Уточнять который не было нужды.
– Так ты наблюдала за ними! – воскликнула Анна.
– Разумеется. – Я ухмыльнулась. – И прислушивалась тоже. Сейчас мы более-менее связаны с оруженосцами, так что нужно обращать внимание на их старшего. А он еще и красавец.
– Ох, он такой, да? – вздохнула Элль.
Я рассмеялась.
К этому времени мы уже проходили по лабиринту комнат на пятом этаже, и ей пришлось сдерживаться. И Анна, и Элль наверняка усвоили то, чему меня учили в раннем возрасте: не говори ничего, что не хочешь распространить, там, где есть уши – как слуги, так и придворные. Сплетничают все, независимо от положения. Нисколько не сомневаюсь, что Белинда много рассказывала обо мне другим гувернанткам.
Снаружи было светло, хотя сумерки уже подкрадывались на мягких лапах, навстречу нам попадались только слуги. Все остальные наслаждались ароматным вечерним воздухом и музыкой менестрелей в саду.
Лишь добравшись до комнаты, которую делили Элль и Анна, они вновь смогли свободно болтать. В их отсутствие вокруг маленьких кроватей установили рамы и балдахины. Занавеси были из плотной шерсти, а не из бархата, как у меня, но приятного зеленого оттенка. Сейчас в них не было нужды, но с приходом зимы они отлично защитят девчонок от холодного сквозняка. Элль явно хотела было плюхнуться на постель, но вдруг вспомнила про свои обязанности и шагнула за мной.
– Ой, не надо, – отмахнулась я от обеих девчонок сразу. Это, среди прочего, и раздражало меня в Белинде. – Я вполне способна раздеться самостоятельно, так что вы пока…
– Когда приготовишься ко сну, не зайдешь ли ты к нам хорошенько посплетничать или лучше мы к тебе? – спросила Анна, выжидающе на меня глядя.
И я вздрогнула от неожиданности, ведь у меня никогда не было подруг, и мне даже в голову не приходило, что они захотят включить меня в свою компанию. Они же все-таки мои фрейлины. Хотя, с другой стороны, мы еще и Свита Авроры.
– Приходите ко мне, – заключила я, быстро прикинув варианты. – У меня здоровенная кровать, там целая семья поместится, а нам втроем уж точно будет уютно.
Элль и Анна, в пеньюарах поверх ночных рубашек, заглянули ко мне как раз когда я закончила хорошенько прочесывать волосы. Мы все забрались в мою кровать, и я призвала капельку магии фей, чтобы зажечь свечу в изголовье. Снаружи уже совсем стемнело, за открытым окном ухала сова Джеррольда, и ветерок заставил нас накинуть на ноги одеяло с бархатным покрывалом.
Вот только мне совсем не хотелось слушать, как девчонки вздыхают по мальчикам, пока у всех глаза не начнут слипаться.
– Ну, как устроились? – спросила я. – Все убрали по местам? Довольны обстановкой?
Элль и Анна радостно закивали.
– О, а еще у меня есть новости по поводу вашего статуса фрейлин. Хорошие – у вас привилегия выбирать и донашивать мои наряды. И плохие – мама постановила, что королевский двор станет образцом бережливости, и перед этим наряды должны быть по крайней мере раз перешиты.
Они обе расхохотались, и я была счастлива услышать их искренний смех.
– Тебе так нравится бегать в туниках и штанах, что платья и раз износиться не успеют, как ты из них вырастешь, Мири, с нашими тренировками и мышцами, – хмыкнула Элль, подтянув колени к подбородку, чтобы халат и ночнушка прикрыли пальцы ног. – Должна признаться, мне и самой больше нравится одежда оруженосцев, но не то, как мы в ней выглядим.
Анна скорчила гримасу.
– Бесформенно.
– Это мы можем поправить, – напомнила я. – Если вы, конечно, готовы пожертвовать парой-тройкой часов свободного времени, чтобы перешить туники. А вот штаны я бы оставила как есть.
Девчонки переглянулись.
– Мамина портниха их перешьет… но за труды ей придется заплатить, – спустя мгновение сказала Анна.
Я кивнула. Семья Анны гораздо богаче, чем у Элль; приятно, что она думала и о подруге.
– Я получаю доход от поместья, которое подарил мне король, и до сих пор не притронулась ни к медяку, – сказала я им. – Деньги должны идти на обиход, а теперь это вы, и следовательно, я несу за вас ответственность. Единственная сложность – когда будем забирать туники у дворцовых прачек, придется смотреть в оба, чтобы не перепутать с чужими.
– Напишем чернилами наши инициалы на внутренней части воротника, – предложила Элль.
– Так вы обе были при фрейлинах королевы? – спросила я, прежде чем кто-нибудь успел вернуться к теме мальчиков.
– У меня, можно сказать, был некий перерыв между дамами, – рассмеялась Элль. – По некой причине, которую я так и не узнала, матушка решила, что мне больше не следует прислуживать леди Дионе, а новую фрейлину королева так и не назначила.
Анна вздохнула.
– Я была младшей фрейлиной у старой леди Катрион. Может, в тайном совете она и грозна как медведица, но со мной всегда была мила. Скучаю по ней, хотя быть в Свите мне нравится больше.
– А расскажите, что делают младшие фрейлины? – продолжила расспросы я.
Элль и Анна радостно защебетали и вскоре перешли на то, как хотят переделать свои платья, раз уж они теперь мои фрейлины и должны выглядеть лучше. Я предложила им порыться в сундуке с отделкой, которой мама делилась со своими дамами – когда наряд испорчен, а хорошей ткани недостаточно, чтобы переделать его для кого-то поменьше, отделку и вышивку срезают и откладывают, а из остатков шьют что-нибудь для ребенка.
Пусть мне определенно удобнее носить штаны и тунику, я обожаю красивые платья, и это гораздо более приятная тема для болтовни, чем мальчишки. По правде говоря, я испытываю к юношам очень сложные чувства. Я не могу с порога с ними кокетничать, как другие девчонки. Я не вольна делать то, что хочу, – сперва я должна получить разрешение от папы. И пусть он обещал, что я могу стать кем угодно, благодаря Белинде я прекрасно понимала, что его обещание не распространяется на случайные заигрывания, способные привести к ревности или еще чему похуже среди его союзников.
Попрошу заметить, что теперь, когда я встала во главе защитников Авроры и все знали, что во мне течет кровь фей, все могло измениться. Но пока я не знала наверняка, когда дело касалось мальчишек, мне было нужно твердо стоять на ногах и не терять головы. И как только Анна и Элль начали зевать, я отправила их по постелям.
Я задула свечу, ощущая безумное счастье. Сегодня вечером я узнала, что у меня есть друзья.
«Принеси свой подарок от волка в башню сегодня после ужина», – гласила записка, которую я несколько дней спустя обнаружила на кровати.
Без подписи, но в ней не было необходимости. Джеррольд хотел вновь взглянуть на клинок. Однако теперь у меня возникла маленькая сложность. В лице Элль и Анны.
Лобо велел не рассказывать о мече никому, кроме мамы, папы и Джеррольда, но потом папа рассказал сэру Делакару, а тот – оружейнику. А если я посвящу в тайну девчонок, то придется и Свите тоже рассказать. Оставлять ребят за бортом было бы нечестно. Они же все равно однажды узнают.
В тот вечер за ужином я принялась осторожно подавать мальчишкам знаки, что нам надо поговорить. Первым это заметил Джайлз, затем Нат и, наконец, Роб. Поэтому, встав из-за стола, я не ушла спать в сопровождении Анны и Элль, как обычно, а повела их к главным дверям. Ребята явно были порядком озадачены, ведь я не направилась в сад, как все остальные, а свернула на тренировочный двор, где нас с наименьшей вероятностью могли подслушать.
– Что происходит, Мири? – спросил Джайлз, когда мы встали кругом в тусклом свете, что лился из окон дворца над головой.
– У меня тут кое-какая история, – начала я и рассказала им о Лобо и мече. – И об этом не должна узнать больше ни одна душа. Клинок опасен, поскольку защищает хозяина от магии фей.
– Значит, если он попадет в руки к злодею… – сообразил первым Нат.
Я кивнула.
– Именно.
Ната, впрочем, больше заинтересовал волк, нежели меч.
– Лобо правда провожает тебя к дому феи Огнеястреб? – спросил он с огромными от восторга глазами.
– Да, от дерева к дому и обратно, когда я без вас и Делакара. Думаю, после обеда он просто прячется в подлеске, высматривает меня и уходит, если я не одна.
Нат поник.
– Могу ли я…
Но я уже догадалась.
– Завтра я выйду первая и спрошу, не желает ли он с вами всеми познакомиться, – пообещала я, и Нат просиял. – Но я собрала нас здесь не поэтому. Джеррольд хочет еще раз изучить клинок, так что и вы тоже его увидите.
– Но тогда нам придется подняться в его башню, – с сомнением произнес Нат. – Я слышал всякое…
– Тебе там понравится, – отмахнулась я. – Встретимся у подножья лестницы, а я пока сбегаю за мечом. Лучше так, чем всей компанией протопать через все комнаты фрейлин. Еще и с мальчишками, которым там особенно не будут рады.
Остальные дождались меня у подножья башни. Я сверкнула улыбкой и повела их наверх.
Волшебник удивился, увидев, как мы все столпились в относительно небольшой мастерской, а вот Брианна Огнеястреб, которая тоже там оказалась, как будто ждала нас. Прежде чем Джеррольд оправился от потрясения, что в его личное пространство вторглось целых семь персон, фея улыбнулась и заговорила:
– Вижу, тут понадобится моя помощь. Джеррольд, ты не мог бы дать Мири эту свою ограждающую тряпицу, обернуть клинок?
Я бы подумала, что в царящем здесь беспорядке волшебник никогда не найдет то, что у него попросила фея, однако он протиснулся между Натом и Робом и вытащил из корзины на полу слегка запачканную лоскутную тряпицу из толстой саржи. Взяв ее, я с легким удивлением поняла, что это шелк, и тщательно обернула меч.
Брианна закрыла глаза и прижала друг к другу ладони у груди, словно в молитве. Я наблюдала, наученная выискивать следы магии, и сразу же увидела сияние, которое с каждым вздохом разгоралось сильнее. Медленно и грациозно фея обратила ладони наружу, и сияние стало оболочкой. Брианна легонько ее толкнула, и та, расширившись, коснулась стен комнаты.
И стены тоже раздвинулись!