– Руслана, встань. – Зоран боком приблизился к лавке, под которой лежал его меч. В одну руку он взял оголенное оружие, а вторую протянул де– вушке.
– Пожалуйста! – пискнула Уйка так жалобно, что Руслана не выдержала и посмотрела на нее.
По щекам колдуньи катились крупные слезы. Лицо ее побледнело от страха, а покусанные губы дрожали.
– Руслана.
– Помоги!
Меж бледных губ Хозяина снова показалась блестящая в свете лучины чешуя. Угольное тело змея выглянуло почти на ладонь. Полоз тянулся к крынке с молоком, и его такой же темный язык дрожал от голода.
Но в следующий миг тело Хозяина начало сползать вбок, отдаляясь от крынки. Змей зашипел, снова начал прятаться, а Уйка всхлипнула и отчаянно вцепилась в грузное тело. Колдунья пыталась удержать проклятого, но одной ей не хватало сил.
– Вот ведь! – буркнула Руслана и подлетела обратно, придержала Хозяина от падения. Змей замер, но уже в следующее мгновение снова потянулся к столу.
Даже не глядя на Зорана, Руслана кожей ощущала его неодобрение. Она понимала, что злость стража вполне оправдана. Зачем полезла на рожон? Но Хозяин их приютил, дал кров и еду, а Уйка… Ей они тоже обязаны.
– Не сейчас! – едва слышно прошептала Уйка, заставив Руслану все-таки посмотреть на Зорана.
Он подкрался к столу с запрокинутым для удара мечом. Пальцы, сжатые вокруг рукояти, побелели, а в глазах застыл уже знакомый Руслане ужас.
Духи и магия. Опять.
Все трое замерли. Задержав дыхание, они следили, как все длиннее становится тело змея. Между чешуйками, сверкающими ониксом, блестели ниточки слюны. Как же глубоко эта зараза сидела в Хозяине!
В какой-то момент тело змея напряглось, задрожало, как натянутая тетива. Полоз голодно раскрыл широкий рот и кончиком раздвоенного языка лизнул горлышко крынки.
«Эта вся его длина?» – Руслана медленно повернула голову от стола к Хозяину, и к горлу тут же подкатил ком рвоты. Хвост змея плотным узлом затянулся вокруг посиневшего языка проклятого.
– Руби! – Уйка подскочила и резво схватила Хозяина обеими руками за челюсти.
Зоран подлетел рысью. Сверкнуло лезвие меча.
Руслана испугалась, что змей спрячется обратно. Она видела этих гадин в лесу и знала, как проворны и быстры они могут быть. Охотница потянулась, чтобы схватить тварь за хвост, но ее остановил вопль Уйки:
– Не смей!!!
Руслана отдернула руки. Меч рассек змея и с грохотом ударился о стол. Лишь тогда Уйка схватила со стола тряпицу, скоро обернула ею руку. Быстро развязав ослабший узел, она вытащила изо рта мужика отрубленный черный хвост.
В тот же миг Хозяин открыл глаза. Сидя на лавке между девушками, перевел дух, а затем хрипло выдохнул:
– Спасибо.
Глава 10Будь моим другом
Хозяина звали Жданом. Это единственное, что удалось выведать у ослабленного бедолаги. Он попросил помочь ему забраться на печку, где, до последней капли выжатый проклятьем, крепко уснул. Однако перед тем как вновь захрапеть, Ждан сквозь усталость сказал:
– В подклете есть мед. Возьмите. Заслужили.
Никто из них никогда не пробовал мед, который считался выпивкой богатых. А потому, несмотря на усталость, никто не отправился спать. Троица перебралась в светлицу, чтобы не мешать Ждану отдыхать. Зоран подтащил спальные широкие лавки к столу у окна. Руслана помогла Уйке принести бадью с медом, а после они разлили напитки по посудинам.
– У меня есть горсть клюквы, – Уйка достала из кармашка в подоле несколько рубиновых ягод. На ее бледной коже они походили на крупные бусины крови. – Выдавим в мед для вкуса?
Руслана первой потянулась за ягодами, первой сжала их в кулак над своим напитком. Сок щипал обветренную кожу и приятно пах, напоминая о летнем лесе.
– В подклете нашла? – Зоран тоже выжал ягоды в мед и слизнул с пальцев оставшийся на коже сок.
– В лесу, – опустила глаза Уйка и обеими ладонями обхватила свой стакан. – Набрала, когда искала сон-траву.
– К слову, зачем она была нужна? – поинтересовался Зоран. – Это был яд для змея?
Руслана первая отхлебнула напиток и сморщилась от его крепости. Зоран и Уйка рассмеялись над ней, но скорчили такие же лица, когда сами глотнули сладкого, с кислинкой, меда.
– Трава была для Хозяина, чтобы он уснул над крынкой с молоком. Молоко – приманка для змея. А змей – это порча, которую в Хозяина кто-то подсадил.
«Кто-то». Очевидно, что в Цирконе есть другая ведьма или колдун, и этот «кто-то» весьма неосторожно не скрывает свою силу.
– Как ты вообще нашла нужную траву под снегом? – Руслана оперлась локтями на стол и наклонилась к Уйке, которая сидела с другой стороны.
– А! – Зоран со стуком поставил стакан на стол. Часть меда выплеснулась на его руки. – То есть почему она не мерзнет в стужу тебя интересует меньше?
Уйка захохотала, прикрыв рот ладонью. Сейчас она выглядела удивительно расслабленной. Счастливой. Даже удивительно, что столько радости ей принесло спасение едва знакомого человека.
Зря все-таки Руслана решила, что Уйка ее из-за мехов невзлюбила. Не умеет она долго злиться, не прорастают в ней даже семена темных чувств. Свежая и чистая, как первый снег. Может, она потому такая, что вдали от людей время проводит?
– Я слушаю подсказки духов и зверей, – призналась Уйка. – Они-то в лесу каждую веточку знают.
– Ты их понимаешь? И звери тебя совсем-совсем не трогают? Даже волки?
Уйка бодро кивнула и отпила меда. Глаза ее блестели, а улыбка не сходила с лица.
– А не мерзну я, потому что холод питает мои силы. В теплых местах мне плохо: дышать тяжелее, пот градом катится, и тело будто хуже слушается. А летом я слабее. В зной и вовсе колдовать не могу.
– О-о-о, – многозначительно протянула Руслана. – То есть сейчас, в тепле дома, ты ничего сделать не сможешь?
Колдунья загадочно ухмыльнулась, шевельнула пальцами, и на окне вдруг появился морозный узор – девушка с волчьими ушами на макушке. Руслана восторженно захлопала в ладоши, а Зоран спрятал улыбку за поднятым стаканом.
– Но не будь здесь окна, ничего бы не вышло.
Руслана все смотрела на блестящий инеем рисунок и не могла налюбоваться. Пока вдруг не вспомни– ла – уши!
– Тебе неприятно видеть, что я ношу мех? Знать, что ем мясо, добытое в лесу?
– Ну зачем ты, – шикнул Зоран.
Уйка глянула на него, как показалось Руслане, с благодарностью, однако от ответа не ушла. Перебирая платиновые локоны, она обронила:
– Мне больно думать о том, через какие муки прошли звери, чтобы ты грелась в их шкурах.
– Потому что они для тебя как друзья?
– Ты разве дружишь со всеми людьми на свете?
Руслана моргнула удивленно, мотнула головой.
– Вот и я – нет. Но представь, будто кто-то ходит в украшениях из костей людей. Носит на себе их кожу или волосы.
Мерзость. И хуже всего, что Руслана знала – такие люди существуют.
– Палачи, – тускло выдохнула она, и сладкий вкус меда на языке притупился. – Они так делают. Изготавливают из тел убитых ведьм и колдунов ядовитые порошки и усилители для чар.
Уйка понимающе кивнула, а Зоран с досадой поджал губы. Он с немым укором смотрел на Руслану, которая завела разговор отнюдь не в приятное русло.
– Мне грустно видеть людей в мехах. Неприятно сидеть за столом, на котором стоит мясо. Мне странно, что некоторых животных заводят, чтобы убить.
– Людям нужно как-то выживать.
– Интересно, палачи говорят так же? – съехидничала Уйка.
Все желание сидеть за столом куда-то пропало. Мед больше не казался таким вкусным, а компания приятной. Почему Руслана могла понять Уйку, но колдунья ее – нет?
– Не всем, как тебе, мороз – друг и волк – товарищ.
Сказав это, Руслана поднялась с лавки. На дне стакана еще оставался вязкий золотистый мед, но сейчас и крошка поперек горла бы встала. Нет смысла оставаться здесь и ссориться еще больше.
– Для тебя люди, очевидно, стоят выше животных. Но я выросла в лесу и сужу иначе.
Ах вон оно как! Руслане было интересно, но возвращаться уже поздно.
– Тебя… украли? – уже за спиной послышался голос Зорана. Он ни слова в поддержку Русланы не сказал, зато вполне интересовался жизнью Уйки.
И пусть. Дух и колдунья – неудивительно, что они так спелись!
– Не помню. Мне всегда казалось, что я в лесу и родилась.
Больше Руслана ничего не услышала. Наскоро одевшись в сенях, она выскользнула на улицу. От мороза трещал воздух, и Руслана порадовалась, что никакие предрассудки не мешают ей носить мех. Ни за что не променяет свой кафтан и шапку, подаренную отцом! Уйке не понять, каково это – замерзать, стуча зубами от холода и не чувствуя пальцев. Потому и злится.
Колдунью греет магия, но у простых людей есть только шкуры и огонь.
Руслана села на широкое крыльцо под дощатой вислой кровлей и стала смотреть, как медленно опадают крупные хлопья снежинок. Почему-то на душе было гадко, а на сердце неспокойно. Хотя все шло вроде бы неплохо: они невредимыми добрались до Циркона, нашли ночлег, помогли Ждану. Оставалось узнать, сюда ли Войко отправлял письма, и кому. А дальше…
Лужица теплого света на снегу под светлицей потухла. Значит, допили мед, затушили лучину. Руслана не хотела представлять, как Зоран и Уйка говорят в потемках, хмельные от меда. Было больно думать, что с колдуньей Зоран нашел общей язык, когда с Русланой даже не пытался.
Созданная им пропасть ранила. Будто вечное напоминание – Зоран с ней из-за клятвы, и ничего более. И это делало одиночество еще острее.
Руслана сжимала в ладони ладанку с родной землей, думала о доме и семье, когда за спиной бесшумно приоткрылась дверь.
– Ты чего тут?
Зоран вышел на крыльцо, но на ступень рядом с Русланой не сел. Переминался с ноги на ногу, и под подошвами его скрипел свежевыпавший снег.
Руслана подняла голову от сцепленных ладоней, обернулась. Беловолосая макушка из-за двери не торчала, и на том спасибо.