– Что вы сделали? Джек спрыгнул со стола.
– Больше не о чем говорить. Будь с ним рядом, миледи. Будь наготове.
– Это может быть затруднительно – я еще не спала.
– Так спи здесь. Клади голову на стол и спи. Гарантирую, долго ты не проспишь. Он придет до рассвета.
Роза скрестила руки.
– Я не обязана делать это, Джек.
– Нет, – согласился он. – Но сделаешь.
С этими словами он поклонился и запахнул свой серый мерцающий плащ. Она видела, как он уходит, неспешно и беспечно. Загадочное, невероятное создание. Когда он вошел в тень, то, казалось, просто растворился в ней. Словно его здесь и не было. Иллюзия. Призрак. Роза никогда не была уверена, сопровождалось ли присутствие Джека его физическим телом. Она встряхнула головой. Как она оказалась втянутой в это? Это очень опасно, даже глупо.
Ты делаешь это для Карадура, – напомнила она себе. – Ты делаешь это ради правды.
Вздыхая, Роза бездумно листала страницы лежащей перед ней книги. Здесь не было ничего такого, чего она не читала раньше. Но вдруг, когда Роза перевернула очередной лист, изображение словно вылетело оттуда навстречу к ней. Она закричала и отшатнулась, обнаружив себя уже стоящей у стола. Сова. Это была она. Роза протянула руку и дотронулась до рисунка. Это действительно был обычный рисунок, не очень умелый, но первое впечатление от него вернуло Розу в кошмар ее сна. Она села обратно за стол. Открытая ею глава повествовала об утерянных реликвиях Кланов. Как она и думала, Сова была святыней Клана Меди. Роза поставила локти на стол, опершись лицом на ладони, и начала читать.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯМАСТЕР ТРЮКОВ
Выпиленный Дом, обиталище Клана Олова, располагался в другой части Акры, на некотором удалении от импозантного Особняка Лунного Металла. Поместье было небольшим, а сам дом старым, но удобным. Лишенные украшений опоры поддерживали скрипящие карнизы. Остроконечные крыши поросли пучками травы, там и тут виднелись птичьи гнезда. Здание было старым, но еще крепким. Оно боролось со временем. Похоже было, что дом брал пример со своего хозяина, патриарха Клана, Лорда Септимуса, а может и наоборот.
Кловис Пьютер вернулся домой с вечеринки в Медном Доме. Кровь дико мчалась по венам, разгоряченная выпитым ликером и бесконечными танцами. Ноги слегка гудели. Он чувствовал себя возбужденным, но настороженным. Теперь, запершись в своей комнате, он опустился на колени перед священным идолом. Обычно статуя была спрятана в буфете, но сейчас дверцы его были широко распахнуты, открывая взору культовую фигуру в три фута высотой. Свет свечей смягчил черты лица Пьютера, поблескивая на его прямых влажных волосах. Руки его были вытянуты вдоль тела, кисти сжимали полы одежды так, что костяшки пальцев побелели. Кловис Пьютер со склоненной головой, сдерживая дыхание, бормотал слова молитвы:
– О, Великая Леди, Госпожа пламени, твой огонь в моей крови. Я твой жрец…
Он посмотрел снизу вверх в хмурое лицо статуи. Леди Секмет, богиня литейни. Иногда ночью, будучи один, он боялся ее. Та часть его души, что была посмелее, жаждала силы Секмет. Богиня не умерла, она просто спала в ожидании, слившись с телом Карадура. Ее дыхание – тяжелый дым, поднимающийся из труб, ее взгляд – огненные искры в ночи. Ее плоть – материал зданий, пронизанный металлическими венами. И она кралась по спящим улицам, тихо рыча. Ожидая, всегда ожидая.
Пьютер подался вперед к статуе и подул на ее лицо.
– Я открываю твой рот, чтобы ты могла дышать.
Он обмакнул пальцы в плошку с маслом, сдобренным корицей, стоящую на алтаре, и протер глаза идола.
– Я открываю твои глаза, чтобы ты могла видеть.
Пламя свечей затрепетало от дуновения ветра, которого он не мог почувствовать. Был ли это ветер за окном или тихое ворчание крадущегося гибболда? Он видел их только в зоопарке – покорных заключенных – в одной из крытых ферм, в северной части города. С тех пор как он нашел свой новый путь, он часто навещал их вольер, разглядывая крупных, ленивых, лоснящихся тварей, дремлющих среди влажной листвы. Казалось, что в них не осталось ни огня, ни ярости; в них нет того, что исходит от лица его богини.
– Я не боюсь, – внушал он себе, поудобнее устраиваясь на полу.
– Леди, я восхваляю тебя. Посмотри на меня с добротой. Дай мне силу твоего вечного огня. Я стараюсь во имя твое, о, Секмет, чтобы вновь воссияло твое присутствие в святом городе.
Теперь Пьютер действительно устал и нуждался в сне, но суеверно считал, что не может пойти спать, не закончив еженощную молитву. Зевая, он бросил кусочки ладана на угли, тлеющие в тигле перед изваянием. Он закрыл глаза.
– О, великая Секмет, Повелительница Жизни и Смерти, войди в меня. Мое тело будет твоим, моя кровь – твоей. Я – твой жрец…
Он выпрямился, в спине закололо. Атмосфера тускло освещенной комнаты изменилась, становясь напряженной. Отважится ли он обернуться? Пьютер задержал дыхание и на несколько мгновений застыл неподвижно. Потом он осторожно взглянул через плечо и увидел стоящую позади фигуру. Он закричал, упал набок, затем дернулся назад, ударившись об алтарь.
– Не бойся, мой жрец, – мягко произнес Джек Эш. – Разве я не с тобой? – его улыбка была как серп – кривой и острой.
– Как ты смог войти? – пробормотал Пьютер, дико озираясь. Дверь оставалась запертой, ключ торчал в замочной скважине. Ставни тоже были закрыты на ночь.
– Нет места, закрытого для меня, – сказал Джек Эш. – Встань. Ты глупо выглядишь. Это отвратит богиню.
Пьютер успокоился и сделал заключительный сакральный знак перед статуей, бросив еще немного ладана в тигель.
– Ты не имеешь права вламываться сюда. Джек продолжал посмеиваться:
– Я думал, мы союзники, Кловис. Почему ты обижаешься?
Пьютер моргнул:
– Чего тебе надо? Скоро рассвет. Зачем тебе было являться именно сейчас?
– Я совершаю светский визит, – ответил Джек. – Я люблю спокойствие ночи.
Пьютер встал.
– Сейчас не время для светских визитов. В чем дело? Джек оперся о столбик кровати.
– У меня для тебя новости. Срочные. Так что хватит бросать страстные взгляды на подушки. Совсем скоро Макс Сильвер-Скин явится обокрасть тебя.
Пьютер нахмурился.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду то, что он придет в сокровищницу Особняка Сильверов, где, как говорят, ты хранишь некую безделушку, что стянул у маленькой воровки несколько месяцев назад.
Пьютер сделал вид, что не понял в чем дело:
– Безделушку?
– Да, такую янтарную бусину. Уверен, ты помнишь. Пьютер нервно накрыл левую руку правой, тут же осознав, что выдал, где спрятан янтарь.
– Я не уверен, – неубедительно соврал он.
– Да нет, уверен, – возразил Джек. – Бусина вправлена в перстень на твоем пальце. Ты нашел оправу без камня в плохо запертом ящике стола в кабинете Леди Коппер, когда навещал ее три недели назад. Это было так кстати. Копперам оправа казалась незначительной, сломанной вещицей – они даже не хватились ее, – но ты сразу понял, для чего она пригодится, правда? Ты просто знал, что бусина и оправа должны быть вместе, – Джек подмигнул ему. – Я знаю, потому что именно я вложил тебе в голову эту мысль. Полагаю, теперь ты почти не снимаешь кольцо.
Пьютер с минуту помолчал. Он никогда не был уверен, в какой мере магические способности Джека были лишь психологией, попыткой поиграть с его рассудком. Он решил не отвечать на последнюю реплику.
– Ну, тогда бусина в безопасности, не так ли? Или ты полагаешь, что Сильвер-Скин придет искать ее здесь?
– Нет, сюда он не придет. Но вот ты пойдешь в Особняк.
Пьютер подавился смешком.
– Еще чего! Я пошлю весточку Коффину. Он сможет арестовать этого подонка, если тот появится.
– Конечно, тебе следует известить Капитана, – сказал Джек. – Но и ты сам должен быть там. Дай Сильвер-Скину увидеть янтарь.
Пьютер засомневался:
– Зачем? В чем дело? Почему тебя это интересует?
– Скажем, это часть страницы великой истории. Веревочка вьется. А ты, друг мой, в нее вплетен.
Пьютер кивнул, затем жестко посмотрел на Джека.
– Ты обещал нам артефакты гибболда. Где они?
– Вы получите их в свое время. Сохраняй спокойствие, Кловис.
– Однако ты знаешь, где они.
– Этого я никогда не говорил. Имей немного веры. Сначала ты должен встретить Сильвер-Скина.
Пьютер покачал головой.
– Я снова должен идти в храм. Мне нужно благословение.
– Понимаю, – кивнул Джек. – Но это тоже часть великой работы. Ты знаешь, что когда даешь клятву, платишь высокую цену. Достаточно ли ты отважен, чтобы заплатить ее?
– Конечно, – вскинулся Пьютер.
– Отлично, тогда готовься. Ты должен отбыть в Особняк немедленно.
Пьютер хотел было задать еще несколько вопросов, но в мгновение ока Джек Эш исчез. Пьютер вздрогнул и поспешно закрыл дверцы буфета, повернув ключ в замке. Сердце выпрыгивало из груди. Не слишком ли глубоко он увяз?
Он вспомнил день, когда встретился с Джеком Эшем. Казалось, это было совсем недавно, хотя прошло уже восемь месяцев. Пьютер бродил по Рынку и остановился посмотреть представление. Оно заставило его содрогнуться. Не столько слова и усердие актеров, сколько нечто между слов, движения. Казалось, какая-то тайна текла со сцены. Потом он не мог вспомнить, о чем было представление, но он помнил момент, когда актер, исполняющий ведущую роль, встретился с ним взглядом. Человек был в маске, но черный блеск его глаз словно остановился прямо на лице Пьютера. Хочешь узнать то, что знаю я? – спрашивали глаза.
Когда пьеса окончилась, Пьютер топтался около сцены и пытался привлечь внимание актера. Затем пригласил его пообедать, сказав, что хочет обсудить представление. Актер сразу согласился. Это был Джек Эш, зеленоватый оттенок его лица скрывал толстый слой белого грима. Эта белизна только делала его еще менее похожим на человека. Когда он, наконец, снял маску, казалось, что на нем надета еще одна. В полумраке шикарного ресторана в Акре Пьютер открыл актеру душу, рассказав о своих разочарованиях, жажде перемен.