– Мы… не предавали тебя. Они нашли нас. Не сердись.
Его слова потрясли меня до глубины души.
– Знаю. – Я попыталась улыбнуться, но мои губы дрожали. – Я не сержусь и никогда бы на тебя не рассердилась.
Наши пальцы переплелись, и я призвала свою энергию, даже еще не зная, что делать дальше. Порез, ожог – с такими травмами я могла справиться. Но этот смертельный мороз, который расцветал изнутри, высасывая жизнь из вен Яньмина…
Кто-то коснулся моего плеча, тепло разогнало окутывающий меня холод. Ливей опустился на колени, сжав руку принца Яньмина в своей. Вспыхнула надежда. Магия жизни у Ливея была намного сильнее моей.
– Помоги ему, – взмолилась я, хотя он и так уже собрал свою силу.
– Будь осторожен, Ливей. – Голос Небесной императрицы звучал будто издалека. – Не изнуряй себя.
Мне одновременно хотелось и заткнуть ее, и поддержать. Я не желала менять одну жизнь на другую – просто хотела спасти принца Яньмина.
Звери подобрались ко мне, вечернее солнце играло на багровой чешуе Длинного дракона, его золотые когти горели. Их янтарные глаза задержались на сверкающих остатках солдат, сваленных вокруг нас, словно осколки тесаного мрамора.
«Что это были за существа?» – голос Длинного дракона был в равной степени нежным и яростным, звенел с кристальной чистотой горного источника.
– Воскресшие небесные духи, украденные с Небес божественной гармонии, – вяло ответила я.
Драконы отпрянули, их гривы взметнулись на ветру.
«Чудовищный поступок. Как такое произошло?»
– Лавр на луне, – сказал Вэньчжи.
«Ах», – вздох, полный печали.
Тишина опустилась на нас. Взгляд Длинного дракона переместился на моего отца. Остальные драконы тоже замерли, широко разинув пасти. Они как один склонили перед ним головы. Это зрелище взволновало даже мое погрязшее в отчаянии сердце. Драконы не знали моего отца как смертного; во время их заключения они слышали только истории о великом лучнике Хоу И.
Отец поклонился в знак уважительного приветствия драконов.
– Да, – тихо сказал он, отвечая на вопрос, заданный только ему одному, – я вернулся.
Голос Черного дракона зазвенел у меня в голове: «Я рад, что ошибся. Я рад, что твой отец жив».
– Ваше обещание мне выполнено, ваш долг погашен сполна, – сказал отец драконам. – Не следовало использовать жемчуг. Если бы я не ослаб, то освободил бы вас, как только вы вернулись. Простите, что я доволен тем, как обстоят дела.
– Как трогательно, – усмехнулся Уганг. – Воссоединение старых друзей, вернее, старых слуг со своим хозяином.
Я сощурилась от отвращения, мысли о мести мгновенно заслонили собой горе. Один удар меча Вэньчжи положит конец проклятому существованию Уганга. Нам он живым не нужен; драконы могут помочь нам бежать от его солдат. Я встретилась взглядом с Вэньчжи. Наши мысли плыли по одной и той же темной волне, и он крепче перехватил рукоять меча. На службе в Небесной армии мы убивали и меньших чудовищ.
– Отпустите меня, – внезапно заголосил Уганг. Возможно, он наконец понял, что мы не проявим к нему милосердия. – Если причините мне вред, мои солдаты перебьют вас всех здесь сегодня.
– Драконам они не ровня, – солгала я, зная, что звери не могут убить.
К счастью, драконы не выдали меня, Черный так и вовсе разинул пасть, обнажив два ряда ужасно острых клыков.
– Мои солдаты им больше чем ровня, – заявил Уганг. – Драконы – существа воды. Их магия не может повредить моей армии.
– Они могут разорвать твоих солдат на куски, – парировала я.
– Убей меня – и моя армия обрушится на Царство бессмертных, – торжественно произнес Уганг. – Они не пощадят никого: ни вас, ни бывшего Небесного императора, ни любое живое существо в Нефритовом дворце, Небесной империи или за ее пределами.
– Как они смогут это сделать, если ты будешь мертв? – спросил мой отец.
Уганг взглянул на закатное солнце.
– Я не настолько неосторожен, чтобы приходить сюда без уверенности в своем благополучном возвращении. Мои солдаты еще не атаковали потому, что их единственная цель – защитить меня. Но если причините мне вред, станете угрожать и держать меня в плену, они набросятся на вас, как шакалы – на добычу. Если не вернусь в Нефритовый дворец до наступления темноты, первым умрет бывший император. Тысячи моих солдат примутся разорять все царство и никого не оставят в живых.
– Ты готов убить всех даже после своей смерти? – с ужасом переспросила мама. Я разделяла ее чувства.
– Какое мне дело до того, что Царство бессмертных сгинет? Помни: их жизни не в моих руках, а в твоих.
Внутри все сжалось, но я подавила страх.
– Тысячи солдат? У тебя не было столько семян.
– О, я знаю. – Его губы растянулись в широкой улыбке, и он наклонил голову в сторону принца Яньмина. – Но иногда, чтобы причинить наибольший вред, достаточно одного.
Я глубоко вздохнула, борясь с желанием ударить его. Мой разум просеивал воспоминания: ночь, когда мы сбежали из дома, семена лавра, каскадом падающие на землю…
«Он говорит правду о своей армии, – пропел Длинный дракон. – Мы почувствовали волнение в Небесной империи, присутствие большой силы, ее мощь не похожа ни на что из того, что мы знали, и впервые столкнулись с ней здесь, сегодня».
Мой желудок скрутило от картины, которую рисовал Уганг, но как мы могли отпустить его? Я взглянула на Ливея. Он все еще держал принца Яньмина, сосредоточенно наморщив лоб.
– Пустые угрозы, – холодно сказал Вэньчжи Угангу. – Даже если у тебя есть солдаты, где доказательства других твоих диких заявлений?
– А ты проверь, – нагло бросил ему вызов мерзавец. – Готов ошибиться? Думаешь, я не способен на такое?
Меч Вэньчжи вспыхнул, лезвие вонзилось в кожу Уганга, кровь окрасила металл. Солдаты выпрямились как один, повернув головы к хозяину, их глаза сияли тем же жутким светом, гуаньдао устремились в нашу сторону. Вэньчжи помрачнел и ослабил давление на лезвие. Солдаты тут же опустили оружие, хотя их пустые взгляды оставались прикованы к нему.
– Хотите попробовать еще раз, капитан? – усмехнулся Уганг.
– Чего ты хочешь? – спросила Небесная императрица.
– Дайте мне уйти с моими солдатами – и никто не пострадает. – Уганг бросил равнодушный взгляд на принца Яньмина, и мои руки сжались в кулаки. – По крайней мере, больше никто. Подумайте хорошенько, предложение щедрое и действует только до сумерек. – Он обратился к Небесной императрице: – У вас осталось немного времени, если только не хотите, чтобы ваш муж встретил безвременную кончину, а империя рухнула. Или вы втайне желаете его падения из-за того, что он причинил вам боль?
Императрица выпрямилась.
– Не все считают смерть подходящим приговором за измену.
Булькающий хрип привлек мое внимание. Я снова посмотрела на принца Яньмина, мое сердце разрывалось от ужаса.
– Прости, Синъинь, – тихо сказал Ливей, – его жизненная сила угасла. Ее ничем не восстановить.
– Он еще жив. Сделай что-нибудь, что угодно. – Я была на грани отчаяния.
– Остатки энергии еще поддерживают тело, но скоро они угаснут. – Он не договорил главное: Яньмин умрет.
Невыносимая мысль, ужасная правда. Принц Яньмин едва достиг начала жизни даже по меркам смертного. Меня охватила тоска, такая же разрушительная тщетность, которую я чувствовала, когда умерла Пин’эр. Принц Яньси обхватил щеку брата.
– Держись, маленький брат. Я отвезу тебя домой. Ты скоро поправишься. – Он тепло улыбнулся, хоть я и услышала, как дрогнул его голос.
Губы принца Яньмина изогнулись.
– Домой, к маме. – Он судорожно вздохнул. – Не давай ей сильно грустить.
Я согнулась, чувствуя себя так, будто меня ударили под дых. Малыш знал, что умирает; мы никак не могли его утешить: ни пустой ложью, ни обещаниями. Закрыв глаза, я неуверенно потянулась к своей силе. Я доверяла Ливею, но должна была попробовать. Я погрузила свое сознание в тело принца Яньмина, исследуя кровоток, теперь лишенный бессмертного сияния. Жизненная сила, спрятанная глубоко в разуме, больше не пылала, а стала темной и тусклой. Я направила на нее свою энергию, мечтая, чтобы ядро вспыхнуло, как искра на труте. Снова и снова, но моя сила не укоренялась, ускользала от него, как волны, разбивающиеся о скалу. Мое дыхание стало тяжелее, нервы напряглись от усталости. До ушей донеслись тихие всхлипы матери: как долго она плачет?
Я не могла спасти Яньмина. Никто не мог.
Я упала, желая провалиться сквозь песок, закрыть глаза и поддаться оцепенению, получить передышку от этой неумолимой агонии. И я… сдалась. Я подвела Пин’эр. Я подвела принца Яньмина. Никакая я не героиня.
Принц Яньси обнял брата, бормоча слова утешения, а отец сделал мне знак.
– Мы должны решить, что делать с Угангом.
Я вырвала свой разум из тисков печали, потому что мы все еще оставались в величайшей опасности. Горе было роскошью, которую я не могла себе позволить. Мое сердце требовало прикончить Уганга в отместку за тех, кого он забрал, но как не думать о тех, кого еще можно спасти?
– Чего тут рассуждать? Отпусти его! – прорычала Небесная императрица. – Он убьет…
– Ваше Небесное Величество, – протянул Вэньчжи со своего места, – сомневаюсь, что большинство присутствующих станут оплакивать потерю вашего мужа. В последнее время у него не так много друзей. – Он ткнул Уганга своим мечом. – Предложи нам что-нибудь другое, нечто действительно ценное, начиная с роспуска своей армии.
Руки Ливея сжались, он поднялся, но я предупреждающе дернула его за рукав. Вэньчжи умел разить противника без оружия, превращать осколок правды в клинок, выявлять слабости врага, чтобы заставить того сдаться.
Уганг рассмеялся.
– Не держи меня за дурака. Небесный принц, безусловно, тревожится о судьбе своего отца, а значит, и дочь богини Луны – тоже. – Его рот скривился в ухмылке. – Пока ты не пойдешь против ее воли.
Мое лицо вспыхнуло от его намеков, но выражение Вэньчжи осталось непроницаемым.