Впереди возвышалось большое поместье, белые стены которого поддерживали сводчатую крышу из черепицы цвета мха, сверкающую в лучах солнца. Сосны качались, гирлянды белых фонарей свисали рядом с лакированной дверью, волнуясь на легком ветерке. Снаружи гарцевала лошадь, нетерпеливо ковыряя землю, ее поводья держал молодой человек.
Вэньчжи был здесь: я чувствовала его, как и тогда, у Стены. Смертный или бессмертный, я узнаю его где угодно. Споткнувшись, я остановилась, отряхнула лиловый халат, поправляя малиновый пояс на талии. На шелке нежно-розовыми нитями были вышиты хризантемы. Несмотря на нетерпение, тщеславие побудило меня принарядиться. Я поддалась искушению польстить своей внешности. Меня охватило желание подойти к двери и постучать – но я буду для него чужачкой, неучтивой гостьей, прибывшей в этот час без приглашения и уважительной причины.
Дверь распахнулась, и вышел высокий мужчина, его черные волосы были собраны в гладкий пучок. Одежду из тонкой парчи цвета индиго перехватывал шелковый пояс. Как будто вкопанная, я упивалась его видом: рельефные скулы, тонкие губы, ясные глаза с серым ободком. Редкий оттенок для смертных, они преследовали меня во сне долгими беспокойными ночами. Имелись небольшие различия в чертах и фигуре. Тело не такое тренированное, хотя все равно сильное; Вэньчжи стал выше, больше напоминал ученого. Тем не менее острый ум сиял в его взгляде, а движения сохранили грациозность.
Это был он, я знала это так же верно, как свое имя. Болезненная радость захлестнула меня, струясь по венам, пылая небесным светом. Улыбка расплылась по моему лицу. Мне хотелось рассмеяться от охватившего меня восторга, оттого что это не сон.
Он был жив.
Вэньчжи прошел мимо меня и остановился. Когда он повернулся, наши взгляды встретились – по коже пробежали мурашки, будто ее коснулось дыхание утренней росы, дуновение осени, холод свежевыпавшего снега. Я покраснела. Он моргнул, ошеломленный моим настойчивым взглядом. На его лице не было улыбки; узнавания не последовало. Вэньчжи выглядел точно так же, как и в нашу первую встречу: холодный, недоступный, отстраненный.
Молодой человек, державший поводья, почтительно поклонился ему.
– Министр Чжао.
Когда Вэньчжи кивнул в ответ, я задумалась, что же сказать, чтобы заинтересовать его, помешать ему уйти, но затем он сам неловко подошел ко мне.
– Простите за дерзость, но мы не встречались раньше? – настороженно спросил Вэньчжи.
– Да. Давно. Вы бы не вспомнили.
Его глаза сузились.
– Позвольте не согласиться. Я бы не забыл.
Были ли то пустые слова вежливости или что-то большее крылось в его интонации, в том, как его взгляд задержался на моем лице?
В дверном проеме появилась дама и направилась к нему. Ее лицо напоминало формой слезу, россыпь веснушек пересекала тонкую переносицу, блестящие волосы были изящно уложены. На сгибе локтя приютилась ручка трехъярусной лакированной корзины, которую она и протянула Вэньчжи.
– Ваш завтрак. На сей раз не забудьте поесть.
Его жена, кто ж еще? Что-то пронзило мою грудь и стало сильнее, когда Вэньчжи поблагодарил ее, подарив знакомую улыбку. Я не имела права так себя чувствовать. Он забыл меня, построил новую жизнь, где влюбился, женился, возможно, даже стал отцом. Мне следовало радоваться, что он жив, что нашел здесь счастье. Этого должно было быть достаточно, более чем достаточно… но не с моим характером. Я была ревнивым и эгоистичным существом и теперь старалась подавить взрыв неуместных эмоций. Вэньчжи любил меня, умер за меня, только тогда я не хотела его любви, а теперь он о нас забыл. Мне хотелось смеяться и плакать над прихотью судьбы, я разрывалась между желанием обнять его и пнуть по голени. С чего я решила, что Вэньчжи останется моим, если он забыл даже мое имя? Когда я превратилась в неуловимую тень в его сознании, эхо песни, которую он никогда не вспомнит. По крайней мере, не в своей земной жизни.
Возможно, почувствовав мой жадный интерес, дама с любопытством взглянула на меня, прежде чем снова повернуться к Вэньчжи. Обменявшись с ним еще несколькими тихими словами, она ушла обратно в дом.
– Ваша жена задумчива. – Меня всегда тянуло поковырять ранку, пока та не зажила.
– Жена? – повторил он, склонив голову набок. – Она моя сестра.
– Сестра! – Меня охватило облегчение. Эта сестра казалась гораздо лучше злого бессмертного брата. – Она заботится о вашем благополучии. Такая добрая и любезная и… – Я прикусила язык.
– Министр, – служитель снова поклонился, – вас ждет совет.
– Я должен идти, – сказал он мне.
Я кивнула, хотя и не хотела его отпускать. Эта короткая встреча была каплей воды в пересохшем горле, звездой среди одинокой ночи.
– Могу я увидеть вас снова? – с сомнением спросил Вэньчжи, как будто не мог поверить, что спрашивает такое.
Моя улыбка была манящей и теплой.
– Если пожелаете.
Он покачал головой, словно пытаясь прояснить ее, и как же мне хотелось прочитать его мысли.
– Желаю. И все же не хочу навязываться вам. – Вэньчжи напрягся, прежде чем добавить: – Можете отказаться. Я бы не обиделся, хотя и был бы разочарован.
– И часто вы приглашаете незнакомых людей? – весело спросила я, хотя по моим венам пробежал трепет.
– Впервые. Только вы не кажетесь чужой. – Он говорил медленно, словно пытаясь собраться с мыслями. – Если бы это вас успокоило, я мог бы пригласить сестру присоединиться к нам, хотя она станет нещадно вас допрашивать. – Даже теперь Вэньчжи искал лазейку, чтобы обеспечить себе победу.
– Не надо, – сказала я ему. – Вас одного будет достаточно.
– Спасибо за доверие. – Выражение его лица стало серьезным, он оглядел тихие улочки. – Может, вы нездешняя, в этом городе таится много опасностей. Будьте осторожны с теми, от кого принимаете приглашение. Если возникнут какие-то проблемы, просто…
– Я могу о себе позаботиться, – заверила я его.
В груди разлилось тепло: он продолжал обо мне заботиться. Конечно, Вэньчжи не знал, кто я такая, кем был сам, что мне ничто не грозит. Тем не менее для него опасности этого царства были велики, и, если он позволит мне, я останусь рядом и присмотрю за ним, пока мы снова не воссоединимся в небесах.
На его лице появилась медленная улыбка.
– Не сомневаюсь. – Он помолчал некоторое время. – Если хотите, мой слуга может проводить вас.
Я покачала головой.
– Я живу далеко отсюда, на севере. Хотя часто здесь бываю. – Я надеялась, что Ливей не станет возражать против моего самоуправства.
– Рад слышать. – Он легко вскочил в седло, схватив одной рукой поводья, а другой провел по шее лошади. – Вам нравится вино из османтуса?
– Да. – Мое сердце подпрыгнуло при упоминании любимого напитка. Возможно, в глубине души Вэньчжи все еще помнил меня.
– Есть одно место у озера, чайхана Солнца и Луны. На закате там прекрасный вид и подают лучшее вино в провинции. Давайте встретимся там завтра вечером? – Его губы изогнулись в медленной улыбке, от которой у меня забилось сердце.
– Я приду, – пообещала я на сегодня и на все последующие дни.
Я смотрела ему вслед, пока он не свернул за угол. Только тогда подняла голову, глядя на солнце. Его золотые лучи скользили по безоблачному небу, рассеивая задержавшуюся тень ночи. Новый путь простирался передо мной, прямой, чистый, пылающий светом. Никогда прежде солнце не казалось мне таким ясным и настолько ярким.
Я думала, что похоронила надежды так глубоко, что их уже и не раскопать. Но обнаружила, что мой разум снова уплывает в царство завтрашнего дня и бесконечных возможностей. Мои мечты не были ни великими, ни благородными – не о победе над чудищами, мире в царстве даже не о матери или об отце… куда меньше и скромнее: о себе.
Завтра, когда солнце начнет садиться, когда день перейдет в ночь, я отправлюсь в чайхану у озера. Вэньчжи будет ждать меня в саду в своем темно-зеленом плаще, любуясь на пейзаж – такой же чудесный, как он и обещал, с алыми лучами заката, пляшущими на серебристых водах. Когда я подойду ближе, он обернется, его губы растянутся в улыбке. Если что-то екнет в сердце Вэньчжи, он не поймет, но однажды я скажу ему. Под темнеющим фиолетовым небом мы станем потягивать османтусовое вино из фарфоровых чашек, болтая, как прежде, открыто, без колебаний и упреков. Возможно, даже снова засмеюсь, ведь я почти забыла звук собственного смеха. В ближайшие дни и недели Вэньчжи покажет мне этот город: его аллеи, обсаженные кипарисами, арочные мосты, изящные здания из камня и дерева. Возможно, он откроет мне свой дом и познакомит со своей сестрой. В его дворе, в тени сосен, мы станем читать классиков царства, древние легенды и стихи о красоте. Иногда по вечерам даже сможем вместе играть на цине, поставив инструменты бок о бок, чтобы наша музыка струилась в единой гармонии. И во время праздников, когда смертные соберутся, чтобы пустить фонари по воде, зажечь ароматические палочки и вознести мольбы богам, я прошепчу свои желания, загадаю день, когда мы действительно воссоединимся, будь то в этой жизни или его следующей.
Вэньчжи не был моей первой любовью, но станет последней.
Вот чего я желала и какие воспоминания хотела обрести с ним: будущее, наполненное простой, но глубокой радостью. В прошлом, когда столкнулась с предательством Вэньчжи, я задавалась вопросом, как бы все обернулось, родись мы двумя обычными людьми, без груза прошлого и настоящего. Теперь нам выпал редкий шанс начать все заново. О, я все еще боялась, что случится после его перерождения, изменятся ли его чувства. Возможно, впереди меня ждало только горе, но я никогда не сдавалась до конца битвы. Сколько бы времени нам ни отмерили, я его приму. Ухвачусь за этот шанс и стану держать крепко-крепко, потому что знаю, каково его упустить. Я потеряла Вэньчжи один раз, но больше этого не допущу.
Голос в моей голове шептал, что я не заслуживаю такого счастья, когда лица мертвых все еще преследуют меня. Нет, ничего подобного. Время, которое я провела в бесцельных блужданиях, на деле не прошло зря. Мне нужно было исцелиться, научиться жить со своей болью и раскрыть секреты своего сердца, которые так долго от меня ускользали.