Рядом замерло нечто многорукое, со множеством манипуляторов, наводивших на мысль о медицинских инструментах, громадный рыцарь с шестернями по всему телу и мерцавшим за ними зелёным магическим сердцем.
Готов поспорить, каждый какой-нибудь очень крутой монстр, может даже мелкое бедствие, и каждого придётся валить очень долго и муторно. Пришлось бы, если бы мы не лишили их львиной доли сил.
Вот теперь — самое время для оставшихся эфирных бомб — две подкатились к охране и разорвались вынуждая техноцит замереть.
— Арк, ты должен идти дальше, — сказала Белая. — Я займусь ими. Но это время.
— Если ты останешься здесь, когда они починят ветвь, они сметут вас!
— Значит, ты должен убить короля раньше! — бросила она. — В крайнем случае, открою Долину.
— Сайна! — я протянул руку механистке. Её точно нужно было брать с собой из-за класса.
Мимо промчалась Белая, подпрыгнула и оказалась на голове огромного монстра, собранного из множества лезвий, затем создала большой сгусток льда, и копьём вбила его в голову противнику.
Рейн раскрыл крылья ангела, решив больше не размениваться по пустякам.
Мрачное пространство, освещённое алым аварийным светом, стало ярким, будто под солнечным небом. Друг выхватил палаш и обрушился вниз, поднимая ещё одну волну света.
Посыпались вспышки магии. Затем грохот — один из голиафов врага был повержен, но уже быстро восстанавливался. Хотя закончить процесс не успел — Лис с Ильгором столкнули его вниз, со стального дерева.
Похоже, без усиления Орден справится с этой группой рейдовых боссов как с обычными мобами. Но как долго будет восстанавливать энергию обесточенное дерево?
Сайна подбросила ещё одну эфирную бомбу, парализуя стоявших у самого входа в тронный зал противников.
Я с силой распахнул ногой стальную дверь в тронный зал. Следом хотела было зайти Сайна, но вход за мной резко захлопнулся появившейся сбоку решёткой. Девушку это не остановило — нематериальность позволила пройти сквозь неё. Затем рядом появилась Вереск с аналогом циркулярной пилы ионитов, только из более прочного материала.
Послышался треск и звук спиливаемой решётки. Конструкция вполне поддавалась, так что Королю эта ловушка много форы не даст.
Я же обернулся к тому, что ждало меня в тронном зале.
Темнота медленно рассеивалась. Серая дымка стелилась по полу от множества охладительных систем, от которых мне сделалось холодно настолько, что я активировал давно не использованное внутреннее тепло.
А прямо передо мной сидел он. Боевая форма Кроя — хтонический стальной заяц с ярко горящими алым глазами. Каждая шерстинка твари была огромным лезвием, так что достаточно подойти к нему чуть ближе — и тебя разрежет на множество мелких частей.
А затем паутина из проводов вдруг отключилась и начала подниматься вверх, скрываясь в потолке.
— Определён объект категории бедствие. Корректор-ренегат Арктур. Ты преступил закон и я, аудитор сектора, свершу аудит над тобой, — послышалось из установленных в помещении динамиков.
Интерлюдия
Хаос битвы
Через травы лес говорил с ним. Лес насыщает его, давая чувство спокойствия.
А чувство спокойствия после всего, что произошло с ним после пробуждения, сменило вечную тоску, которая преследовала его всё это время.
— Ученик, — прошелестело в травах. — Что видят твои глаза?
— Учитель Мордред, есть признаки идущего сражения у беспокойных. Возможно, это жители вершины.
— Есть признаки, что это Хранитель сердца?
— Моя чувствительность слишком слаба, учитель. Но там очень много воды. Скорее всего, сильный водный маг.
— Не делай преждевременные выводы только по наличию воды. Ты уверен, что это нападение?
— Беспокойные странно себя ведут. Их мало. Скорее всего, основная часть где-то далеко отсюда. Возможно, крупная стычка где-то ещё.
— А вот это похоже на правду. Или на ловушку.
— Нет, здесь живые существа. Мне подойти ближе?
— Отправляйся к Манри. Травы укажут путь, — ответил учитель Мордред. — Для испытания нового способа передвижения этого достаточно.
— Да, учитель.
Рейдал, рыцарь-экзекутор ордена Смертной Тиши в прошлом, а ныне Рейдал-дендрокадавр с классом шассера, никак не мог до конца этим насладиться, надышаться и проникнуться.
Дереву, как и нежити было плевать на большую часть тревог реального мира. Но плевать очень по-разному. Быть высшей нежитью — это значит застыть в одном состоянии навсегда. Зачастую — в чувстве тоски. Растительная нежить была иная.
Ему было уже не плевать. Он просто воспринимал всё нейтрально. Добро и зло стали вдруг куда более абстрактными понятиями. Его самым большим желанием сейчас было — наслаждаться бездействием и созерцанием. Солнечным светом и перебором своих мыслей. Прежняя тоска тоже была, но теперь она чувствовалась отстранённо. За ней можно было наблюдать как бы со стороны, и самому регулировать свою вовлечённость.
Коснувшись рукой травы, он пригнулся и стал сливаться с ней. Сама земля и светящиеся бирюзовые растения служили его опорой, защитой и ускорением. Новое тело могло быстро бежать собственными ногами. Чувствовались мышцы. Раньше этот процесс никогда его так не занимал.
— Ты здесь, ученик, — приветствовал его учитель Манри.
— Да, мастер. Учитель Мордред прислал меня сюда.
— Ошибка, ученик. Он не мог тебя «прислать». Только направить. Ты не посыльный. Ты древо великого Леса.
Рейдал кивнул. Концепцию он понимал, но ещё не всегда принимал. Всё же в нём были цепь биологического живого организма и память тела.
— Как думаешь, кто мы, Рей? — вдруг спросил Манри тар Ланкдор.
— Мы — дети Леса?
— А что есть Лес?
— Лес — это все мы, его деревья. Вместе мы и есть лес.
— Верно, — в голосе Манри послышалось удовольствие.
Рейдал улыбнулся. Учитель часто задавал ему каверзные вопросы и проверял его. Наверное, потому Манри тар Ланкдор нравился ему больше, чем холодный и до предела рациональный Мордред Тёмный. Хотя и его он по своему любил.
— Теперь расскажи, что ты видел.
Рейдал пересказал то же, что и Мордреду, только добавил тактических подробностей о том, какие конкретные виды вечно беспокойного технноцита он видел, где они находятся, и что известно о нападающих.
— Думаешь стоит вмешаться? — задал Манри ещё один вопрос-проверку.
— Мне жаль беспокойных, — честно ответил Рейдал. — Они ведь совсем не способны насладиться посмертием и миром вокруг. Их дом похож на разворошенный улей, а души не знают ничего, кроме рабства.
— Ты говоришь так, потому что сам имеешь душу, — ответил бывший командор.
Их Орден носил одно имя, но миры были разными. Видимо, Тишь имела свои орды нежити далеко не в одном мире. Хотя в Лесу это было уже не важно, но Рейдалу было приятно думать о том, что и в прошлой жизни они с учителем делали одно дело, пусть и в разных мирах. Мордред Тёмный был из Анклава Мрака, совсем другой организации.
— Будь ты неразумным или бездушным, ты бы так не мыслил, — продолжил он. — Сострадание — признак души. Почему так?
— У меня нет ответа на этот вопрос, учитель.
— У меня тоже, — Рейдал почувствовал усмешку в голосе, несмотря на то, что сам Манри имел лишь череп. — Просто размышляю о том, кто все мы на самом деле. В глазах каменного мира мы неразумные чудовища. Наш бог и создатель, владеющий материнским древом, называет нас братьями. И мы все — часть леса. Но мы отличаемся от них.
— Учитель, ты говорил, некогда великое древо Дайермонтул, отказалось служить Хранителю Леса.
— Да. Тогда нас было семеро. И каждый из нас сделал свой собственный выбор. Тогда это поразило меня. Если мы — одно, то почему каждый нашёл свой собственный ответ?
— Были те, кто встал на сторону Древа?
— Были, — коротко ответил Манри.
— А почему ты сделал свой?
— Из-за прошлой жизни, — не задумываясь ответил учитель. — Ты ведь помнишь, что ставил высшей целью наш орден в прошлой жизни?
— Борьба с мёртвой магией?
— Я помню, как уже будучи нежитью в ордене, нас отправили на зачистку города вокруг академии магов. Мы должны были обращать всех в нежить, чтобы те не смогли заразиться злом. Разумные очень этого не хотели. И меня это печалило ещё больше. Дайермонтул послал бы меня и моих братьев делать то же самое с верхними. Я не хотел делать этого. Слишком много беспокойства внутри. Путь Хранителя предпочтительней.
Рейдал кивнул.
— Мордред говорит, что мы можем просто уйти. Когда-то он захватывал города и обращал разумных в нежить. Но он сам желает просто исследовать. Его причины похожи на мои. А что бы ты выбрал, ученик?
— Я хотел бы спасти как можно существ от беспокойства. Чтобы они ощутили то же, что и я. Верхние очень много беспокоятся. Но этим — ещё тяжелее. Мы попробуем им помочь?
— Это благородная цель, — ответил учитель.
Шелест трав изменился. Стал гуще и громче.
За спиной у бывшего рыцаря-командора Ордена Тиши из бирюзового моря трав выходили ряды благословлённых тенью некродендроидов учителя Мордреда.
— Стандартная гуманоидная форма нерациональна, если мы ходим добиться большей мобильности, которой суть Леса не обладает, — так он говорил, впервые показывая свою армию, созданную из множества разбитых костей. — Потому нам нужно обратиться к другой цепи нашей сути. В прошлом я был сильным некромантом и аниматургом, а ветвь нежити имеет зацепки за скорость. Это единственный способ избежать силы короля беспокойных. Нельзя пересобрать то, что ты не можешь поймать.
Двуногие тощие древни с собранными из осколков черепами, которых было сразу несколько на одном теле, были по своему красивы. По крайней мере, в глазах Рейдала.
А за их спинами были огромные цветы, ещё меньше походящие на гуманоида — на множестве подвижных корневищ располагался крупный куст с большими алыми рыжеватыми бутонами, между которых проглядывало множество черепов.
— Мы должны сделать ставку на магию смерти, сделав её источником скорости. Они будут быстры и неуловимы, словно моровое поветрие, — говорил Мордред.