– Да, Белые лисы – свирепые бойцы. Их трудно убивать. Я не делаю ошибки, преуменьшая их достоинства. Норны удивили нас своим подкреплением в разрушенном форте. Но сейчас мы не видим приближения новых отрядов. При прорыве у крепости наши люди нанесли им большие потери. Я не думаю, что выжило больше двухсот Белых лис. А первая группа, застрявшая в крепости, насчитывала еще меньше воинов. Поэтому они истощены, и у них осталось мало сил. Еще одним фактором является голод. Даже наши люди недоедают в этом замороженном месте, хотя мы подвозим провиант из Риммерсгарда. Враги же остаются без пищи уже несколько недель. И какие бы хитрости они ни использовали, я сомневаюсь, что норны могут питаться воздухом, иначе эти твари не нападали бы на деревни, расхищая зерно и другие припасы. Поэтому мой внутренний голос говорит, что Два-Топора напрасно подпрыгивает от тех теней и шумов, о которых он нам тут рассказывал.
Еще один мелочный, бессмысленный укус. Прежде чем Изгримнур успел осадить своего тана, заснеженная фигура протиснулась через дрожащие полы шатровой двери.
– Прошу прощения, Ваша светлость и мои лорды, – извинился посыльный. – Я принес сообщение от ярла Вигри. Он говорит, что после последнего удара Медведя от стены отвалились большие куски. Ярл думает, что стена скоро разрушится.
В одно мгновение мрачное настроение Бриндура сменилось на буйную радость.
– Слава богу! – вскричал он, поднимаясь на ноги. – Если стена рухнет, я хочу быть первым, кто омоет меч в крови фейри!
Он повернулся к одному из юных скоггейцев:
– Фани, дубина, где мой шлем?
Изгримнур хотел обсудить с Бриндуром и остальными командирами еще несколько важных вопросов, включая письмо, которое гонец привез ему этим утром. Но теперь он не удержал бы их в шатре. Глядя на то, как тан и его скоггейцы хватают оружие, он подумал о попытке сделать их поспешную вылазку к стене более организованной, но затем решил, что лучше уступить неизбежности. Даже если стена уже сильно повреждена, она может выдержать еще множество ударов боевого тарана, и пока она не развалится, даже самый порывистый риммерсгардский воин не ввяжется в схватку с врагами. «Пусть Бриндур и остальные остудят свое нетерпение в ожидании у черной стены», – подумал герцог. Другие новости могли подождать.
Двое прислужников Изгримнура стояли снаружи шатра: один держал боевой шлем и штандарт с Белым медведем и звездами; другой расчесывал гриву большого и терпеливого коня герцога. Изгримнур вскочил в седло без посторонней помощи и помчался за остальными.
Когда Бриндур и его люди приблизились, боевой таран, стоявший у растрескавшейся стены и хорошо защищенный от лучников на трехклювной башне, готовился нанести очередной удар. Как и люди Вигри, которые уже расположились по обеим сторонам массивного Медведя, они выставили щиты над головами против норнских стрел и отлетающих кусков черных плит. Все ожидали любой возможности для атаки.
Двухскатная наклонная крыша тарана, прикрывавшая людей от стрел с выступов башни, была длиною с церковный амбар. Ее собирали по секциям, как и сам таран с железной головой медведя. Снег на крыше служил прекрасной защитой от зажигательных стрел. Впрочем, Изгримнур так и не увидел норнских лучников. Казалось, что стена и башня остались без оборонительных сил.
Сигнальщики тарана громко пели и били в барабаны, состязаясь с боевыми кличами Бриндура и его людей. Потные, постанывающие солдаты оттянули огромное бревно назад – насколько позволяли тяжелые цепи. Затем, по команде главного инженера, они отпустили веревки. Усмехающаяся железная морда Медведя метнулась вперед и с громким треском врезалась в ослабленную стену. Та устояла, но сместилась и наклонилась под углом в том месте, где ударил таран. Дождь каменных осколков осыпал северян. Трещины между каменными плитами заметно расширились.
– Еще раз! – хрипло закричал Бриндур. – Еще раз, и они будут наши!
Изгримнур подъехал ближе, но решил остановиться немного в отдалении. Он все время осматривался по сторонам. Тем временем Бриндур и даже осторожный Вигри, казалось, ослепли ко всему остальному. Они не отрывали взглядов от участка стены перед ними. Изгримнур повернулся к трем выступавшим клювам башни, когда оттуда – из-за зубчатых бортиков – было выпущено несколько стрел. Хотя некоторые из них нашли свои цели между поднятыми щитами солдат, этим все и закончилось. За верхним парапетом внешней стены по-прежнему не было видно защитников. Неужели норны покинули свои оборонительные позиции и отступили к Пику Бурь? Или тут намечалось что-то другое?
Бревно тарана потянули назад. Стоны обслуживающей команды и бой барабанов смешались с боевыми песнями ожидавших риммеров. Однако кровожадное возбуждение его воинов больше не затрагивало Изгримнура. Что-то действительно происходило не так. Армия герцога пригнала к этому месту несколько сотен норнов, и хотя некоторые из них были убиты на стене танголдирскими лучниками Вигри, Изгримнур знал, что ему противостояла только горстка врагов, которые, отчаянно сражаясь, удерживали смертных от вторжения на их земли. «Клянусь Святым Рансомером, – подумал герцог, – если Слудиг прав, то что они задумали?»
Цепи звякнули, когда таран достиг крайней задней позиции. Через миг барабаны замолчали, и старший инженер прокричал:
– Давай!
Таран помчался вперед, и Медведь нанес еще один хрустящий укус.
Из середины потрескавшейся стены – оттуда, куда ударил железный наконечник тарана – выпал большой кусок, вслед за которым упала плита, расположенная чуть выше. Через миг с перекатом, похожим на гулкий гром, огромные камни начали вываливаться и скользить вниз к основанию стены. Люди вокруг тарана, захваченные врасплох посреди всеобщего веселья, попятились назад. Некоторые падавшие плиты были больше человеческого роста.
Черный камнепад уже нельзя было остановить. Весь участок стены перед тараном дрогнул и разрушился с оглушительным грохотом. Плиты каскадом обваливались с каждой стороны пролома, разбрасывая вокруг большие комья снега и грязи, которые настигали стоявших рядом людей. Через некоторое время обрушение стены закончилось. Упали только центральная и нижняя части укрепления, оставив в каменной преграде широкую зияющую рану в форме перевернутой подковы. Риммеры быстро перестроили ряды и начали подниматься к этой бреши, карабкаясь по обвалившимся камням, словно муравьи, роившиеся на упавшем куске хлеба. Северяне ревели и кричали в радостном безумии. Им не терпелось добраться до врага, так долго ускользавшего от их мечей и топоров.
Через мгновение атакующие обнаружили еще одну стену, стоявшую за первой. Защитники башни торопливо возвели ее за уязвимым местом в огромной внешней стене – небольшую преграду чуть выше человеческого роста. Когда риммеры начали перебираться через брешь на другую сторону, их встретил шквал стрел. Здесь прятались многие из оставшихся норнов, которые терпеливо ждали возможности для нанесения ответного удара. И теперь он был им предоставлен.
– Без страха! – закричал Вигри, яростными жестами направляя отряды в атаку. – Их только горстка! Вперед, северяне! Покажем им, какое на вкус наше железо!
Несмотря на рев, с которым воины энгидалерского ярла и скоггейцы Бриндура хлынули в брешь, Изгримнур услышал другой крик – слабый голос в хаосе битвы. Но исходил он с противоположного направления и именно этим привлек внимание герцога.
Слева и чуть сзади от него, на большой дистанции от бреши, располагались катапульты, которые обстреливали стены камнями, отвлекая от тарана оставшихся защитников башни. Эти осадные орудия охранялись наемниками с юга – людьми непонятной квалификации, которым Изгримнур не хотел доверять передовые рубежи. И вот теперь он увидел одного из южан, махавшего руками, словно птица. Парень что-то кричал, пытаясь привлечь внимание людей, столпившихся около тарана. Из-за шума сражения Изгримнур не понимал его слов. Но, следуя диким жестам солдата, посмотрел на высокие скалы, примыкавшие к стене с каждой стороны прохода. Его сердце дрогнуло. Примерно на середине склона по левую руку от себя Изгримнур увидел огромный валун, который каким-то странным образом был отделен от скалы и обдуманно направлен вниз. Массивный округлый камень, скользя и подпрыгивая, катился прямо к риммерам, пока те ожидали у проломленной стены и под шквалом норнских стрел старались перебраться через брешь на другую сторону преграды.
Изгримнур прокричал предупреждение, но, конечно, никто из северян не услышал его. Огромный валун на склоне замедлился на несколько мгновений. Его плоская часть с трудом скользила по выступавшим камням. У герцога даже возникла надежда, что глыба остановится. Однако через миг округлый кусок скалы проскочил неровное место и снова покатился к краю боковой стены прохода – большой, как трехэтажный дом в богатом торговом квартале Элвритсхолла.
Выкрикивая предупреждения, Изгримнур пришпорил коня и помчался к отверстию в стене, пробитому мощным тараном.
– Все вперед! – ревел он во всю силу огромных легких.
Размахивая мечом, Изгримнур пытался направить остатки ожидавших отрядов к бреши.
– Вперед, или вы будете раздавлены! Берегитесь! На вас катится глыба!
Огромный валун снес выступ на краю обрыва, вызвав чудовищный град из осколков камней. Пролетев по воздуху над небольшой сосновой рощей, он упал на пологий откос и в шлейфах гальки покатился к бреши, пробитой в стене. Удар о землю нисколько не замедлил его.
Изгримнур направил коня к рухнувшей части стены. Скакун послушно прыгнул вверх и заскользил копытами по упавшим плитам, пока люди разбегались в стороны с его пути.
– Вперед и только вперед! – закричал герцог. – Если хотите жить, следуйте за мной!
Внезапно мощное сотрясение воздуха едва не выбило его из седла. Огромный валун ударился о стену прямо позади коня. С оглушительным грохотом, словно провозглашая конец света, он смял под собой людей, лошадей, обломки камней и могучий таран с головой Медведя, превратив все это в монумент чудовищного хаоса с грудой неузнаваемых тел.