У меня глаза из орбит вылезли – да и не у меня одной.
Когда комната сравнялась по размерам с ее лесным домиком, Брианна опустила руки, вздохнула и открыла глаза.
– Думаю, нам понадобится не больше пары часов, – произнесла она, чуть задыхаясь. – Но раз уж вы все здесь, я хотела бы провести несколько экспериментов с помощью Джеррольда.
Там, где изначально стояли стены, заканчивался круг беспорядка, а после тянулся чистый каменный пол. Сова уже улетела в ночь. Кошки вскочили на свои мягкие лежанки, встревоженно распушив хвосты. Хорек вскарабкался по ноге волшебника и дрожал, свернувшись калачиком у него на руках. Ворона застыла столь неподвижно, что напоминала чучело. Невозмутимыми остались только ворон и ежик. Последний продолжал спать в половинке чашки на камине, который вообще-то сдвинулся на метр. А ворон оглядел нас всех пристально, зевнул и снова закрыл глаза. Может, уже такое видел – или что-то настолько похожее, что ему было все равно.
А еще все это произошло в полной тишине, отчего становилось еще больше не по себе.
– Теперь можешь развернуть клинок, Мири, и вынуть его из ножен, – сказала Брианна.
Я сделала как велено, и вдруг меня осенило.
– Если магия фей неспособна его коснуться, то как же действуют ножны?
– Ах, отличный вопрос. Они и не действуют, если меч находится достаточно далеко от тебя или не вложен в них. А когда вложен, их шелковая подкладка лишает тебя его защиты, – пояснила Брианна, и Джеррольд, забрав у меня клинок, положил его на верстак. – Запомните на будущее. Шелк изолирует любую магию. Если вам нужно взять или унести нечто, как вы подозреваете, зачарованное, сперва заверните его в шелк.
Джеррольд сделал над мечом несколько движений руками, что-то бормоча под нос, и символы на клинке засветились мягким желтым сиянием. Брианна, склонившись над ним вместе с волшебником, переписала символы на тонкий пергамент. Затем меч перевернули и проделали то же самое с другой стороной.
– Я их сберегу. – Брианна сложила записи, как только чернила высохли, и… я даже не успела разглядеть, как она заставила их исчезнуть. Вот пергамент был тут – а вот его уже нет.
– А у меня все здесь, – Джеррольд постучал пальцем по виску, после чего провел по клинку ладонью, стирая символы.
Я, улучив момент, глянула на друзей. Уже не такие потрясенные или встревоженные, как в первый раз, когда столкнулись с магией, они наблюдали в явном восхищении.
– Возьми его, Мири, – кивнул Джеррольд на меч. – Лучше пусть будет у тебя – так безопаснее.
Я хотела было убрать клинок в ножны, однако Брианна покачала головой.
– Сначала проведем несколько экспериментов. Мне так и не удалось его изучить, когда он был в руках твоей прародительницы, а чем больше мы знаем, тем лучше сумеем применить его силы. Встань вон там, будь добра, – фея указала на центр свободного от вещей пространства. – И держи его перед собой.
Брианна оглянулась на Джеррольда.
– Кусочек мела, пожалуйста? Сейчас поймете зачем.
Пока волшебник ходил за мелом к ящичку на дальней стене, я встала как мне было велено.
– Это совершенно безвредно, – снова обратилась ко мне Брианна. – Важно сделать магию видимой.
И фея вытянула руку в мою сторону, ладонью вперед. Та засветилась, подобно закатному солнцу, и вся комната вспыхнула оранжевым.
Везде, но не за мечом. Он отбрасывал тень, и она была много больше клинка – видимо, сила распространялась не только на его ширину.
Джеррольд сразу понял, что от него нужно. Встав у меня за спиной, он очертил мелом границы тени. Брианна сомкнула пальцы, свет померк, и вдвоем с волшебником они принялись рассматривать линии на полу.
– Сейчас повторим, но теперь держи клинок горизонтально на уровне груди, – наконец скомандовала фея.
И снова позади меня возникла тень, на этот раз еще шире. Джеррольд отметил и ее границы. Затем Брианна приказала направить меч на нее. Тень стала более узкой по сравнению с первым разом, но не настолько, как я думала.
– Почему?.. – Фея уставилась на меловые отметки.
– Ага! – просиял Джеррольд. – Ну разумеется. Я знаю, что происходит. Когда Мири держит меч, защита подстраивается относительно ее тела, а не клинка или того, куда он устремлен.
– Но…
– Но когда она поворачивает его горизонтально, меч образует полосу поперек груди и таким образом расширяет тень.
Брианна вдруг рассмеялась.
– Ох, одного чутья мало, чтобы разобраться в подобном. Именно поэтому люди-волшебники больше преуспевают в логических рассуждениях, нежели феи, что полагаются на чутье. – Она поманила остальных. – Итак, птенчики, размещайтесь в тени и запоминайте, где безопасно. Если какая-нибудь злая фея задумает вас испепелить, вы сумеете остаться невредимы.
Мои друзья осторожно столпились внутри отметок, и мы быстренько сообразили, как встать, чтобы ничьи руки и ноги не торчали наружу. Джеррольд и Брианна, как мне показалось, остались довольны нашими трудами, а если уж они довольны, то я тем более. Я была в восторге от того, что они нашли способ защитить нас всех. Мне совсем не хотелось вести друзей в бой, в котором я была бы единственной неуязвимой.
Ну, относительно неуязвимой. В мире было полным-полно обычного оружия, и некоторые феи им не гнушались.
Мы все гуськом потянулись вниз по лестнице, довольно неплохо освещенной масляными лампами на стенах, но Джайлз немного отстал. Судя по всему, хотел поговорить, поэтому я задержалась и пошла рядом с ним, отпустив остальных болтать и топотать впереди.
– Как жизнь среди оруженосцев? – спросила я. – Ты в порядке?
Я беспокоилась за Джайлза; среди них он был, наверное, единственным мальчишкой не благородных кровей. Да и нам уже несколько недель никак не удавалось поболтать наедине.
Он пожал плечами.
– Сегодня тяжело, но Вульф не дал им издеваться над нами. Потом я доказал, что так же хорош в бою, как и любой из них, если не лучше, так что меня оставили в покое. Парочка ребят даже ничего такие. Помогло, что нас было трое и Нат с Робом за меня вступились.
Джайлз глянул на меня краем глаза, когда мы дошли до последней ступеньки и увидели, что остальных нигде нет.
– Должен сказать, что у оруженосцев много лучше, чем моя старая кровать, а как послушать остальных, так можно решить, будто они, бедные, спят на жестком камне у холодного очага. Ну как, Анна с Элль бубнили полночи и не давали тебе спать?
Я рассмеялась.
– Если б только я им позволяла. У них своя комната, так что не уверена, чем они там занимаются после того, как я в лучших традициях сэра Делакара командую им идти спать.
– Иногда скучаю по временам, когда мы с тобой вдвоем пекли хлеб, – проговорил Джайлз, немного помолчав. – Тогда все было намного проще.
– В любом случае продлилось бы это недолго, – напомнила ему я, держась у факела, чтобы любой проходящий мимо ясно видел, что мы никакими глупостями в тенях не занимаемся. – С моей-то кровью фей. И с тем, что я дочь королевы. Рано или поздно что-то бы да случилось.
Джайлз поскреб в затылке.
– Наверное, если смотреть с этой стороны. Мне нравится быть в Свите, Мири… но нравилось гораздо больше, когда все было не так сложно.
Что я могла сказать? Я тоже так думала.
– Кажется, теперь у нас совсем нет времени побыть просто собой, – добавил Джайлз.
– У других оруженосцев его тоже нет, – заметила я, и он тихо хмыкнул.
– Обязанности.
– Как посмотрю, единственный человек, у кого их нет, – это шут.
Я хотела снова рассмешить друга, и у меня получилось. Не стала заострять внимание, что на плечах шута все же лежит одна обязанность, иногда очень тяжелая, – веселить даже в самые темные времена.
– Видимо, мы теперь взрослые, – сказал Джайлз. – Да и кроме обязанностей у нас будут приключения, а в замешивании теста ничего веселого нет.
– Только если кто-нибудь не наложит на него злые чары и оно не поднимется из миски чудовищем.
Вот теперь Джайлз рассмеялся по-настоящему.
– Давай-ка догоняй Анну с Элль и проследи, чтобы они выспались как следует. Сэру Делакару не понравится, если они будут зевать на тренировке.
– Приступаю к обязанностям! – и я пожелала Джайлзу спокойной ночи.
Но я не могла с ним не согласиться. Жизнь была много проще, пока я оставалась всего лишь еще одной дочерью королевы. Теперь же мне приходилось даже Джайлза держать на расстоянии вытянутой руки – если что-то и разлетается быстрее стрел, так это сплетни. Раньше они не имели значения, на кухне-то мы постоянно были под пристальным наблюдением кучи народу. А теперь мы почти все время вместе и часто не на виду, и то, будут ли о нас сплетничать, имело значение – и огромное.
Глава 8
Сэр Делакар придумал совершенно новый набор навыков, которым нам предстояло научиться. Как только Брианна познакомила его с «безопасной» областью, которую создавал мой меч, хитрый старый рыцарь принялся изобретать способы его использовать (кроме очевидного «всем спрятаться за Мири»), а мы – отрабатывать групповые маневры.
Я же вдобавок оттачивала владение магией фей. Когда я упражнялась в нашем мире, иногда сила мгновенно отзывалась и послушно исполняла все, что мне нужно. А иногда бывала такой слабой, что мне удавалось в лучшем случае зажечь единственную свечку. Наверное, это потому что человеческая магия во мне боролась с магией фей, как считала Брианна. Джеррольд был с ней согласен. Он считал, что магией владеют не только волшебники. Хотя бы капелька есть у каждого человека. Вся разница в том, что у волшебников ее гораздо больше и они готовы все свое время посвящать изучению, взращиванию магии и управлению ею, они узнают, как использовать чары и создавать их словесные компоненты. И мне предстояло наловчиться взывать к той силе, что мне нужна, и не давать сталкиваться двум разным магиям.
В данный момент Брианна учила меня иллюзиям – они легко приходили с магией фей, но были частью сложных чар, когда дело доходило до человеческой. Правда, в первом случае иллюзия рассеивалась, как только создатель терял ее из виду, а во втором держалась столько же, сколько и компоненты заклинания.