– Всё так. Ценю. – Она подумала с минуту, которая показалась мне вечностью, и неожиданно тепло улыбнулась. – Послушай, я не хотела тебя обидеть.
– Я вовсе не обиделась. Я… понимаю.
– В общем, забудем о неудачном начале, хорошо? Мы можем быть полезны друг другу. Без меня ты тут в жизни ничего не найдёшь. Рамрика не слишком занимает библиотека. Он позволил мне заниматься картотекой и всеми вопросами, связанными с фондом. Сейчас я провожу здесь небольшое… обновление. Так что не ищи картотеку. Ты её не найдёшь. Всё у меня… но я могу поделиться. Знание нельзя запирать в клетку. Это преступно.
– Большое спасибо, я…
– Не спеши радоваться. – Адела нахмурилась, сосредоточенно разглядывая невидимую зацепку на ткани рукава. – Мне кое-что нужно взамен. Услуга за услугу. Ты мне поможешь?
– Конечно, – осторожно ответила я. – Но чем я могу тебе помочь? Это как-то связано с препараторами?
– Нет. Препараторы тут ни при чём… Разве что очень косвенно. Это касается Рамрика. Мне нужно, чтобы ты… ну… – До сих пор Адела выглядела отстранённой, и из-под завесы этой отстранённости проступала самоуверенность, но теперь динна явно смутилась и не знала, с чего начать. – В общем… мне нужно, чтобы этой ночью ты отвлекла его. Я хочу сделать кое-что… нельзя, чтобы он знал.
– «Отвлекла», – повторила я тупо, и Адела кивнула:
– Да. Именно. Не подумай, я не имею в виду… ничего такого. Мне всё равно, как ты это сделаешь. Заболтай, позови на ночную прогулку… Ты ему нравишься. Придумай что-нибудь.
– Я не уверена, что…
– Он всё равно почти наверняка придёт к тебе, – сказала она, и в её голосе я услышала многое – и презрение, и горечь. – По правде сказать, я даже радовалась твоему приезду… Если ты его выставишь, он наверняка придёт ко мне. Поверь, я знаю своего мужа. Займи его… скажем, до пяти, и всё будет в порядке.
– Хорошо, – отозвалась я, понятия не имея, как именно это сделаю. – А то, что я ищу?..
– Напиши, что тебе нужно, скажем, здесь. Ночью я найду номера полок. И в половину шестого встретимся здесь же – тогда я расскажу, где искать. Все уже будут спать. Ну что, договорились?
– Нет. То есть… не совсем. Я хочу сама посмотреть картотеку. Можно?
Адела пожала плечами:
– Хорошо. Утром я отведу тебя туда. Это просто займёт чуть больше времени, и всё. Я только хотела помочь.
Разумеется, она была права. Но мне не хотелось, чтобы благородная динна, сующая свой нос в дела препараторов, узнала, что именно я ищу…
Как быстро я выучилась думать, как препаратор. Прежде желание Аделы Ассели помочь всем нам тронуло бы меня – а теперь раздражало. Ради защиты Кьертании мы, препараторы, отгородились от всего мира, стали другими. Сердце Стужи, дьяволы, охраняющие его, – всё это было только нашим. Чужим, даже сочувствующим, здесь было не место.
По крайней мере, я могла доверять Аделе – насколько хоть кому-то под этой крышей можно было доверять. Посвятив меня в собственные планы, она тоже рисковала. Вряд ли тайком от мужа динна планировала встретиться с подружками или отправиться слушать пение ночных птиц.
В столовую она так и не явилась – судя по всему, Адела Ассели делала всё, чтобы не пересекаться с собственным мужем.
– Мы заждались вас, дорогая Сорта! – Рамрик помахал мне, и я заметила, что он раскраснелся… Мой отец краснел точно так же, когда перебарщивал со сниссом. – Садитесь, садитесь сюда!
Я повиновалась. Судя по лихорадочному оживлению, витавшему над столом, выпить успели все. Кроме разве что Анны. Проходя мимо неё, я не почувствовала запаха алкоголя – а сама она сидела прямо и напряжённо, как хищная птица, готовая к атаке. Это контрастировало с мягкой улыбкой и нежным голосом. Если не присматриваться – или изрядно выпить, – не догадаешься, что Анна трезва и внимательно ловит каждое неосторожное слово.
Вероятно, до моего прихода разговоры крутились вокруг дравтодобычи и торговли, и я с трудом подавила разочарование. Я явилась сюда не за этим – и всё же мне жаль было упускать возможность узнать что-то, что не услышишь больше нигде – и, быть может, лишь спустя время узнаешь из газет.
Я села рядом с Рамриком, и его ладонь тут же перекочевала мне на плечо. Я почувствовала исходящие от него запахи снисса, пота, розового мыла.
– Позвольте налить вам лично, прелестная охотница! – сказал он, знаком отправляя слугу прочь. – Яркая звезда нашего сегодняшнего дня, где вы прятались от нас, хотел бы я знать… – мне не показалось, он и вправду был не слишком трезв. Это давало надежду на то, что справиться с просьбой Аделы будет проще, чем мне думалось.
– Благодарю вас, динн Ассели, – сказала я, принимая из его рук бокал. На миг все притихли, глядя на меня, и я поняла – они ожидают тоста. – Я… хотела бы ещё раз поблагодарить вас за приглашение… – Динн Маттерсон пил, не дожидаясь, пока я закончу. Госпожа Анна что-то шептала ему на ухо. Её длинные, облачённые в тёмные перчатки пальцы путешествовали по его колену. Авела сидела в отдалении от своего мужа и строила глазки широкоплечему слуге, стоявшему у дверей с подносом в руках. Её муж, похожий на сытого, сонного бьерана, клевал носом над тарелкой. – Для меня большая честь оказаться в таком обществе, – добавила я чуть громче. – Этот вечер я не забуду.
– Лучше не скажешь! – Рамрик осушил свой бокал, и я тоже сделала пару глотков.
Я надеялась провернуть трюк, который не раз выручал меня дома, с отцом. Я односложно отвечала на вопросы, стараясь разговорить Рамрика – а это было нетрудно, – смеялась над его шутками, вовлекала в нашу беседу соседей… И подливала, подливала, подливала – то вино, то – понемногу – снисс.
Должно быть, моего отца от такого изобилия уже давно бы заклонило в сон, но Рамрику, крепкому, здоровому мужчине, всё было как будто нипочём. Он оставался навеселе – но не более того. Его рука перекочевала ко мне на колено, и я вздрогнула. По коже пробежал холодок, и на мгновение мне вдруг показалось, что я вот-вот отделюсь от тела, как ястреб, и улечу далеко-далеко, в холодную и пустынную Стужу.
Я поймала на себе лукавый взгляд госпожи Анны и моргнула.
– Господа, я хочу выйти подышать воздухом. Сорта, составишь мне компанию?
– Конечно. – Рука Рамрика неохотно отступила, а я проследовала за Анной на широкий открытый балкон, с которого голоса гостей казались далёкими, как звёзды над головой, а раскинувшийся внизу тёмный лес – бесконечным.
Стоило стеклянным дверям в костяных рамах закрыться за нами, с лица Анны слетела дежурная улыбка.
– Не знаю, что ты тут делаешь, Хальсон, – сказала она, повернувшись так, чтобы людям за стеклом не было видно наших лиц, – но если ты надеешься споить Рамрика, ничего не выйдет.
– Вот как? – неловко пробормотала я, и она кивнула.
– Именно так. Поверь моему опыту. Рамрик пьёт, как бык. Выглядит пьяным, но может сидеть так, накачиваясь, хоть всю ночь. Эрик не предупредил тебя?
Вот как это выглядело для неё. Она, значит, думала, что Стром отправил меня сюда, понимая, что, возможно, мне придётся…
А с чего я, собственно взяла, что он этого не понимал?
– Эрик здесь ни при чём.
– Само собой. – Анна закатила глаза. – Ты играешь в собственные игры, маленькая охотница. Твоё счастье, что я в это не поверю. – Её рука скользнула в карман, а потом я почувствовала, как она вложила мне в ладонь что-то маленькое и прохладное – круглый пузырёк из зелёного стекла.
– Что это такое?
– Добавь пару капель Рамрику в бокал. Пару капель, не больше! И не при гостях, иначе…
– Мне это не нужно. – Я сунула пузырёк обратно Анне, с трудом удержавшись от: «Вы что, с ума сошли». – Я не хочу причинять ему вред.
– Вред?.. – Анна приподняла брови, а потом расхохоталась. – Мир и Душа, девочка, ты что себе думаешь? Нужно будет сказать Эрику при случае, что он, видно, ума лишился, когда решил использовать детей в своих делах… Никакого вреда не будет. Бери, пока я добрая. Рамрик уснёт долгим, крепким, здоровым сном без сновидений… Или ты думаешь, что я сама планирую всю ночь ублажать этого дурака, Маттерсона? Оба пьяны… а после капельки этого чуда от моего знакомого кропаря вообще не вспомнят, было у них что-то или не было. Так что, если повезёт, уже завтра проснёшься любовницей Рамрика Ассели, а делать для этого ничего не придётся.
– Мне это вовсе не нужно. Я…
– Не надо объяснений. – Анна подмигнула и сжала мой кулак, обхвативший пузырёк. – Береги его. У меня есть ещё, но это стоит дорого. И передай дорогому Эрику, что серебро Стужи может превратиться в золото.
Она ушла быстрее, чем я успела ответить… Мне оставалось только последовать за ней с пузырьком в кармане.
Разговор в столовой продолжал идти по накатанной. Рамрик пил и ел за двоих. Его блестящие маленькие глаза затуманились, но продолжали смотреть цепко.
Постепенно, один за другим, гости начали расходиться по комнатам. Я собиралась последовать их примеру, когда Рамрик поймал меня за руку и с улыбкой, которая ему самому, наверное, казалась игривой, шепнул:
– Наша беседа была так увлекательна, милая Сорта… Скажите, можем ли мы продолжить её чуть позже? Что скажете?
– Конечно, – я ответила на его пожатие, а потом не без труда освободила руку из его влажных пальцев. – Буду рада.
Понимающие ухмылки оставшихся в комнате гостей, наверное, могли бы выжечь у меня на спине раскалённые клейма, и, когда я добралась до своих комнат, щёки у меня горели.
Времени переживать не было. Я попросила служанку принести вина и бокалы и, пока её не было, пригладила растрепавшиеся косы, а потом вколола в разъём на запястье немного эликсира из взятого с собой флакона. Об этом трюке я узнала от Маркуса, которому, в свою очередь, передал кто-то из старших друзей. Стром бы не одобрил, узнай он, что я использую часть утренней дозы, чтобы взбодриться с вечера… Но мне предстояло не спать всю ночь, и ястреба здесь не было.
Затем я разлила принесённое вино по бокалам, добавила в один из них пару капель Анниного зелья, села в изящное креслице перед столиком для тавлов и стала ждать.