– Не боишься растолстеть? – глупо пошутил Клаус.
– Нет, – мотнула головой она и забросила еще конфету в рот. – Разве что сыпью покроюсь, но раз в год можно!
– А как же рождество? – Беседа уже казалась непринужденной.
– Рождество – это дома, а мама мало того, что воинствующая вегетарианка, так еще и поборница здорового образа жизни, в который шоколад, по ее мнению, не вписывается, – вздохнула Би. – Из всех сладостей у нее только печеный чернослив и тыква с медом! Ненавижу мед и чернослив!
– А я люблю и то, и другое, – признался мальчишка.
– Приезжай к нам на рождество, мама сойдет с ума от счастья! – ляпнула, не подумав, она.
– Сама сказала, рождество празднуют дома. – Скорее всего, Клаус заметил досаду. – А у меня есть дедушка.
Нужно было срочно сменить тему.
– Что-то ты мрачный! Вот, конфетку съешь! – Робин ткнула ничего не подозревающего собеседника сильно подтаявшим сладким шариком в губы.
– Не хочу. – Он предпринял попытку утереться, но только сильнее вымазался.
Нелепость ситуации все-таки заставила улыбку появиться на серьезном смуглом лице.
– Спасибо. – Мальчишка отвел взгляд.
– За шоколад? – хихикнула Би.
– За то, что никому не рассказала о… том, кто я, – вдруг произнес он.
– Прекрати, – отмахнулась та. – Если кто-то сначала умирает, потом воскресает под другим именем– значит, на то есть веские причины, которые никого не касаются, в том числе и меня. А раз уж ты так признателен, позволь задать вопрос? Только ответь честно.
– Все, что угодно! – кивнул Клаус.
– Ты ее правда любишь? Вот прямо любишь-любишь? – Девочка проклинала свою прямоту. – Пойми, ты иногда ведешь себя… как дурак. И ей больно.
– Стоп! – оборвал тот. – Дай ответить. Одной моей тайной больше, одной меньше… Да, я люблю ее. Я… никогда раньше никого не любил.
Робин закашлялась.
– Говоришь, сколько тебе настоящих лет со всеми твоими путешествиями? Девятнадцать? И у тебя не было девушки? – Голубые глазищи уставились на него в полном недоумении.
– Какие девушки! – простонал Клаус. – У меня был и есть дедушка! Ты, наверное, не представляешь, какой он… беспомощный. Господин Отто не на каждый стул может влезть без стремянки. Заботиться о нем здорово! Я не жалуюсь, не подумай. Просто большую часть времени я провел с дедом, а он не особенно радуется посторонним, когда работает над чем-нибудь.
– Тогда все ясно, – облегченно вздохнула Би. – Ты не злодей и не гад, а просто нескладеха немного.
– Обласкала! – присвистнул мальчишка. – Еще одно такое заявление, и я стану для тебя персональным злодеем и гадом.
– Кроме шуток, – прищурилась Робин. – Я готова была следить за тобой круглыми сутками и придушить голыми руками, если бы ты попытался… обидеть Эмьюз.
– Вот почему ты постоянно торчишь поблизости, – он криво усмехнулся. – А я уже начал подозревать, что и ты в меня… Даже хотел при случае сказать, что между нами ничего не будет.
Девочка от души расхохоталась! Если задаться целью изобразить человека, менее всех остальных похожего на ее будущего супруга, – выходил Никодемас, он же Клаус.
– Хорошо, что до таких объяснений не дошло! – утирая слезы, смеялась она. – Я знаю свою судьбу. И скоро встречу парня, который станет моим мужем.
– Золотой Чарли? – Слова вырвались сами собой.
Робин остолбенела. Она пребывала в твердой уверенности, что никогда никому не говорила об этом. В школе у девочки не было настолько близких друзей, чтобы делиться чем-либо. Если посмотреть правде в глаза, тогда у Би не было друзей вообще. Одноклассники издевались над ней и звали «тютей»!
– Что с тобой? – заволновался Клаус. – Подавилась?
– Откуда ты знаешь? – страшным шепотом спросила Робин. – Про Чарли…
– Оно как-то само… – Мальчишка не понимал, чего ждать.
– Вот теперь бессмысленно отрицать, что мы не просто одноклассники. – Би достала платок и начала деловито оттирать шоколад со щеки Клауса, сокращая дистанцию, чтобы он гарантированно не пропустил ни словечка. – Я не стала бы рассказывать о своей судьбе кому попало. Мы либо друзья, либо, как вариант: ты выведал все под пытками.
– Даже если мы и не были друзьями, – он неловко отстранился, – сейчас наверняка ими стали.
Робин почувствовала, что вот-вот расплачется. Она обняла вредного мальчишку, как брата.
– Ты хороший, – прошептала Би. – Желаю, чтобы вы… были счастливы!
– Прекрати, я в подвал провалюсь от смущения! – Клаус похлопал девочку по спине. – Тебе того же! Нет? Когда вы познакомитесь-то?
– Точно не скажу. Знаю, что в первую встречу Чарли будет целиться в меня из старинного ружья, но не убьет! – Любой другой наверняка признал бы ее чокнутой, но Робин неожиданно поверила мальчишке с горячим сердцем, закованным в шипастую броню.
– Бездна романтики. – Плечи Клауса сотрясались в беззвучном смехе.
– Пойдем искать Эмьюз? – предложила она.
– Пора бы… – согласился тот.
Тень не верила глазам… Все самые страшные подозрения подтвердились. Как выглядит предательство? У него перемазанные шоколадом щеки и… губы. Оно радостно улыбается, обнимается и держится за руки!
Эмьюз инстинктивно набросила на голову глубокий капюшон.
«У неумения плакать есть свои плюсы», – отметила она про себя. – «Значит, «дедушке Найджи» нечего терять? Как я его понимаю! Невежливо заставлять кого-то ждать».
Ясно, отчего Гримм боится быть брошенным. Приятного мало. Удивляло непробиваемое спокойствие, граничащее с отрешенностью. Тень точно смотрела на себя со стороны. Возможно, потому, что сокрушаться, рвать на себе волосы и выяснять отношения просто некогда.
Похоже, пришло время на практике подтвердить право носить нашивку «Оказывать помощь обязан». Едва ли смерть больнее предательства.
Соображать стало неожиданно легко. Пеппер не в состоянии пронести девочку сквозь стену, как записку. Эмьюз выяснила это, ударившись лбом в тот момент, когда Пэп рванул сквозь запертую дверь с Тенью на спине. Самый очевидный путь не всегда правильный, но попробовать стоило.
Она напряженно блуждала взглядом по залу, пока не заметила компанию, отделившуюся от остальных. Мальчишки направлялись к выходу в холл. Мисс Варлоу вприпрыжку слетела по лестнице, благо старые добрые ботинки – не дурацкие бесполезные туфельки. Форменный плащ пришелся как раз кстати! В темноте у подножия колонны разглядеть крошечную фигурку удалось бы только тому, кто знал, куда смотреть.
– Оно тяжелое? – Дэн и Бэн буквально атаковали Конора вопросами.
– А сами как думаете? – отозвался тот. – Конечно, тяжелое.
– Ага, даже двух девушек выдают, чтобы было мягко падать от изнеможения! – пошутил Мэйсон. – Не проклинай меня, когда познаешь экстаз парадного шествия! Ты сам этого хотел.
Ото всех мальчишек сразу толку мало. Конни может проболтаться бывшей подружке о том, что встретил Эмьюз. А Мэйс поднимет панику – слишком ответственный. Оставались липовые близнецы.
«Книга! Книга о Шутнике!», – озарение пришлось как нельзя кстати. – «Шутник выбирался из замка. Если его подвиги правда, выход есть».
Тень обогнула колонну, чтобы оказаться у мальчишек за спинами, оторвала угол от записки Дивного, разжевала в склизкий комочек и швырнула его прямо в Дэна. А когда шут обернулся, приложила палец к губам и поманила мальчика к себе.
– Чего замер? – Притаившись в темноте, мисс Варлоу отлично слышала вопрос Конора.
– Думал, все из ботинка вытряхнул… Ошибся, – солгал Дэн. – Я вас догоню.
Стоило друзьям скрыться из виду, как Дэн кошкой скользнул за колонну.
– Почему прячешься? – шепотом спросил он. – И, главное, от кого?
– Ото всех. – Эмьюз нащупала в кармане ту самую палочку из загадочной посылки. – Мне срочно нужно за крепостную стену. Дивный жив и у него заложник. Гримм. Если я не появлюсь до рассвета, заложника убьют.
– Тот парень, что обозвал тебя ведьмой, – вспомнил Дэн. – А если я скажу, что мы не откроем тебе секрет Шутника?
– Достаточно того, что он существует. – Голос Тени приобрел зловещий оттенок.
– Я не дам тебе рисковать собой. – Мальчик попятился. – Мы пойдем к Финну, и пусть он решает.
– Никуда мы не пойдем. Прости. Мне не оставили выбора.
В следующую секунду острие палочки уже указывало Дэниэлу в грудь.
Глава 34. Побег
– Откуда это у тебя? – Дэн говорил медленно, будто отвлекал злую собаку.
– Не имеет значения, – оборвала Эмьюз. – Важно только, что угроза реальна. Дивный прямо предупредил, какая судьба ждет Гримма, если я впутаю кого-нибудь.
– Шантажисты и похитители все так себя ведут, было бы странно, если бы дивный просил тебя обратиться за помощью в Орден, – возразил мальчик. – Подумай хорошенько. Ты что, убьешь меня, если я развернусь и попробую убежать? Ты даже пользоваться этой штукой не умеешь. Это не допризменное оружие, спускового крючка у нее нет и кнопки, что характерно, тоже. Ты той стороной ее держишь хоть? В темноте не особенно видно.
– Не трать слова, – фыркнула Тень. – Не выйдет из этого ничего. Я приняла решение. Если бы у дивных оказался кто-то из твоих друзей, ты уже бежал бы туда!
– Не заметил между вами особой дружбы. – Шут держался спокойно. – Финн комиссованный Танцор, он разберется в ситуации лучше, чем ты. Смирись. Убери палочку, пока нечаянно не натворила бед.
– Дивному нужен не Финн, а я. – Эмьюз вовсе не собиралась объяснять Дэниэлу истинных причин. – Не спорь. Покажи выход из замка, а потом иди жалуйся кому угодно. Устраивает?
– Нет, – покачал головой тот. – Хочешь смерти – выбросись в окно. Ходить далеко не придется. Считай меня кем угодно, но если случится так, что ты пострадаешь, а Гримм этот выживет, я лично исправлю ситуацию и оторву ему голову. В общем, жизнь ты ему не спасешь. Если не дивный, то я прикончу. Реальную помощь тут окажет только ректор. Плюс, без книги ничего не получится, а у меня ее нет. Можешь обыскать, если не веришь.