рется со всеми моими усилиями сохранять спокойствие. Я бросаю взгляд на котлы, откуда сбежала с Коулом и Эдией. Мой взгляд задерживается на том месте, где упал Ашен, сраженный клинком, брошенным мной. Я помню, как его горячая кровь залила пол, как он отчаянно звал мое имя.
Когда мы наконец достигаем противоположного конца здания, величественный зал заполнен Жнецами, выстроившимися по обе стороны, создавая проход к возвышению. Я вижу несколько знакомых лиц из «Bit Akalum», включая Имани и Тессу, и тех, кто наблюдал, как мы с Ашеном танцуем, с хищным желанием в глазах.
Имоджен и Эшкар стоят на возвышении, одетые в такие же роскошные черные мантии, как и в прошлый раз. Их окружают двенадцать незнакомых Жнецов в столь же формальных одеждах. Совет, видимо.
Несколько стражников стоят по краям возвышения, все смотрят на меня с тусклым пламенем в глазах. Я слышу звук позади и оборачиваюсь, солдаты в черных доспехах закрывают проход. Я глотаю ком страха, тяжелый, как булава, в горле. Похоже, в этот раз бежать некуда.
— Мастер Войны, — говорит Эшкар, выступая вперед. Тупой конец его длинного копья стучит по камню. — Я делал ставки на других, но именно ты возвращаешься победителем, а твоя сестра - вовсе нет.
— Я единственный, кто был вам нужен.
Эшкар фыркает.
— Да. Похоже, так, — Его взгляд скользит ко мне. — Ты привел нам вампиршу.
— Гибрида, — поправляет Ашен, делая шаг к возвышению. — Оружие. Завершенное.
— Так утверждают твои солдаты. Как?
— Когда повреждения в ее горле были исправлены, ее состояние стабилизировалось. Она приняла сыворотку оборотня и теперь контролирует гибридов, а также стаю Семена Абдулова.
Имоджен делает шаг вперед, ее взгляд скользит по моему плащу вниз до босых ног.
— Как это возможно? Почему она не атакует нас?
— Я связал ее с собой, — говорит Ашен, и мои щеки вспыхивают, когда вокруг нас поднимается шепот. Эшкар поднимает руку, успокаивая зал. — Я контролирую ее через кровь и общую метку. Она не смешана с ануннаки, а со мной.
Я подавляю недоверчивый смех, когда холодная волна страха сжимает позвоночник. Черт. Черт. Черт. Возможно, я совершила самую большую ошибку. Самую глупую. Ту, из которой не выкрутиться. Блять. Что, если я снова заполнила пробелы? Возможно, я только что связала свою жизнь с величайшим врагом. С тем, кто преподносит меня, как трофей. О боже. Ветер страха дует сильно, и все мои паруса готовы умчать меня подальше отсюда.
«Просто доверься мне. Это будет тяжело. Очень тяжело».
Я стараюсь не ерзать под грузом разрушающейся уверенности и взглядов всего Совета.
— Подведи ее сюда, — говорит Эшкар, и в его глазах сверкает триумф, когда он смотрит прямо на меня.
Я смотрю на Ашена. Он кивает, и ничего больше. Даже искры в его глазах нет.
Смотрю вперед.
Делаю глубокий вдох. И затем делаю выбор.
В этот раз мне нужно доверять не ему.
А себе.
Я должна верить, что все, что видела и чувствовала, - реально. Я знаю, что видела в человеке, которого выбрала. Что в моем сердце. Я знаю, что любовь, которую чувствую, - не иллюзия. И знаю, на что способна сама, без чьей-либо помощи.
Ашен берет меня за руку, и мы поднимаемся по ступеням возвышения, останавливаясь перед Эшкаром и Имоджен. Они осматривают меня, будто музейный экспонат - красивый, но разочаровывающий.
— Имоджен, если позволишь, — Эшкар жестом указывает на меня.
Имоджен скользит вперед, ее глаза вспыхивают ярко-зеленым пламенем. Длинные рыжие волны приподнимаются от плеч в легком ветерке. Она протягивает руку ладонью вверх, татуировка на ней светится золотым светом.
— Возьми мою руку, юная, — ее голос звучит сладко, несмотря на зловещую улыбку.
Я не отвожу взгляда, когда кладу руку в ее ладонь.
Моргаю, и мы стоим так же, как секунду назад, но теперь в гостиной дома Жнецов, куда я попала с Эдией и Коулом после побега.
— Твой дом, — говорю я.
Имоджен улыбается.
— Да. Нравится?
Я не отвечаю, скользя взглядом по комнате, прежде чем вернуться к ней. Ее улыбка расширяется.
— Говорит ли Ашен из Дома Урбигу правду?
— Да. Моя трансформация завершена. И мы связаны.
Улыбка Имоджен становится благосклонной. Она поднимает руку и отводит волосы от моего лица материнским жестом. Я чувствую след магии в ее пальцах. Это пробуждает во мне тоску по матери, которую, возможно, никогда не знала. По той, что оставила меня на берегу, как существо на острове, лишь с именем.
Я чувствую запах моря. Слышу грохот волн.
Прогоняю воспоминание и вижу, как глаза Имоджен вспыхивают ярче.
— Я могу помочь тебе узнать, почему они оставили тебя на Анфемоэссе. Найти твое прошлое, — шепчет она.
Боль от этого предательства жжет сердце. Я все еще чувствую, как волны тянут меня обратно к берегу. Мой отчаянный крик застревает в горле, когда я кричу вслед, соленая вода заливает рот, пока я не оказываюсь на берегу, как выброшенный штормом обломок.
Чувствую руку Аглаопы на плече. И держусь за ее любовь. За всю любовь, что у меня есть сейчас, настоящую, за семью, которая не оставила бы меня на берегу. Которая сражалась бы рядом со мной в любой битве.
Слезы жгут глаза. Одна скатывается по щеке. Имоджен притягивает меня ближе.
— Ты принадлежишь нам. Ты можешь помочь нам выиграть войну против Царства Света. Остановить их, прежде чем они уничтожат нас и ввергнут Мир Живых в хаос. Твои друзья, твой род - они умрут там, если мы не остановим их. А в обмен на помощь мы дадим тебе то, что ищешь. Семью.
Еще одна слеза, затем другая. Имоджен держит мою руку, обнимая другой.
Она обнимает меня, потому что я стала тем, кем она хотела.
Так что я могу получить от нее то, что хочу.
Близость.
Я обнимаю Имоджен в ответ. И затем вонзаю клыки в ее горло.
Имоджен визжит, когда я впитываю ее сущность. Ее мысли. Ее душу. Я держусь, сжимая ее руку, пока мы падаем на колени. Она бьет меня свободным кулаком, но ее силы тают, пока она не обмякает в моих руках.
— У меня уже есть семья, — шепчу я в ее умирающие глаза.
Отпускаю ее руку.
Когда моргаю, я снова оказываюсь на возвышении. Имоджен падает безжизненной к моим ногам. Я поднимаю взгляд на Эшкара и улыбаюсь.
Мгновение тихого шока растворяется в хаосе. Ашен приказывает солдатам схватить Совет. Стражи бросаются ко мне, другие оттесняют Эшкара. Один хватает меня за руку, и я прижимаю ладонь ко лбу. Отправляю его разум в темную комнату, забирая меч, пока он бродит с вытянутыми руками, будто ощупывает путь.
Я слышу Ашена за спиной, он рубит всех, кто подходит слишком близко, сражается со стражами Совета и солдатами, не подчиняющимися его приказам. Я убиваю одного, затем другого украденным мечом, пока вокруг нарастает хаос. Крики и проклятия, звук клинков, рассекающих кости и плоть, хлюпающая кровь под ногами. Это симфония. И все, что я вижу, - Эшкар.
Я бросаю меч. Он мне больше не нужен.
— Gassan tiildibba me zi ab. Alsi kunusi, — говорю я, поднимая руки. Мой голос звучит поверх ойни, наслаиваясь. Он колеблет дым, поднимающийся по стене за возвышением. Он разбивает окна высоко над туманом, и стекло дождем сыплется в зал.
«Королева, дарующая жизнь умирающим.Я призываю тебя».
Эшкар готовит копье и бросается ко мне, но я не двигаюсь.
Он делает лишь два шага.
Зида атакует в белом вихре чешуи, вырываясь из теней, затем снова скрывается у края возвышения. Она готовится к новому удару, когда Эшкар смотрит на свою грудь - на яд, смешивающийся с кровью, текущей из дыры рядом с сердцем. Он поднимает взгляд на меня, и я вижу только шок, ярость и страх в его глазах.
Я не отвожу взгляда от Эшкара, ни когда Зида атакует остальных членов Совета, ни когда Уртур пробегает справа, расправляясь со стражами, ни когда кто-то кричит о ползунах, врывающихся в зал. Я смотрю на Эшкара, когда Ашен проходит мимо, вырывает копье из его рук и обезглавливает одним ударом меча с адским пламенем. Даже когда голова Эшкара катится по возвышению, останавливаясь в луже крови, мои глаза все еще прикованы к его.
— Хватит! — гремит Ашен, ударяя древком копья о возвышение. Он окидывает зал взглядом, затем подходит к голове Эшкара, поднимает ее за волосы и показывает залу, заполненному стражами, солдатами и Жнецами. Ползуны окружают толпу, не давая никому сбежать. Души блуждают по краям зала, будто не зная, куда идти. Даже гиены крадутся в тенях, смотря на меня.
Мертвые лежат вокруг. Некоторые - в вечной смерти, другие тела рассыпаются искрами и пеплом. Ашен смотрит на двух солдат, пришедших с нами, и приказывает им отправить подкрепление в Залы Воскрешения. Они спешат прочь.
Ашен поворачивается к залу.
— Эшкар и Имоджен мертвы. Совет мертв, — я бросаю взгляд через плечо, Зида беспокойно извивается за мной. Члены Совета лежат в лужах крови. — Нами правила коррупция. Нас вели к конфликту, который не выиграло бы ни одно царство. Нас уводили от истинной цели - вершить правосудие душ. Милосердное правосудие. Не жестокость. Не варварство. Не пытки. Правосудие.
Ашен бросает голову Эшкара в толпу. Некоторые Жнецы ахают, когда она катится между ними.
— Теперь я управляю Царством Теней. И говорю вам как ваш правитель: настоящий враг там, ждет, чтобы воспользоваться нашей слабостью. И мы почти отдали им то, чего они хотели.
Взгляд Ашена скользит по залу, прежде чем он вкладывает меч в ножны. Он поворачивается, подходит к телу Эшкара, опускается на колени и снимает цепь с окровавленной шеи. Фигурный золотой квадрат, усыпанный темно-красными рубинами и отполированным турмалином.
Ашен долго смотрит на него, затем встает и подходит к краю возвышения, держа цепь в одной руке, копье - в другой. Он останавливается передо мной.
И я чувствую его под кожей.
Столько гордости. Столько любви. Но и страх. Не знаю, страх за меня или передо мной.