Сразив очередного противника, гном вдруг понял: что-то изменилось. Орки больше не лезли под их секиры, напротив, они отступали. Очень скоро отступление превратилось в повальное бегство. Вся зеленокожая орда устремилась в узкую горловину, пробитую в кольце окружения, остатки войска бежали прочь. Сражаться продолжали только четыре громадных тролля, удерживающие узкое ущелье – проход из долины Стальных пещер. Стрелы людей догоняли бегущих, увеличивая их и без того огромные потери. Двинн пожалел, что гномы не могут тягаться с Урзаг в скорости, не то сегодня живым не ушел бы ни один из орков.
Но в любом случае, это победа.
– Ну что, все кончено, как считаешь?
Гном обернулся, услышав знакомый голос, и увидел Ильдиара.
Магистр Священного Пламени выглядел уставшим и тяжело дышал, его белые доспехи были перепачканы вражеской кровью, но сам паладин не пострадал.
– Думаю, что враг сломлен, – сухо ответил Щит Ахана.
– Они бегут. К сожалению, их последний удар я упустил из виду, и это позволило им уйти. Признаюсь, я уже считал их командира полным болваном в тактике, но это… Сначала мощный удар на прорыв, затем подставить троллей, их все равно пришлось бы бросить… Да, думаю, это было лучшее, что он мог сделать сейчас.
– Но все-таки это победа, разве не так?
– Конечно, Двинн. Мы спасли многих. Но многих не спасли, к сожалению…
– Война есть война. – Гном пожал плечами. – Вас, людей, хлебом не корми, дай только слезу пустить по благородному поводу.
– На то мы и люди, – тихо ответил Ильдиар…
Разбитое войско орков уходило, вырвавшись из, как уже казалось, окончательно захлопнувшейся ловушки. Две трети верных сынов Х’анана, весь цвет племени, остались лежать мертвыми на поле брани. Погибли почти все младшие вожди-атаманы, пали все шаманы, в том числе и старый Улуг, были потеряны послушные и сильные тролли, которых воспитывали много лет. Сам Угрришат Железный Сапог был ранен в бою и лежал без сознания. Раны на его теле перетягивали полосы из грубой ткани, грудь тяжело вздымалась в лихорадке, и было неизвестно еще, выживет он или нет.
Ваштаргх шел рядом с носилками из воловьих шкур, на которых двое орков несли впавшего в беспамятство вождя и молил Трех Великих Зверей помочь. Х’анан свидетель, он сделал все, что мог: вытащил раненого Угрришата из схватки, организовал прорыв, в нужный момент бросил на врагов замешкавшихся троллей…
Вождь должен выжить, обязательно должен! Эх, если бы в племени выжил хотя бы один шаман, он, наверное, смог бы что-нибудь сделать. А так оставалось лишь молча идти вперед и, злясь на всех и вся от собственного бессилия, уповать на милость Х’анана и Трех Великих.
Ваштаргх яростно зарычал от злобы на проклятых белокожих и тут же оглянулся. К счастью, погони не было – враги были слишком измождены, чтобы преследовать их.
Ничего, успокоил себя орк, еще до того, как ухмыляющийся с небес Шагод скроется за горизонтом, племя выйдет к равнине, ни усталость, ни голод их не задержат в пути. Они дойдут до своих, доберутся до армии Великого Грышгана, и тогда храбрый Угрришат вновь поднимется и поведет их за собой. А потом… Потом орки вернутся и отомстят…
Сэр Ильдиар де Нот устало опустился на камень. Вокруг изнуренные боем люди садились на холодную, покрытую вытоптанным снегом землю. Дыхание паладина было еще хриплым, но жар битвы отступал.
По всей долине лежали мертвые орки и люди. Кроме того, было около трех десятков длиннобородых тел – гномы, казавшиеся такими неуязвимыми, также оставили своих на этом бранном поле. Снег превратился в грязное месиво из крови и пепла.
Люди, понурив головы, бродили по долине – искали выживших. Вон какой-то гном с размаху опустил секиру на грудь раненого степняка. Орк перестал шевелиться; секира вновь поднялась, но уже с грязью и снегом на лезвии – пробила ребра до самой земли. Другие гномы сбрасывали мертвых орков в пропасть. Один воин крикнул, отгоняя наглую ворону от тела павшего товарища. Выжившие маги оказывали помощь раненым – почти каждому из войска бывших защитников заставы.
– Как он? – спросил Белый Рыцарь двух воинов, склонившихся над распростертой фигурой в изорванной алой мантии.
– Это молодой маг огня, – ответил один, – обожгло пол-лица, но жить будет.
К раненому волшебнику подошел другой, облаченный в синий плащ – старый Водный маг, который сам едва держался на ногах. Старик склонился над собратом в науке, начал колдовать над ним. На глазах ожоги отступали, но щека и скула почернели, и такими должны были остаться до самой смерти – столь страшные раны не заживляются полностью.
Ильдиар вздохнул и огляделся: всюду тела и оружие… Трупы перемежались багровыми лужами, вороны стаями кружили над долиной. Здесь собрались уже, наверное, сотни черных падальщиков, и летели еще и еще. Славный пир будет у них нынче…
Раздался грохот – Дор-Тегли сбросили в пропасть остатки колдовского тотема, вслед ему понеслись изощренные гномьи ругательства…
– Милорд, – к Ильдиару подошел тот самый волшебник, который так ловко «превратил» людей в гномов. Желтая мантия чародея была вся в кровавых пятнах, рука перевязана.
– Слушаю вас, господин маг… – Граф горько вздохнул, глядя, как гномы укладывают рядами его мертвых соратников.
– Мое имя Ахтиан. Простите мое любопытство, милорд, но скажите, каким чудом вы оказались здесь?
– Исключительно волею Аргиума, покровителя всех путешественников… Это очень долгая история.
– Милорд, я хочу, чтобы вы знали: вы стали для этих людей воплощением надежды… – Ильдиар удивленно поднял взгляд. Иллюзионист пристально глядел в его глаза. – Воплощением надежды на победу в этой войне.
– Главное – вера в Хранна и твердость руки и сердца. Надежда – это хорошо, но она, к несчастью, создает лишние иллюзии… Хм… кому я это говорю… – усмехнулся паладин. – Поэтому нужно просто верить.
– Ильдиар! – раздался за спиной голос Двинна.
Белый Рыцарь обернулся ко входу в подземное королевство гномов.
– Только что птицы Ринта принесли весть: нежить!
– Столица в осаде?! – Ильдиар в ужасе вскочил с камня.
– Нет, мертвое войско идет по берегу Серой реки к восточному городу.
– Дайкану! – догадался Ахтиан.
– Верно, маг. Они в четырех днях пути от вашего Восточного Дайкана.
– Что же делать? Мне нужно успеть в город раньше Проклятых…
– Мы поможем тебе, Ильдиар.
– Моя вера в то, что вы всемогущи, крепнет с каждым часом, – усмехнулся граф де Нот.
– Нет, мы не всемогущи, к сожалению, но все равно спасибо, друг. Порадовал похвалой. С меня кружка эля! – Гном расхохотался. Его смех отразился от гор и унесся в небо, распугав ворон…
Что-то огромное стояло посреди ущелья. Издали было не разглядеть, но походило это на некое строение. Гигантский шатер. Возле него мельтешили Дор-Тегли, отвязывая крепкие канаты от кольев, вбитых в промерзшую землю, и снимая широкий полотняный навес.
– Что это? – Ильдиар застыл, пораженный, глядя на то, как в закрытой со всех сторон горами долине происходит чудо – иначе это было не назвать.
В двух ярдах над землей парил огромный корабль. Длинный деревянный корпус, два прямых руля, воздушные винты и… большая вытянутая оболочка, сделанная из кожи и наполненная воздухом. К мерно покачивающемуся борту была приставлена высокая лестница.
– Это летучий корабль, как ты мог заметить, – усмехнулся Двинн. – В ваш Дайкан лежит три пути: первый – под землей, но вы точно не успеете, второй – по земле – тоже не успеете, и третий – по воздуху – и еще останется день в запасе. В вашем распоряжении будет три таких красавца, они доставят всех твоих воинов к восточному городу. А это, вон, – Двинн указал на гнома, который командовал подготовкой своего летающего чуда к странствию, – достопочтенный глава гильдии инженеров. Его зовут Борин Винт, он очень любит всякие механизмы и, конечно же, эль.
– Я заметил, что все гномы его любят, – усмехнулся Ильдиар.
– И то верно, – поддержал Двинн, любуясь летающим зверем.
Рыцари двигались маршем по новому восточному тракту на Дайкан. Четыре тысячи рыцарей, четыре тысячи благородных сердец, скачущих навстречу подвигам, приключениям и… сорокатысячной армаде Проклятых. Здесь были самые могучие воители со всех концов королевства. Каждый при коне, мече, щите, копье и оруженосце. Главенствовали над ними два прославленных предводителя, два великих магистра. Сэр Акран из Златоокого Льва и сэр де Трибор из Таласской Синей Розы.
Собрав по сотне своих орденских паладинов, они объехали все королевство, набирая благородных воинов для похода. Их ряды росли, как снежная лавина, и вскоре все рыцари, верные трону, рыцарскому кодексу и завету, и, конечно же, своим моральным принципам, выступили в поход. Даже сотне герольдов было бы не под силу различить их всех и каждого среди них – столько их было. Обычно такое количество рыцарей собиралось вместе лишь в боевые походы за границы королевства.
Вот проехал сэр Марион, величайший паладин Ронстрада, герой многих турниров; на щите у него красовались три ключа, разделенные тремя лепестками клевера, – этот рыцарь во многом полагался на свою удачу, а кроме того, имел еще трех вассалов, что и символизировали три ключа – три дома, двери которых для него всегда распахнуты.
Вон меж рядов рыцарей Священного Пламени блеснул золоченый доспех сэра Найтингейла, разбивателя вражеских доспехов и сердец молоденьких барышень. Вон яростный в схватке барон Седрик Хилдфост и сын его, оба – герои Элагонской Битвы. Во второй сотне на щите мелькнул ястреб с кроликом в когтях – сэр Ангерран Ганейнт, сенешаль королевства.
Множество рыцарей скакало к Восточному Дайкану, всех их было не перечислить, и сэр Акран молился Хранну, чтобы эта грозная сила показала себя доблестно и вырвала победу на смертном поле под Градом Харлейва.