Рыжая бровь изогнулась еще сильнее.
– Зачем это мне?
– Я хочу помочь ему. Нзиру. Всем вам.
– И заодно спасти своего червенца, да?
Я опустила глаза.
– Ладно, ты мне не очень нравишься, – протянул Лис. – Но, может, тебе стоит поговорить об этом с Эсхе. Уж кто-кто, а она точно знает, как пробраться в покои к кому угодно.
На его лицо вернулось обычное плутоватое выражение, а вместе с ним – блеск в глазах.
Значит, это точно был очень плохой совет. Жаль только, никакого другого у меня не имелось.
Вечером, собираясь к Эсхе, я старательно пыталась отыскать хоть один приличный наряд. Все самое красивое из моего сундука я давным-давно выменяла у колдуний на травы и чистые грамоты. Оставалось только одеяние из Сиирелл, то, в котором я выступала в последний вечер. Этот наряд навевал смесь самых разных чувств: и тоску по прошлому, и печаль по несбывшемуся, и какое-то смутное томление. Но, одевшись, я испытала только радость. Было невероятно приятно снова ощущать себя здоровой и красивой. Пусть даже это была и неправда.
Оказалось, что сегодня Эсхе собирала вечеру в честь восстановления Нзира. Уже на подходе к ее покоям я уловила праздничное настроение. В переходе задорно горели светцы, отовсюду слышались шепотки и смех. Кто-то уединялся в нишах, кто-то обменивался заколдованными, чуть светящимися в темноте украшениями. Большинство колдунов пришло на вечеру в звериных масках. Я никого не узнавала, хотя воздух будто бы загустел от разлитого в нем колдовства: внутри моего оберега тоже что-то забилось, отстукивая сердечный ритм.
У покоев Эсхе оживление переходило в суету, молодые колдуньи в пестрых одеяниях сновали туда-сюда, слышалось чье-то нестройное пение и смех.
Я пошла быстрее, влекомая давно забытыми ощущениями праздника и веселья, но из дверей, чуть покачиваясь, выскочила раскрасневшаяся Ксантра.
– Лесёна! Вот так встреча!
– Белой дороги, – я кивнула и шагнула в сторону.
Но Ксантра заступила проход.
Я пожалела, что не догадалась нацепить маску. Ксантра и раньше не оставляла меня без внимания, но теперь, когда от нее и вовсе пахло терпким ароматом ардэ, на скорое прощание можно было даже не надеяться.
– Чего это ты в алом? – спросила колдунья, прищурившись. – Прям червенская невеста!
Последние слова сорвались с ее губ истошными криком. Все, кто был рядом, тут же обернули к нам ряженые лица. В коридоре стало тихо.
И в этой тишине, стараясь унять колотившую меня гневную дрожь, я показала Ксантре свое запястье.
– Повтори еще раз.
Ксантра побледнела, но все-таки прошипела:
– Значит, до невесты так и не дослужилась.
Я шагнула на нее, но тут из дверей вывалился румяный Тормуд:
– О, Лесёна, как я рад тебя видеть! Станцуешь для нас что-нибудь?
Ксантра выдавила кривую улыбку.
– Она не может в таком виде заявиться на вечеры!
Колдуны вокруг одобрительно зашумели. Тормуд окинул меня неверным долгим взглядом:
– Пожалуй, Лесёна, тебе и правда не помешает переодеться.
Я сжала руки в кулаки. Ксантра с довольным видом перекинула черную косу назад, как бы говоря: «Получила?»
– Червенская подстилка, – одними губами сказала она.
Это было ее ошибкой. Меня и без того сегодня целый день накрывало злостью. Я сорвалась вперед и, минуя Тормуда, намотала себе на руку гладкую черную косу Ксантры.
Она взвизгнула, колдуны вокруг засвистели. Кто-то даже со страху наколдовал щит.
– Повтори, – прошипела я ей на ухо.
– Поможет мне кто-нибудь или нет?! – завопила Ксантра. – Разрушающая совсем разум потеряла!
Я оттянула ее голову назад.
– Лесёна, отпусти Ксантру! – испуганно прогремел Тормуд. – Ну что ты, в самом деле, как с врагиней какой-то!
Я вытащила клинок и, не думая, приставила его к косе.
– Проси пощады, – прорычала я.
Ксантра скосила на меня злые, полные слез глаза.
– Скиньте ее с меня! – выла она.
Отовсюду послышалось шипение защитных заклинаний. Здесь были и те колдуны, что занимались у Минта – они несмело вынимали оружие. Наверное, если бы не маски, и вовсе не посмели бы.
Я рассмеялась, давя собственные злые слезы:
– Что, только толпой и можете нападать, да?
– Она с червенцами путалась, что же вы! – Ксантра давилась слезами, но в следующий миг полетела на пол. А следом за ней полетела ее коса. Красивая, длинная, но уже свободная от хозяйки.
– Что ты натворила, Лесёна! – охнул Тормуд.
– Ты за это поплатишься, Разрушающая, – взвыла Ксантра, прижимая к себе остатки косы.
– Не я тебе хвост укоротила, а твой острый язык, – прошипела я.
Ряженые сомкнули кольцо. Хныканье Ксантры странно переплеталось с пением и смехом, все еще доносящимися из покоев Эсхе. От понимания, что мой поход сорвался, меня затопило новой волной гнева.
– Что, тоже хотите получить? – воскликнула я.
– Ребята, – Тормуд поднял руки, вставая между нами и колдунами, – она вспылила, ну кто из нас такой ерундой не занимался?
– Разрушающая напала на Ксантру! – крикнул кто-то.
– Отрежем и ей волосы, чтоб честно было!
– Ну попробуй, – криво усмехнувшись, сказала я, выставляя клинок перед собой.
– Давайте без разборок, не то нам опять запретят вечеры! – громыхнул Тормуд.
Эти слова подействовали. Нехотя колдуны опустили сплетения и расступились, давая мне уйти.
– Лесёна, – вдруг мягко сказал Тормуд, опуская мне руку на плечо. – Давай я тебя провожу.
Я тыкалась в острые, враждебные взгляды, а внутри растекались обида, злость и гадкое послевкусие от своего поступка. Ну что за день.
Холодный воздух очень быстро остудил мои мысли, и теперь, шагая рядом с Тормудом, я не понимала, что на меня нашло. Я не узнавала себя в своих действиях, и оттого оставаться наедине со своими мыслями сейчас мне тоже было неуютно.
Но с другой стороны, я уже усвоила, что на пути к своей цели мне придется выносить себя в самых неприглядных состояниях.
– Мне надо к Эсхе, – процедила я.
– Не уверен, что это сейчас разумная идея, – отозвался колдун.
– А идти куда-то с тобой – разумная?
Удивительно, как от моего голоса не заледенел переход, через который мы шли.
– Да, разумная, ведь я не повторяю своих ошибок.
– О чем ты?
Я заступилась за себя, но теперь меня еще больше будут ненавидеть.
И пусть. Я согласна с тем, что в Нзире у меня никогда не будет друзей. Но этот путь забирает у меня с каждым днем все больше светлого. В кого я превращаюсь? Мои чувства к содеянному переливались через край, и оттого, должно быть, я пропустила перемену в голосе Тормуда и тихое шипение знакомых заклинаний.
– Неужели это правда, Лесёна? Знаменитая колдунья Разрушения… превратилась в обычного человека?
Колдун огляделся по сторонам, и в следующий миг вспыхнул щит, отрезающий нас от остального мира. На моих запястьях сверкнули оковы.
– Что…
Тормуд насмешливо смотрел на мои попытки сбросить их.
– Интересно, каково потерять Дар, когда все его обретают? – протянул он.
До меня наконец дошло.
– Я тебе жизнь спасла, дубина ты похотливая! – Я рванула к нему, но цепи удержали меня на месте. – И вот твоя благодарность?
– Достаточно и того, что я готов сохранить твою тайну. В обмен на дальнейшую благосклонность.
Впервые я со всей четкостью поняла, что помочь мне сейчас некому. Вообще. Или я сделаю то, о чем он просит, или всем в Нзире станет известно о том, что я лгунья и предательница.
Никогда еще так сильно я не жалела о хорошем поступке.
– Как только ты себя выносишь, Тормуд?
– Я просто знаю, что тебе нравится такая игра. – Он смерил меня самодовольным взглядом. – Отец-Сол, как ты хороша… Колдунья, человек… То, что ты была с наследником Мечислава, делает тебя желанной!
Меня чуть не вырвало, но я сделала несколько резких вдохов. Холодный ум, выпестованный Минтом, в минуты опасности помог мне не растерять способность мыслить.
«Желанной». Так вот оно что! Тормуд, проживший всю жизнь в Обители, вырастил в себе страх и зависть к червенцам. Точнее, к той власти, что они олицетворяют. Как же я раньше не поняла, что вся суть его притязаний сводится лишь к самоутверждению?
– Что ж, – я изобразила слабую, неуверенную улыбку, – неужели ты, как жалкий вор, удовольствуешься быстрой встречей в этом переходе?
В потемневших от желания глазах Тормуда мелькнуло сомнение.
– А что, ты бы хотела царские покои?
– Зачем царские? – придавая своему голосу безразличие. – Мои вполне подойдут. К тому же идти недалеко. Ну ты знаешь.
Я какое-то время с затаенным сердцем наблюдала за его внутренней борьбой. Тормуд еще некоторое время сомневался, но потом, признав выгоду моего предложения, потащил меня за цепь дальше.
Но покоями колдун явно остался недоволен.
– Ты и правда тут живешь? Здесь темнее, чем в Обители, и беднее, чем в норе у мыши.
Я попыталась безразлично пожать плечами.
– Ну, куда мне до Созидающих. Это ведь вы умеете вещицы из воздуха создавать.
– Вещицы! Из воздуха! – Тормуд прошелся по покоям, волоча меня следом. – Я создаю опоры для целых ярусов! Да что там, я создаю целые ярусы! Я всегда был лучше Терна!
– Тогда почему бы тебе не создать обстановку в этих жалких покоях, раз уж пришел? Что-то достойное тебя?
Тут я поняла, что перегнула. Тормуд рассмеялся, падая на постель и потянув меня за собой следом:
– Лесть? Фу, как грубо…
Я увернулась от его поцелуя. Упражнения Минта помогли мне подавить тошноту. Когда стены покоев качнулись в одну сторону, а потом в другую, я выдавила:
– Если для тебя это сложно, так и скажи, а то потом все будут болтать, что ты помешался на червенской подстилке, живущей беднее мыши.
Тормуд свирепо раздул ноздри.
– Насмехаешься надо мной?
– Я думала, тебе нравится.
Он резко сел.
– Говори, что создать, пока я не передумал! – рявкнул колдун. Здоровенные ручищи очертили круг. – Смотри и не говори, что не видела моей силы!