— Это проводники, — объясняет дракон. — К несчастью, они пустые… — Стальной поднимает на меня задумчивый взгляд.
— Что это значит? — спрашиваю.
— Значит, портал проложить будет сложнее.
— Насколько сложнее? — волнуюсь я.
— Зависит от тебя.
— От меня? — удивляюсь.
Вздохнув, Шейн проводит рукой по своим смоляным волосам. Затем подходит к дивану и опускается на него. Чёрный плащ широкой волной ложится рядом.
— Всё ещё хочешь попробовать магию в действии? — спрашивает дракон, глядя снизу вверх своими невозможными глазами.
— Конечно, — я киваю. — Прямо сейчас?
— Да. Мне требуется твоя помощь с порталом.
— Ох, — тушуюсь я. — С порталом? Не слишком сложно для новичка?
— Тебе будет нужно лишь направить энергию. Я подскажу куда и как. Ты справишься, я в тебя верю, — в лице Шейна ни грамма издёвки. А мне хочется спрятать в ладонях заалевшие уши.
— Ладно. Хорошо… — бормочу. — Что нужно делать?
Шейн хлопает рядом с собой.
Я медлю секунду, затем подхожу на ставших вдруг ватными ногах. Опускаюсь на диван. Дракон поворачивается ко мне так, что его колени почти касаются моего бедра. Протягивает раскрытые ладони.
Я смотрю на них, а потом осторожно кладу сверху свои руки. Такой простой жест, а у меня волосы на затылке встают дыбом. Шейн осторожно обхватывает мои пальцы. Я задерживаю дыхание.
Несколько секунд ничего не происходит, а затем кожу начинает покалывать тысячи иголочек. Воздух кругом потрескивает от крохотных искр света.
— Что ты делаешь? — шепчу.
— Проверяю сколько в тебе магии.
— И как?
— Результат не очень. Мёртвые земли прожорливы до энергии, у тебя осталась только половина от прежнего запаса.
— Этого не хватит для помощи с порталом? — расстроено спрашиваю я.
— Не хватит.
— Тогда, какие варианты?
— Подождём денёк другой, — говорит Шейн, — я полностью восстановлю контроль над энергией и сам проложу портал.
Мне не нравится это предложение. Судя по лицу Шейна, его тоже не радует мысль, что придётся сидеть в башне ещё несколько дней. Государственные дела никто не отменял, болезнь прогрессирует, да и банально хочется нормально поесть и, наконец, помыться.
В голову приходит мысль. Я вдруг понимаю, что на самом деле выход есть… пусть я и обещала себе больше его не использовать.
— Но ведь существует способ “зарядить” искру магией? — медленно говорю я, следя за реакцией дракона.
Он вскидывает взгляд. Смотрит на меня, на мои губы. Жар опаляет мою грудь. Мы сидим так близко, что я чувствую запах дыма и песка. Наши ладони соприкасаются. В этом нет необходимости, но никто не убирает рук.
— Существует, — соглашается дракон, — в теории.
Я знаю, о какой “теории” идёт речь. Я могу получить энергию от дракона. Ту самую, негативную, что убивает его, но наполняет силой меня.
— Давай попробуем, — шепчу раньше, чем успеваю подумать. Словно оправдываясь, добавляю: — Нам ведь нужно поскорее вернуться, верно?
— Да, — голос Шейна хриплый, глаза такие тёмные, словно в них прячется космос. Если долго вглядываться, то мерещиться, будто во мгле мерцают серебряные звёзды. — Но это слишком опасно. Правильнее будет подождать.
— В прошлый раз ничего плохого не случилось. К тому же если у меня абсолютная искра…
— Если.
— Вот и проверим, — смело заявляю я. Мой взгляд пробегается по чёрным следам болезни. “Это необходимо!" — мысленно говорю себе. Буду держать ситуацию под контролем! Только один невинный поцелуй и никаких рук. На этот раз я не забуду про Виктора!"
Шейн размышляет около минуты. Он словно перебирает в уме все “за” и “против”.
— Мне не нравится, как запросто ты рискуешь своей жизнью, — наконец, говорит стальной. — Словно у тебя их десяток в запасе.
— Я вовсе не...
— Но в этот раз ты права, — перебивает меня дракон. — У нас нет лишнего времени. Дело в барьере вокруг мёртвых земель. Он требует постоянной подпитки силой. Может быть, ему ничего не будет ещё неделю, а может, уже завтра появится брешь.
— Ох… тогда тем более!
— Алиса, — внушительно говорит дракон, сжимая мои ладони. Я чувствую, как он напряжён: — На этот раз я буду серьёзен. Никаких шуток. Я не знаю, чего ждать, не знаю, как отреагирует твоя искра, и даже как отреагирую я сам. Поток силы может помутить сознание, поэтому постарайся слушать свои ощущения. Если станет неприятно, ты должна оттолкнуть меня. Я сразу остановлюсь.
Настрой дракона совсем непохож на тот, что был в пещере. Он смотрит так, словно беспокоится за меня. Словно сомневается, правильное ли решение принял.
— Хорошо, — говорю как можно спокойнее. — Я всё поняла, Шейн.
Стальной с подозрением щурится.
— Правда поняла, — заверяю его.
— Тогда повтори, — требует Шейн.
— Буду внимательна к себе. Если что — оттолкну. Это процедура для обмена энергией, просто необходимое лечение. Никакой романтики и никаких шуток, — на последней фразе я едва сдерживаю нервную улыбку.
Шейн сжимает губы в линию. У него что-то меняется в лице. В чёрных глазах мелькает нетерпение, взгляд становится жадным, острым, и одновременно напряжённым до стального блеска.
— Просто лечение, — шепчет он. — Никакой романтики.
У меня ёкает сердце, когда Шейн перемещает свою руку мне на талию и притягивает ближе. Ещё ближе. Его лицо оказывает напротив моего, так близко, что стоит качнуться вперёд и…
— Готова? — тихо говорит он.
Я зажмуриваюсь и киваю, а дракон приникает к моим губам. Я настороженно жду, но поцелуй оказывается нежным, изучающим. Шейн словно просит ему довериться, открыться.
Руки же дракона живут отдельной жизнью. Лаская, они спускаются к талии, к моим напряжённым бёдрам, властно оглаживают сквозь ткань от коленей и вверх, притягивают ближе, так что у меня задирается юбка, а между мной и драконом не остаётся пространства. Мне не хватает воздуха, сердце стучит как у пойманной птицы.
"Шейн что, снова издевается? На этот раз я поддаваться не стану!" — возмущённо думаю я, готовая запротестовать. Но Шейн неожиданно замирает.
И я, испуганная, замираю вместе с ним.
Через губы, через соприкосновение наших тел, через наше сплетённое дыхание я чувствую… нечто.
Холодное, чужеродное, оно ледяным крошевом поднимается со дна души дракона, скользит по его венам, окутывает лицо Шейна мертвенным холодом, а потом через его губы медленно вливается в меня.
Первый порыв — отшатнуться, закричать от страха. Но усилием воли я заставляю себя не двигаться. У меня немеют сначала губы, потом рот, горло, как если бы я залпом пила ледяную воду. Царапая гортань, колючий лёд скользит по пищеводу, замораживает желудок, проникает в мою кровь, тянется к лёгким.
"Это негативная энергия", — сквозь боль понимаю я.
Я терплю из последних сил. Мне кажется, будто я провалилась в прорубь и теперь вдыхаю вместо воздуха стылую воду. Меня тянет вниз, на дно, в космическую бездну.
“Ещё чуть-чуть, — уговариваю себя, цепляясь за плечи Шейна, пока холод стальными нитями опутывает моё сердце.
Жмурюсь от вспышки боли.
Всё! Больше не могу!
Распахиваю глаза… и смотрю в глаза напротив — затуманенные, полные мертвенной темноты, закаменевшей печали и гнева. На миг я замираю, вглядываясь во мрак.
Мне мерещится странное... Словно с каждым ударом сердца, с каждым мгновением, темнота по капле уходит из глаз дракона, освобождая место свету. Свету, что крохотными искорками поднимается со дна драконьей души.
Чем больше искр разгорается в глазах Шейна, тем ярче в моей груди полыхает пламя
Оно выжигает холод, словно горячее солнце. Стальные нити спадают с сердца, голова становится лёгкой как шарик. Тело горит, его заполняет странное, острое, всепоглощающее желание. Столь яркое, что с губ срывается жалобный стон.
Шейн вздрагивает и словно просыпается ото сна. Отстраняется, разрывая наш ледяной поцелуй. Точнее, пробует отстраниться, потому что я подаюсь вперёд, обнимаю его и отчаянно целую, прикусывая обветренные губы.
Меня раздирает от переполняющих чувств, хочется смеяться от счастья, танцевать и петь, как сумасшедшей. Кровь бурлит будто в ней пузыри шампанского, перед глазами туманная пелена с единственным чётким пятном.
“Шейн-шейн-шейн”, — шелестит в голове, словно шёпот листьев.
Чувствую себя так, словно вокруг бушует шторм, а меня кидает на волнах. Вот только я не желаю спасаться, наоборот, мечтаю нырнуть в глубину. Энергия переполняет моё тело, грозя вырваться наружу бесконтрольным потоком.
Кто я?
Где я?
Не могу вспомнить. Но это и неважно… Важно, что здесь и сейчас мне хочется касаться, чувствовать, жить. Хочется целовать человека напротив, касаться, делиться с ним той бурей, что терзает меня изнутри.
Подчиняясь порыву, я кусаю чужие губы, сжимаю сильные плечи. Дыхание соскальзывает с губ рваным хрипом, и Шейн, до этого сдержанный, словно срывается с цепи. Мы целуемся как полоумные — яростно, влажно, бесстыдно. Наши языки сталкиваются, дыхание смешивается. Шейн обхватывает меня, прижимает, рывком подгребает под себя.
Как никогда я чувствую силу дракона, стальные мышцы, его звериный голод. Вокруг пляшет его тёмная энергия, от порывов магии скрипит люстра. Я тону в космосе драконьих глаз, в горячих объятиях. Я хочу оказаться ближе. Ещё ближе! Чтобы пальцы переплелись, чтобы кровь смешалась, чтобы души было не отодрать.
Жадно пробираюсь ладонями под чужую рубашку, с силой глажу рельефное тело, отчаянно впиваюсь пальцами. Мне мерещится, что если отпущу, то соскользну в бездну.
Губы стального на моей шее, руки жадно и горячо гладят мою спину. Каждое прикосновение отзывается нетерпеливой дрожью. Плащ уже валяется где-то на полу, а ладони Шейна скользят под блузку, обхватывают мою грудь, сжимают, ласкают так, что я выгибаюсь дугой. Хриплый стон вырывается из моего горла.
По телу прокатывает тёплая волна, бьёт в голову. А там и без того ни единой мысли, лишь белоснежный свет. Всюду запах дыма, цитруса, песка, тусклый алый свет проникает через окна-бойницы, надо мной глаза дракона с искрами звёзд. Воздух тяжёлый, горячий, живот сводит. Как же невыносимо жарко! Как же давит внутри, требуя, умоляя.