В такие моменты Маунг Сейн удивлялся: почему у Ну Ну нет такой же близости с сыном, как у него? Она ведь любила Тхара Тхара, однако по всему чувствовалось: когда сына нет рядом, ей спокойнее. Но так не должно быть. Матери нельзя отчуждаться от ребенка. Маунг Сейн надеялся, что у Ну Ну все-таки хватит терпения и самообладания.
Вечерами оба возвращались уставшими. Ноги не слушались Тхара Тхара, и отец весь обратный путь нес его на плечах. Маунгу Сейну приходилось несколько раз останавливаться и отдыхать. Дважды они заснули на обочине дороги и, наверное, проспали бы до утра, не разбуди их шедшие мимо соседи.
Глава 12
Возможно, все было бы иначе, останься Маунг Сейн дома. Его присутствие и доверительные отношения Тхара Тхара с отцом по-прежнему дарили бы мальчику ощущение покоя и безопасности, которое не могла дать Ну Ну.
Возможно, это даже помогло бы ему забыть.
Но два засушливых года подряд подвели черту под крестьянствованием Маунга Сейна. Его поле, и так дававшее скромные урожаи, превратилось в бесполезный кусок земли. Как он ни старался, жена и дети все чаще ложились спать голодными.
– Я нашел другую работу, – объявил он в один из голодных вечеров, когда дети уже спали, а они с женой сидели у очага.
Ну Ну вздрогнула. Она очень боялась, что однажды Маунг Сейн произнесет эту фразу. И в то же время понимала: муж прав. Он так и не научился крестьянским премудростям.
– Какую? – осторожно спросила Ну Ну.
В их деревне, кроме земледелия, работы не было.
– Ту, что мне знакома. Буду валить деревья.
Как еще Маунг Сейн мог прокормить семью? И все же Ну Ну вся сжалась, услышав ответ.
– Может, соседи нам помогут? – спросила она, сама не веря в то, что говорит.
– Возможно. Да только чем мы будем платить за их помощь?
– А ты бы им…
Она не договорила, прекрасно знала: в деревне работы для мужа нет.
Оба долго молчали.
Ну Ну очень не хотела, чтобы он уезжал, боялась даже думать об этом. Ведь и сейчас, когда муж уходил на поле, она к вечеру успевала по нему соскучиться, несмотря на то что с ней оставался Ко Гуи. Со дня свадьбы они ни одной ночи не провели порознь. Как же она будет засыпать без Маунга Сейна? А как – просыпаться и смотреть в глаза новому дню? Ей будет отчаянно недоставать его смеха, его спокойствия. Его веры, что мы – не щепки в руках неведомых сил, а творцы своей судьбы. Детям тоже нужен отец. Особенно Тхару Тхару.
Работа лесоруба заставит Маунга Сейна ездить по разным провинциям. Его неделями, а то и месяцами не будет дома. Как часто они станут видеться? Дважды в год? Трижды? Сама эта мысль была невыносима. У Ну Ну сжалось сердце, комок стал в горле.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал, – прошептала она, надеясь, что муж не заметит слез.
– Разве у нас есть выбор?
– Мы могли бы поехать с тобой.
На мгновение Ну Ну обрадовалась такому простому решению.
– Таскать детей по чужим деревням?
– И что?
Она мысленно умоляла мужа не говорить «нет». Пусть лучше произнесет «возможно».
– Любовь моя, я же не буду долго задерживаться на одном месте. Работа – по всей стране. Ты только представь, что это за жизнь. Туда никто не записывается с семьями. – (Ну Ну молчала.) – И потом, нельзя бросать дом, огород, поле. У лесорубов заработки не ахти какие высокие.
– Тогда зачем ты согласился? – резко спросила она, понимая, насколько глупо перекладывать на него вину за неурожаи.
Ну Ну отчаянно искала решение. Что угодно, только не оставаться здесь одной с двумя сыновьями.
– Мы могли бы отправить Ко Гуи и Тхара Тхара в монастырь, – выпалила она.
– Какие из них послушники? Одному – шесть, другому – пять.
– Хотя бы на несколько месяцев. Может, им там понравится, – в отчаянии продолжала Ну Ну. – А если не понравится…
– Нет.
«Да», – мысленно возразила она.
– Тогда кого-то одного…
– Ну Ну, что ты говоришь?
– А почему бы не попробовать?
– Потому что… потому что… – Он не договорил, просто посмотрел на нее.
Возможно, дело было в игре пламени. Наверное, из-за него лицо мужа казалось перекошенным, а глаза – налитыми кровью.
Глава 13
Он даже не сумел по-настоящему проститься с семьей. Ранним утром за ним и другим односельчанином приехал белый грузовик. Маунг Сейн не хотел будить сыновей, а вчера не хватило духу попрощаться с ними.
Его провожала только Ну Ну. Чувствуя дрожь в коленях, она брела с мужем до середины деревни, где стоял грузовик.
Шли почти молча, если не считать банальных фраз: «Береги себя. И ты тоже. Я тебя люблю. И я тебя. Возвращайся скорее. Постараюсь. Обещаю».
Маунг Сейн забрался в кузов старенького, потрепанного грузовика, зажал между ног мешок с нехитрыми пожитками и уткнулся глазами в пол. Ну Ну подошла ближе, отчаянно борясь с желанием вскочить в кузов. Потом оно ослабло, и она просто стояла, держась руками за борт.
Машина медленно тронулась. Ну Ну шла за грузовиком не разжимая рук, муж сидел менее чем в трех футах от нее, она еще могла запрыгнуть. Почувствовав это, Маунг Сейн поднял голову и бросил на жену умоляющий, полный отчаяния взгляд.
В тот момент Ну Ну осознала правильность своих предчувствий, не оставлявших ее со дня рождения Тхара Тхара: счастье не будет бесконечным. Она разжала пальцы, похолодевшие от металла, сделала еще пару шагов и остановилась. Грузовик набрал скорость и быстро растаял в утреннем сумраке.
Сыновьям она сказала, что их отец поехал зарабатывать деньги и вернется не скоро. Когда именно – не знает. Тхар Тхар не поверил матери и спросил, вернется ли папа к вечеру. Ну Ну терпеливо объяснила, что отца не будет дома, самое меньшее, несколько недель. Тхар Тхар не успокаивался, допытывался, не отправился ли отец в соседнюю деревню. Ну Ну ответила, что нет. Может, мать пошутила и папа, как обычно, работает в поле? Ну Ну вздохнула и сказала, что такими вещами не шутят и что рано утром их отца увез грузовик, не в соседнюю деревню, а очень далеко.
Тхар Тхар молча ел рис и смотрел на мать так, будто она рассказывала про кого-то из знакомых.
А через полчаса он исчез. Его не было ни во дворе, ни в курятнике, где он любил прятаться. Ну Ну ждала, надеясь, что сын играет с соседскими мальчишками. Тхар Тхар не вернулся и к полудню, и тогда Ну Ну отправилась на поиски. Она расспрашивала соседей, но те качали головами. Несколько раз ходила к новому колодцу и к старому, который пересох, побывала на обоих прудах за деревней и даже зашла в монастырь. Тхар Тхар как сквозь землю провалился. Под вечер мальчишку искала уже добрая половина деревни. Что могло с ним приключиться? Вдруг он упал с дерева и теперь лежит где-то с переломанными ногами? Вдруг, невзирая на строгие запреты, забрался в пещеру и заблудился в темноте? Его могла изувечить бродячая собака. Не далее как месяц назад в соседней деревне бешеный пес покусал ребенка.
Ночью Ну Ну не спала. Время тянулось еле-еле.
Наутро крестьяне нашли ее сына – Тхар Тхар спал в поле, в шалаше, построенном отцом.
Решив, что дети плохо поняли вчерашние объяснения, Ну Ну повторила все сначала. Сказала, что их отец больше не будет работать в поле, теперь он рубит деревья очень далеко отсюда и вернется домой не скоро. Тхар Тхар снова не поверил. Деревья есть и здесь. Зачем куда-то ехать? Еще целую неделю он искал отца. Бродил по деревне, заходил в дома, спрашивал у взрослых, не видели ли они папу и не знают ли, где сейчас Маунг Сейн. В конце концов Тхар Тхар убедился, что отец действительно исчез по таинственной причине, и прекратил поиски. Ну Ну опасалась, что разлука с отцом сделает сына еще более гневливым и упрямым. Но случилось обратное – Тхар Тхар затих.
Он перестал ссориться с братом, больше не перечил матери, подолгу спал и почти ничего не ел. Когда Ну Ну и Ко Гуи садились за стол, Тхар Тхар уходил в курятник и потом довольствовался тем, что оставили ему мать и брат.
У него пропало желание убегать. Он часами сидел во дворе на старом пне и что-нибудь выстругивал. Перемена в поведении младшего сына тревожила и одновременно радовала Ну Ну. В дом вернулся покой. Тхар Тхар ничуть не ревновал мать к Ко Гуи. Старший сын скрашивал жизнь, и тоска по мужу делалась не такой острой, ей казалось, что Ко Гуи даже пахнет как отец.
Тхар Тхар вел себя так, словно был не родным, а приемным ребенком. Всегда держался поодаль, наблюдая за матерью и братом. Ловя его внимательные взгляды, Ну Ну чувствовала угрызения совести. Ведь они не отталкивали его, почему он не ест вместе с ними? Отчего не хочет играть во дворе? Втроем им было бы веселее. На все ее предложения Тхар Тхар лишь качал головой и смотрел так, что Ну Ну становилось не по себе и она отводила глаза.
Душа ребенка все знает и все помнит.
Но когда Тхар Тхар уходил с деревенскими ребятами, сердце Ну Ну замирало. Ей казалось, он играет не с мальчишками, а с судьбой, терпение которой не бесконечно. Тхар Тхар взбирался на самые высокие деревья, перепрыгивал с ветки на ветку или раскачивался на них под испуганные крики сверстников. Только у него хватало смелости лезть в сырой и холодный мрак пещер. Он один не боялся нырять с моста в реку. Ребята постарше остерегались задевать Тхара Тхара: обид он не спускал никому и никогда не убегал, если назревала драка.
Не было такого испытания на смелость, которого бы он не выдержал.
Постепенно Тхар Тхар стал помогать матери в домашних делах. Будучи на год младше брата, он превосходил Ко Гуи ростом и силой. От отца Тхар Тхар унаследовал не только курчавые волосы и светлую кожу, но и крепкое телосложение. Как-то, глядя на него, Ну Ну подумала, что младший сын вырастет красивым и ладным мужчиной. Когда она просила Тхара Тхара помочь, тот не отнекивался, а сразу брался за дело, носил дрова со двора в дом, собирал в лесу хворост. Вскоре он узнал, какое дерево лучше горит, научился ломать сухие ветки и собирать их в небольшие вязанки. С тех пор Тхар Тхар стал надолго уходить за хворостом и никогда не возвращался с пустыми руками. В торговые дни он нес на рынок маленькие, но достаточно тяжелые корзинки с помидорами и имбирем, тогда как Ко Гуи до сих пор цеплялся за материнскую руку. Говорил Тхар Тхар мало. Если мать о чем-то спрашивала, отвечал коротко и просто.