— Миледи, вы случайно не видели моего оруженосца?
Штольц явно считал ниже своего достоинства спросить это у простых солдат, поэтому и обратился к ней. Уж лучше бы молчал. Кристина закатила глаза и сквозь зубы процедила:
— Видела. Он не нашёл вас в вашем шатре и пошёл к лорду Штейнбергу.
Штольц, даже не поблагодарив её, нахмурился и направился к чёрно-серому шатру. Его развевающийся на лёгком ветру фиолетовый плащ словно светился в темноте. Кристине стало до смерти любопытно, чем всё закончится. Она тихими шагами пошла за Штольцем, готовая, в случае чего, защитить мальчишку. Хотя его наверняка есть кому защитить…
Подойдя к шатру лорда Штейнберга, девушка увидела его самого, Штольца и Рихарда. Мужчины о чём-то негромко переговаривались, посмеиваясь, юноша смущённо молчал, всё так же сжимая в руках несчастную бутылку. Про него как будто совсем забыли, и Кристине окончательно стало жалко бедного ребёнка. Впрочем, если бы её шестнадцатилетнюю назвали ребёнком, она бы, наверное, обиделась.
— Ну что, нашёлся? — рассмеялась Кристина, подходя ближе. Рихард взглянул на неё и благодарно улыбнулся — видимо, про его существование правда забыли, и он не знал, куда себя деть.
— А-а, Рихард… — рассеянно протянул Штольц. — Можешь идти, сегодня ты мне больше не понадобишься.
Юноша вопросительно взглянул на него, а потом кивнул на бутылку. Кристине начинало казаться, что там вовсе не вино — иначе почему он так из-за этого переживает? Штольц вздохнул и забрал её у Рихарда, и тот, едва заметно кивнув старшему брату, наконец отправился прочь.
— По-моему, он справляется вполне неплохо, — заметил лорд Штейнберг, скрестив руки на груди.
Штольц хмыкнул, откупорил бутылку и сделал глоток. Кристина разглядела, что жидкость в чёрном стекле была довольно-таки светлой, похожей на молоко, но чересчур густой. Она сроду такого не пила и даже не представляла, на что это может быть похоже.
— Уж извини, но иногда он только под ногами мешается, — отозвался Штольц. Надо же, своего сюзерена на «ты» называет… — А ещё у него дурацкая привычка вставать ни свет ни заря и меня будить. Надо бы его занять чем-нибудь.
— Чем, например? Ты же не собираешься отправлять его в бой?
— Ну, на поле боя он и без моего разрешения может пробраться — весь в тебя, — хмыкнул Штольц.
Лорд Штейнберг его даже не одёрнул. Кристина не могла понять, что её так возмущает: было видно, что они давно знают друг друга, что Генрих Хельмуту доверяет (даже, пожалуй, больше, чем тот заслуживает), но всё же…
— Сколько ему, шестнадцать? — призадумался Штольц. — Пора бы ему уже женщину познать. Я могу заплатить, если что.
Кристина покачала головой, а лорд Генрих сдержанно рассмеялся. Штольц взглянул на них недоуменно и ещё раз поднёс свою бутылку к губам.
— Да что такого? — недоуменно протянул он. — Я вот в его возрасте…
— Бегал по замку за сестрой, которая сожгла твою любимую книгу? — хмыкнул лорд Штейнберг.
Кристине показалось, что Штольц покраснел. Она с трудом сдержалась, чтобы не засмеяться, и прикрыла рот ладонью.
— У вас есть сестра, ваша светлость? — как бы невзначай поинтересовалась она.
— Ага, — буркнул Штольц, даже не удостоив её и взглядом.
Сестра, значит… Интересно, тоже самовлюблённая и с таким же мерзким характером? Кристина попыталась представить высокую светловолосую голубоглазую красавицу в фиолетовом платье, и образ, как ни странно, получился вовсе не отталкивающим. Хотя и сам Хельмут тоже с первого взгляда производил впечатление вполне привлекательного человека…
Кристине было за что его недолюбливать, а вот за что недолюбливает её он, она не понимала. Впрочем, какая разница. Она уже явно дала Штольцу понять, что его мнение для неё не ценнее комка грязи.
— Милорд! — послышался вдруг грубоватый голос. Из-за шатров вышло двое стражников в кольчугах, чёрных сюрко, с копьями в руках. Оба поклонились, и один заговорил: — Мы их поймали. Далеко они не убежали.
— Что ж, за это поблагодарите миледи. — Лорд Штейнберг улыбнулся Кристине, и та отвела взгляд.
— А что миледи? — поднял бровь Штольц, вновь отхлебнув из своей бутылки.
— А вы не знаете? — хохотнула девушка. — Вчера вечером пара солдат дезертировали. Не помню, чьи именно, то ли Рэйкера, то ли Вардена…
— Да знаю, но…
— Так вот, я смогла установить поисковое заклинание: они почти добрались до ближайшей деревни, но немного заплутали и в итоге вернулись назад, видимо, рассчитывая, что их отсутствия никто не заметит.
Это был не первый случай: видимо, опыт предыдущих дезертиров этих ничему не научил. На самом деле Кристине было чуть жутко от этого: она-то думала, что отъявленные мерзавцы были только у Карпера… Впрочем, люди везде разные, и неудивительно, что и здесь, в армии со строжайшей дисциплиной, произошло такое. И ей хотелось верить, что подобное больше не повторится.
— Хельмут, разберись, — бросил лорд Генрих. Он нахмурился и, не сказав больше ни слова, удалился к себе.
Кристина почувствовала, как её настроение резко падает. Оставаться наедине со Штольцем ей не хотелось, и она быстрым шагом направилась в свой шатёр.
Уже почти совсем стемнело, большинство солдат погасили свои костры и факелы, и лишь откуда-то издалека доносилась старая походная песня: «Когда вы пьёте это ваше вино, я нёбом чувствую кровь…» Кристине всегда было не по себе от неё, от её пронзительной, чуть неровной ритмически мелодии. Она поправила сползший с плеча плащ и прибавила шагу.
Глава 8
Даррендорф возвышался на холме среди густого вечнозелёного леса. У подножия замка не было ни домов, ни каких-то селений — только сосны, ели, кедры и можжевельник. Ветер разносил нетронутые запахи этого хвойного леса на километры вперёд.
На главной башне приземистого угловатого Даррендорфа реяло знамя Карперов — чёрный огнедышащий змей на алом поле, а ниже робко развевался флаг с гербом Даррендорфов — серый кинжал на розовом поле, причём этот флаг был в два раза меньше флага Карперов.
Кристина чувствовала в этом какую-то иронию: замок её покойного мужа встал прямо на пути их армии, словно требуя, чтобы она освободила его. И она освободит. Она сдержит слово. Когда-то, вечность назад, она у алтаря клялась не только любить и почитать мужа, но и защищать, если потребуется. Те слова, произнесённые тихим, как шелест осенней листвы, голосом, почему-то вылетели из памяти, но сейчас девушка вновь их вспомнила, хоть и не считала, что свадебная клятва ей когда-то ещё потребуется. И пусть барон Маттиас умер много лет назад, пусть Кристина никогда не любила его, но клятву сдержать она должна. Защищать, правда, придётся нынешнего главу дома Даррендорфов — барона Волберта и его детей: дочь Софию и маленького сына Роэля. Кристине хотелось верить, что они ещё живы, хотя эта вера была зыбкой, словно круги на воде.
Пока на военном совете обсуждали предстоящий штурм, она пыталась привести в порядок мысли, что пришли ей в голову во время присутствия в Смите. Нужно было придумать какую-нибудь хитрость, позволившую бы сохранить как можно больше жизней и провести штурм молниеносно, воспользоваться тем, что замок Даррендорфов она знала хорошо, но девушка не представляла, как всё это сделать.
— Да даже если наше нападение будет внезапным и молниеносным, гостеприимно ворота нам не откроют, — усмехнулся герцог Гидельштос. — Разве что в какую-нибудь калиточку пробраться…
И тут её осенило. Почти в каждом замке есть заброшенная калитка, за которой никто не следит. Такая была в Эори — через неё она тогда вышла в Нижний город… Такая есть и в Даррендорфе. В такую не пройдёт целая армия, но человек двадцать… Дальше продумывать было некогда, она встала и заговорила, воспользовавшись повисшим в воздухе тяжёлым молчанием:
— Простите, что прерываю, господа. — Она заметила, как Штольц закатил глаза. Впрочем, не стоит обращать внимания. Мысли в голове и так путались, цепляясь одна за другую. С чего бы начать… — Я просто предполагаю, и случившееся с Бейкерами моё предположение лишь усиливает. Мне кажется, что Карпер будет шантажировать меня. Боюсь, как только мы пойдём на приступ, он отдаст приказ попросту убить барона Даррендорфа, чтоб смысла в освобождении замка не было.
Кристина побоялась, что её слова прозвучат косноязычно и неуверенно, но герцог Гидельштос кивнул:
— Это имеет смысл. Но, миледи, чем же мы можем…
— Дайте мне двадцать человек, мы пройдём через заброшенную калитку… — Она осеклась, встретив изумлённые взгляды. Видимо, присутствующие были слегка удивлены тем, что она слушала их споры. — Да-да, в Даррендорфе такая действительно есть. Я могла бы попробовать перебить хоть какую-то часть захватчиков изнутри и, если потребуется, открыть ворота основной части армии. Скорее всего, большинство оккупантов выйдет на стены оказывать сопротивление, но барона Волберта и его детей наверняка оставят под охраной.
— И вы уверены, что справитесь? — протянул Штольц, в его голосе весенним ветерком сквозила навязчивая насмешка.
— Уверена, — гордо вскинула голову Кристина. Она бросила короткий взгляд на план штурма: множество разноцветных стрелочек, кружков и прочих условных обозначений поначалу мало о чём ей говорили, но всё же ей быстро удалось разобраться в схеме. — Ведь я единственная из всех нас, кто знает Даррендорф достаточно хорошо, чтобы действовать внутри него. — Кристина взяла перо и нарисовала ещё одну стрелочку, которая указывала на то место, где должна была находиться калитка.
— План мне нравится, — внезапно произнёс лорд Штейнберг, и девушка невольно улыбнулась. Голос у него был красивым: низким, чуть хрипловатым и вкрадчивым. Да и одобрение Генриха… то есть, лорда Генриха не могло не радовать. — Только вот одну я вас не пущу.
Кристина вздохнула.
— Я буду не одна, — возразила она, с лёгкой улыбкой дотрагиваясь до рукояти своего меча.
— Ну это само собой разумеется. Однако я сомневаюсь, что вы когда-нибудь участвовали в таких операциях. Поэтому вам, несомненно, понадобится помощь.