— Понятно, что мы имеем, — сказал Найрин. — Давайте уж заодно обсудим, каким образом ты дойдёшь живым до Храма. Доспехи тебе и всем — безусловно. Лучники на крышах? Что скажете, капитан?..
И все подтянулись ближе к столу, готовясь обсуждать эту практически военную операцию.
Когда «военный совет» можно было считать завершённым, на небе уже зажглось множество звёзд.
— Давайте навестим тани Юну, лорд Сайгур, — предложил Фурати. — О планах ни слова, но попросим о свидании с Челлой.
— Вы считаете, что леди ещё не спит? — удивился Сагур.
— Уверен в этом.
— Мне не стоит вам мешать? — уточнил Найрин, который не испытывал желания снова увидеть прекрасную хозяйку Дьямона.
Не то чтобы ему не нравилась хозяйка, но он охотней повидал бы кое-кого ещё…
В это время Юна действительно не спала. Челла тоже. Они вместе выпили душистого чая, и… Разговора долго не получалось. Челла была потерянной, рассеянной. Перед приходом мачехи она пыталась переписывать свитки — привычная работа, которая всегда успокаивала и получалась легко. Но не сегодня. Обнаружив несколько ошибок на странице, Челла с досадой бросила перо, а в довершение опрокинула баночку чернил. Испорченную страницу можно смыть и написать заново, но…
Не стоило сегодня и браться, определенно. Но как так, чтобы любимые дела не возвращали хорошее расположение духа? Жених, подумаешь…
— Мне сказали, что ты сегодня ближе познакомилась с лордом Каном? — Юна спросила это небрежно, но внимательно наблюдала за девушкой. — Он совсем не так ужасен вблизи, правда?
Юне доложили. Кто бы сомневался! Челле казалось иногда, что весь их огромный замок — это нечто, чем Юна управляет, перебирая струны большой арфы в своем кабинете, потянула струну — и все случилось, как она пожелает. По крайней мере, тани Дьямона никогда не играла на этой арфе. Для игры у неё была другая, меньше. И отец любил слушать нежную музыку, которую его жена извлекала из тех струн. А большой инструмент в кабинете — чтобы управлять Дьямоном. Челла сказала как-то об этом мачехе, и та смеялась…
— Он совсем не ужасен, — ответила Челла. — Ты и сама это знаешь, Юна. Он привлекателен, я не спорю. Конечно, он не так красив, как Алливен Эрг. Алливен гораздо красивее него. Его облик… нежнее. Ну ты понимаешь.
— Нежнее! — Юна расхохоталась. — Ты это серьёзно?
— Мы ведь про красоту говорим? Если нет шрамов и морщин, то красота совершенней. Алливен моложе, и Мать Гемм одарила его красотой, которую он пока не испортил шрамами и ненужными гримасами. Он тоньше, стройнее и изящней. Будь я младше, я бы восхищалась им, как красивой куклой. Ты согласна? — Челла прекрасно понимала, что говорит ерунду.
Собственно, нет, она говорила чистую правду. Именно так дела и обстояли с внешностью Алливена Эрга. Только это было совсем не то, что имело бы какое-то значение.
— Алливен гораздо тоньше, а значит, слабее Кана, да? Я испугалась, когда он сегодня вызвал его. Не простила бы Кану, если бы он убил Алливена. Но он не стал с ним драться, зато чуть не убил Урру.
— Девочка моя. Ты понимаешь, что я имею в виду не внешность. Ты видела его рядом с Уррой, и что скажешь?
— Он спросил, как я считаю, сердится ли на него Мать Гемм. Кажется, что он немного сожалеет. Но я всё равно на него злюсь! То, что Урра жива — случайность. Или даже милость Гемм.
— Ты ведь понимаешь. В Дьямоне нападает волк — плохой знак. А Кану этот плохой знак устроили специально. Чтобы он потерял самообладание.
— Я поняла. Но лучше бы он его не терял! Лучше бы его самообладания было немножко больше! — Челла прижала к груди стиснутые в кулаки руки.
— Лучше бы у тебя было немножко больше великодушия, — Юна налила им обеим ещё чаю и подвинула блюдо с халвой. — Поищи. Оно наверняка где-то есть.
— Поищу. Как прикажет тани, — Челла наклонила голову. — Юна, расскажи, как ты согласилась выйти за моего отца? — вдруг спросила она. — Расскажи про это, пожалуйста. Отец был старше тебя, и намного. Тебя не напугало его предложение? Расскажите, добрая матушка! Самое время, мне ведь тоже вот-вот придется выходить замуж! Он старый и чужой, и недобрый, должно быть — как можно?! Нет, отец был добрым.
— Лорд Кан точно не злой, Птичка.
— Нет, давай не будем больше о нём! Пожалуйста, Юна. Расскажи о вас с отцом, — она сложила руки в умоляющем жесте. — Я никому не скажу! Он сделал предложение, как долго ты сомневалась?
— Ну хорошо, любопытная дочка! — Юна усмехнулась. — Слушай, раз выпросила! У меня был жених, за которого я не хотела замуж. Но меня отдали бы за него и без желания. Князь уже все решил, и мои родители были довольны. Мне говорили — смирись, капризная девчонка, ты пока ничего не понимаешь! Тан Суреш как раз гостил у нас, и я решила не упускать такой случай. И попросила его на мне жениться. Он был очень удивлён. Он не собирался жениться, тем более на чужой невесте. Я объяснила. Я умоляла. Он мне нравился, но ни о какой любви речь не шла, конечно. И я не спала ночь, ожидая, примет ли он моё предложение. Днем узнала, что он поговорил с отцом, потом с князем, и убедил их. Главное было договориться с князем. Он заплатил за меня редким изумрудом — мне потом сказали. Князь вставил его в свою корону. Вот и всё. Нравится история?
Челла молчала, с изумлением глядя на мачеху.
— И ты не шутишь? Ты… сама?!
— Это правда. Пусть Гемм будет свидетелем! Челла, завтра вы должны встретиться и поговорить.
— Нет! Прошу тебя, — вскинулась Челла. — Только не завтра.
Сегодня лорд Кан решил, что она ученица знахарки, служанка.
«Даром время не теряешь? Рад за тебя, конечно… Ради такого можно и задержаться».
Она служанка, которая любезничает с его братом, и он это одобрил, ещё как! Он посмотрел, словно благословил…
— Завтра, — повторила Юна непререкаемо. — Всего лишь встретиться и поговорить. Ты умеешь. Представь, что это просто гость, мало ли их было? Я знаю, знаю, что сегодня он обманулся, тебя увидев. Не страшно, дорогая. Ты скоро станешь тани Дьямона, ты умеешь справляться с недоразумениями. Умеешь, я знаю! А я буду рядом!
— Конечно, — Челла, кусая губы, согласилась, потому что возразить было нечего.
Да, она станет. Умеет. Да, ничего страшного. И рядом будет Юна.
И ту как раз заглянул секретарь и сообщил, что кандрийцы просят принять. Он недовольно пыхтел — за окном уже ночь! Это люди так понимают вежливость?
Тани Юна встретила поздних гостей, стоя посреди кабинета. За её спиной — кресло тана и резной стул, в стороне — широкий мягкий диван с кучей парчовых подушек. Сайгур тут же подумал, что этот диван сгодился бы для кое-чего получше, чем деловые переговоры. У Мортага вот в комнате для приемов стоит деревянная скамья, накрытая сукном — жесткое седалище, на котором точно не захочешь отвлекаться от насущного.
Мягкий свет серебряных масляных ламп, подвешенных к потолку, золотил кожу тани-недотроги, по её губам скользнула насмешливая улыбка — словно женщина прочитала мысли Сайгура. А может, виной тому был мерцающий свет ламп.
— Вижу, милорды, что вы пришли по важному делу. Присядьте, — она показала на диван, и её толстый секретарь за маленьким столиком в углу обмакнул перо и выжидательно уставился на Сайгура. — Надеюсь, пока вы всем довольны? Как тушёная баранина за ужином, лорд Фурати? Мы угодили вам на этот раз?
— Моя тани, я нигде ещё не ел такого мяса, — лорд Фурати расплылся в довольной улыбке, усаживаясь. — Мы чрезвычайно вам благодарны за такой щедрый стол, достойный всех королей разом!
— В Мукарране угодить гостям — дело чести…
— Только ведь мы не гости, — вдруг вмешался Сайгур, который остался стоять на прежнем месте. — Но я благодарен вам за вкусный ужин, леди. И это означает, что в замке достаточно продовольствия? Или не так? Тогда немедленно прекращайте кому-то угождать. И ещё не поздно закупить всё необходимое.
Юна удивилась. Вот именно так — не смутилась, не растерялась, а слегка удивилась. И улыбнулась, блеснули белоснежные ровные зубы — словно он удачно пошутил.
— Всему своё время, милорд. Присядьте же, прошу вас, — она показала на другой диван, меньше и чуть дальше.
— Нет, леди, — Сайгур встретился в ней взглядом. — Не сочтите за дерзость, но мне будет неловко смотреть на вас снизу.
Юна приподняла бровь и кивнула.
— То место мне подошло бы, пожалуй, — он показал на кресло тана за её спиной, — но вы не предлагаете. Пока я не соответствую этой чести?
Юна опять улыбнулась и кивнула.
— У меня к вам просьба, леди, — вернув ей улыбку, продолжал Сайгур. — Не могли бы вы устроить так, чтобы моя невеста встретилась со мной завтра утром? И была при этом одета красиво. И, во имя Пламени, обошлась без краски на лице. Это возможно?
Даже смешно было спрашивать. Не будет ведь юная тани с вечера готовиться к такому счастью — встрече с ним? Чем она там занята в своих покоях, эта странная девица? Даже любопытно. Гайда и то приличия ради ежедневно сидит за вышиванием. А эта тоже вышивает, или по-новому размалевывает себе физиономию, чтобы каждый раз предстать в новом облике?
— Да, лорд Сайгур. Мы это устроим. Мне хочется, чтобы вы понравились друг другу. Если вам суждено быть супругами, то лучше быть счастливыми супругами, — Юна посмотрела настороженно, как будто что-то заподозрив.
— Считайте, что ваша падчерица мне уже нравится, — заверил Сайгур и слегка поклонился. — Пусть всего лишь не выглядит так, как сегодня. Не смею надеяться, что я ей нравлюсь, но постараюсь со временем хоть немного это исправить.
— Достойное намерение! — похвалила Юна.
— Мы получили кое-какие тревожные вести, леди, — продолжал Сайгур. — И должны принять меры. Заранее прошу у вас за это прощения, я не хотел задеть лично вас. Ни в коем случае. Но считаю это необходимым.
— Что за вести? — тень тревоги прошла по лицу тани.
А может, это опять было мерцание ламп.
Как жаль, что эта Юна вот такая. Ни на кого не похожая, прекрасное создание с ореховыми глазами. Ей так хотелось бы доверять. И ей нельзя было доверять! Подруга принцессы…