Размахнулся, ударил своей березиной врага поперек спины.
Олег зажмурился.
Мертвяк развернулся, не останавливая движения, нанес удар по неожиданно возникшей помехе. Дамир начал уклоняться, но куда медленней, чем нужно. Тогда Клим со всей дури толкнул тварь к обрыву. Вниз, без вскрика, они канули оба.
Олежка подскочил к краю – но в кромешной тьме ничего не было видно.
Рядом всхлипывал Дамир. Ему все-таки досталось, пусть и не в полную силу – по руке, которая держала палку. Меч мертвяка рассек мышцы плеча, порез обильно сочился кровью.
Снова грохнул выстрел. Он-то и вернул парню способность соображать.
– Где-то тут, наверное, еще шестеро.
– Клим умер? – настойчиво спросил Олег.
– Не знаю.
– Мы пойдем за ним?
Дамир думал целую минуту.
– Там двое наблюдателей и собака, – наконец сказал он. – Давай сначала посмотрим, – может, получится добраться до наших. Ты помнишь дорогу?
– Нельзя же его так… это он из-за нас…
– Олег… ну пойми ты. Потеряем время и никому не поможем.
Он поднялся, опираясь на свою подрубленную палку. Смотал снятую с обезглавленного трупа веревку. Труп неприятно водил руками, но подняться не пытался. Дамир порадовался, что сейчас темно и подробностей не видно.
– Пойдем, – позвал он. – Куда дальше?
Где-то метров через триста они увидели фонарь. Обычный керосиновый фонарь, закопченный и тусклый, чадил на пне, возле которого сидел, тяжело дыша, человек в темной куртке с капюшоном.
Дамир поежился. Стрелять вот так в ничего не подозревающих людей ему еще не приходилось. Но думал он недолго. Вспомнил Клима. Вспомнил тех, кто сейчас ждет помощи… вскинул пистолет, тщательно прицелился, выстрелил.
Олег рядом громко втянул сквозь зубы воздух, но промолчал.
Человек захрипел, соскользнул на землю, замер. Минуло несколько секунд, в свете фонаря появился еще один. Он настороженно водил стволом по кустам. Дамир снова выстрелил – не столь удачно: пуля задела плечо. Ответ последовал незамедлительно. Олег упал, внезапно вспомнив напутствие Клима. Да, нечего безоружному делать в перестрелке.
Дамир снова прицелился, но враг тоже не был дураком. Отступил в тень, за сосновые стволы.
Дамир замер, ожидая, что враг или выйдет на свет, или еще как-то себя проявит.
Но тот не выдавал себя ни единым звуком. Может, ушел? Или прямо сейчас пытается зайти к ним со спины?
Дамир пошарил в карманах – там у него всегда лежали разные полезные детали для будущих ме́хов. Он подбирал их, где только мог. Впрочем, так делали почти все, кто хоть немного знаком с мастерством Слова. Под руку попалось увесистое колесико. Дамир размахнулся и кинул его в кусты за своей спиной. Колесико коротко прошуршало по веткам и затихло. Никакого ответа.
Парень выдохнул и осторожно двинулся к обрыву, низко наклоняясь к земле.
Увидел под собой костер и двоих схарматов подле него. Нет, троих! Вот он, третий, торопится откуда-то слева. Стрелок? Или это совпадение?
Двое оживились, выслушивая известия, вскочили, подошли ближе к скале.
Наверное, все-таки он.
Дамир вернулся к фонарю, прикусив губу, осмотрел тело. Ну, как осмотрел – перевернул, пощупал пульс, к своей радости, пульса не обнаружил. Он не чувствовал себя в состоянии еще и добивать раненого схармата.
Склон был темен и казался пустым. Но наверняка это единственное место, откуда можно хотя бы теоретически добраться до своих. В ином случае, стрелок выбрал бы более удобную точку.
– Мастер Геда! – окликнул Дамир. – Мастер Диана!
– Кто здесь?
Казалось, Диана говорит из-за соседнего пня. Совсем близко, даже голос повышать не нужно.
– Дамир и Олег. Вы по веревке подняться сможете? Мы, похоже, прямо над вами.
– Двое раненых, один тяжело. – Ответила Геда. – Клим с вами?
– Нет, – отозвался подмастерье. Голос его не слушался. – Мы не знаем, что с ним. Он дрался с мертвяком и упал с обрыва.
– Ясно, – сказала Диана. – Разговоры потом. Давайте вашу веревку.
Подъем отнял час времени и все силы. Олег все это время следил с обрыва за схарматами. Дамир доверил ему свой пистолет с последним патроном.
Но те, видно, решили, что на помощь попавшим в осаду путникам пришло большое подкрепление. Они ушли в тень, но костер не погасили. Их второй мертвый пес так и лежал все это время, охраняя тропу. Возможно, они кого-то ждали. А может, это были мертвецы.
Дамир порывался остаться искать Клима, но Диана выговорила ему, и он всю дорогу до Убежища молчал. Сама мечница с подмастерьем остались маскировать остатки тропы и ставить сторожевые ловушки.
Клим прокладывал дорогу так, чтобы на осыпях потенциальные преследователи легко могли ее потерять. Похоже, эта предосторожность в ближайшее время сыграет очень важную роль.
Они вернулись в Убежище уже засветло.
А еще часа через два откуда-то совсем с другой стороны, из самой чащи, явился неубиваемый Клим.
Доплелся до Геды, упал в кресло:
– Учебное пособие по полевой хирургии заказывали?
И отрубился.
Геда попробовала освободить его от одежды и констатировала, что шуткой здесь и не пахнет. И это при том, что как раз медикаменты и оставшуюся часть оборудования они и отправили последним рейсом. Лежит оно теперь на повороте тропы под скалой. Наверняка там и останется лежать, если схарматы не заинтересуются.
Слава Хедину, хоть бинты остались…
Лек поймал себя на том, что ему нравится устраивать Ильре неожиданные встречи с его новым помощником. Она сразу как-то оживала, в глазах появлялся гневный блеск, и грудь начинала вздыматься под одеждой чаще.
Дальгерт не скрывал, что эти нечаянные встречи его забавляют, но не больше. Был он не просто наделен способностями к магии Слова – он легко и быстро запоминал азы, и вскоре Лек стал доверять ему все более сложные операции. Трупов он тоже не боялся, скорей относился к мертвым с понятной брезгливостью и этим отличался от многих и многих других его помощников.
Ильра же… она вела себя странно. То хандрила целыми днями и запиралась в комнате, никого не желая видеть. То вдруг начинала вспоминать прошлое. В ее рассказах зримо возвращалось то, что Лек от всей души хотел забыть… и это бесило.
Учиться не отказывалась, но была рассеянна, думала все время о чем-то другом. Иногда, когда Ильра пыталась заниматься в мастерской, Лек заходил в ее комнату, дотрагивался до ее вещей и представлял себе, как однажды придет сюда хозяином. Как будет гладить ее руки и шею, а она будет улыбаться. У нее такая красивая, стройная шея, такая тонкая, гладкая кожа…
Сердце замирало, опьяненное фантазиями, и Лек выскакивал вон, раскрасневшийся и возбужденный. А потом бежал вниз, в его секретную, тайную лабораторию, и работал, работал…
В этот раз снова ничего не получилось. Почему? Он все делал, как надо, и был уверен в этом! Что было не так? Лек посмотрел на располосованное тело на столе, на непослушные механизмы и грязно выругался. Тело умерло во время операции, несмотря на магическую поддержку и частичный стазис.
Усталый и раздраженный, он поднялся в большие мастерские. Работали только трое из десятка мастеров, и он наорал на них, потому что решил, что они отстают от графика. Злость хлестала через край. Ну почему, почему, когда кажется, что победа уже близка, вдруг оказывается, что где-то была допущена ошибка и теперь снова нужно начинать все сначала?
В коридоре увидел Ильру. Она разговаривала о чем-то с одним из помощников. Как-то слишком уж мило она с ним общалась и как-то слишком близко стояла.
Взбешенный Лек подлетел к ним. Ударил собеседника Ильры по лицу. Тот в изумлении отпрянул.
– Иди к себе!
Ильра удивилась:
– Лек! Что происходит?
– Ничего. Ничего особенного!
– Лек, мне больно!
Он обнаружил, что сжимает ее запястье чуть не со всей силы. Принудил себя разжать пальцы.
– Что с тобой? – тихо спросила она.
– Ничего. – Губы были словно деревянные, в душе разливалась горечь. – Извини.
– Я пойду, ладно?
– Нет. Стой. Стой…
Лек легонько коснулся ее щеки.
Ильра застыла изваянием. Не отстранилась, но и не показала, что ей приятно… Лек с досадой убрал руку.
– Ладно. Иди.
– Доброй ночи.
Ушла. Ровно и независимо. Лек улыбнулся – пальцы еще помнили прикосновение, бархатную гладкость ее кожи…
Дальгерт видел, что с Ильрой происходят неприятные перемены. Она еще больше похудела. Часто плакала. Несколько раз порывался спросить, что с ней, и каждый раз душил идею в корне. Единственное, что позволил себе, это перебраться жить поближе. К мастерским. Ну, разумеется, к мастерским…
Впрочем, похоже, неприятности были не только у Ильры. Лек ходил раздраженный, срывался на всех подряд, требовал ускорить темпы. Один раз избил до крови и синяков Таиша, что у него бегал в младших учениках, даже выбил зуб. Дальгерт при этом не присутствовал – слышал рассказы и видел последствия.
Кроме того, расстроенным, не выспавшимся и хмурым выглядел генерал Аким. Его вообще стало редко видно. Часть обязанностей по общению с городскими старейшинами он свалил на самого Дальгерта, часть – на старика Демиана. Делами армии чаще занимались старшие офицеры, чем он.
Демиан тоже редко показывался, но поскольку он так вел себя и раньше, это Даля не сильно беспокоило.
За Дальгертом, казалось, никто специально не присматривал. Он, бывало, свободно выходил в город, и ни разу не приходилось ему отчитываться на тему, где был да что делал. А видел и примечал много. Видел, как город потихоньку оживает. Видел, как с центральной площади вывозили на больших неуклюжих ме́хах, арендованных городской управой у схарматов, обугленные доски и как привозили свежий тес. К людям старался не подходить – много раз слышал, как жители шепчут в его спину проклятия.
Однажды увидел Виля. Старик ждал кого-то на перекрестке. Даль встретился с ним взглядом, и тот медленно опустил веки. Следовало понимать так, что он исполнил просьбу. Теперь бы Кузнец не сплоховал, передал сообщение…