Я слушал и удивлялся тому, каким кажусь со стороны. Эдакое олицетворение успеха. Причем в глазах наследника знатного рода. Я - безродный наемник, без определенного пути, без прошлого, без памяти... воистину, мой покровитель был прав.
- Никогда не знаешь, что у человека под кожей, - произнес я, предпочтя опустить первую часть фразы кардинала Солли.
Рон, как ни странно, встрепенулся от этих слов и непонятливо взглянул на меня.
- Что?
Я повторил.
- Никогда не знаешь, что у человека под кожей. Так говорил Дайминио, когда я выражал примерно то же настроение. У всех моих сверстников в Ордене было, о чем вспомнить. Было прошлое, и я тянулся к этому...
- У меня есть прошлое, - пожал плечами Руан, - и я помню, кто я. Но, знаешь, Лигг...
Арбалетчик вновь с тоской взглянул на Филисити и криво улыбнулся, убрав руку с моего плеча.
- ... лучше бы я не знал.
- Не стоит так говорить. Ты не стал бы, если бы понимал, каково это.
- Ты наглядно это объяснил днем, - хмыкнул Роанар, - и я все еще с тобой не согласен. Ты объяснил, что потерял, но совсем забыл про то, что приобрел.
Я непонятливо прищурился, и арбалетчик усмехнулся.
- Свободу, Райдер, - я предпочел не услышать осуждение в его тоне, - без опыта прошлого предопределенным перестает быть и твое будущее. Ты сам волен выбирать его. Какое, по-твоему, будущее у меня?
Я не ответил. На лице Рона растянулась понимающая кривая ухмылка. Ему еще долго придется бороться с тенью, которую его отец бросил на весь свой род.
- Знаешь, я бы многое отдал, чтобы поменяться с тобой местами. Поверь, - арбалетчик опустил взгляд, и подтвердил свои слова кивком, - я знаю, о чем говорю.
***
Мы двинулись в путь на рассвете. Ольциг, несмотря на сопротивление Роанара, повесил его торбу себе на плечо. Пытался забрать и арбалет, чтобы Руану было проще спускаться, но этого барон, сделать не дал, хотя и не успел полностью восстановить силы после обильной кровопотери. Упрямство взяло верх над здравым смыслом, поэтому ни уверения dassa, ни уговоры Филисити на Рона не подействовали. Я даже не пытался убедить его послушаться: знал, что это бесполезно, и прекрасно понимал друга. В нежелании признавать собственную слабость мы с Роанаром похожи - это серьезнейший удар по гордости.
Тем не менее, я бросил на барона несколько изучающих взглядов, пытаясь оценить его состояние. Арбалетчик все еще выглядел бледным, но, кажется, был вполне в силах одолеть спуск. В крайнем случае, Филисити сумеет его подхватить ветром. Я тихо предупредил об этом девушку и попросил ее следить за Роном краем глаза. Просьба колдунью, кажется, не обрадовала, но она постаралась не подать вида.
Филисити начала спускаться первой, я держался рядом. Девушка смотрела на меня с сомнением и не доверяла моим знаниям местности. Ей казалось, что одного воспоминания о спуске в Чегрессию недостаточно, чтобы вести нашу группу вперед. Со своей стороны я вовсе не пытался перенять на себя роль проводника, лишь хотел убедиться, что все останутся целы.
По дороге вниз я решил, наконец, рассказать друзьям в подробностях о том, какое воспоминание посетило меня, когда я коснулся блуждающего огонька. Филисити с интересом слушала о Кастере и о том, как мне удавалось общаться с дексами еще до обращения. Ольцига же заинтересовало другое.
- Ты хочешь сказать, что темные твари владеют искусством письма? - недоверчиво спросил монах, когда рассказ дошел до имени декса, и я невольно улыбнулся, понимая, что dassa, наконец, преодолел свое нежелание со мной разговаривать. Так и знал, что любопытство возьмет верх.
- Это то, что мне вспомнилось, - пожал плечами я, аккуратно спускаясь вниз еще на метр, - не знаю, насколько по этому можно судить обо всех детях Отра, но факт остается фактом. Декс написал мне свое имя.
- Не каждый крестьянин умеет писать, - немного ворчливо продолжал dassa, - мой отец, к примеру, не умел. В Капирре вообще было мало грамотных. Только староста. Ну и, может, еще пара человек.
С каждым словом Ольциг все больше начинал тараторить, и его повествование становило все более забавным. Я облегченно вздохнул, поняв, что монах окончательно забыл о былых тревогах и обидах и теперь ближайший час готов рассказывать нам о быте капиррских крестьян.
- Слышали бы сейчас твои мэтры, как ты болтаешь о своей деревне, - хмыкнул Роанар, - вам же не положено вспоминать о том, что было до Ордена.
Монах важно вскинул голову и с вызовом отозвался:
- Я и сам, между прочим, мэтр!
Филисити звонко засмеялась.
- Пока что ты монах, не сдавший последний экзамен, который, к тому же, одет в неподобающие одежды, - снова поддел его Роанар. На мой вкус, это было излишне, но Ольциг уже погрузился в свое нынешнее настроение и ответил с присущей ему нарочитой торжественностью:
- Одежда ничего не значит. Dassa, как и мэтром, нужно быть в сердце! Да, пока я еще не мэтр, но стану им, когда вернусь в Дираду! Я проводник, единственный в своем роде, и мое место в высших кругах Ордена. Меня запомнят: я принесу много новшеств. После меня dassa смогут становиться не только мальчики, но и ведьмы вроде нее, - монах небрежно кивнул вниз, и Филисити снова отозвалась смешком. Похоже, обращение "ведьма" от Ольцига сейчас казалось ей забавной шуткой, хотя меня до сих пор оно нисколько не радовало.
- Что я говорил тебе по поводу "ведьмы", dassa? - закатив глаза, спросил я.
- Прости, - протянул Ольциг, - но вообще, леди да-Кар могла бы подумать о том, чтобы спустить нас вниз намного быстрее с помощью своей магии, а не заставлять карабкаться по опасному склону самим.
Девушка хмыкнула.
- Если честно, я не подумала об этом, - сказала она почти виновато. Я нахмурился.
- Может, пусть Филисити вообще всю дорогу заставляет ветер таскать тебя, чтобы ты не ходил своими ногами, господин мэтр?
- Что ты за человек, Райдер! Вечно ты бросаешься в крайности. Как, кстати, твоя рана?
Ольциг так быстро сменил тему, что я даже не сразу понял, о чем он спрашивает. Но, как только осознал, что речь снова о моей предстоящей возможной смерти, тяжело вздохнул и покачал головой.
- Ты все об этой маленькой царапинке? Я уже и забыл о ней.
- В таком случае тебе надо было брать себе фамилию не Лигг, а Отэлесса! - фыркнул монах, точно недовольный лакомством избалованный кот.
Я удивленно посмотрел вверх на dassa.
- Это еще почему?
- Потому что othelessa - значит "легкомыслие". Легкомыслие - твое второе имя.
Возможно, еще сегодня ночью я бы страшно разозлился, но сейчас, особенно после разговора с Роанаром, я несколько смягчился к Ольцигу. Да к тому же его тон в данный момент не мог вызвать ничего кроме улыбки. Я хохотнул и качнул головой.
- Знаешь, dassa, меня не дексы сведут в могилу, а твоя забота.
- Очень смешно, Райдер! - обиженно воскликнул он.
- Простите, что прерываю, - в наш разговор вмешался Роанар, - но я кое-что заметил. Точнее, кое-чего не заметил на Тритоновом перевале. Кирландцы должны были пройти в Чегрессию целой армией, и, думаю, остались бы следы, что там прошло большое количество человек.
Я нахмурился. А ведь арбалетчик был прав.
- К тому же и подъем, и спуск с перевала неудобен для прохождения армии. А Ярлок лежит восточнее Таира... - продолжил барон.
- Они пошли в обход, - согласился я, - решили обойти горы Онкода с восточной стороны.
На лице Филисити, спускавшейся рядом со мной, отразилось ликование. Она, наверное, хлопнула бы в ладоши, если бы не надо было цепляться за выступы.
- Они ведь потеряют неделю! Мы все еще опережаем союзников! - воскликнула девушка.
Dassa громко хмыкнул.
- Погодите, но мы ведь отказались от идеи опережать союзников. Или планы снова поменялись?
Упрямо цепляясь за выступы, мы переглянулись с Роанаром и Филисити. У нас не было разговора о планах, но, кажется, все подумали об одном и том же: если я могу управлять дексами, возможно, удастся с их помощью проникнуть в Орсс незамеченными и убить Виктора Фэлла еще до начала боевых действий. И, если верить моим обрывочным воспоминаниям, демоны... могут пойти за мной и после. Какой бы сильной ни была орсская армия, она не сможет противостоять детям Отра. Проблема заключалась в том, что помимо меня в подчинении Виктора Фэлла ходит еще не один верный страж Орсса, и неизвестно, за кем пойдут дексы: за мной или за ними. Собственная самонадеянность почему-то подсказывала, что за мной, но никаких подтверждений, кроме обрывков детских воспоминаний у меня не было. К тому же теперь есть еще и риск, что до Fell de Arda мне не дойти, поэтому спешить с переменой планов не стоило.
Я качнул головой, понимая, что пауза затянулась, а Ольциг ждет ответа.
- Будем смотреть по ситуации, dassa, - на моем лице отразилась усмешка, - в конце концов, ты сам говорил, что я могу не дожить до Орсса. Возможно, вам придется строить свои планы без меня.
Монах, весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро убеждавший меня, что мне осталось жить два дня, тут же расширил глаза, лицо его вытянулось и, казалось, даже чуть побледнело от возмущения. Удивительный он все-таки малый! Пожалуй, мне еще не встречался человек, настроение которого менялось бы так быстро. Это с учетом того, что я не раз имел дело с высокородными дамами, которые могут кардинально поменять отношение к тебе на прямо противоположное за несколько секунд...
- Ольциг! - окликнул я, всерьез испугавшись, что монах вот-вот сорвется, - равновесие не потеряй. Среди нас только один целитель.
Помрачневший dassa продолжил спуск молча и больше не задавал вопросов. Пожалев, что так испортил ему настроение, я решил возобновить рассказ - свое сбивчивое воспоминание - в котором, быть может, друзья смогут углядеть что-то полезное.
Филисити сильно заинтересовалась тем, что моя мать была родом из Таира. Девушка попыталась припомнить кого-либо с именем Литиция, но заверила, что никогда даже не слышала о ней. Я мог лишь пожать плечами. В конце концов, когда моя мать попала в Орсс, Филисити могла быть еще совсем маленькой девочкой или вовсе не родиться. Думаю, старожилы Таира смогут рассказать о Литиции хоть что-то.