– Да. Ты не сердишься? И не обижаешься? Ронни, пожалуйста, скажи.
Я улыбнулась.
– Кто из нас прорицательница, Ари? Ты же сама должна знать, сержусь я или нет.
– Я знаю не всё… И не всегда… Ронни, ну пожалуйста!..
Мне очень хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней, чтобы утешить и поддержать. Араилис было трудно. Наверное, труднее, чем остальным, ведь она знала всё-таки немного больше других. Знала, но не говорила.
Но я не могла толком пошевелиться, боялась потревожить Эдвина.
– Я не сержусь и не обижаюсь, Ари. Честное слово.
Она так обрадовалась, будто я сказала что-то замечательное. А потом вдруг подалась вперёд и сжала мою руку.
В ту секунду глаза Араилис, вобравшие в себя лунный свет, казались мне не голубыми, а серебряными.
– Я хочу, чтобы ты знала, – произнесла она мягко. – Я уже давно никому и ничего не говорила, но тебе хочу сказать. С Эдди в любом случае всё будет в порядке. Ты понимаешь? В любом случае.
У меня перехватило дыхание, а сердце на миг будто остановилось. А потом забилось вновь – с удвоенной силой, когда я осознала, что именно поведала мне Араилис.
В любом случае… Это значит, что Эдвин останется жив во всех вариантах развития будущего! О Дарида, спасибо!
Я хотела выразить Ари свою благодарность, но никак не могла найти правильных слов и просто хлопала ртом и глазами. Но она, кажется, и так всё поняла, потому что тихо рассмеялась и сказала:
– Только не говори об этом больше никому, как бы ни хотелось. И береги… своего волчонка.
Я кивнула и, закрыв глаза, прижалась щекой к тёплому лбу Эдди.
Как странно – я не прожила здесь и месяца, а уже в мыслях называю мастерскую Дарта и Тора домом.
Именно об этом я думала, когда карета остановилась возле деревянного здания и мы вышли наружу. Вокруг нас замерцал воздух – это Ари прощупывала пространство на предмет незваных гостей. Но их не было, и мы спокойно вошли в дом.
– Ронни? Ари? Что случилось, вы должны были прийти уже давно… И где Дрейк? – раздался голос Грэя. – И почему на тебе его плащ?..
Я никак не могла разглядеть Грэя. Черты его лица расплывались, размывались, словно отражение на водной глади.
– Я объясню тебе всё сама, Грэй. Ронни, иди наверх!
– Но…
– Оставь её, потом поговорите.
Эдвин забормотал что-то во сне, и я, кивнув, поспешила на второй этаж. Быстро уложив мальчика, помылась и направилась в свою комнату. На пороге меня встретил громким лаем взволнованный Элфи. Я села рядом с хати на пол и обняла его лохматую шею.
– Привет, дружок.
Он обнюхивал меня, и я почти физически чувствовала удивление Элфи.
– Да, всё верно. Сегодня я впервые превратилась в волчицу.
– Р-гав, – ответил хати.
– Почему так получилось?.. Я очень сильно испугалась за Эдди. Очень сильно. И… вот.
Взгляд умных голубых глаз напомнил мне о Дэйне, и я, встав с пола, направилась к кровати. Постель была такой холодной, что я поёжилась и непроизвольно поджала пальцы ног, укрываясь одеялом с головой и сворачиваясь калачиком. И вспомнила дартхари. Интересно, он был бы рад, если бы узнал, что я всё-таки стала оборотнем?
Я думала, что усну очень быстро, но этого не случилось. Потому что в тот момент, когда голова коснулась подушки, я вдруг осознала невероятный факт…
Они приходили за мной.
«Где девчонка?» Именно так сказал один из эльфов. Значит, им была нужна именно я. Не Эдди, не учитель – я.
Почему? Кому я помешала? Зачем я была нужна этим эльфам? Или тому, кто их послал.
Я сжала кулаки. Теперь я не боялась. Как сказала Араилис, с Эдди в любом случае всё будет в порядке – а с остальным я разберусь.
Но всё-таки… как я умудрилась расшвырять их так быстро и просто? Они ведь тоже маги, а я победила их, будто они были обычными людьми. Я закусила губу, вспоминая…
И вспомнила, но не сразу, что в тот момент, когда я обратилась в волчицу, из меня вырвалась магия Разума, сковав противников по рукам и ногам – так, как я и хотела сделать в самом начале, но не смогла. Почему-то обращение помогло мне сосредоточиться…
В этот раз сон пришёл внезапно, будто кто-то ударил сзади чем-то тяжёлым по голове, вызвав не сон, но обморок.
Я оказалась на Великой Поляне. И вздрогнула от ужаса, осознав, что попала не просто на Поляну – я вернулась в прошлое, очутившись здесь в ту ночь, когда должно было свершиться моё первое обращение. Всё было точно так же, как тогда: я шла в центр Поляны, чувствуя, как подкашиваются и дрожат ноги, да и руки тоже, как темнеет в глазах.
В горле пересохло. Я попыталась сглотнуть, но не смогла.
Холодными и немеющими пальцами я принялась раздеваться, постепенно скидывая на землю одежду, чуть не плача, потому что они смеялись – по-прежнему смеялись, как и тогда…
Что же это такое?! Прошло почти десять лет! Очнись, Рональда, та ночь давно ушла, растворилась в небытии, исчезла!..
Смех. Ехидный, злой, презрительный и беспощадный. И так хочется втянуть живот и прикрыться руками…
– ТИХО!
Этот голос… он пронзил меня насквозь, как молния пронзает небо во время грозы. И я обернулась – как в ту ночь, сразу обернулась, потому что больше жизни хотела увидеть обладателя этого голоса.
Дартхари смотрел на меня, а я смотрела на него, вновь переживая то удивительное чувство, когда впервые его увидела. Только теперь у меня почему-то сильнее сдавило грудь, в глазах защипало, а сердце забилось так, словно хотело выпрыгнуть из горла.
– Продолжай. Обряд ещё не закончен.
Да, именно так он сказал тогда. И после его слов я вдруг осознала по-настоящему: это сон. Сон, в котором не имеет значения, что я сейчас сделаю, – потому что на самом деле всё это происходит лишь в моей голове.
И я просто пошла вперёд. Не обращая внимания на собственную наготу, не слыша удивлённых вздохов и возмущённых шепотков, ничего не слыша… Я смотрела на дартхари Нарро.
Смотрела так, как никогда не смела смотреть: прямо и открыто.
В его присутствии мне всегда хотелось опустить глаза, но только не сейчас. Я шла вперёд, не отрывая взгляда от Вожака, и остановилась, лишь когда подошла к нему так близко, что вполне могла бы дотронуться.
– Сегодня я впервые обратилась, – сказала я тихо.
Лёгкая улыбка появилась на губах дартхари.
– Я знаю.
– Знаете? Откуда?
– Просто знаю. Чувствую.
И тогда я сделала то, что всегда хотела сделать: шагнув вперёд, приблизилась к Нарро вплотную и положила обе ладони ему на грудь, вмиг ощутив биение его сильного сердца.
– Это сон, – прошептала я, обвивая руками его шею. – Просто сон, в котором я могу делать всё, что захочу…
– Я и не спорю. – Ласковая улыбка, а потом… а потом я ощутила его ладони на своей талии и спине… обнажённой спине. Пальцы пробежались вдоль позвоночника и остановились где-то в районе лопаток.
– Какой хороший сон, – рассмеялась я, прижимаясь щекой к груди дартхари. – Даже слишком хороший.
– Почему «слишком»? – Голос Нарро вибрировал, словно от сдерживаемого смеха.
Я подняла голову и призналась:
– Потому что я ложилась спать с мыслью о том, как было бы замечательно сказать вам, что я всё-таки стала волчицей. Видимо, поэтому вы мне приснились. А ещё… а ещё я так рада вас видеть. И сейчас я гораздо счастливее, чем наяву.
Нарро вдруг наклонился и, целуя меня, прошептал:
– Я тоже, Рональда. Я тоже.
Мир вокруг закружился – быстрее-быстрее-быстрее… А наш поцелуй, наоборот, стал медленным и нежным. И неважно, что на самом деле этого поцелуя не было, никогда не было, он мне просто приснился…
А потом всё исчезло – Великая Поляна, оборотни, дартхари. И я погрузилась в сон без сновидений, в котором меня обнимали чьи-то сильные и крепкие руки.
Утром я какое-то время лежала в постели и глупо улыбалась, ощущая на подушке запах коры ирвиса и осенних листьев. Вспоминала сон и лениво жмурилась. Но потом всё-таки встала и заглянула в зеркало.
Я сделала это просто для того, чтобы причесаться, никак не ожидая, что застыну немым изваянием перед собственным отражением.
Каждый раз, когда с моим внутренним волком что-либо случилось, я менялась. В этот раз глупо было не ждать изменений, но я действительно совсем их не ждала. И сейчас, резко выдохнув, подняла руку, прикасаясь пальцами к губам.
Куда делся мой большой жабий рот? Нет, он по-прежнему был большим, но теперь не казался огромным. Просто губы. Большеватые, но вовсе не безобразные.
Это преображение изменило моё лицо, сделав его… почти привлекательным. Но если бы это было единственным изменением!
Я приблизилась к зеркалу почти вплотную, разглядывая собственные глаза. Они остались нежно-голубыми, но если присмотреться, можно было заметить крошечные ярко-жёлтые искорки, вспыхивавшие на свету вокруг зрачка. И это оказалось очень красиво. Я никогда не видела ничего подобного.
Я повернула голову вправо, любуясь, как искорки, словно снежинки во время снегопада, кружатся в моих глазах. Затем влево – они вспыхнули иначе, но не менее красиво.
Интересно, почему глаза у меня не стали жёлтыми, как у остальных оборотней после первого обращения? Ответа на этот вопрос я не знала, но радовалась, что всё осталось почти как прежде. Я любила свои глаза. Они напоминали мне о Дэйне.
Дэйн… Я вздохнула. Как жаль, что друг так и не пришёл ночью в мой сон. Но ничего, сегодня я непременно расскажу ему о случившемся, и всё будет хорошо.
В дверь тихо и осторожно постучали.
– Ронни?..
Я отпрыгнула от зеркала и ответила почти сразу, не думая:
– Да, Грэй!
Видимо, он решил, что я одета, потому что моментально вошёл, закрыл за собой дверь и только потом посмотрел на меня. Лицо мужчины окаменело.
Я почувствовала, что щёки начинают гореть, будто я целый час стояла на открытом солнце.
– Прости, – пробормотала я, непроизвольно поджимая пальцы босых ног. – Я совсем забыла, что не одета… Отвернись, пожалуйста.