– Насонов?.. Брата моего Кабаном называли.
– Знаешь Насонова?
– Дружок моего брата.
– Это ведь он сказал тебе, что Крошников выходит по ночам в туалет.
– Не помню.
– А цианид тебе зачем нужен?
– Брат у меня на приисках работал, самородок небольшой привез. Знаете, как золото от примесей очищают? Цианид и сосновое масло, – с усмешкой парировал Веперев.
– Отравить ты кого-то хотел. Пистолет был, топор был, удушение было. На очереди отравление…
– Лидия Максимовна, я тебя понимаю. И Холмского тоже. Не смогли преступника по горячим следам взять, теперь вот чушь сочиняете. Какие-то бредовые идеи… Нет у вас на меня ничего. Ничего!
Холмский смотрел на машину Веперева, внимание привлек видеорегистратор под салонным зеркалом. Многие уже отказываются от этого порой незаменимого помощника в дороге, а у Веперева висит. Еще и работает, лампочка светится.
– Ничего нет, потому что мы как следует с тобой не работали. Но теперь ты от нас никуда не денешься, Веперев!
Парфентьева говорила напористо, но ей не хватало уверенности. Понимала она, что на самом деле Веперева прижать нечем. Следствие будет, возможно, под стражу возьмут и уволят со службы, но суд вынесет оправдательный приговор. За недостаточностью улик.
– Я и не собираюсь никуда деваться!.. Ух ты, да я сегодня популярен!
Веперев натужно улыбался, глядя на черную «Тойоту» с мигалками, из которой вот-вот мог показаться Державин.
– Твоя популярность тебя и убьет! – зловеще улыбнулась Парфентьева.
Державин действительно не смог сдержать эмоций, подскочил к Вепереву, схватил его за грудки.
– За что?
– Не понимаю, о чем речь, товарищ подполковник!
– Я же всю душу из тебя вытрясу, гад!
– Где? В одной камере на двоих?
– Тварь!
Державин размахнулся, чтобы ударить, но Холмский поймал его за руку.
– Лидия Максимовна сказала правильно, Веперев от вас никуда не денется, – проговорил он. – Надо всего лишь начать работу.
– Ну давай, начинай, доктор Холмский! – скривился Веперев. – Извини, что не назвал доктором Холмсом! Не заслужил!
– Вот ради этой фразы ты убил трех человек?! – презрительно спросила Парфентьева. – Какое же ты ничтожество, Веперев!
– Незачет, Лидочка! Незачет!.. Думаю, голая в постели ты смотришься лучше, чем в форме!
Веперев знал, чем рисковал, и был начеку. Державин ударил быстро, мощно, но подлец успел уклониться. Но тут же попал под удар Холмского. И упал на капот своей машины.
– Я буду жаловаться, Холмский! – вытирая кровь с губы, пригрозил он. – Тебя уволят!
– Жалуйся! И даже запись с видеорегистратора можешь приложить.
– И приложу!
– А Лидия Максимовна приложит запись к делу. Приложит к делу фрагмент записи, где ты, Юрий Сергеевич, останавливаешься и выходишь из машины. Перед тем, как повернуть обратно в город.
– Холмский, что ты мямлишь? – засмеялся Веперев. – Будь мужчиной!.. Хотя уже поздно, да? Лидочка Максимовна уже ушла от тебя. И напрасно ты старался ее вернуть. Даже товарища подполковника подставил… Это же ты убивал! Признайся, что ты!
– Признайся ты, что выезжал из города, чтобы выбросить «наган», который ты держал при себе до последнего момента.
– Фантазер!
Щека у Веперева дернулась два раза, от ухмылки и от нервного тика.
– Видеорегистратор покажет место, где ты выбросил орудие убийства, – продолжал Холмский. – А подполковник Державин, поверь мне, поставит на уши всю полицию города, волонтеров, охранников, но пистолет будет найден… Но я думаю, хватит водолазов! Там у Каланчевки мост, река. Место безлюдное, камер нет, но течение слабое. И глубина не очень.
– Холмский, будь ты проклят! – в бессильной ярости зашипел Веперев.
– Доктор Холмс, как всегда, на высоте! – поощрительно засмеялся Державин.
– И почему я убил не тебя, Холмский? – навзрыд спросил убийца.
– Почему ты убил не меня, а Крошникова?.. Тебе мало было унизить меня, Лиду, ты хотел насладиться своим торжеством! Я должен был прочувствовать свою никчемность, вот почему ты меня не убил!
– Ты маньяк, Веперев, – перехватила в разговоре эстафету Парфентьева. – Ты работал в органах, ты видел смерть, смерть тебя возбуждала. В какой-то момент ты сам захотел оказаться на месте убийцы. Наконец у тебя появился повод!
– Ты был тайно влюблен в Лиду. Ты завидовал Холмскому, потому что она выбрала его, а не тебя, – не остался в стороне Державин. – Потом появился я, ты стал завидовать мне. Но Холмскому ты все равно завидовал больше.
– Это все домыслы! – скривился Веперев. – И я никогда, слышите, никогда не соглашусь с этим!
– И с убийствами можешь не соглашаться. Но это тебе уже не поможет… Ну, что стоим? – в предстартовом волнении спросил Державин. – Срочно вызываем водолазов! Вдруг успеем до того, как вода смоет пальчики с пистолета!
– Нет там никаких пальчиков! – мотнул головой Веперев.
– Значит, все-таки решил признаться?
– Ну, если это мне зачтется.
Веперев опустил голову и заплакал от жалости к себе, но утешать его никто не собирался.
Рита не хмурила брови, ей больше не о чем беспокоиться. Муж снова душой с ней, и ему хорошо в своем согретом памятью о ней одиночестве. И слеза, если стекает, то с запотевшего графинчика, водка остывает, да и осталось ее совсем чуть-чуть. Сейчас Холмский допьет, и спать. Засыпать будет медленно, с наслаждением от чувства исполненного долга.
Зазвонил телефон, он даже не стал смотреть на экран. Сейчас ему могла звонить только Лида, и он с удовольствием ответит. Они же друзья.
– Хочу пожелать тебе спокойной ночи! – с легкой безобидной иронией сказала она.
– Могу пожелать тебе бурной ночи. Но не хочу.
Лида, может, и друг, но что-то не хочется видеть рядом с ней Державина. Да, это ревность. Но ревность пассивная. Не станет он бороться за Лиду. И ей это не нужно, и ему.
– И не надо… Вепереву обвинение предъявлено, он во всем признался.
– Неужели он правда так сильно на нас разозлился?
– Веперев хотел стать врачом.
– Патологоанатомом, – усмехнулся Холмский.
– Ты снова угадал, – засмеялась Лида. – Врачом хотел стать, патологоанатомом. И судмедэкспертом. Смерть его возбуждала.
– Маньяк.
– Ты стал для него катализатором. Сам-то он в медицинский поступить не смог, а ты врач. Да еще раскрытие убийств как орешки щелкаешь. К тому же Веперев уже давно хотел убивать сам. Ты, я, мы вызвали сдвиг по фазе.
– Веперев был в тебя влюблен.
– Почему был? И сейчас влюблен. Обещает приходить ко мне во снах.
– И кто тебя будет охранять по ночам?
– Ну ты же не хочешь… Не напрягайся, я знаю, что небезразлична тебе. Но у тебя режим. А у меня Державин… Жаль, не смогу заскочить к тебе на огонек. Хотя бы для того, чтобы просто поболтать.
– Думаю, огонек для нас зажжет кто-то другой, – сказал Холмский.
Убийство могло произойти в любой момент, Лида отправится на вызов, позвонит ему, он, конечно же, не откажется. И с удовольствием увидится с ней. А пока спать. И молиться, чтобы никто никого больше не убивал. Хотя бы в их с Ритой и Лидой городе.
Спасибо за выбор нашего издательства!
Поделитесь мнением о только что прочитанной книге.