Рэн впивается в меня взглядом. Я вспоминаю о ночи, когда мы последний раз находились лицом к лицу. Тогда мы стояли на парапете замка, и Рэн был на грани того, чтобы превратиться в чудовище.
Он хотел спрыгнуть. Хотел убить себя до того, как начнет убивать своих людей.
Ему было страшно. Таким напуганным я никогда его прежде не видел. Тогда я протянул руку и сжал его ладонь в своей.
– Я и сейчас готов доказать вам свою преданность, – продолжаю я. – Если вы дадите мне шанс.
Что-то во взгляде Рэна меняется. Принц встает, и на секунду мне кажется, что сейчас он позовет стражу и прикажет увести меня прочь.
Вместо этого он протягивает мне руку.
– Вставай с колен, Грей.
Сердце громко бьется у меня в груди. Я беру Рэна за руку, и он помогает мне подняться на ноги.
– Посидишь со мной немного? – спрашивает он. – Я попрошу принести полноценный ужин.
Это просьба, а не приказ, и это значит, что я могу отказаться.
Мне не хочется отказываться.
– Да, Ваше Высочество.
– Рэн, – поправляет он.
Мои брови подскакивают вверх.
Принц выглядит несколько смущенно, и его голос кажется немного печальным.
– Я давно думал над тем, что нам с тобой нужно было бы стать друзьями, Грей. Я должен был попросить тебя называть меня по имени сто лет назад.
– Я бы не смог наблюдать за тем, как Лилит истязает друга, – замечаю я. – Более чем уверен, вы бы тоже не смогли.
– Верно, – говорит он. – Но отужинать с другом я могу.
Я улыбаюсь.
– Да, можете.
Несмотря на то, что на столике стоит небольшая порция деликатесов, Рэн посылает за ужином, и почти сразу в комнату вносят огромное блюдо с жареной говядиной и овощами в карамельном соусе. Я ем, как ест приговоренный к смерти человек: неторопливо смакую каждый кусочек своей трапезы, словно это последний прием пищи в моей жизни. Я совсем забыл о великолепии еды в замке, где все намного вкуснее того, что Джоди могла бы приготовить, приложив все свои усилия. Рэн также распорядился, чтобы к ужину подали вино. Принц медленно потягивает напиток из своего бокала, позади нас потрескивает пламя камина.
Рэн налил и мне немного вина, но я к нему не притронулся.
– До сих пор не умеешь пить? – спрашивает он.
– Пока еще не научился.
Мои слова вызывают у принца улыбку.
Пока мы едим, в комнате царит молчание, и поначалу оно довольно тягостное. Я не могу забыть о причине, по которой меня притащили сюда. Уверен, что Рэн тоже о ней помнит.
Однако привычность ситуации постепенно начинает вытеснять напряжение между нами. У нас слишком много общих воспоминаний. Когда-то мы точно так же вместе ели в этой самой комнате, играли бесчисленное количество карточных партий поздними ночами, когда проклятье казалось нам вечным и никому из нас не хотелось спать. Мы вместе скакали на лошадях по лесу и скрещивали клинки на арене, когда Рэну хотелось испытать себя. Мы молча скорбели о наших потерях, когда дни становились длиннее и казалось, будто проклятье не будет снято никогда.
Для меня Рэн всегда был принцем, а я был его стражником, поэтому мы так и не стали настоящими друзьями. Как и он, я сожалею об этом. Тем не менее, мы были в ловушке проклятия так долго, что между нами возникла, некая связь.
Я и не догадывался до сих пор, что скучал по компании Рэна.
Когда принц кладет нож, чтобы начать говорить, я напрягаюсь, но он лишь просит:
– Расскажи, что это за мальчик, которого поймали вместе с тобой.
– Его зовут Тайко. Он мне никто. Помогал мне на конюшнях, мы вместе работали на арене Уорвика, – отвечаю я. То, как относятся к Тайко, беспокоит меня с тех самых пор, как меня утащили со двора. – С ним все хорошо?
– Немного ошарашен, если верить Дастану, но он в порядке.
Тайко был шокирован тем, что существуют пять сотен серебряных, так что его удивить нетрудно. Должно быть, Замок Железной розы произвел на него неизгладимое впечатление.
– Значит, все обошлось без оков и темницы?
Рэн кивает и поднимает свой бокал с вином.
– Ноа просил за него. Сказал, что о мальчике нужно позаботиться, что мы и сделали, – говорит он. – Дастан сказал, что мальчишка пытался тебя спасти.
– Ему повезло, что Дастан не разрубил его надвое.
– Получается, он тебе не никто, если он готов рисковать ради тебя своей жизнью, – Рэн приподнимает брови. – Он твой друг?
Рэн слишком проницательный. Я видел, как стражники обманывали короля, и это сходило им с рук. Принца же провести невозможно.
– Да, – признаю я. – Друг.
– Он дал клятву Уорвику?
Я пытаюсь понять, к чему ведут эти вопросы, и у меня не получается.
– Да. Из-за семейных долгов.
– Я распоряжусь, чтобы Уорвику были отправлены деньги и свобода мальчика была выкуплена.
Деньги для Рэна ничего не значат, но, если принц тратит свои усилия и время, это говорит о многом. Он никогда не делает ничего просто так, и я задаюсь вопросом, не предлагает ли он мне мир.
С другой стороны, все это может быть лишь уловкой, которая позволит Рэну вернуть доверие к себе, которое после может быть использовано против меня.
– Мешок королевского серебра? – я хмыкаю, пытаясь скрыть удивление. – Уорвик вряд ли кому скажет, что эти деньги получил за свободу мальчишки-конюха. Он придумает такую байку, что ее будут слушать с открытым ртом.
Рэн улыбается.
– Неужели? Прошу пояснить.
Я мешкаю, но затем делаю вдох и рассказываю ему о Уорвике и его турнирах. Я ожидаю вопросов о том, почему я предпочел работать на конюшнях, а не на арене, но Рэн не давит на меня. Я рассказываю ему о Джоди и ее таверне, о Тайко и его любви к поединкам на мечах. Упоминание Джоди и Тайко ведет к рассказу о событиях того дня, когда в таверне был убит кузнец, и как это привело к тому, что Тайко испугался за меня, когда я столкнулся с Дастаном.
– Хороший друг, в таком случае, – замечает Рэн.
– Ночи были длинными, дни – изматывающими, – говорю я. – Зачастую лишь он составлял мне компанию, а я – ему.
Рэн перестает улыбаться, и я осознаю, что только что сказал. Я делаю глоток воды и отвожу взгляд в сторону.
– Должно быть, вы его понимаете.
Мои слова вызывают у принца смех.
– Верно, – соглашается он. – Почему ты не вернулся?
На этот раз Рэн не требует у меня ответа. Он просто спрашивает.
Я медленно выдыхаю.
– Думаю, вы знаете почему.
– Почему ты не раскроешь мне личность наследника?
У меня нет ответа, которым я могу удовлетворить Рэна.
Правда, как бы я ее ни подал, в любом случае не спасет меня от смерти.
Когда я ничего не отвечаю, Рэн снова берет бокал с вином. В рубиновой жидкости отражается пламя камина. Принц осушает бокал одним быстрым глотком.
Я узнаю выражение на лице Рэна. Он думает. Принц находчив, умен и предусмотрителен. Он обо всем догадается, если я буду вести себя неосторожно. Единственное, что спасает меня в данный момент от подозрений, – это то, что Рэн думает, будто наследник владеет магией, а я никогда не проявлял никаких способностей к чародейству.
Если бы я мог пользоваться магией, я бы давно пустил ее в ход против Лилит.
Я чувствую тяжесть взгляда Рэна на себе.
– Мальчишка-конюх слишком юн, – вслух размышляет принц.
Я ничего не отвечаю и режу на части блестящие от масла овощи.
– Это кто-то еще с той турнирной арены?
– Если я был готов сложить полномочия начальника Королевской гвардии, чтобы все осталось в тайне, – говорю я, – то вы не угадаете так просто.
– Я могу отправить стражу в Риллиск, – заявляет Рэн. – Они допросят всех.
– А это будет до или после того, как вы отправите выкуп за Тайко?
Рэн хмурится.
– Не шути со мной.
– Я видел, что стало с теми, кого вы допрашивали. Я видел то, как исполняются ваши приказы. Никто на турнирной арене не знает ничего. Не обрекайте их на смерть лишь из-за вашего страха лишиться трона.
Взгляд принца становится суровым.
– Тебе следует помнить о своем положении, Грей.
– А вам следует помнить о своем, друг. Вы наследный принц. Первенец короля вам не угроза.
Рэн поднимается на ноги, и я замечаю мелькнувшую в его глазах вспышку гнева.
– Даже слухи о его существовании представляют угрозу для меня. Для всех в Эмберфолле. Ты хоть понимаешь, что есть представители знатных родов, которые сомневаются в законности моего права на престол, что главные маршалы шепчутся о том, что в скором времени не будет необходимости отчитываться перед Короной?
Да. Подобные слухи доходили до меня.
– И что вы сделаете? – спрашиваю я. – Что вы сделаете с наследником, если найдете его?
– Ты знаешь что.
Я сглатываю. Да. Я знаю.
– Он вам не угроза, – повторяю я.
Рэн ударяет рукой по столу, стоящему между нами.
– Ты не можешь быть в этом уверен наверняка!
– Да…
– Не можешь! – выплевывает Рэн, но тут же осекается и проводит рукой по подбородку. Он вынужден сделать вдох, чтобы успокоиться, и подобного мне раньше не доводилось видеть. – Лилит едва не убила Харпер. Она вечность мучила нас с тобой. Если этот человек обладает магией, если он сделан из того же теста, что и колдунья. Как ты можешь защищать его, Грей? Как?
Я застываю. Внезапно я понимаю отчаянное желание Рэна найти наследника. С троном это никак не связано. Не совсем.
Рэну страшно. Он боится не лишиться престола, а магии. Он боится того, что я могу сделать с ним и с Эмберфоллом.
«Я и есть наследник, Рэн. Я твой брат. Тебе не нужно меня бояться».
Слова так и остаются у меня на языке. Я видел, как дружинники закололи Райли. Я слышал, что творилось в других городах. Когда-то я был готов отдать жизнь ради того, чтобы защитить Рэна, но сейчас все по-другому. Я освобожден от своей клятвы. Я знаю, что я не угроза для принца. Мне не хочется умирать, чтобы доказать ему это.
Рэн сказал, что больше не доверяет мне, но я не думаю, что это правда. Я верю ему так же, как верил всегда. Я верю, что Рэн поставит безопасность своего королевства превыше всего. Если он считает, что магия – это угроза для Эмберфолла, то наше совместное прошлое и даже общая кровь не спасут меня.