— Левый фланг, пилумы! Правый, отступай! Дель Кор, подстрахуй Алабая!
Мой голос разносился по всему острогу, а события стремительно набирали ход, оставляя после себя смазанные картинки.
Вот Макс отлетает от мощного удара Тигра…
Две фаланги песеголовых аккуратно обходят сражающихся, не вмешиваясь в поединок…
Вот окровавленного Алабая чуть ли не тащит на себе штаб-ротмистр дель Кор…
На земле остается бездыханное тело здоровенного Хорька со сломанной шеей…
Вот гора трупов, сквозь которую идет левая фаланга, со вздохом кренится, и три фигуры, окутанные тенями, стремительно бегут сквозь песеголовых.
Легионеры, вооруженные серповидными клинками хоть и видят несущуюся на них смерть, но не могут развернуться в плотном строю. И падают, падают, падают.
Вот кто-то из присоеденившихся к нам зэков швыряет дымовые зелья…
Стеклянные склянки разбиваются о щиты или о шлемы песеголовых и накрываю легионеров облаком удушливого дыма.
Фаланга рушится и этим тут же пользуются Воины, навязывая одиночные схватки и не давая песеголовым выстроится в линию.
Забавно, но Макс с Тигром, кажется, движутся вместе с песеголовыми.
Уж не знаю, случайно ли так выходит, или Макс успевает следить за происходящим вокруг…
Пока что, на мой взгляд, он побеждает, но будет обидно, если, одолев Тигра, он останется в глубоком тылу песеголовых…
— Левый фланг, не растягиваемся! Прапорщик Федосеев, отставить контратаки! Павлов, назад, чтоб тебя!
Офицеры рвутся в бой, и это понятно. В схватках один на один любой из нас сильнее даже десятка псов, но есть одно но.
Несмотря на личные победы, стратегически мы проигрываем.
С каждой минутой песеголовых становится всё больше и нам приходится отступать всё дальше.
И я боюсь представать, что будет, если сюда переправится несколько легионов…
Единственный вариант, который мне приходит в голову, это даже не Столовая, окружить нас в ней будет делом десяти минут, а Круг.
Тот самый узкий перешеек между двумя секторами.
И там, по идее, уже и стража подтянется. А если они принесут ещё и огнестрел или хотя бы парочку УГов, будет и вовсе здорово.
— Ууууууууууууузззз!
Видимо из портала появились новые некроманты, или псы каким-то образом подали весточку в свой мир.
Ничем другим я объяснить появление полупрозрачных черепов не могу.
— Манул! — я заметил перевертыша, замеревшего недалеко от Виктора. — Не лезь! Иначе буду мстить! Слово!
От перевертыша так и шибало эмоциями — страх, злость, опаска, осторожность, выгода.
Та самая ситуация, когда и хочется, и колется.
Здоровенный пушистый кот злобно зыркнул в мою сторону человеческими глазами, но все же отступил, предпочтя сохранить нейтралитет.
Собственно на это я и рассчитывал — предавший раз, предаст не раз.
— Корнет Контеламов! Страхуй своих бойцов! Отходим, братцы! Заманиваем их к перешейку!
Судя по едва заметному запаху еды, мы уже почти уперлись спинами в Столовую, но времени оглянуться банально не было.
— Отходим, братцы! … Щиты!
Ксуровы пилумы бесили меня больше всего.
Во-первых, мы теряли Воинов, особенно тех, кто не прокачивал Укрепление тела.
Во-вторых, поднимая щиты, мы замедляли ход, из-за чего песеголовые стремительно сокращали расстояние.
Переждав смертоносный перестук вражеских пилумов, я усилием воли отправил вперед ледяную волну презрения к смерти и попятился назад.
— И… Заманиваем псов, заманиваем! Отступаем через Столовую! Из столов делаем носилки! Раненых на них и бегом-бегом-бегом! Вик, поторопи Макса! Быстрее!
Я надрывал голос, пытаясь успеть вывести оставшихся Воинов, блатных и простых зэков из-под катка песеголовых.
К слову о катке… По какой-то причине песеголовые замедлили свой шаг, и я поспешил этим воспользоваться.
— Отступаем пока они замедлили ход!
— Отставить отступать, — от раздавшихся позади слов я чуть было не подпрыгнул.
— Леший! — я всё же оглянулся, чтобы в следующий момент с облегчением выдохнуть.
Помятый Воин довольно улыбался, поигрывая длинным полуторным мечом.
А за его спиной слева из-за Столовой выходили, разворачивая порядки закованные в броню стражи острога.
А с правой выскакивали небольшие отряды, увешанные оружием по самую макушку — те самые гладиаторы с нижнего яруса.
— Харош заманивать! — гаркнул я, чувствуя, как вместе со словами от меня бежит волна воодушевления и эмоционально подъема. — А теперь… Наступаем!!!
Глава 26
Звучит странно, но в какой-то момент я начал получать от боя удовольствие.
Ведь одно дело пятиться под напором вооруженных песеголовых, имея в качестве защиты кольчуги да грифы от штанг, другое — воевать в полном доспехе.
К тому же стража острога действовала на удивление слаженно.
Заняв правый фланг, стражники выставили вперед закованных в броню здоровяков, а сами планомерно отстреливали псов из арбалетов и пневматических винтовок.
У меня же руки чесались вооружиться своим шестиствольным гранатомётом, но сколько бы раз я не пробовал пробиться в Инвентарь, все было бестолку.
Даже Золотой меч и тот достать не получалось.
Гладиаторы же заняли центр.
Эти отчаянные парни, казалось, искренне радовались кровопролитной бойне. Уж не знаю, как проходили поединки на нижнем уровне, но сейчас они рвались в бой.
Причем гладиаторы мигом стали для песеголовых головной болью номер один.
Их манёвренность и резкие контратаки как по левому флангу, так и по правому, рушили псам весь рисунок наступления.
Мы же, заняв левый фланг, выставили заслон, наскоро зализали раны и вновь пошли в бой.
Каждый из нас понимал, что если не сломать рамку портала, псы просто-напросто завалят нас своими трупами.
Хорошо хоть стражники подавляли огнем все попытки некромантов развалить наши ряды.
Леший, к слову, некоторое время был с нами, а физрук терся с гладиаторами и, судя по всему, замышлял для псов какую-то гадость.
А я, устав удивляться превратностям судьбы, командовал Воинами Макса.
Сам Макс находился в Столовой, куда мы отнесли его и остальных раненых Воинов.
Вообще, то, что Макс выжил, было каким-то чудом.
Хотя…, я знаю имя этого чуда.
Медведь.
Именно его рык, который звучал каждые минут пятнадцать, и дарил силы продолжать бой.
И если бы не он, Максу не помогла бы даже моя аура.
Как сейчас помню, Тигр, окончательно перекинувшись, навалился на упавшего на спину Воина и лязгает челюстями, пытаясь порвать Максу горло.
Воин из последних сил удерживает перевертыша обеими руками, а его меч бесполезной железякой валяется сбоку.
Рядом схлестнулись Вик и Гиена, ксуров перевертыш все же не выдержал и попытался ударить Максу в спину, на что Вик пробил его заднюю лапу копьем и навязал бой.
Вик однозначно побеждал, но помочь Максу не успевал никак.
Парадокс — он был однозначно сильнее Гиены, и один на один точно бы вышел победителем. Но в тот момент не мог отвлечься от поединка и помочь своему командиру.
Тигру же было достаточно добить Макса и вдвоем с Гиеной они бы играючи расправились с Виком.
Ну а Алабай же, который теоретически мог помочь Максу справиться с Тигром, одолел Хорька, но оказался в окружении песеголовых.
И я, как бы сильно не хотел, помочь ему никак не мог.
Ксурова ноша военачальника!
Видеть, как погибают твои друзья, но оставаться в строю, иначе их смерти окажутся напрасными.
И вот именно в тот момент, когда казалось, что все пропало, и раздался очередной рык Медведя.
Макс, оскалившись не хуже Тигра, неожиданно выстрелил ногами в живот перевертышу, перекинул его через себя и, ловко крутанувшись, взял в захват его шею.
Я прям видел, как вздулись его мышцы, как исказился в беззвучном крике рот.
Почуял острые как скальпель эмоции Тигра — удивление, растерянность, страх смерти — и услышал влажный хруст шейных позвонков.
А вот Вику не повезло.
Его соперник, заметив гибель своего вожака, тут же отступил назад — к песеголовым, которые немедленно пошли на Макса с Виком.
А дальше произошло то, из-за чего мораль нашего небольшого войска взлетела в небо.
Макс, кряхтя от натуги, закинул Тигра на плечо и, несмотря на свои ужасные раны, поплелся к нам.
Вик же, вооружившись трофейной алебардой, завертел её словно пропеллер, прикрывая отход командира.
Ксуров Воин! Обещал ковер из Тигра — и ведь несет же!
Сам еле на ногах стоит, но несет!
Тогда, от слитного «РРРРРРаааааааа!» вздрогнул, казалось, весь острог, а песеголовые дрогнули и… отступили.
Этим и воспользовался Алабай, в последнем усилии разметав обступивших его песеголовых, и в отчаянном рывке бросившийся к нам.
Ей-Богу, я никак не мог понять каким образом он держался на лапах.
Весь в крови, из спины торчат три пилума, морда разрублена наискосок…
Но ведь дошел!
Точнее корнет Алков со своей четверкой, презрев опасность бросились ему навстречу и, подхватив перевертыша, оттащили его к нам в тыл.
Правда и цена оказалось высока. Четверка Алкова уменьшилась в два раза.
Увы, но спины Воинов оказались прекрасной мишенью для пилумов.
Оставалось только наедяться, что пилумы не отравлены, и раненные Воины дотянут до конца этого сумасшедшего боя.
В любом случае, с появлением стражи и гладиаторов, бой перестал походить на медленное избиение, и я воспрял духом.
Но как бы хорошо не складывались дела, по моему мнению, было бы выгодней отступить до перешейка.
Увы, но Леший мое предложение раскритиковал.
— Нельзя давать песеголовым прорваться к коридору, ведущему в служебные помещения.
Он ловко метнул пилум в командира песеголовых и покосился на меня.
— Их некроманты чуют источник энергии, который блокирует в остроге магию, и поверь, они сделают все, чтобы прорваться к нему.
— Но там легче держать оборону, — не согласился я. — К тому же у них же почти нет брони, а среди стражи я видел нескольких УГов!