Его сердце билось спокойно и гулко.
– Сегодня мы опять будем пытаться?.. – пробормотала я, обнимая его.
– Да, конечно. Ещё рано отчаиваться. Но сегодня я хочу попробовать другой способ.
Я подняла голову и удивлённо посмотрела на Дэйна. Он был серьёзен и сосредоточен.
– Какой же?
– Помнишь тот день, когда волчица впервые проснулась? Помнишь, что я делал?
Кажется, у меня округлились глаза.
– Но… Дэйн…
– Она отвечает на мои ласки, и не спрашивай почему, прошу тебя. Возможно, ты сможешь всё-таки установить нормальный контакт и понять…
– Нормальный контакт?.. Дэйн, но я…
Я задохнулась от смущения. В прошлый раз я с трудом соображала, но и цель тогда была другой. Теперь же…
Мне слишком нравились его прикосновения – независимо от волчицы. Мне не хотелось, чтобы Дэйн их прекращал. Мне хотелось раствориться в собственных ощущениях – и всё.
И он хочет, чтобы я устанавливала какой-то контакт?!
– Ро, я понимаю. – Он взял моё лицо в ладони и заглянул в глаза. – Поверь, я разделяю твои чувства. Но сейчас мы должны сосредоточиться на другом. Пожалуйста, давай попытаемся.
Зажмурившись, я кивнула, и Дэйн вздохнул с облегчением.
– Открой глаза.
Я, как всегда, сразу послушалась. И задохнулась, увидев, с какой тревогой и нежностью смотрит на меня Дэйн.
– Что бы я ни делал, постарайся думать только о ней – о своей волчице. Помнишь один из уроков по магии Разума, где нужно отделить Разум от тела и отправиться в полёт? Вот и представь, что сейчас ты состоишь из двух частей – из тела, с которым я могу делать что угодно, а ты не будешь отвлекаться, и из Разума, который должен сосредоточиться на волчице. Ты понимаешь?
Я вновь кивнула. Я не спрашивала, что он собирается делать: доверяла полностью.
– Тогда закрой глаза.
Я послушно опустила веки, чувствуя, как Дэйн кладёт меня на траву и ложится рядом.
– Очисти свои мысли. И успокойся. Слушай ветер, Ро.
Несколько минут ничего не происходило. Я послушно сосредоточилась на дыхании ветра и глубоко дышала, не позволяя ни одной мысли – ни хорошей, ни плохой – достичь Разума.
А потом я почувствовала, как руки Дэйна заскользили вдоль моего тела, повторяя его контуры – легко, едва касаясь. Тёплые пальцы дотронулись до щеки, а следом погрузились в волосы, осторожно запрокидывая голову.
Я поняла зачем, когда ощутила его губы на своей шее. Дыхание сбилось, на мгновение я потеряла контроль над собой, и Дэйн замер, словно понял моё состояние.
Пара секунд – и его губы заскользили вниз. Он чуть приподнял меня над землёй и начал расстёгивать крючки на платье, как в прошлый раз. А потом и стянул его, обнажив меня до пояса.
Когда я почувствовала губы Дэйна на своей груди, внутри что-то зашевелилось. Глухо заворчало, топорща белую, как снег, шерсть. И я вдруг увидела её мордочку – маленькую, узкую… волчью. Голубые глазищи сверкали яростно, но в то же время беззащитно.
Волчица вновь заворчала и выпустила из крошечных лапок острые когти, царапнув, кажется, самую мою душу.
Это было удивительно. С одной стороны, я прекрасно чувствовала Дэйна и сладкую негу, охватывающую тело от его откровенных ласк, а с другой – будто погрузилась в ещё один сон. В сон, где мне виделась маленькая белая волчица, осторожно выглядывающая из темноты и нервно дёргающая ухом.
Ухо изнутри было нежно-розовым, и я улыбнулась.
– Здравствуй, – произнесла я мысленно.
Волчица фыркнула, но от меня не укрылось возбуждённое выражение её ярко-голубых глаз.
– Может, всё-таки познакомимся? Ведь я – это ты.
В этот момент Дэйн слегка укусил меня за сосок, и я чуть не вывалилась обратно в реальность от пронзившего тело ощущения. Даже глаза закрыла, чтобы было легче.
А когда вновь открыла, то обнаружила, что маленькая волчица стоит возле меня и топорщит белую шерсть.
– Хоч-ч-ч-чу, – заявила вдруг она, опускаясь на передние лапы и приподнимая заднюю часть тела.
– Чего? – нахмурилась я, чувствуя, как горит низ живота.
– Его-о-о, – протянула волчица. – Сильны-ы-ый. Мо-о-ой. Хоч-ч-чу!
Хм. Кажется, я поняла, о ком она говорит.
– А чего ещё ты хочешь, Ронни? – Это имя сорвалось с моих губ быстрее, чем я успела что-либо сообразить. – Расскажи мне, чего ещё ты хочешь. Ты ведь часть меня, а я совсем не знаю, чего ты хочешь.
И тут я осознала, насколько хорошо Дэйн понимает меня. Он моментально прекратил свои ласки и просто обнял, крепко прижав к себе. И это было правильно: ещё немного, и я бы превратилась в копию маленькой волчицы, а моей единственной связной мыслью было бы «хочу».
Я наклонилась и протянула к ней руку. Несколько секунд она насторожённо смотрела на неё, а потом всё-таки подалась вперёд и ткнулась лбом в мою ладонь. Шерсть была жёсткой и немного кололась.
В глазах волчицы неожиданно мелькнула такая тоска, что я, поддавшись порыву, опустилась на колени и прижала к себе её маленькое тело.
И она завыла. Горько, отчаянно, громко. Я прижала её к себе изо всех сил, согревая своим телом и чувствуя, что начинаю понимать…
– Представь, что ты спишь в доме, где тихо и тепло, – шептала я ей на ухо. – А потом просыпаешься и понимаешь, что тебе пора идти. А там, за дверью, снег, холод, и никто тебя там не ждёт. Никому ты не нужна. И поэтому ты забиваешься глубже в норку и засыпаешь крепче…
Волчица кивнула и лизнула мою щёку.
– Вот почему я не прошла Ночь Первого Обращения. – Я погладила её по голове, продолжая говорить. – Ты не чувствовала любви и тепла, поэтому и не пришла. Не откликнулась на зов зелья, забилась глубже… Значит, тебе нужна любовь, Ронни?
Она вновь кивнула и вдруг заплакала.
Воспоминания проносились перед моими глазами – одно за одним, одно за одним…
Вот я в три года разучиваю на день рождения отца весёлую песенку, залезаю на стул и самозабвенно пою – и вдруг встречаюсь взглядом с ледяными глазами калихари… А потом замечаю, что гости смотрят на меня так, будто перед ними какое-то безобразное чудовище. Соскакиваю со стула и убегаю…
Вот я иду по улице – сегодня мне исполнилось десять – и замечаю милого маленького мальчика лет шести. Улыбаюсь ему, а когда он вздрагивает и бросается прочь, моя улыбка постепенно тает…
Вот я бегу как шальная, спасаясь от очередных преследователей, и острый булыжник попадает мне в спину, прожигая её огнём…
Вот я падаю в грязь от попавшего в висок камня, а поднимая глаза, вижу ухмыляющееся лицо Джерарда…
Вот я раздеваюсь, готовясь к первому обращению, и слышу вокруг себя смешки и улюлюканье…
…В конце концов я плакала вместе с волчицей, прижимая её к себе. Я оплакивала своё несчастное детство, презрение окружающих, предательство брата…
И почти пропустила тот миг, когда волчица исчезла в ослепительном свете. Но в то же мгновение поняла, что теперь нет никаких «я» и «волчица» по отдельности.
Теперь есть только я.
Я, Рональда, белая волчица.
Глава пятнадцатая
Когда я очнулась, Дэйн целовал мои мокрые от слёз щеки.
– Всё получилось, – улыбнулась я ему.
– Я знаю. – Он ласково погладил меня по волосам. – Теперь нам остаётся только ждать. Ты подчинила свою волчицу, но никто не знает, когда она решит себя проявить. Не бойся, ты не сойдёшь с ума в момент обращения, будешь контролировать чувства и эмоции, хотя какое-то время придётся попотеть, привыкая к новому телу и новым ощущениям. Но ты справишься, Ро, я знаю.
Я кивнула и потянулась к его губам.
И в тот миг, когда Дэйн поцеловал меня…
Нет, раньше, конечно, тоже было очень приятно, но теперь!..
От нахлынувших эмоций я задрожала, словно лист на ветру, и крепче прижалась к Дэйну, будто хотела слиться с ним в единое целое.
– Ро…
– Дэйн…
Я застонала, а он зарычал.
И вдруг… треск, и по моим рукам заструилось что-то тёплое.
Я замерла, а Дэйн, оторвавшись от моих губ, засмеялся. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что произошло.
Оказалось, я порвала ему рубашку выпущенными когтями. А потом и с наслаждением впилась в спину. Так что струившаяся по моим рукам жидкость была кровью Дэйна.
– Извини. – Я смутилась.
– Не нужно извиняться. – Он вновь засмеялся. – Это нормально и… и прекрасно, Ро.
– Да? – Я в ужасе уставилась на окровавленные ладони. – То, что я сделала тебе больно – прекрасно?!
– Мне не было больно. Ни капельки. – Дэйн поцеловал обе мои ладони и вдруг нахмурился. – Но я думаю, пару дней нам лучше не встречаться. Будешь спать без снов.
– Почему? – Я так огорчилась, что чуть не заплакала.
Дэйн улыбнулся, погладил меня по щеке… И я почувствовала, что закрываю глаза и куда-то проваливаюсь.
– Потому что я слишком сильно тебя хочу, милая Ро, – прошептал он и легко поцеловал меня в губы.
А потом я проснулась.
Сердце стучало как бешеное.
Неужели получилось?.. Неужели я смогла?.. О Дарида, впервые в истории оборотень подчинил внутреннего волка до обращения!
Я засмеялась, зарывшись лицом в подушку.
Пройдёт время, и однажды я смогу обратиться. Я стану белой волчицей! Такой же, как другие оборотни…
И тут я вспомнила, что отреклась от родственников и клана. Вспомнила, что больше не в Арронтаре и никогда туда не вернусь. И неважно, стану я волчицей или нет – я не смогу забыть презрительное отношение к себе, каждый брошенный камень, предательство близких и особенно – брата.
Теперь мой дом здесь. Здесь меня приняли такой, какая я есть, окружили теплом и заботой. Этого не было в Арронтаре, даже когда я была маленькой. Там я – отверженная, и всегда буду ею. Я всегда буду помнить об обидных словах, о причинённой мне боли, об отречении. Наверное, когда-нибудь я смогу отпустить своё прошлое. Но простить – нет. Каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу искажённое неприязнью лицо брата.
А здесь… Я вспомнила глаза Грэя в тот момент, когда мерила платье. Маленькие ручки Эдди, обнимающие мою шею. Слова Араилис: «Я очень хочу быть твоим д