Я вздохнул, покачав головой. Виктор внимательно смотрел на меня.
- Та девушка, с которой ты пришел сюда, - ухмыльнулся он, и я тут же поднял на него глаза. Ухмылка на его лице стала шире, - Филисити. Она для тебя, похоже, много значит.
Мои руки непроизвольно сжались в кулаки, хотелось пригрозить Виктору, что он пожалеет, если хоть волос упадет с головы Филисити, но я сдержался. Не стоит провоцировать этого человека. Вчера мне не удалось разглядеть в нем хладнокровного убийцу, но это вовсе не значит, что наместник не опасен.
- Мне знаком этот взгляд, - невесело усмехнулся Виктор, - ты так же смотрел на меня каждый раз, когда я повышал голос на Литицию. Не переживай, с девушкой все в порядке. Я больше тебе скажу: их с монахом даже не отвели обратно в камеру, а позаботились о них должным образом.
Я плотно стиснул челюсти, заставляя себя прикусить язык. Виктор шумно хлопнул руками по коленям.
- Надеюсь, ты поймешь мое намерение все еще держать этих двоих под стражей, - миролюбиво произнес он, - девушка сговорчива, но монах явно горит желанием убить меня. Такой молодой фанатизм не стоит недооценивать. Однажды я недооценил твой, и это едва не стоило тебе жизни.
Спрашивать, о чем говорит мой отец, не понадобилось. Сегодня ночью, несмотря на боль, я восстановил часть той ночи в памяти. Виктор не ожидал, что я буду настолько одержим жаждой мести, что нападу на него. И либо я на его фоне был совсем никудышным воином, либо страх перед наместником и злость за смерть матери не сыграли на руку моим навыкам, и я проиграл бой. Виктор думал, что убил меня, и приказал Синнесу избавиться от моего тела, бросить в реку. Наместник имел в виду Тайрьряру, разумеется, но декс предпочел не понять этого, и отнес меня в Гранад, где меня на следующий день нашел господин Хилло, а после так вовремя подоспел Дайминио.
Я понял, что уже больше минуты не дышу, и шумно втянул воздух.
- Виктор, объясни толком, что с Ольцигом и Филисити.
- Так юнца зовут Ольциг? - усмехнулся наместник, - он упрямо не хотел говорить мне даже это. В ордене не учат элементарной вежливости.
- Отец, - я внушительно посмотрел Виктору в глаза, - где они?
Лорд Фэлл кивнул.
- Этажом выше в соседних комнатах друг от друга. Я приказал Марике осмотреть рану Филисити. Помощь уже не нужна, сок дерганицы свое дело сделал. Через пару дней останется только шрам. Монах в порядке. На голове шишка от удара, осталась еще от стычки на берегу Тайрьяры, только и всего. Твоим друзьям дали новую одежду и поставили в комнаты еду. Но что-то мне подсказывает, что Ольциг упрямо будет ходить в рванье и голодать.
На лице Виктора блестела снисходительная усмешка.
- Что заставило тебя их выпустить? - нахмурился я.
- Ты заставил, - пожал плечами наместник, - ты так часто произносил имя этой девушки, что я теперь не забуду его, даже если захочу. Кастер послал за Марикой, чтобы она дала тебе что-нибудь от боли, но я решил, что из рук Филисити ты примешь лекарство более охотно. А монах так кричал и дико бросался на решетку, угрожая убить каждого, кто прикоснется к девушке, что я решил выпустить и его. У юноши просто талант действовать на нервы.
Я напряженно молчал, а Виктор, кажется, пытался прочесть мои мысли по выражению лица. Тишина затянулась примерно на полминуты, после чего наместник поднялся со стула и кивнул на дверь.
- Ты в состоянии пройтись? - воодушевленно спросил он, - сегодня прекрасный солнечный день. Мне есть, что показать тебе. Что скажешь?
Я молча поднялся и на ходу схватил жилет и плащ.
***
Виктор ничего не говорил, пока мы не начали подниматься по лестнице. Куда мы идем, я уже не спрашивал: название мне ничего не скажет, а дорогу все равно не удастся запомнить с первого раза. Одно было понятно: наместник ведет меня наверх.
Когда мы миновали полтора этажа замка, Виктор тяжело вздохнул и замедлил темп.
- Райдер, эта девушка неравнодушна к тебе, - серьезно сказал он, - и это погубит ее рано или поздно. Если ты дорожишь ею, я обязан предупредить: ей опасно с тобой.
Слова наместника заставили меня замереть. Я испытующе уставился на него, нахмурив брови.
- О чем ты, к дексу, говоришь?
Глаза Виктора потускнели, а на лице появилась печальная улыбка.
- О твоей матери. Кажется, пора все же объяснить тебе, что произошло.
Он продолжил подъем. Несколько секунд наместник молчал, будто бы собираясь с мыслями.
- Знаю, в связи с тем, что ты помнишь, тебе трудно будет поверить в мои слова сейчас, но я любил Литицию. И это не пошло на пользу ни одному из нас, - Виктор печально усмехнулся, - тебе ведь известно, что ее увели из Таира силой?
- Известно, - кивнул я, - также известно, что орссцы убили ее мужа и вместе с ней забрали ее сына. Кастера.
Виктор ничего не отрицал.
- Я вчера говорил тебе, что долгое время Таир формально входил в территорию Орсса. Сменилось много поколений, прежде чем таирцы стали считать нас врагами, и я не отвечу тебе, из-за чего это случилось. Попросту не знаю. Пусть это и произошло незадолго до моего рождения, но, кажется, этот момент в истории толком никто не отследил.
Я непонятливо качнул головой. На вид Виктору можно было дать лет сорок пять или пятьдесят. С другой стороны в моих воспоминаниях шестнадцатилетней давности он был почти таким же, как сейчас, только без седых волос. И учитывая мой возраст, Виктору должно быть, по меньшей мере, за шестьдесят, а то и за семьдесят.
- Постой, сколько же тебе лет? - недоуменно спросил я. Наместник приподнял брови.
- Ох, ты, верно, не знаешь, что наш род стареет значительно медленнее обычных людей? Сказывается кровь Онкода. Зато седеть мы начинаем рано, - с усмешкой отозвался он.
Я сдвинул брови к переносице и недоверчиво окинул Виктора взглядом.
- Хочешь сказать, я тоже...
- Разумеется, - улыбнулся лорд Фэлл, - ты с каждым годом будешь стареть все медленнее. А примерно в тридцать пять этот процесс практически остановится. Десять лет будут проходить для твоего организма, как один год.
Несколько секунд я молчал, размышляя о том, что только что услышал. Выходит, я буду жить очень долго? Но сколько?
- Ты не ответил на вопрос, - я поджал губы, - о твоем возрасте.
Наместник усмехнулся и махнул рукой.
- О, я давно перестал считать, - небрежно сказал он. Я изумленно склонил голову, и Виктор в голос засмеялся, - но явно не столько, сколько ты подумал! Около ста пятидесяти. Плюс-минус пара десятков. Я не помню, сколько лет мне, но помню, сколько лет моему наследию, Райдер, - отец одарил меня гордой улыбкой, - например, тебе тридцать три, я это отлично знаю.
Я не нашелся, что ответить, и, похоже, моя реакция доставила наместнику истинное удовольствие. Он решил вернуться к своему рассказу.
- Так к вопросу об истории, - лорд Фэлл прочистил горло, - в Таире осталось множество потомков колдунов, что пришли вместе с Онкодом. Отголоски их магии делали таирцев более восприимчивыми к обряду. Я понимал, что мне нужен наследник, и знал, от какой женщины должен его получить. Лициция Виар по матери принадлежала к древнему роду. Ее отец - монах по имени Шаддэк - тоже обладал силой, причем силой экзорциста, что помогает не дать темной крови одержать верх над человеческой природой. Более идеального сочетания и придумать было нельзя, и я приказал забрать Литицию любой ценой.
Виктор снова замолчал, ожидая от меня комментариев. Их не последовало, и, вздохнув, наместник продолжил.
- В мои планы с самого начала не входило оставлять Литицию в живых после твоего рождения, однако чем дольше я находился рядом с ней, тем больше понимал, что начинаю испытывать к ней чувства. Она была невероятно красива, своевольна, умна, в ней чувствовалась внутренняя сила. Кастер... - лорд Фэлл, улыбнувшись, помедлил, - совсем еще мальчишка начал видеть во мне отца, и я с радостью принял этого ребенка, как своего собственного. Но, разумеется, Литиция не испытывала ко мне ничего, кроме злости и страха. Страх, особенно страх за детей был сильнее, поэтому она практически не перечила мне.
Я прерывисто вздохнул. Этот человек запугал мою мать, разрушил всю ее жизнь, убил отца Кастера, чего он еще от нее ожидал? Любви и понимания? У нее не было никого, кроме нас с братом. И то, Кастер был больше предан Орссу и наместнику, чем ей.
- Ты убил ее, потому что так и не сумел подчинить? - с усмешкой спросил я, и впервые, обернувшись, Виктор обжег меня глазами так, что я почти физически ощутил это. Тьма внутри него угрожающе шевельнулась, и глаза сделались совсем темными, как непроглядная орсская ночь.
- Нет, - холодно отрезал он, - не поэтому. Литиция постоянно пыталась настроить против меня детей. И, к моему глубочайшему сожалению, ее влияние на тебя было слишком сильным. Она не хотела признавать правду о своем ложном боге, не хотела слышать об Онкоде и его истории, не хотела даже попытаться понять, что такое Арда. Для нее я и все, что я делал, было чудовищным и отвратительным. И это же она пыталась внушить тебе. В какой-то момент ее влияние стало слишком сильным, и тогда...
- И тогда пришло время забыть о чувствах? - хмыкнул я. Наместник резко обернулся, и густая тьма окутала его.
- Дай мне закончить, декс тебя забери! - выкрикнул он, и голос его был похож на громовой раскат. Глаза почернели, темное облако шлейфом встало за спиной. Я отступил на шаг, не ожидая такой реакции, и приготовился отразить магический удар, надеясь, что у меня хватит сил одолеть наместника.
Однако приступ гнева схлынул так же быстро, как накатил. Виктор сжал кулак, усмиряя тьму внутри себя, опустил глаза и покачал головой.
- Перебивать невежливо, - усмехнулся он. Мои губы сжались в тонкую линию.
- Извини, - бросил я на ходу, чувствуя, что сердце до сих пор бешено колотится.
Некоторое время Виктор поднимался молча. Мы вышли в новый серый коридор. В окна бил холодный ветер, и я неуютно поежился.