— Вы говорите о создании цепи?
— Совершенно верно. Рано или поздно вы перестанете быть собой и станете новым фильтром этого мира. Таков удел всех создателей цепи. Если они вовремя не останавливаются.
— Звучит, как угроза.
— Нисколько. Времена сейчас не те, что были прежде. Стена вымирает. Большинство обнаруженных нами секторов необитаемо и уничтожено. До одиннадцатого есть лишь один обитаемый сектор — дикари из пятнадцатого. За одиннадцатым, подозреваю, жизни вообще нет. Обитающая там цепь совершенно неадекватный ассимилятор. Сразу оговорюсь, даже не пытайтесь ассимилировать цвет своими растениями. Это уничтожит ваш сектор и принесёт много проблем нам.
— Мы проходим Стену, а не изучаем сектора, — вмешалась Белая.
— Кажется, начинаю понимать, как вы мыслите, — чуть улыбнулся Август. — Дальше, есть выжившие в четырёх секторах, считая ваш. Затем начинаются владения корректора Хостера. Бывшие, но поверьте, место едва ли долго будет пустовать. Далее мы не были, но вы ведь не думаете, что метанекроид не пытался ассимилировать сектора с другой стороны?
— Мне тоже это показалось странным. Но я подумал, что его направила система.
— Да, это так. Система зла на вас, из-за того, что вы украли у неё Далахан. И вы зря думаете, что она вам это простила. Рекомендую как можно скорее избавиться от этого статуса. Вы живое нарушение её механики, не позволяющее вашему Далахан вернуться к своей работе. Но в то же время вы её корректор, верный инструмент. В системе Стены очень много таких противоречий из-за неразрешимых ошибок.
— Стена разрушается, я знаю. Именно поэтому нам нужно успеть её пройти раньше и найти выход.
— Или может, взять ответственность за её разрушение и починить, как утверждает корректор Лысый? С моей точки зрения ни то ни другое невозможно. Давайте оставим это.
— Вернёмся к истории об аудиторе, — кивнул я. Спор и правда начинал повторяться по кругу.
— Королевство — это его наследие. Как и вы, он жаждал спуститься в самый низ, но столкнулся с очевидным фактом. Уровень сложности повышается в геометрической прогрессии. Вещи, которые находятся ниже владений техноцита, во много раз опаснее, чем можно пройти пользуясь возможностями Стены. Такое явление называют фильтрами. Чтобы пройти место, которое из-за ошибки в скорости повышения сложности из-за обилия цепей, нужно всегда использовать какой-то баг в развитии, ещё больше нарушая баланс.
— Так вышло с Мракрией?
— Совершенно верно. Видите ли, каждый фильтр отличается от предыдущего. Они ведь по сути тоже — результаты багов. Сейчас вы всё поймёте. Каждый такой скачок уникален. Одним из таких является место, известное как «Земля аномалий». Раньше это был третий фильтр после Ивента и корректора-ренегата. Мракрия был очень сильным проходчиком, подчинившим несколько секторов, но земля аномалий это место, которое невозможно пройти. Его сущность в том, что она подбирает угрозы под того, кто их проходит. Поэтому к ней нельзя подготовиться заранее.
Корректор Август чуть откинулся в кресле, и стало немного видно его окружение — что-то среднее между кабинетом и лабораторией. Сайна, не скрывая любопытства, принялась глазеть по сторонам. Белая же мрачно буравила корректора взглядом, будто тот говорил что-то обидное лично для неё.
— Потерпев поражение, аудитор понял, что слишком слаб и попытался взять у своей цепи взаймы больше, чем смог пережить. У каждой цепи есть такой предел, и у вашей тоже. Однажды вы сами не заметите, как парадигма вашего сектора будет звучать примерно как «Славить Великий Лес».
Я вздрогнул. Откуда он знает, во что верят мои некродендроиды⁈
Это когда семнадцатые поймали Наги на Чёрной Дороге?
— Аудитор Мракрия ещё жив?
— Нет. Он умер много десятков циклов назад. Как и всё его Королевство.
— Тогда кто такой Король Механизма, его наместники и люди? Вы знаете, что у техноцита есть чаты, в которых общаются разумные?
— Это мёртвое бедствие, бывшие корректоры и смотрители — члены его группы, ставшие бедствиями, и одичавшие порождения его цепи, часть из которых были проходчиками.
— А как же чаты? — возразила Сайна.
— Я не знаю, о чём вы говорите, — признал Август. — Значит, чаты? Полагаю, проявления остаточного духовного ресурса.
— Что за духовный ресурс? — спросил я.
— О, вы не знаете? Хм, вправе ли я разглашать настолько важную информацию о природе Стены…? Хотя за право прохода по Чёрной Дороге вашего сектора я подумаю об её предоставлении.
Вот ведь… Он с самого начала хотел получить от меня именно это. Моё любопытство плюс намёк о важности для понимания Стены и сразу ценник за это.
В системных логах о путешествии корректора-ренегата Хостера он тоже был упомянут, но я тогда не понял о чём это. Просто какая-то мутная терминология.
Впрочем, выторговать за это совместную боевую операцию в которой гарантированно будут жертвы с их стороны за такую мелочь не выйдет. Или не мелочь? Сколько на самом деле реально стоит наше согласие о проходе в двадцать третий?
Ну, я могу построить растительный заслон на пятнадцатом, чтобы никого не пропустить, но зачем? Просто из чувства противоречия?
Пожалуй, пусть лучше думает, что мы ещё большие фанатики, чем Белая дала понять.
— Кажется, мы и так не препятствовали свободному пути проходчиков по Дороге, — беззаботно ответил я.
— Хорошо, — кивнул корректор Август. — Духовный ресурс — это некая базовая единица, благодаря которой Стена отслеживает проходчиков и при возможности будет стремиться возродить в статусе проходчика, а не монстра. Что именно он из себя представляет и как определяется нам не известно. Есть только ряд фактов. Факт первый — подавляющее большинство обладателей духовного ресурса из мира земного типа. Воспоминания о Земле отличаются, но суть примерно одна. Процент представителей других миров значительно ниже, хотя есть и они.
Я кивнул.
— Факт второй. Духовным ресурсом обладают также дети, один из родителей которых был его обладателем. Причём у ребёнка если у родителя духовный ресурс есть лишь частично, ребёнок может как иметь столько же, так и значительно больше вплоть до ста процентов, или наоборот — не иметь вообще.
— У вас есть мысли, почему так?
— Только наблюдения и факты. Факт третий — духовный ресурс теряется, и систему это пугает. Настолько, что она готова вытягивать его откуда угодно и признавать его обладателями даже монстров.
— Почему система тогда не требует выращивать детей?
— Скорее всего, она вообще не понимает, откуда они берутся. Полагаю, она просто «находит» новичков после получения статуса, и запускает свой цикл перерождений после первой смерти в Стене.
— В некоторых секторах система назначала монстров корректорами.
— Да, именно. Условный духовный ресурс изначально целостен, но как вы знаете, новой цепью может стать практически всё при определённых условиях. Поэтому появились вещи, которые способны повредить даже его. Исказить, ассимилировать, повредить, разрушить или уничтожить. Примерно в таком порядке по частоте таких явлений. Всё, кроме уничтожения, может привести к тому, что духовный ресурс попадёт к монстрам.
— И тогда проходчиком может стать даже слайм?
— При определённых обстоятельствах — да. К примеру порождение мёртвой магии, сожравшее огромное количество обладающих духовным ресурсом существ, оставляет после себя крошки… некие мельчайшие частицы души, а слайм — природный сорбент. Душу человека он не поглотит, но тысячные доли процента духовного ресурса, впитанные с тем, что пригодно в пищу всеядному слайму — вполне. Поэтому да, почему бы и нет? Затем этот слайм погибнет любым природным способом, а Стена расценит его как человека, и мы получаем глуповатого, аутистичного, немного аморфного, но проходчика.
— Способов в таком случае могут быть миллионы!
— Именно, корректор Арктур, — кивнул Август.
— А как быть с осознанностью? — спросил я. — Я думал, всё определяется её уровнем?
— Осознанность это совсем другой параметр, — отмахнулся он. — Духовный ресурс — это синоним статуса проходчика в прямом смысле. Для перерождения человеком необходимо иметь определённый минимум духовного ресурса. Точная цифра постоянно меняется. А также осознанность свыше пятидесяти процентов от базовой осознанности человека.
— То есть для перерождения в виде человека-проходчика, наш условный слайм должен обладать и тем, и другим?
— Именно так, — подтвердил Август.
— Хорошо. Вернёмся к нашему делу. Вы не станете нам помогать в спуске вниз? Если вам нужны с нашей стороны какие-то гарантии ненападения или возможно есть что-то, чем мы можем помочь вам взамен? Проходчики Стены должны помогать друг другу.
— Никто никому ничего не должен, — сразу отрезал Август. — Спуск ниже нецелесообразен. Вы меня не слышите. Почему мы должны участвовать в том, чтобы вы создали ещё один фильтр, усложнив и без того нелёгкую жизнь в Стене?
— Арктур пройдёт Стену, — произнесла Белая с нотками фанатизма, какого прежде я не замечал… или не обращал на него внимания. Зря она это. Где-то здесь начинается перебор, за которыми семнадцатые начнут нас считать сектой фанатиков, невольно сравнивая с реальными сектантами из пятнадцатого.
— Аудитор Мракрия думал так же. Вы знаете, как стать аудитором, корректор Арктур? Его ресурсы были несопоставимо больше ваших. Чёрная дорога простирается минимум секторов на пятьдесят.
— Откуда вам знать, если вы не ходили дальше мёртвых секторов Хостера?
— Можете мне не верить. Я не стану отвечать на этот вопрос. Думаю то, что создатель техноцита был намного сильнее вас, сомнения не вызывает. Это очевидно. Но предположим, ваш план сработал, и вы прорвались через владения техноцита. Что дальше? Следующий фильтр — ещё один дисбалансный скачок в уровне угрозы. Вы столкнётесь с тем, что по итогу погубило аудитора Мракрию.
— Мы пройдём её! — заявила Белая. — Ваш путь развития — это тупик. Вы сами признали, что стена разрушается. Энтропия никуда не исчезает, независимо от комфортности ваших условий жизни.