Он не единственный, кто так думает. Ликование толпы превратилось в озадаченный ропот.
Голос Уорвика разносится над трибунами, и звучит он при этом несколько сдавленно:
– Йорн! Позволь напомнить тебе, что мы здесь не деремся насмерть.
На другой стороне арены я замечаю какое-то движение. Стражники почувствовали, что их командор может находиться в опасности.
Я приставляю кончик кинжала к уязвимому месту прямо под подбородком Дастана.
– Скажи своим людям, чтобы они не подходили.
– Это он! – раздается голос трибун. Он кажется мне знакомым, но я не могу вспомнить, кому он принадлежит. – Это он! Я знал, что он жив.
Мое сердце замирает от страха. Дастан злобно смотрит на меня, но затем выражение его лица медленно меняется. Его злость превращается в недоумение.
– Командор Грей?
Мне нужно принять решение. Находящиеся между нами лезвия дрожат от усилий с обеих сторон.
– Не дай ему сбежать! – кричит голос.
– Я не твой командор, – говорю я Дастану.
– Но…
Я ударяю его в челюсть рукой, держащей кинжал. Это дает мне буквально секунду форы, но и этого достаточно, чтобы броситься обратно в узкий проход. Мимо моего плеча со свистом пролетает стрела и застревает в стене. За ней следует вторая, которая ударяет меня по броне и, не причинив никакого вреда, отскакивает в сторону.
Проход ведет во двор, но я хватаюсь за лестницу, приставленную к боковой стене, и лезу наверх, преодолевая две ступеньки за раз. Я оказываюсь на чердаке как раз в тот момент, когда стражники выбегают во двор. Под моими пальцами грязь и паутина. Я задерживаю дыхание. Мое сердце бешено колотится в груди, моля о воздухе.
Толпа на трибунах сходит с ума, и голоса множества зрителей эхом разлетаются по всей арене. Люди стараются убраться подальше, разбегаясь в разных направлениях.
Как только люди оказываются на безопасном расстоянии, я начинаю ползти, пригнувшись к полу чердака.
Я нахожусь в части стадиона, противоположной той, где мы с Тайко спим над конюшнями. Если бы мне повезло, я мог бы доползти дотуда, спуститься в конюшни и ускакать на лошади еще до того, как хоть кто-нибудь поймет, что происходит.
Я вспоминаю о серебряном браслете, спрятанном в моем матрасе. Я могу исчезнуть без следа.
В любом случае, мне не везет. Чердак по эту сторону стадиона тянется всего лишь до оружейной. Мне придется слезть вниз и каким-то образом через толпу добраться до конюшен.
У меня уходит меньше десяти минут на то, чтобы прокрасться в пыльном полумраке до оружейной, которая оказывается пустой. Я практически бесшумно спускаюсь с чердака, но скрейвер вздрагивает и начинает стучать по прутьям решетки, шипя на меня.
Я игнорирую его и снимаю со стены ножи, которые засовываю в нарукавники, после чего еще два размещаю на ремне для меча.
Голос Уорвика гремит над гулом толпы, и его слышно через закрытую дверь.
– Конечно, командор, – в голосе мужчины слышится паника вперемешку с услужливостью. – Уверяю вас, я предоставлю вам любую помощь при необходимости.
Я скрываюсь в тени клетки скрейвера. Лестница на чердак стоит рядом с дверью, ведущей на стадион. Я попал в западню, которая оказалась еще более опасной, чем сама арена. Я чувствую, как сердце бьется в горле.
Скрейвер рычит, глядя на меня, и обнажает клыки. Его когтистые руки скребут по полу клетки. Я вспоминаю о том, как раззадоренное существо с легкостью порезало Кантору руку. Может быть, он сможет то же самое проделать со стражниками.
Я вытаскиваю кинжал и начинаю пилить им веревку, которая сдерживает дверь клетки.
Скрейвер перестает рычать.
Я дышу часто и громко, а чертовы веревки слишком толстые. В замке поворачивается ключ. Черт побери.
Скрейвер шипит на меня, затем шепчет: «Быстрее».
Мои руки замирают. Я вскидываю голову, неуверенный в том, что я только что услышал.
Я встречаюсь взглядом с черными глазами.
По оружейной проносится прохладный ветерок. Скрейвер царапает обратную сторону моей ладони своими когтями и рычит:
– Быстрее!
У меня нет времени думать о том, что все это значит. Я замахиваюсь кинжалом посильнее.
Веревка поддается. Дверь оружейной распахивается.
Скрейвер прыгает вперед и сбивает меня с ног. Выбравшись из клетки, он расправляет крылья и яростно кричит. Мужчины вопят и бросаются в рассыпную, пытаясь убраться с пути скрейвера и сталкиваясь с теми, кто пытается зайти в комнату.
Повсюду начинают разлетаться брызги крови, когда когти существа встречаются с обнаженной кожей.
Я бегу через потасовку обратно к лестнице и подтягиваюсь вверх.
– Скрейвер! – кричу я и присвистываю.
Я не жду, чтобы убедиться, что он следует за мной. Я просто бегу. Когда я снова оказываюсь рядом со двором, то не пытаюсь спуститься с чердака бесшумно. Я скатываюсь по лестнице кубарем и бегу из последних сил по пыльной дорожке, идущей вдоль стадиона.
Хлопая крыльями и издавая истошный визг, скрейвер вылетает с чердака и пикирует на землю. Я жду, что он остановится, подобно сидевшей на цепи собаке, которая получила свободу и нового хозяина, но вместо этого когтистые руки и ноги отталкиваются от земли посильнее. Скрейвер снова взлетает, яростно хлопая крыльями в воздухе. В считаные секунды он оказывается высоко у меня над головой.
Свист ветра подсказывает мне о приближении стрелы, и мое тело уходит в сторону еще до того, как я понимаю, что делаю. Я уклоняюсь от первой стрелы, но не от второй. Бедро пронзает боль, и нога перестает подчиняться. Я спотыкаюсь, падаю на землю и качусь по пыли еще несколько метров.
Я заставляю себя встать и оказываюсь на ногах, держа наготове меч и кинжал еще до того, как стражники успели схватить меня. Их всего трое.
Дастан среди них. Его губа припухла и кровоточит в том месте, куда я его ударил. Двух других стражников я не знаю, но они оба держат наготове натянутые на тетиве стрелы. У одного из стражников сильно поцарапаны лицо и шея.
Во дворе начинает собираться публика. Йорн выглядит растерянным. Уорвик явно в ярости. Лицо Тайко исказилось от тревоги и страха.
Уорвик держит Тайко за руку, словно пытается не дать ему броситься вперед.
Я не свожу глаз с Дастана, потому что именно его действия сейчас решат все.
– Будешь биться до конца, да?
– А ты разве поступил бы иначе?
– Я бы точно не стал бросаться в крайности, – Дастан смотрит на меня так, будто совсем не может меня понять. – Принц ищет тебя уже несколько месяцев. Мы все думали, что ты умер.
Наверное, лучше было бы, чтобы они так и дальше думали.
– Я ни в чем не виновен, – говорю я. – Отзови своих людей.
– Возможно, я бы в это поверил, если бы ты не бросился бежать, – Дастан умолкает, после чего спрашивает: – Зачем?
Он не просит меня объяснить мои сегодняшние поступки. Он спрашивает меня обо всем в целом.
– На благо Эмберфолла, – отвечаю я.
Должно быть, Дастан слышит нотку искренности в моем голосе, потому что замирает в неподвижности.
– Объяснись.
Я покрепче сжимаю рукоять меча.
– Нет.
Он поворачивает голову.
– Прострелите ему вторую ногу.
– Нет! – кричит Тайко и, вырвавшись из хватки Уорвика, начинает бежать. – Нет!
Дастан поворачивается в его сторону. Один из лучников тоже.
– Стой! – кричу я, представляя, как летит стрела и застревает в груди мальчишки и как его кровь впитывается в пыль. – Тайко, стой!
Он не останавливается. Я жду, что стрела сорвется с тетивы.
Никто не стреляет. Дастан делает шаг вперед и хватает Тайко за ворот рубашки до того, как мальчик успевает добежать до меня. Тайко изворачивается, пытаясь ударить его, но Дастан тут же усиливает хватку до тех пор, пока Тайко не начинает задыхаться.
– Довольно, – говорю я. – Он здесь абсолютно ни при чем. Отпусти его.
Дастан сдавливает воротник сильнее, приподнимая руку вверх. Тайко издает резкий, полный паники звук.
Вот почему я отрекся от семьи. Все из-за моментов, подобных этому.
– Пожалуйста, – говорю я, и за это слово я заплачу очень дорого.
Дастан смотрит мне в глаза.
– Сдаешься?
– Отпустишь его? – спрашиваю я, после чего понимаю, что даже после этого с Тайко может произойти все, что угодно. – Ты ему не навредишь?
– Если он не пострадает, ты пойдешь с нами по доброй воле?
– Даю слово.
– В таком случае, я тоже даю тебе свое слово.
Я бросаю меч и кинжал, после чего поднимаю руки.
Дастан отпускает Тайко. Мальчишка падает на колени, хватая ртом воздух.
Командор берет меня за запястья и связывает их полоской кожи.
Стоя на коленях в пыли, Тайко смотрит на меня. Я не в силах встретиться с ним взглядом.
– Возвращайся к Уорвику, – говорю я ему.
– Нет, – отвечает Дастан. – Брэндин, схвати мальчишку. Свяжи его.
Я напрягаюсь всем телом, сопротивляясь путам.
– Дастан, ты поклялся.
– Я сказал, что он не пострадает. Шагай, – Дастан толкает меня ладонью между лопаток.
Позади меня кричит Тайко. Я не вижу, что происходит за спиной Дастана, но мне и не нужно видеть. Я знаю, что мальчик боится солдат.
Я резко поворачиваюсь и толкаю плечом Дастана в грудь. В ответ он хватает меня за броню и удерживает на месте.
Я открываю рот, чтобы проклясть его, умолять, воззвать к совести. Не знаю, что именно я хотел ему сказать, но мне не дают возможности узнать наверняка.
Увесистый кулак ударяет меня в челюсть.
Я падаю, так и не сумев что-либо предпринять.
Глава 11Лия Мара
Пятна крови Сорры окрасили мое платье. У меня нет другой одежды, и я не собираюсь ничего просить у ужасного человека, который взял меня в плен, поэтому я заставляю себя терпеть.
Разводы и брызги высохли уродливыми коричневыми пятнами на кремовой ткани. Воротник залит слезами. Кровь и слезы – вполне подходящее напоминание о том, что я потеряла.
И о том, что потерял Пэрриш.