Теряя контроль, я упал прямо на стеклянную стену.
А обернувшись, замер от ужаса. В центре комнаты, кружась в вихревой воронке всепоглощающего мрака, над Стефани парила темная фигура в маске.
Безумие.
Вращающиеся грозовые облака, из которых стреляла фиолетовая молния, кромсали его бесформенное тело вдоль и поперек, а трехликая маска бросала на меня свой хищный взгляд, как стервятник на свою умирающую добычу.
– Скоро оно мною овладеет, – предупредил я. – И когда это произойдет, тебя не должно быть здесь.
– А кто это? – поинтересовалась она.
– Опасное существо, – прошипел я. – Люстра. Это его рук дело.
Я и не думал, что Безумие или какая-то часть меня может ей навредить. Однако эта маска всегда творила зло и разрушала все на своем пути. Ее слова убивали так же, как и действия. Но ужаснее всего было то, что она могла показать Стефани мое истинное лицо. По крайней мере, если Безумие еще раз увидит ее с тем юношей, ничего хорошего из этого не выйдет. Может быть, мой Гнев не так сильно разозлил Стефани, но вот Безумие. Его она возненавидит. И если она сейчас же не уйдет, Безумие меня поглотит.
– Твои маски, – заговорила она, – что с ними происходит?
На этот вопрос я не мог дать ответа.
Мне и раньше доводилось переживать подобные беспорядки, однако они не были настолько разрушительными. И в последний раз это случилось, когда мне разбили сердце. Но сейчас…
Сморщившись под новой маской, я почувствовал пронзительную боль и закрыл глаза.
Вопрос. Тебе напомнить, что она так и не ответила на него?
В моей голове раздался фальцетный голос Безумия.
Но прежде, чем я заговорил, из потемков сознания послышался его бас.
Ты же сам согласился с юношей.
Во всем.
Именно поэтому их нужно было убить!
– Тихо, – сказал я. – Вы оба. Вы все.
– Кто ты…
– Разве я не прогнал тебя? – зарычал я на Стефани.
Босыми ногами она уперлась в пол.
По сравнению с обычной девушкой она была слишком храбра и поэтому не побоялась подойти ко мне поближе. Но я по-прежнему прижимал ладонь к кровоточащей ране, утопая в чудесных розах. И, не в силах открыть свои глаза, я наблюдал за ней с более выгодной позиции. Сквозь пустые дыры Безумия.
Нет, прошу. Только не он. Только не сейчас.
Она пододвинулась еще ближе и, поднимая руку, самоотверженно потянулась к моей фигуре. Неожиданно для самого себя, я открыл глаза и снова оказался в своем теле. Прикрывая окровавленной рукой маску Смятения, я осознал, что не смогу уберечь Стефани от всего кошмара.
Но вместо того, чтобы сорвать с меня очередную маску, ее побледневшая рука сделала то же, что и во сне. Она коснулась моей ладони, прикрывающей глубокую рану.
– Что ты делаешь? – с недоумением спросил я, пытаясь убрать ее запачканную кровью руку, которая, ловко перебирая мои пальцы, отодвинула мою.
Моя горячая кровь бурлила так же яростно, как и ее, когда Стефани вцепилась в жилет Смятения обеими руками.
– Это бесполезно, – прохрипел я, когда она начала расстегивать многочисленные пуговицы.
«Остановите ее», – встревоженно призвали три голоса Безумия, которые почти мною овладели.
Однако, потрясенный необыкновенной храбростью Стефани, я больше не хотел им подчиняться.
Глава шестьдесят седьмая. Стефани
Когда моя рука дотронулась до его воротника, я поняла, что ненадолго подавила свой страх.
Позже я смогу стать собой. Позже, когда все закончится, я закричу и позволю себе сломаться.
И этот момент наступит. Я видела, как он подмигивал мне из-за темного угла. Но пока у меня была цель, я не могла поддаться страху и разрушить все то, к чему так долго стремилась. Даже несмотря на то, что не понимала, что делаю.
Я осторожно расстегивала пуговицу за пуговицей, опускаясь все ниже, пока мои окровавленные пальцы автоматически повторяли одно и то же движение. А затем я принялась расстегивать его мокрую рубашку.
Я не сводила глаз с проклятых пуговиц, не осмеливаясь взглянуть на сердитую металлическую маску без прорези для рта. С одной стороны она блестела от безупречной чистоты, а с другой – заржавела и покрылась шрамами. Пылкий нрав этой маски в сочетании с непоколебимым безмолвием вызывали у меня неконтролируемые приступы паники. О чем она думала? Почему больше не пыталась меня остановить? Что она сделает, когда поймет, чего я добиваюсь? И что случится со всеми нами, когда меня охватит всепоглощающий ужас?
Безумие. Вот что.
Мне нужно было держаться. Даже если вспотевшие ладони дрожали как осиновый лист.
Потому что грудь, скрывавшаяся под промокшим жилетом, принадлежала мертвецу, которому, кстати говоря, не положено двигаться и, уж тем более, истекать кровью.
Конечно же, я понимала, что меня ждет. Теоретически.
Увидев мельком его скулы, я сразу же поняла, что скрывается под многочисленными регалиями Эрика. И в моей голове он выглядел не хуже, чем сейчас. Однако эту картинку нарисовало мое затуманенное сознание, где ужасы могли лишь прятаться, но не жить.
Боже мой. Его ребра. Я могла пересчитать их по пальцам одной руки. Его дряхлые кости образовывали решетчатую клетку, обернутую в почерневшую темно-желтую кожу. Тем не менее, мои пальцы продолжали выковыривать настырные пуговицы, которые, как я думала, не закончатся никогда. Но вдруг мои глаза оказались на уровне его живота, и я ужаснулась.
Его торс напоминал сморщенную сердцевину гнилого яблока, изгрызенного червями.
Иссохшая кожа обтягивала кости так туго, что почти разрывалась. Но если его скелет был пуст, откуда же тогда взялась кровь?
Вспомнив о том, что Лукас сказал мне во сне, я нервно сглотнула. В комнате Чарли нашли кровь, которая не принадлежала ни ей, ни моему отцу. И тут все стало ясно. Но если это была кровь Эрика, тогда почему она совпадала с моей?
Мой взгляд скользнул по левой стороне его впалого живота и упал на черную щель, похожую на глубокий надрез.
Но вдруг мое внимание приковала одна из распустившихся роз. Ее лепестки были белоснежными снаружи и кроваво-красными изнутри. Прямо как те, что я принесла с собой в «Молдавию».
Когда мы были в подвале и я спросила его про сердце, он сказал, что потерял их все, а потом назвал себя пустым.
Дотронувшись до таинственного цветка, я почувствовала приступ тошноты и вцепилась в розу.
Пытаясь ее защитить, я сжала цветок в правой руке и, не раздумывая, просунула кулак в отверстие, через которое вытащили его органы.
Эрик даже не пытался меня остановить. А поскольку он начал задыхаться, то и я перестала дышать.
Кончиками пальцев я коснулась пустоты, о которой предупреждал Эрик, и, как ни странно, она помогла мне пройти через все.
Несмотря на то что мое запястье, а затем и рука исчезли в его полой груди, он не пошевелился. Но, погружаясь еще глубже и протягивая ему сердце, под медным привкусом крови я уловила медово-лавандовый аромат, напоминающий о нашей первой встрече.
Однако сейчас к нему добавились бальзамические нотки соли и ладана.
Задыхаясь, я отпустила розу, но она так и осталась витать в воздухе.
Считая секунды, я ждала, пока что-то произойдет. Хоть что-то.
Избегая встречного взгляда, я наблюдала за тем, как его багровая кровь начала отступать, повторяя события прошлой ночи. Постепенно утекая в невидимую рану, она исчезла. Однако его тело так и осталось сломанной клеткой.
Ничего другого я и не ожидала. Наверное.
Но кое-что в нем должно было измениться. Разве нет? Вернется ли ко мне настоящий Эрик?
Вынимая руку из его груди, я услышала, как бешено заколотилось мое сердце. Однако, не обнаружив ни одной капли крови на своей побледневшей коже, мне стало легче.
Как только я начала отстраняться, он схватил меня за локоть и, ощутив новый прилив сил, встал на ноги. Сделав шаг навстречу, он сократил расстояние между нами и, прижав меня к себе, посмотрел в напуганные глаза.
Сердце тревожно билось о ребра.
– Возьми его обратно, – сказал он.
Пока он говорил, мои пальцы сжались в кулак.
– Оно обязательно разобьется, – сказал он. – И когда это произойдет, я уже не смогу сдержать свое обещание. Этой ночью я почти сорвался.
– Ты не нарушишь своего обещания, – прошептала я. – Я знаю, что ты этого не сделаешь.
Я убрала руку, а он не стал меня останавливать.
Как только я сделала еще один шаг назад, Эрик резко отшатнулся, словно желая уберечь меня от всего ужаса. Но в затемненных стеклах, которые плетистые розы не успели обвить своей лозой, все было видно.
Когда он посмотрел на меня своими сверкающими глазами, я попыталась сдержаться и настойчиво уставилась в пол.
– Сказать, откуда я об этом знаю? – спросила я.
В ответ Эрик равнодушно промолчал, но крепко стиснул жилет обеими руками.
Затем его взгляд устремился к потолку, и, наконец, я смогла взглянуть ему в глаза.
К моему удивлению, фигура, которой он так боялся, бесследно исчезла. Как и кровь. И свечение кровавой луны. И летящие в небо снежинки.
Вместо этого по стеклу стучали свинцовые капли дождя.
– Я не верю Безумию, – прошептала я.
Глава шестьдесят восьмая. Лукас
Сегодня впервые в истории наш обеденный стол был пуст.
Хоть я и не удивился, но все равно злобно опустил поднос, и мне было плевать, что вся картошка фри как ракета вылетела из бумажного пакета, рассыпавшись по неровной поверхности стола. Рассердившись еще сильнее, я решил избегать косых взглядов в свою сторону и перестал искать своих так называемых друзей.
Какое-то время я стоял как вкопанный и хотел швырнуть всю еду в мусорное ведро, а затем отправиться в библиотеку. Вот только там мы впервые встретились со Стефани, и бродить среди книжных полок без нее было бы гораздо больнее, нежели сидеть одному в столовой.
Не желая привлекать внимание Шарлотты и маленького Патрика, я занял свое место и начал жевать остывшую картошку фри. Внезапно на мой бургер упала мрачная тень.