Он продолжает сводить меня с ума своими ласками, замедляя темп каждый раз, когда чувствует, что я сжимаюсь вокруг его пальцев, сосет и кусает, наслаждаясь моими стонами. Я издаю почти все звуки, кроме слов. Ашен доводит меня до грани и отступает, раз за разом, пока я в отчаянии не ударяю кулаком по кровати и не рычу от разочарования. У него хватает наглости рассмеяться мне прямо в киску, и это практически лишает меня рассудка от желания. Но он делает то, что я хочу, то, в чем я нуждаюсь. Он двигает пальцами и ласкает языком мой клитор, пока я не достигаю ослепительного, наполненного звездами оргазма, извиваясь на его лице.
Рваное дыхание все еще жжет в горле, когда Ашен обрушивается на меня с поцелуями и укусами. Его губы прижимаются к моим, и я чувствую вкус своего возбуждения на его языке. Поцелуй становится глубже, и я ощущаю шелковистый кончик его члена у своего входа. Но он ждет. Ждет моего разрешения. И я долго отказываю ему, играя с ним. Он не проявляет нетерпения. Он использует время, чтобы изучить мое тело. Мой рот своим языком. Мою плоть своими руками. Он исследует каждый дюйм, пока я не буду готова впустить его.
И когда я это делаю, это не утоляет моей жажды. Он входит в меня полностью, и я хочу еще больше. Мои стенки сжимают его член с каждым толчком, и мне все еще мало. Каждое движение дарит взрыв удовольствия, но впереди еще целая галактика для исследования. Ашен отрывается от моих губ и берет мое лицо в ладони, входя в меня глубже.
— Ni mina titaan ina zae darisam, — шепчет он тихо и нежно. Я хочу вечно жить в этом раю внутри тебя.
Но мне не нужны исповеди, натягивающие колючую проволоку вокруг моего сердца. Мне не нужны слова, похожие на любовь. Мне нужна истина. А истина сейчас – лишь в ощущениях, в моей плоти, дыхании, костях.
Я обвиваю его спину ногой и одним отточенным движением переворачиваю нас. Упираюсь ладонями ему в грудь и вонзаю ногти в его кожу, с холодным любопытством наблюдая, как он закрывает глаза, впитывая и боль, и наслаждение.
Я раздвигаю ноги шире и начинаю вращать бедрами, принимая его как можно глубже, играя с его эрекцией, пока он ласкает мою грудь. Мое возбуждение распространяет свой аромат в воздухе. Влажный пот покрывает мускулы Ашена. Я преследую оргазм до края пропасти и ныряю в нее, все мышцы напрягаются, спина выгибается дугой, ногти глубже врезаются в кожу Ашена. Моя киска сжимается вокруг его члена, и удовольствие взрывается.
Когда волны оргазма утихают, я открываю глаза и смотрю на Ашена. Моя грудь тяжело вздымается, а он убирает пряди волос с моего плеча. Я чувствую его пульсацию внутри меня, но он все еще не достиг пика. В его взгляде не огонь, а тоска. Что-то темное и отдаленное, что я вытащила из его глубин.
Закрываю глаза, отгораживаясь от него. Медленно вращаю бедрами и наклоняюсь над ним, опираясь руками на подушку над его плечами. Чувствую запах крови от царапин, и наклоняюсь, чтобы поцеловать один из багровых отметин.
Открываю глаза и смотрю на свои руки – напряженные, когти как у хищника. Может быть, я все еще меняюсь, становясь чем-то новым. Может быть, мне еще предстоит эволюция.
Но я всегда останусь вампиром. Первородным вампиром.
И есть одна вещь, которую никогда нельзя забывать о вампирах.
Мы адаптируемся к чужим потребностям в моменте, чтобы получить от то, что нам нужно.
Останавливаюсь. Дыхание замедляется. Утихает все, даже сердце.
Наклоняюсь ближе, выдыхая тонкую струйку воздуха на кожу Ашена. Мои губы скользят по его уху, и я слегка провожу клыками по мочке. Он вздрагивает, его руки крепче сжимают мою спину и скользят вниз по ребрам. Он содрогается внутри меня, приближаясь к разрядке.
Я дразняще вращаю бедрами и снова замираю. Он рычит, испытывая и наслаждение, и разочарование.
— Скажи мне, Жнец, — шепчу я ему на ухо, низким и хриплым голосом. Он не похож на мой, и это одновременно радует и злит. — Каково это, когда тебе отказывают в том, что, как тебе казалось, ты заслужил?
Ашен издает сдавленный смешок в ответ на мои провокации и хватает меня за бедра. Я вращаю ими еще раз, и он стонет.
Все происходит настолько быстро, что его руки не успевают оторваться от моего тела.
Горячая кровь хлыщет из его шеи, заливая мою грудь. Я откидываюсь назад и смотрю на его лицо с легкой, зловещей улыбкой. В моей руке мой верный кайкен, я чувствую запах серебра и тепло кожи рукояти.
Эрекция Ашена все еще тверда во мне, когда я встаю. Он судорожно глотает воздух, его губы шевелятся. Он пытается что-то сказать. Думаю, мое имя.
Наклоняюсь и провожу языком по разрезу на его горле, пробуя вкус. Затем прижимаюсь своими губами к его, смешивая его кровь во рту, и откидываюсь назад, чтобы оценить результат.
— Я всегда думала, что вкус предательства отдает медью. Расскажешь, так ли это, когда вернешься с той стороны.
В его глазах — боль и ярость, и все остальное, что он испытывает и о чем я не хочу знать. Одним быстрым движением клинка я обрываю его жизнь.
Слезаю с кровати и вытираю нож о его ногу, прежде чем он обратится в пепел. Смотрю, как последний серый кусочек оседает в неподвижном воздухе, пока не остается только кровавое пятно на простынях.
Когда он исчезает, я осматриваю тихую комнату, ищу полотенца, халат или одежду. Вижу свою сумку на стуле у стены.
Делаю три шага.
Останавливаюсь.
Что-то не так.
Как вспышка, сознание проваливается в темноту, и меня уносит в ночь.
ГЛАВА 13
Я вижу Ашена, лежащего голым на черном каменном алтаре. Его глаза закрыты, грудь неподвижна, дыхания нет. Сердце не бьется. И вдруг все оживает. Сердце начинает стучать сначала тихо, потом все сильнее, когда он вдыхает и выдыхает. Я хочу уйти. Уйти, пока он не открыл глаза. И как-то отгоняю эту картину.
В моей голове трещит звук, будто электричество. Проходит так же быстро, как и появляется, и я моргаю, оглядываясь. Знакомая комната. Каменный домик Аглаопы на Анфемоэссе. Ракушки на окне звенят, как колокольчики. Внизу волны бьются о скалы.
— Чего ты хочешь? — звучит голос за спиной. Я резко оборачиваюсь, но девушка не смотрит на меня. Ее длинные черные волосы струятся между лопатками, а за спиной сжат клинок. Она крадется ближе к двери.
— Я пришла забрать твою душу за Преступление Мятежа, — говорит Эмбер, выходя из тени коридора. Ее зловещая улыбка остра, как серебряный меч, опаленный адским огнем. — Но мы обе знаем, что ты на самом деле сделала. Скажи, где оно?
— Никогда, — бросает Аглаопа и метает клинок, который вонзается в плечо Эмбер. Она бежит мимо меня к утесам. Я знаю, что я там. Знаю, что будет дальше.
Треск снова разрывает мою голову, и видение превращается в нечто похожее на сны. Они как фрагменты, словно я смотрю их в открытом театре сквозь густой туман.
Но туман сгущается. Сумерки темнеют.
И вот я в Царстве Теней.
Слышу, как Эдия зовет меня издалека. Она в камере. Недосягаема. Меня тащат по каменному полу к комнате в конце зала. Галл ждет меня там с подносом инструментов, готов начать.
Я в панике, хватаюсь за руки и ноги. Чувствую крепкую хватку, открываю глаза, чтобы сопротивляться. Но это Эдия, она присядет рядом, с тревогой смотрит на меня.
— Ты в порядке, Лу. Ты в безопасности, — говорит она, ее глаза бегают по моему телу, ища раны. Я чувствую запах крови – не моей. И запах мочи
— Я, блять, описалась, — шепчу я своим новым, хриплым голосом.
Глаза Эдии широко раскрываются, она резко вдыхает, удивленная. На мгновение замирает, а потом крепко обнимает меня.
— Твой голос! Ты можешь говорить, Лу. Ты можешь говорить, — повторяет она, с трудом сдерживая слезы. Отстраняется, глаза ее блестят, осматривая мое лицо. — Ты в порядке?
Я киваю, рука тянется к голове, где пульсирует боль. Это не как уколы иглами, как раньше, а жужжание, словно рой разъяренных шершней кружит в мозгу. От этого явно не легче.
Эдия наклоняет голову, прищуривается, наблюдая за мной, когда я тру голову и вздыхаю. Она смотрит на мое голое тело, затем на кровать в крови, и снова на меня.
— Где Ашен?
Я сжимаю губы и поднимаю брови.
— Ты пахнешь сексом.
Я улыбаюсь с оттенком горечи.
— Ты переспала с ним.
Киваю, прикусывая нижнюю губу.
— А потом убила его.
Киваю снова.
Эдия застывает. И вдруг разражается смехом.
— Конечно же убила. И это лишь одна из причин, почему я тебя обожаю, — она снова обнимает меня.
— Я тоже тебя люблю, — хриплю в ответ, сжимая ее в объятиях.
Эдия встает, протягивает руку.
— Пойдем, — говорит, мы сцепляемся за предплечья, она помогает мне встать. — Пойдем в душ, расскажешь все.
Она убеждается, что я стою, срывает постельное белье и бросает в кучу на полу. Находит халат в шкафу, ведет меня по коридору. Я рассказываю про Ашена, пока она ждет, когда нагреется вода. Когда она проводит меня под струю и задвигает занавеску, я возвращаюсь к снам.
— Сначала был сон про Аглаопу, — говорю, пропуская момент с алтарем. — Момент, когда она встретила Эмбер на Анфемоэссе. Эмбер сказала, что пришла забрать сестру за Преступление Мятежа, но намекнула на что-то другое. Спросила, где «оно», но я не понимаю, о чем речь.
— Хм, ладно — слышу Эдию через занавеску.
— Потом был сон про Давину. Смутный, нечеткий. Давним-давно она была Жнецом, забрала тело. В этом было что-то необычное. Она знала, что нельзя, но сделала. Что-то опасное. Предательство. Нарушила обещание и заплатила высокую цену.
Я чувствую это, как атмосферу. Впечатление. Сильные эмоции, но образы размыты. Они за занавеской, которую не могу отодвинуть. Только прижать лицо и пытаться разглядеть.
— И ты все это увидела, когда описалась?
Я смеюсь, мою волосы шампунем.
— Да, кажется.
— Что еще?
— Кассиан.
— Кассиан?
— Кассиан.
— Странно и непонятно.
— Угу, — мычу я, хотя не уверена, что согласна. Он – часть этого, что бы это ни было. Наша странная компания неудачников? Наш… квест? Чтобы спасти царства? Черт, это звучит безумно. Кассиан – последний вампир на Земле, которого я бы взяла на наш квест, если только этот квест не предполагает разврат и большое количество вина. — Он должен быть с нами, это я точно знаю. Почему-то уверена. Мы должны его найти.