– Спасаю тебя, – процедил он, склонившись к самому ее уху. – Перестань мне мешать.
– Не надо меня спасать! – возмутилась Рина.
– Раньше тоже не стоило?
– Ах, да… – Рина закусила губу. – Спасибо. Мальчик слегка скривился, хотя глаза его оставались все такими же безразличными.
– Как часто ты смотришь на свои руки? – осведомился он.
Рина, только было приноровившаяся танцевать, от неожиданности даже споткнулась. Что за глупости, при чем тут ее руки? Она скользнула взглядом по обеим, но Арк любезно приподнял правую со своего плеча. В темноте, конечно, было ничего не разобрать.
– Это шутка такая? – спохватилась Рина.
– Какие уж тут шутки. Ты так изящно повертела ей под носом у каждого из той компании, пока решала, пить или не пить.
– Да что не так с рукой?..
– Пойдем, посмотришь.
Арк вывел ее из зала и проводил по коридору. Заставил спуститься в то самое крыло-общежитие, впустил в туалетную комнату и захлопнул дверь.
Здесь было светло, и Рина внимательно осмотрела свою ладонь с обеих сторон. А потом заметила это.
Между пальцами темнело грязное пятно диаметром примерно в сантиметр.
Рина поскребла его ногтем, но пятно не сходило. Не помогли ни вода, ни мыло – только кожа вокруг покраснела от трения, а черный кружок остался на месте. Рина поднесла ладонь к глазам, разглядывая странное явление. Неужели новая родинка? У нее было несколько крупных родинок, но совсем не таких. А эта – будто чернильная клякса, въевшаяся под кожу. Будто клеймо.
Только Рина подумала, что пятно выглядит жутковато, как оно выросло у нее на глазах, захватив кусочек кожи на самом виду.
Выходя в коридор, Рина опасливо спрятала руку.
Вместо заключения
Она бежала не разбирая дороги.
Ее фигурка в плену мешковатых подолов расплывалась на кружеве тумана, как винное пятно. Стоило ей оглянуться, и капюшон соскальзывал на плечи, а по лицу била ненавистная – чужая – медь волос. Женщина поспешно накидывала капюшон обратно и прибавляла шагу. Нечто крошечное, но необычайно ценное она уносила с собой, чтобы спрятать.
В собственном сердцебиении ей слышался стук каблуков – особая поступь человека, вынужденного припадать на ногу: один шаг быстрый, другой – неверный, догоняющий. Глаза высматривали знакомый силуэт. Но он, конечно, выслал бы людей, а не явился сам. Старинная привычка – думать, что их только двое.
С тех пор изменилось многое. Изменился и он. Да так, что она едва его узнала.
…Тогда, проснувшись, она обнаружила себя в прохладном кожаном кресле. Кресло это стояло в сводчатой зале напротив массивного письменного стола. Голубоватое свечение проникало в залу сквозь единственное окно, к которому было приставлено неизвестное устройство. В дальнем углу притаилась чертежная доска, и на подставке догорала свеча.
Внезапно на стене заволновалась плотная занавесь из черного сукна, и в комнату шагнул мужчина.
– Назовись, – спокойно потребовал он.
Она оглядела его. Светлые волосы, волнами лежащие на плечах. Правильной формы нос, высокий лоб и прямые брови. Ни единой знакомой черты не смогла она различить в этом красивом лице, голос тоже был чужой. Но ответ послужил паролем.
– Айма.
Мужчина приблизился и наклонился над ней. Он был высокий, с благородной осанкой, но некая неправильность читалась в движениях. Темная блуза неудачно оттеняла лицо, подчеркивая болезненный оттенок кожи. Глаза горели тревожным зеленоватым огнем.
– С пробуждением, – сказал он и поцеловал ее в лоб. – Как ты себя чувствуешь? Все ли благополучно?
Айма неуверенно кивнула.
– Распоряжусь, чтобы тебе доставили завтрак. Он снова откинул занавесь и вышел в коридор.
Айма услышала окрик на незнакомом – невесть когда освоенном – языке и ответ на том же наречии. Вскоре принесли еду и молча предложили ей. Айма в растерянности приняла поднос. Когда он успел раздобыть и обжить такую комнату, обзавестись прислугой?
– Давно ты здесь? – вырвалось у нее.
Кор угадал причину ее любопытства и окинул залу довольным взглядом.
– Нравится? Ты еще не видела всего дома. Я готовился встречать тебя.
Айму задела эта небрежная ложь. Черчение деталей и научные опыты едва ли могли потребоваться для такого рода подготовки. Он успел завести здесь какие-то дела. И, может быть, вовсе не хотел будить ее, пока не появилась некая необходимость.
Обследовав дом, она утвердилась в своей догадке. Имение принадлежало не представленным ей господам, которые любезно отдали одно крыло Кору и его последователям. Их общество называлось «Терцитрикс», и, чтобы развернуть деятельность, «Терцитриксу» явно потребовался не один год. Правда, Айме оставалось неизвестно, в какой момент среди этих людей появился сам Кор.
Общество накапливало силы, источники же этих сил привлекались не всегда добровольно. Новую речь Айма быстро начала понимать, и хладнокровное обсуждение некоторых методов заставляло ее покидать залу, потому что услышанное противоречило ее взглядам на жизнь. Уходов Аймы никто не замечал. Она проснулась, но ее все равно считали спящей.
Айма действительно была слаба, ее возможности не шли в сравнение с былыми. Ее прогулки ограничивались садом, она также бывала в библиотеке, в окружении прекрасных, но написанных на неизвестном языке книг. Отыскав иллюстрированные тома, Айма обнаружила, что интуитивную магию заменили сложные рисунки и заклинания, ей недоступные. Современные маги предпочитали ничего не делать руками, использовали странные инструменты. Открыв возможности сердец, они увлеклись экспериментами, подчас безумными, на ее сторонний взгляд. Каждую вещь им хотелось оживить и улучшить, и они без лишних церемоний переселяли сердца туда-обратно. В мире, однако, не бывает магии бесследной, и от вещей тянулись тоскливые, едва различимые хвосты нарушенных связей.
Не сразу Айма поняла, как люди слепы. Они возмущались из-за искажений, но вмешательство не прекращали. Главной целью «Терцитрикса» был порядок, но, увы, и общество боролось со следствием, а не причиной.
Мотивы Кора оставались для Аймы загадкой – он был силен уже неимоверно, но все не мог остановиться, с азартом собирал колдовские инструменты, придуманные людьми. Вместо того чтобы научить их уважительно относиться к природе вещей, он пообещал, что решит проблему с помощью некоего обряда. Чуть позже прозвучало название, и Айме оно не понравилось. Обряд Посажения. У него созрели планы на Зерно – вот для чего она ему понадобилась.
В его идеях вообще сквозило что-то жутковатое, и чем страшнее становилось Айме, тем истовей их одобрял «Терцитрикс», одну за другой. В конце концов настал момент, когда Айма решила унести Зерно. Все-таки оно когда-то было именно ее частицей.
Теперь она неслась по зову внутреннего голоса: хорошее место чувствовалось где-то поблизости. Такое место, в котором можно спрятать Зерно, не опасаясь, что оно попадет в недобрые руки. Кроме того, Айма боялась, что Сердцевинум не отпустит свое последнее дитя. И даже если все получится, связь непременно приведет Зерно обратно… но тогда все будет иначе. Она выиграет серьезную отсрочку.
Внезапно брешь раскрылась впереди. Густая дымка струилась в ней, как в зеркале. За шаг до перехода Айма зажмурилась, но сразу ощутила перемену – слепящий свет обратной стороны пробился даже сквозь плотно сомкнутые веки.
Место за брешью показалось ей вполне гостеприимным. Ее встретили деревья и аккуратные дорожки, радостные голоса. Айма заметила семью: двое взрослых гуляли под руку, недалеко от них резвились девочка и смешной зверек. Немыслимо было представить, каким путем неповрежденная нить сумеет привести их в Сердцевинум.
Айма наклонилась и тихо свистнула, подзывая зверька, – с животными она всегда умела общаться. Тот послушно откликнулся. За ним прибежала озадаченная хозяйка. Тогда Айма достала из потайного кармана Зерно, по ее великой просьбе принявшее форму пряника, и протянула его на раскрытой ладони.
Девчушка оглянулась на родителей – те были заняты беседой – и переступила с ноги на ногу. Зверек же живо заинтересовался угощением и принялся его обнюхивать. Айма выжидала – кто из них примет подарок?
Наконец девчушка взяла пряник и, недолго думая, разломила его пополам. Айма задержала дыхание, но ничего плохого не произошло – Зерно послушно разделилось. Когда девчушка и зверек доели угощение, она позволила себе улыбнуться и отступила в тень.
Все вышло правильно.
Чтобы на всякого Кора нашлась своя Айма, сила не должна достаться одному.
Благодарности
Хочу сказать спасибо преподавательнице Светлане Георгиевне за забавные истории на парах. И хоть из ваших лекций я узнала, что за инженерные сети отвечает оборудование, а не загадочные существа вроде фамильяров и домовых ведьм, ваш рассказ о воющем доме побудил меня написать эту книгу такой, какая она есть.
Я благодарна своей маме Анне Станиславовне, которая с готовностью участвовала в мозговых штурмах и всегда находила выходы из сюжетных тупиков.
Спасибо моему любимому человеку. Вместе с тобой мы изобрели сердцевинумское волшебство.
Хочу поблагодарить Ирину Рожнову, моего редактора. Спасибо за исполнение мечты. За опыт работы с издательством, который превзошел самые смелые ожидания. За безумно интересные идеи оформления обложки и решение украсить текст иллюстрациями.
Спасибо Эл Ригби, моему литературному редактору, которая сделала рукопись книгой и многому меня научила. Я горжусь результатом нашей работы.
Моя искренняя благодарность девам из творческого чата. Вы потрясающе талантливые люди, которые всегда готовы прийти на помощь, поддержать и вдохновить.
Спасибо моей дорогой Алекс Янг и другим самым близким авторам, пишущим под псевдонимами Эми Франк, Таня Фрей. По этому пути мы с вами идем вместе.
И, конечно, я благодарю людей, которые прочли «Сердцевинум». Я всегда рада вашим отзывам и вопросам. Каждого, кто вместе со мной путешествовал по червоточинам, я принимаю близко к сердцу.