– Смотри, – выдохнула густым белым облаком. – Земля чуть колышется.
Князь замер на месте. Зоран молчал, вглядываясь в вовсе не безобидную поляну. Местами снег редел, и сквозь него виднелось что-то темное, но вовсе не земля.
– Это чаруса, – пояснила Руслана и заерзала, пытаясь слезть с коня. Зоран вновь спрыгнул первым и помог девушке. Она осторожно, щупая землю ногой, прошла чуть вперед и замерла на краю бездонной трясины, укрытой ковром болотных трав.
Руслана огляделась и поняла, что вокруг не осталось деревьев, кроме осин. На тонкоствольных, но раскидистых деревьях облетели еще не все ярко-пламенные листья. Они дрожали от ветра, сбрасывая с себя снежные накидки.
Вот теперь точно стало не по себе. Это место внушало тревогу ничуть не меньше, чем палачи, наступающие на пятки.
– Зоран, – позвала Руслана, медленно пятясь от болота. – Мы оставили на въезде в лес угощение для духов и Борового? У меня с собой хлеб был…
– Почему спрашиваешь?
Руслана торопливо подбежала к Князю, к седлу которого была привязана ее сума. Она и так знала, что увидит, когда развяжет узелок. Хлеб был на месте.
– Проклятье, – простонала Руслана и тут же прикусила язык. Нечего беду кликать, когда и так стоишь с ней лицом к лицу. – Духи гневаются, что мы в лес без подношений пришли.
– С чего ты взяла? – пытаясь сохранять твердость голоса и духа, спросил Зоран. Он взял Руслану за локоть и в очередной раз потянул к лоснящемуся боку Князя, чтобы помочь забраться на хребет коня. – Уедем и все тут. Давай скорее…
И хоть он пытался казаться скалой, какой клялся стать для Русланы перед ее отцом, но девушка слышала, как подрагивает его голос. Зоран боялся ничуть не меньше ее самой.
– Не выйдет. – Руслана мягко высвободилась из рук Зорана. – Смотри. Это осины. Отец учил, что они – проклятые деревья, растущие в проклятых местах. Говорят, через осиновую древесину злые духи себе ход из Нави прогрызают и селятся в рощах. Там-то трепет листвы их присутствие и выдает. В тени осин нельзя прятаться ни от солнца, ни от дождя, и в дом их древесину лучше не приносить. И мы здесь, уверена, оказались не просто так.
– Это потому что мы забыли про угощение?
– Не только. – Руслана кивком указала за спину Зорана. Там из тени осинок показался знакомый низкорослый силуэт.
– Охотница пришла вернуть долг, – осклабился аука широкой острозубой улыбкой и засмеялся, когда Зоран в один миг оголил клинок.
Он вышел вперед, закрывая собой Руслану, принял оборонительную позицию и выставил меч перед собой. Смех ауки напоминал скрежет металла. То острые зубы стучали друг о друга, пока дух надрывал хохотом живот.
– Не в того клинком тычешь, – хихикнул хитрый дух.
– Сгинь, – сквозь зубы прорычал Зоран. Свободной рукой он потянулся к своей шее. Руслана могла лишь догадываться, для чего, однако не сомневалась – Зоран коснулся орешниковой подвески-оберега.
– Я не с тобой говорить пришел, – больше не улыбаясь, дух уверенно вышел из тени осин.
Он вовсе не боялся ни Зорана, ни его меча, которым юноша вполне мог разрубить ауку пополам одним махом. Дух в лживой застенчивости свел руки за спину и наклонился играючи, будто ребенок.
– Охотница-а, – протянул елейно. – Пора вернуть должок. Я свою часть сделки выполнил. Твоя очередь!
Руслана попыталась выйти из-за спины Зорана, но защитник оказался упрям. Он выставил перед ней руку, не позволяя приблизиться к духу. Аука умиленно заулюлюкал, но Руслана не позволила духу вывести ее из себя.
– В прошлый раз ты меня обманул, – произнесла она, как могла ровно. Зоран не сдвигался с места, поэтому пришлось впервые ощутить себя знатной девицей и говорить из-за плеча стража. – Я хотела подсказку, где Войко, а ты…
– Охотница сама ошиблась, – затараторил дух, и черные, маслянистые глаза его блеснули раздражением. – Это люди способны врать и обманывать, нарушать клятвы и сделки и сбегать. Но духи – никогда. Я исполнил твою просьбу, и не моя вина, что ты неверно ее истолковала.
Все в Зоране – от напряженной спины до позы, что стала чуть менее уверенной, – говорило, как остро он желает обернуться, посмотреть в глаза Русланы. Дух не врет? Она правда заключила сделку?
Она тяжело вздохнула и сказала единственно верные слова:
– Ты прав. Я ошиблась. Но сейчас неподходящее время для решения сделок и возврата долгов.
– Знаю-знаю, – замахал грязными ладонями дух, точно отметая от себя слова Русланы. – За вами гонятся эти гадкие чародеи.
Аука скривился, будто съел горсть кислой жимолости. Руслане показалось, что после того, как аука упомянул палачей, лес зашевелился, зашумел. В тенях заблестели десятки пар глаз, но быстро потухли, снова спрятавшись.
– Именно поэтому сейчас для твоей услуги – самое время.
За спиной раздался плеск. Охотничьи инстинкты действовали безукоризненно, и когда Руслана обернулась на шум, в руках ее уже был готовый к выстрелу лук. Натянутая тетива дрожала, как и девушка, в чье сердце метила стрела.
– Не надо! – слетело с бледных, почти синих губ. Светлые, но мутные глаза смотрели прямо на Руслану и молили о пощаде.
На выдохе она сняла стрелу с тетивы, опустила лук и лишь тогда ослабила натяжение. Омутница взволнованно схватилась за грудь, точно успокаивая испуганное сердце. Только вот Руслана знала, что оно давно не бьется.
– Хочешь скормить нас своей подруге?! – гневно выкрикнула она. – Не удивлюсь, если сюда нас вовсе не палачи загнали, а ты, ушлый дух!
Она повернулась лицом к ауке, оставив омутницу позади. Зоран тут же сменил позицию, встал спина к спине с Русланой, чтобы не упускать из вида утопленницу. В этом не было смысла, ведь сама омутница к суше подобраться не могла, потому обычно и заманивала заблудших сладкими речами да красотой. Только говорить об этом Зорану сейчас не было вре– мени.
– Скормить? Ей?! – оскорбился аука.
Руслана поняла, что сказала глупость. Ауки ведь редкостные обжоры. Если бы и просил еду, то для себя.
– Тогда зачем мы здесь? – выкрикнул Зоран, который хоть сейчас был готов кинуться в бой, но ждал знака от Русланы.
Обида сползла с морщинистого лица духа, как вторая кожа. Он хитро сверкнул зубами в подобии улыбки, и Руслана окончательно убедилась.
– Никаких палачей ведь в лесу не было… Это твое колдовство нас обмануло!
– Не было, – сдался дух. – Но скоро будут.
– Будут-будут, – эхом тонко пропела омутница, которая, свесив ноги, сидела посреди болота на гниющем бревне.
– Следы прямиком к вам чародеев приведут, – стращал аука. – Их ведь никто не замел…
– При чем здесь она? – Руслана махнула рукой на утопленницу. Та длинными тонкими пальцами расчесывала темные волосы, убранные осокой и незабудками. Влажные пряди доходили до белых колен и чуть вились на концах.
Заметив взгляд Русланы, омутница острозубо улыбнулась. Утопленница была бледна, будто в теле ее не осталось ни кровинки, и абсолютно нага. Она медленно расправила плечи, убирая волосы с аккуратной груди. Кончики длинных ногтей скользили по холодной коже, заставляя капли воды катиться вниз по красивому, но мертвому телу.
Зоран, чья стойка была тверда, вдруг начал мяться, топтаться на месте. Спина его коснулась плеча Русланы. Омутница звонко рассмеялась, и несколько птиц вспорхнули с ближайших к чарусе осин.
– Милый мальчик! Ах, так ты никогда не видел настоящей женской красоты! Не купался в девичьей ласке, не нырял в это тепло, – томно, тягуче проворковала покойница. – Зачем тебе грубая охотница, которая сама не умеет, не знает, как дарить наслаждение? Иди ко мне. Останься со мной…
– Еще слово, и я тебе горло насквозь прошью, – прорычала Руслана, и тетива натянутого лука вжалась в ее губы.
Та лишь звонко захохотала. Из мутных глаз исчезла притворная томная сладость и поддельное желание.
– Шучу, – махнула фарфорово-бледной рукой омутница. – Ни ты, ни твой нареченный страж мне не нужны.
Руслана бы смутилась, если бы не знала хитрую природу духов. Все норовят запутать речами да от сути увести.
– Так для чего мы здесь? – сбивчиво спросил Зоран, и, даже не видя его лица, Руслана поняла, что юношу слова омутницы равнодушным все же не оставили. – И при чем тут палачи?
– Я дружна с ветром и могу помочь спрятать следы. Но взамен кое-что потребую, – без былой сладости в голосе и плавности в движениях утопленница одной рукой оперлась на край бревна.
– Новая сделка? – крепче стиснув рукоять лука, вспыхнула Руслана. – Ну уж нет! Хватит с меня!
– Не новая, – напомнил о себе аука. Руслана опустила глаза на его голос и заметила, что тот подкрался к ней, отвлеченной, вплотную.
Она вспомнила все истории, рассказанные матушкой, о том, как духи съедали нарушивших сделку бедолаг. Несмотря на теплый кафтан и волчью шапку, стало холодно.
– Твоя часть сделки, Охотница, – это помощь Морошке.
– Помоги, Охотница, – ласково протянула омутница, которая в человеческой жизни носила названное аукой имя. – А я помогу тебе и твоему стражу.
Зоран коротко оглянулся на Руслану. Он был так же сбит с толку, как и она.
– Не понимаю, – качнула головой девушка. – К чему тебе, навьему хитрому духу, просить за омутницу?
– Ты зря мелешь языком, но, вижу, пока не получишь ответов, и с места не сдвинешься, – аука исподлобья посмотрел на Руслану, и ей показалось, что дух вот-вот подпрыгнет и укусит ее за нос. – Упрямая Охотница!
– Вы тянете время, – нетерпеливо напомнила Морошка. – Чародеи скоро подойдут к лесу.
– Откуда ты знаешь? – спросил Зоран.
– Ветер красиво поет, – улыбнулась омутница. – Но я не смогу попросить его о помощи, пока вы не поможете мне.
Тогда Руслана впервые посмотрела на Морошку внимательно. Не на ее острые зубы и пугающие глаза, не на тонкое бледное тело и мертвые цветы в волосах. Ее взгляд скользнул к ногам, ниже колен покрытым чешуей.
Одна нога Морошки была закована в ледяные кандалы. Холодный хрусталь крепко обнимал тонкую лодыжку, уходя под воду.