– Ложь! – закричала я, закрывая ладонями уши. Но Шепот, всесильный Шепот Ворона звучал и внутри меня самой:
– Ты знаешь, что я не могу лгать… Такова последняя милость богини.
Но это неправда. Он лжет. Я не могу и не желаю это слушать! Я должна выбраться отсюда.
Должна проснуться!
Преодолевая сопротивление ветра, я подбежала к краю и прыгнула. Тело сопротивлялось, Дар полыхал, стремясь замедлить падение, но я отпустила себя и заставила Дар отступить. Темный лес приближался… Всполох красного, и меня будто со всех сторон сдавило чем-то и потащило в сторону.
И я снова оказалась на горе с черной избой.
– Прыгай хоть тысячу раз, отсюда не убежишь.
Нет… Нет! Нет! Я во сне, а мое тело затеряно где-то в Северных горах, где время преломляется и течет иначе. Если Ворон захочет, я могу спать до скончания времен. Но во сне я могу позвать…
«Дарен! – мысленно звала я. – Если слышишь, откликнись!»
Тишина. Тишина… Тишина!
– Крылатая!!!
– Ты сама отдала себя в мою власть, – произнес Шепот. – По доброй воле пришла и подчинилась.
– Ложь! Ложь! Этого не может быть!!!
– И теперь ты навеки останешься здесь. Это твой дом. Это твоя темница. Твое забвение.
– Что с Альданом? Где он?!
– Здесь.
Ветер с силой ударил по избе, качнул деревья, и сквозь ветви, прямо над крышей, я увидела хрустальную домовину, раскачивающуюся на железных цепях. Альдан, бледный, лежал в ней с незнакомым мечом на груди. Так воинов кладут на дрова, перед тем как огнем почтить их дальнейший путь.
– Он… Он…
От ужаса я не могла даже разомкнуть губы для последнего слова. Упала на колени, вдавливаемая в гору непосильным Шепотом. Если я могла лишиться чувств, я бы это сделала, осознав, что натворила: попала в западню сама и привела в нее Альдана. Единственного жреца, доверившегося колдунам. Как… Как я могла так ошибиться?!
– Он… мертв?
– Зависит от твоего решения, колдунья.
– Что… что ты хочешь, изверг?
И заходили ходуном облака-черви, и кровь хлынула из расщелин горы, с шипением вскипала на камнях, превращаясь в кровавый пар.
– Пей и стань рядом со мной! Покорись своему богу! Твое место среди Чудовой Рати, колдунья!
– Ты не Странник!!! Не Единый!!! Нет!!!
Я заслонила руками лицо, чтобы случайно не вдохнуть этот пар. Глупо. Как глупо!
– У меня много имен, но все вы взываете ко мне! Ищете силу, мечи, законы… Я! Это я всегда вас слышу и откликаюсь на зов!
– Ты можешь быть Единым, но не можешь быть единственным, я знаю! Крылатая, Отец-Сол, Мать-Сыра-Земля. Не ты взрастил Древо, Ворон! Не ты создал все сущее!!!
– И как тебе, колдунья? – зашипели камни. – Нравится ли такой мир, где его боги смотрят, как вы страдаете?
Голову обложило болью, все вокруг гудело, и я, не чувствуя ничего, кроме ужаса, металась в клубах кровавого тумана.
– Видишь, что никому нет дела до всех вас. Но я здесь и всегда был с вами. Крылатая не отзовется. Я же никогда не бросаю тех, кто служит мне.
От Шепота было не скрыться.
– А взамен? – прохрипела я. – Что ты берешь взамен?
– Твои худшие страхи. Твою слабость.
Правда то была или нет, но он в это верил, и слова отравленными зернами падали вокруг.
Неужели все? Как же так? Я сидела, глядя на алый закат, и не понимала, для чего прошла такой длинный путь. Для чего выживала там, где не мог выжить обычный человек?
Чтобы все закончилось вот так? Выбором, который по сути ничего не меняет? Ворону не нужны ни моя сила, ни я сама. Я для него лишь знак победы над Крылатой. Именно мое отчаяние в последней битве стало для него сладким завершающим звучанием в многоголосье боли.
Я видела, какой могу быть в рядах Чудовой Рати. Я могла стать самой сильной колдуньей. Никто и никогда не причинил бы мне вред. Колхат и его пытки, игры с богами, в которых ты проиграл еще задолго до того, как сделал хотя бы шаг, обманы Дарена, холодность Альдана. Все это стало бы неважно там. Я бы никогда не сомневалась и никому бы не позволила причинить боль мне.
Но как это, должно быть, одиноко.
Я вспомнила объятия Альдана, улыбку Эсхе, наши с Минтом сражения, мои слезы… череду боли и слез. Просьбу, догорающую на губах Дарена.
Да, жизнь и ее обратная сторона нелегки, но как она прекрасна. И эти нити, связывающие всех нас, порой сильнее колдовства.
– Хочешь жить вечно? Свободно постигать миры без необходимости выслуживать дорогу? – Камни закровоточили вновь. – Пей, как пили до тебя колдун из Нзир-Налабаха и разбойник из Мглистого леса! Пей, чтобы обрести знание и силу. Пей, чтобы отречься от прошлого имени и прошлой жизни, и я сделаю тебя самой сильной колдуньей на всех землях и небесах!
Что-то важное, что-то еще по-настоящему важное скрывалось в его словах… Я уцепилась за них с отчаянием утопающего.
– Все они заключили с тобой сделки? – спросила я. – Арзу и царь Полуночи? Но… почему?
– Отрадно видеть, что любопытство тебя не покинуло. Ну же. Догадайся сама.
Он играет со мной. Играет.
Но прав в одном – мне нужна эта разгадка. Если соединить все то, что сказал Ворон, с теми частями преданий, что удалось отыскать мне, получается, что…
– Тебя запечатали, – произнесла я. – Ты стал горой. Неподвижной. Почти мертвой. Почти…
– Хорошо, колдунья. Что такое темница для Странника?
Как ни жутко это звучало, но в чем-то я понимала его. Обитель, в которой я жила несколько месяцев, казалась мне пленом. Фед тоже это понимал.
– Доля хуже смерти, – выдавила я. – Но ты ведь странствовал в облике людей! Драург, Фед…
– Попробуй теперь догадаться, какую лазейку я нашел из своей темницы.
Я смотрела на кровавые ручьи, пар… И поняла.
– Сделки.
– Верно. На самых тонких слоях бытия, там, где Нижний мир истончается, там, где тьма и холод почти неотличимы от вечного сна, где корни Древа касаются Изнанки, я властвовал среди самых зыбких теней и постепенно, набираясь сил, поднимался все выше. С моей силой чудь становилась сильнее колдунов!
– Так почему же ты отнимаешь волю, если сам ненавидишь это?
– Ошибаешься, – заклокотал смех. – Я даю то, о чем вы просите! Я исполняю вашу волю, а не отнимаю ее! Вы хотели мечей, законов, силы и Путей! Я дал все это!
– И как же ты помог царю Полуночи!? Дал ему Чудову Рать?
– Нет, – ответил Ворон как будто разочарованно. – Ты же знаешь про иглу. Я предложил ему орудие, которым можно подчинить всю чудь.
– Но ведь он привязал тебя к себе?
– Обманом, конечно же. Колдуны не меняются! Но он поплатился за свое клятвопреступничество.
Голова шла кругом. Я пыталась собрать воедино все кусочки лоскутного одеяла. Царь Полуночи пытался обмануть Ворона-Странника? Значит…
– Арзу Костяника. Ты создал его для того, чтобы наказать царя Полуночи?
Я представила, как Арзу Костяника припадает к ручейкам крови, струящимся между скал, а поднимается первым жрецом.
– И ты веками смотрел на резню. Это игра для тебя, да? – крикнула я, гася слезы, но они уже сами вскипали на глазах. – Тебя могли чтить как Странника! Люди поклонялись тебе, несли дары и жертвы, но ты все равно делал всех частью кровавой бойни или частью Чудовой Рати!
– Разве я отрубил голову Царю Полуночи? Разве я убивал? Я давал выбор тем, кто просил. Я отнимал жизнь и кровь только у тех, кто сам отдавал ее мне. Елар, твой друг, тоже сам призвал меня, знаешь ли. Он хотел стать сильнее. Спасти пыльный Дубравр.
– Зачем! – заорала я. – Только ради того, чтобы посрамить создателей Древа? Крылатую? Неужели такое могущественное и свободное создание, как ты, стремится лишь к мести?
Его смех дробил громовыми перекатами небо.
– Кто ты такая, чтобы судить меня?
– А кто ты такой, чтобы мы склонялись перед тобой?
– Хочешь узнать мою историю, колдунья? – прогремел он. – Уверена, что выдержишь?
– Говори!
– На заре времен люди любили меня так же, как моих братьев и сестер. Мы часто спускались к ним, чтобы поделиться знаниями. Они были такими благодарными, такими любопытными! Я учил их Путям, чтобы они могли открыть для себя другие миры.
– Я не верю. Нет. Ты не можешь быть творцом Путей! Нет…
– Это был мой Дар как Странника, – ответствовал Ворон с холодной насмешкой. – Да, колдовство зародилось благодаря мне. Но получилось в итоге не таким, как я его задумывал. Я дал людям свободу, а они захотели остаться и служить! Крылатая обучила одаренных мною своему ремеслу, и вместо путников они стали колдунами, теми, кто прядет не дороги, а нити бытия. Какая жалкая трата Дара! Вместо дороги, что они могли спрясти, всего лишь тонкие нити мироздания! Эти колдуны растили леса, разговаривали с жалкой чудью, возводили города… Вместо шага в неизвестность, полета над пропастью – зачарованные кафтаны, камни и монеты! Вместо свободы – рабство у людей и чуди!
– И потому ты решил покарать нас за это! – вдруг поняла я. – Вот за что ты нас так ненавидишь!
– Большинство колдунов недостойно даже ненависти. Не то что Дара. Лжецы и алчные обманщики. Мало в ком есть тяга к постижению нового. Удел большинства – стать прахом.
Так вот что произошло в Век Зари!
– Ты пришел, чтобы отнять свой Дар. Погубить колдунов!
– Колдуны взмолились Крылатой, и она стала поперек моей дороги. – Он молчал, будто ожидая чего-то, но продолжил: – Тогда я решил показать ей, сколь лжива природа жителей Срединного мира. Я сказал колдунам, что тот, кто отведает кровь Крылатой, сам станет подобен богам. И что ты думаешь? Когда Крылатая явилась в Срединный мир, колдуны и чудь напали на нее.
– И пробудили ее второй облик…
– Она выжгла полмира. Ваша Аскания – то, что осталось от некогда цветущей и плодородной земли.