Он ужасно тосковал по ней, потому что она была частью его самого. Возможно, его романтические отношения были построены не на равнодушии к прекрасному полу, а на страхе. После Джен он начал бояться, что его вновь предадут.
Но теперь он нашел женщину, которой мог полностью доверять, на которую мог положиться.
Он нашел эту женщину.
И потерял ее.
— Иди и верни ее! — услышал он в трубке голос брата.
Совет Ника звучал так просто, но не для Дариуса. После расставания с Джен он перестал воспринимать свои отношения с женщинами всерьез и понятия не имел, как за них следует бороться. Что он должен сказать или сделать, чтобы оправдать свой поступок? Как вести себя с ней? Она может принять его с распростертыми объятиями, а может навсегда выбросить из своей жизни. Вдруг она больше не хочет его? Да, она сказала, что любит его, но не убил ли он это хрупкое чувство своими руками в тот роковой вечер?
— Она ведет дело в суде, я не могу просто войти в зал и похитить ее. Особенно если вспомнить, что я так и не побрился.
— Как насчет такого плана: прими душ, побрейся и съезди к флористу. Купи огромный букет роз. Потом езжай в квартиру Уитни. Лиз впустит тебя, так что об этом можно не волноваться. Когда-нибудь Уитни должна будет приехать туда, правда?
— Да, хотя бы для того, чтобы провести время с Джино и дать Лиз возможность позаниматься.
— Ну вот мы и наметили план борьбы за сердце прекрасной дамы. Не теряй времени даром, подумай о том, что ты ей скажешь. — Помолчав, Ник добавил: — И позвони мне завтра. Я хочу знать, как все пройдет.
Дариус удивленно моргнул. Ник еще ни разу не просил его перезвонить ему.
— Конечно, — откликнулся он. — И спасибо.
Такси остановилось у ее дома. Уитни вышла из машины, с трудом удерживая в руках два портфеля, набитых материалами нового дела, и расплатилась с водителем. Когда она обернулась, рядом с ней уже стоял их новый консьерж Джейк, галантно предлагающий помочь ей донести портфели. Джейку очень нравилась Лиз, и он не мог упустить шанс повидаться с ней. Лиз, к слову, совсем не была против ухаживаний молодого человека: они были одного возраста, вместе учились в университете и могли бы в будущем стать прекрасной парой. Уитни была бы рада за них, если бы их счастливый союз не напоминал ей о ее собственной глупости.
— Давайте я поднимусь вместе с вами и помогу донести портфели, — повторил Джейк, умоляюще глядя на Уитни.
— Спасибо, — кивнула она.
Мальчик не виноват в том, что она не смогла понять, что на самом деле чувствует к ней Дариус Андреас. Она думала, что он влюбился в нее, но это был самообман. Она должна это пережить.
И она справится. Это станет для нее хорошим уроком.
Открывшаяся дверь квартиры поприветствовала Уитни запахами вкусной, только что приготовленной еды. Когда она обернулась, чтобы поблагодарить Джейка, его уже не было рядом, только два портфеля сиротливо стояли у ее ног.
Поставив портфели в прихожей, она вошла в гостиную.
— Лиз?
Но никто не ответил.
Уитни заглянула на кухню, выключила весело булькающий в кастрюльке суп, но так и не обнаружила ни няни, ни ее подопечного.
— Лиз?
Теперь в голосе Уитни звучали нотки паники.
Она все еще прекрасно помнила, как однажды, вернувшись домой, застала свою квартиру, обычно наполненную детским смехом, шорохом страниц и звоном посуды, пустой и тихой, а потом, заглянув в гараж, обнаружила там Берна и Лайлу.
В этот момент из ее спальни вышел Дариус с Джино на руках.
Уитни показалось, что ее сердце сейчас вырвется из плена грудной клетки ему навстречу.
Он выглядел ужасно усталым. Его волосы торчали во все стороны, заставляя вспомнить об иголках дикобраза, и, судя по его щетине, он уже несколько дней не брился.
— Зато я принял душ, — сказал Дариус, заметив ее удивленный взгляд.
Его ответ был таким неожиданным, что Уитни, сама того не желая, рассмеялась. Нет, она должна взять себя в руки! Он ранил ее! Пусть в этом была и ее вина, но осознание этого не уменьшало боль.
— Разве ты не должен был позвонить перед тем, как приехать? — холодно спросила она, взяв себя в руки.
— Я так и сделал. Я позвонил Лиз. Ей очень нужно было пойти в библиотеку, так что она была совершенно счастлива, когда я предложил посидеть с Джино. Кстати, я привез суп и лазанью на завтра — это привет тебе от моего повара.
При мысли о блюдах, которыми ее потчевал повар в Монтоке, рот Уитни наполнился слюной. Нет, она не должна попасть под власть его очарования. Даже если он принес еду и Джино был явно счастлив его видеть, это еще не значит, что между ними снова все в порядке. Ей нужно время, чтобы прийти в себя.
— Прости, но…
— И спасибо, что спасла суп от выкипания. На самом деле я не слишком хорошо готовлю. Мама была бы недовольна, что я забыл все, чему она меня учила. — Он протянул ей листок. — Повар написал инструкцию, как разогреть лазанью так, чтобы она не стала сухой.
Боже, неужели он собирается остаться здесь до завтра?
— О нет, нет, нет! Ты не сможешь обвести меня вокруг пальца. И здесь ты не останешься, а то закончится тем, что ты сюда переедешь, раз уж я отказалась жить в Монтоке. Я уехала из твоего поместья, потому что у меня были на то серьезные причины…
— Я знаю, — прервал он ее тираду, делая шаг ей навстречу.
Его присутствие приводило Уитни в смятение, близость его сильного тела сводила с ума. Она не хотела этого признавать, но чувствовала, как внутри ее вопреки всем обидам разгорается жаркое пламя желания.
— Прости меня за то, что я причинил тебе боль.
Дариус говорил так искренне, что ее сердце не могло не растаять. Ведь нет ничего плохого в том, чтобы принять извинения от мужчины, с которым предстоит сосуществовать в течение ближайших восемнадцати лет. Но она должна заботиться и о своем спокойствии, а значит, этот мужчина не должен так легко вторгаться в ее жизнь.
— Все в порядке, но…
— Неправда, все не было в порядке.
Он сделал еще шаг и вдруг оказался совсем рядом с ней.
В глазах Дариуса были смятение и страх. Сейчас он выглядел таким ранимым, что у Уитни сжалось сердце. Даже когда он впервые взял на руки Джино, он не утратил самоконтроля. То, что происходило с ним сейчас, было так на него не похоже.
— Я не слишком хорошо представляю, что должен сейчас сделать, ведь раньше ничего подобного со мной не происходило.
Она таяла под его пронзительным, пылающим взглядом. Она любила его, потому что он был сильным, твердым, честным. И сейчас ему было сложно быть честным как никогда.
— Я люблю тебя.
Ей показалось, что ее сердце остановилось, а воздух перестал проникать в легкие, когда эти слова слетели с губ Дариуса.
— Я думал, что не способен любить, думал, что я такой же, как мой отец. А оказалось, что я просто ждал встречи с тобой. Знаешь, это ведь Ник раскрыл мне глаза. Он тоже когда-то был женат, и его жена бросила его. Он описал мне все симптомы болезни под названием «разбитое сердце». Но он считает, что я еще не безнадежен и могу излечиться. Но для этого ты должна дать мне второй шанс.
— Второй шанс?
— Потому что свой первый шанс я растратил понапрасну. Я делал все не так, прости меня.
— Ну, я тоже была не самой солнечной и жизнерадостной девушкой.
— Ты согласна? — Глаза Дариуса были полны надежды — как она могла отказать?
— Ты сказал, что любишь меня…
— Так сильно, что мое сердце болит.
Уитни счастливо рассмеялась и обняла его. Джино, до этого мирно сидевший на руках у Дариуса, тоже решил принять участие в семейном единении, протянув к ней пухлые ручки. По щекам Уитни текли слезы радости. Она не могла поверить, что судьба, которая в последние годы была к ней так жестока, преподнесла ей такой подарок.
— Может быть, и ты хочешь мне что-то сказать? — с лукавой улыбкой спросил ее Дариус.
— Я прощаю тебя.
— Хм, спасибо, но я рассчитывал услышать не это.
— Что может быть лучше, чем прощение?
— Что-то, что выстоит под напором лет, позволит нам провести вместе остаток наших дней и вместе растить Джино.
На лице Уитни отразилось непонимание.
— Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?
— Возможно. Но только если ты произнесешь слова, которые я так хочу услышать.
— Я люблю тебя! — прошептала Уитни, поднимаясь на цыпочки и находя губами его губы.
Эпилог
Свадьбу они решили сыграть в июне в Монтоке. Оба брата Дариуса стояли рядом с ним. Так и не решив, кто же из них будет шафером, они разделили эту почетную должность. Напротив них стояли две лучшие подруги Уитни. Сама невеста в элегантном, удачно подчеркивающем пленительные изгибы ее фигуры белом платье уже шла по проходу. Ее длинные золотистые волосы были убраны в высокую прическу, украшенную бутонами белых роз.
Маленький Джино, сидя в первом ряду на руках у Лиз, никак не мог понять, почему его обожаемые родители, стоя всего в паре ярдов от него, не могут взять его на руки. Он устроил целый скандал, требуя к себе внимания. В конце концов не выдержавший священник приостановил службу, со смехом предположив, что Джино возражает против этого брака.
Дариус взял младшего братика на руки и обернулся к залу:
— Может быть, у кого-нибудь есть с собой печенье?
— Конечно, оно у меня всегда наготове, — вскочила со своего места во втором ряду миссис Такер.
— Значит, мы можем продолжать, — рассмеялся Дариус.
Заполучивший любимое лакомство и так и оставшийся на руках у старшего брата, Джино теперь был полностью счастлив и согласен вести себя хорошо до конца церемонии. Малыш выглядел совершенно очаровательно в маленьком, сшитом на заказ смокинге и мог бы с легкостью затмить своих братьев, но взгляд Уитни сегодня был прикован к старшему Андреасу.
Бумаги об усыновлении Джино были уже подписаны. Теперь они были не только его опекунами, но и родителями. Обеты, произнесенные Уитни и Дариусом перед лицом Бога и сотни гостей, сделали их мужем и женой.