемь часов? — размышлял Грохотун. — Почему бы мне не взорвать его чуточку раньше?»
«Но тогда ты нарушишь приказ капитана! — спорила вторая половина разума Грохотуна. — Он же приказывал тебе ничего не предпринимать, пока не пройдут двадцать часов!»
— А я скажу, что часы поломались! А раз у меня не было часов, я мог перепутать время! — Грохотун схватил часы и шмякнул их о камень.
— 0:00 — высветилось на часах напоследок, и часы навеки погасли.
— 0:00. — повторил Грохотун. — Время вышло. Пора делать большое «ба-бах!»
Робот поднялся и решительно отправился по запутанным переходам лабиринта на поверхность. За удаляющейся широкой спиной Грохотуна страдал, плакал, стонал Ойкающий овраг. На оранжевых камнях валялись раздавленные часы.
Глава двадцать третья.ПОИСКИ ВЫХОДА
— Неважные новости, капитан, — робот-нянька подошел к Кроксу. — Копачи не могут расчистить выход из пещеры. Скальные породы слишком твердые. Похоже, мы замурованы.
Старый робот укоризненно посмотрел на Крокса. Ему не терпелось высказать капитану все, что он о нем думает. Виной большей части их неприятностей был именно капитан. Он помешал им с Андреем вернуться на Деметру, убегая от него они едва не задохнулись в космическом крейсере, опять же из-за этого пирата они в спешке покинули космическую базу, воспользовавшись пространственным перемещателем. Но этого мало! Он вызвал обвал, и он же приказал Грохотуну устроить этот страшный взрыв! Но в нынешних обстоятельствах роботу-няньке ничего не оставалось, как надеяться на помощь того же Крокса. Только он мог остановить Грохотуна и спасти планету от катастрофы.
Похоже, в застывшей позе старого робота-няньки Крокс уловил невысказанный укор и невесело усмехнулся человеческой половиной рта. Но тут же пират вновь стал сосредоточен и деловит.
— У меня тоже неважные известия, — он показал на передатчик. — Грохотун не выходит на связь. Похоже, этот убийца совершенно вышел из-под контроля. Боюсь, как бы он не наломал дров.
— Кар-раул! — завопил попугай. — Кар-раул! Мы в западне! Мы погибли! Если бы у нас был крылатый еж, мы бы мигом отсюда выбрались!
— Сам виноват, — жестко бросил ему капитан. — Это ты упустил ежа! И он почти наверняка погиб под обвалом. Так что на чудо не надейся.
— Зато у меня новый блестящий хохолок, — плаксиво забубнил попугай. — И насадки на крылья…
Копачи безрезультатно долбили завал копьями и разгребали обломки камней.
— Нам не выбраться, Королева! Но не отчаивайся. Что-нибудь придумаем, — и Самтытакой ободряюще пожал Лависсе руку чуть выше запястья.
Андрей оглядел Сад Кристаллов. Кристаллы на стенах тревожно мерцали и пульсировали красным, словно предчувствуя беду.
— А что из пещеры только один выход? — на всякий случай спросил Андрей у копачей. Человечки замолчали, переглядываясь. Андрей почувствовал слабую надежду:
— Есть другой выход?
— Он есть, но его все равно что нет, — нерешительно объяснил Хочуспать.
— Что же ты раньше молчал? — Лависса наклонилась к маленькому человечку.
— Лучше бы этого выхода вообще не было, — вздохнул Рыжий Нос. — Пользоваться им — верная гибель.
— Но почему?
— Потому что этот выход через Огненный колодец.
Хочуспать прошел вдоль пещеры. На другом ее конце в полу было что-то вроде люка, закрытого массивной оранжевой плитой с непонятными знаками.
— Это здесь? — Андрей осторожно дотронулся до плиты. Плита показалась ему намного теплее, чем остальные камни. Она тихонько подрагивала, как будто под ней бушевало и грохотало, стремясь вырваться наружу что-то злобное и мощное.
Мальчик навалился на плиту, но у него не хватило сил даже сдвинуть ее с места.
— Баюн, помоги мне! — позвал он. — Там запасной выход!
— Нет-нет-нет! — испугались копачи. — Огненный колодец — слишком опасно! Им уже давно никто не пользовался! Легенда гласит, лишь однажды, когда подземную страну затопили воды разлившегося озера, несколько отважных смельчаков, запертых в этой пещере, попытались воспользоваться Огненным колодцем, который ведет на поверхность.
— Ну и что с ними стало? — капитан Крокс подошел и с любопытством посмотрел на странные значки на плите.
— Что с ними стало неизвестно, — вздохнул Самтытакой. — Известно только, в тот же вечер в Саду зажглись новые кристаллы. И было этих кристаллов столько, сколько тех, кто воспользовался этим ходом.
— Забавная история, — поморщился Крокс. — В космосе мне приходилось слышать и поинтереснее. Про корабль-призрак, и про голубую комету, которая мерещится за день до смерти…
— Все равно у нас нет другого выхода! А в случае удачи Огненный колодец может вывести нас на поверхность! — Андрей навалился на плиту и попытался стронуть ее с места. — Да помоги же мне, Баюн!
— От него помощи не дождешься! Старик совсем растерялся, — презрительно расхохотался Крокс. — Дай я!
Пират наклонился, чтобы поднять плиту.
— Не смей ему помогать! Я сам! Ты только все испортишь! — робот-нянька оттолкнул капитана Крокса.
— Хм, — похвалил пират, наблюдая как Баюн, лязгая механическими суставами, отодвигает плиту. — Какой ты, однако, упрямый! Может, взять тебя в экипаж вместо Грохотуна, как ты считаешь?
Крокс явно поддразнивал Баюна, испытывая его терпение, но сейчас было не до ссор. Едва плита отъехала в сторону, как из колодца вырвалось раскаленное облако красноватого пара. Послышался гул, и полыхнуло жаром, как из печи.
Андрей, щурясь от жара, осторожно заглянул внутрь колодца. Внизу клокотало красное бугрящееся месиво, кипела раскаленная лава. Недра планеты бурлили, выбрасывая языки пламени.
— И это дорога на поверхность? Вы уверены, что не напутали? — подозрительно спросил попугай.
— Огненный колодец — смертельное испытание, — Самтытакой обращался только к Лависсе. — Видишь, Королева, внизу, справа от кипящей лавы небольшую площадку?
— Да, — вгляделась Лависса. — Что-то вроде маленького балкончика. Там начинаются ступеньки и какая-то дыра в стене.
— Это вход в резервную шахту, — объяснили копачи. — Когда-то мы добывали там изумруды, но лава поднялась, прожгла в скальных породах Огненный колодец и шахтой перестали пользоваться. Эта шахта выходит на поверхность у озера.
— Значит, все что нам нужно, это попасть на тот балкончик! — обрадовался Андрей. — А оттуда до поверхности рукой подать.
— Легко сказать: попасть на балкончик! — Баюн на всякий случай придержал его. — Смотри, как кипит лава! Туда попадешь как кур во щи. Сваришься мигом!
— Какое там сваришься! — заспорил попугай. — Сваришься, куда не шло. А тут просто — пшик! — и нету. Один уголек.
— Помолчи, птица! Не до тебя! — рявкнул Крокс.
Почувствовав, что капитан рассержен не на шутку, попугай мгновенно замолчал. При всем своем легкомыслии он был неглупой птицей, к тому же наделенной способностью вовремя делать паузу.
Совещание длилось недолго.
— Если в одном случае мы проигрываем все, в другом у нас есть шанс, — сказал капитан Крокс. — И баста! Обсуждение закрыто.
И все, даже Баюн, должны были согласиться, что он прав. Крохотный балкончик, под которым кипела лава был их единственным шансом на спасение.
— А как мы попадем на балкончик? — спросила Лависса. — До него же так просто не допрыгнешь.
— Прыгать и не надо, Королева! — копачи вытащили длинную веревку. — Мы спустим вас на канате. Только это очень опасно. Температура в Колодце так велика, что можно задохнуться.
— А я ей дам свой шлемокапюшон! — предложил Андрей. — В нем есть система охлаждения. Он выдерживает очень большую жару.
— Как же ты? — забеспокоилась Лависса. — Шлемокапюшон тебе тоже нужен. Или хочешь свариться?