— Видящую! — воскликнула Фейнирель. — Позовите Видящую! Немедленно!
— Сейчас! — Дама поставила кувшин и кубок и метнулась исполнять приказ. Все во дворце знали, где целительнице выделили две небольшие комнатки — неподалеку от покоев леди Наместницы.
— Они здесь! Они пришли за мною! — Фейнирель прижалась к оставшейся с нею даме. — Я не хочу! Мне страшно! Пустите!
От неожиданности эльфийка разжала руки, и молодая женщина стрелой сорвалась с места и бросилась к окну.
— Куда? — Ее еле успели схватить. — Не пущу!
Фейнирель разрыдалась.
— Я не понимаю, — запричитала она, размазывая слезы по лицу, — почему мы должны умереть? Чем мы провинились? Что произошло такого, отчего мы должны начать умирать? Это неправильно!
— Никто не должен умирать, — увещевала ее дама, оттаскивая от окна. — С чего вы взяли?
— Но мы должны умереть! Мы все! Звери и птицы! Трава и цветы! Мы не хотим умирать! Мы должны жить вечно! Ведь мы — это весь мир! Разве может весь мир умереть? Ведь тогда умрут камни и вода, воздух и свет звезд. Как же так?
— Никак. Никто умирать не будет…
— Если воздух умрет, — продолжала Фейнирель, — нам будет нечем дышать. А если умрут звезды… Пустите меня! — Она с удвоенной силой бросилась к окну.
— Если я вас пущу, — эльфийка прилагала отчаянные усилия, — вы покончите с собой!
— Я не хочу умирать! — закричала Фейнирель.
— Но именно это и собираетесь сделать!
— Дура! Как ты не понимаешь? Смерти нет! Нет ее больше! Есть лишь переход в новую жизнь. Но я не хочу никуда уходить. Я хочу жить этой жизнью и не понимаю, почему должна жить по-другому…
«Она помешалась окончательно!» — поняла дама. Все-таки нарушение обычаев до добра не доводит. Если бы не этот Серебряный Рыцарь, возможно, ничего бы этого не было. Ну, где же носит целительницу? Побежала готовить успокоительный отвар? Что так долго?
Фейнирель продолжала биться и кричать, и эльфийка приняла трудное решение. Дотянувшись одной рукой, она схватила накидку, выдернула из нее пояс и, поймав, крепко связала запястья молодой женщины.
— Что вы делаете? — пролепетала та.
— Не даю вам покончить с собой! — проворчала эльфийка. Она рывком подтащила сопротивляющуюся леди Наместницу к постели и прикрутила другой конец пояса к прикроватному столбику. После чего решительно закинула ноги молодой женщины на постель и спутала щиколотки поясом от своего халата.
— Развяжите меня! — потребовала Фейнирель.
— Это для вашего же блага, миледи, — ответила придворная дама, проверяя, надежно ли закреплены узлы. — Извольте немного подождать. И не кричите! Не позорьте себя!
С этими словами она вышла из спальни, плотно прикрыв за собой дверь.
То, что она замешкалась и не поспешила вслед за первой дамой, спасло ей жизнь. Ибо, распахнув дверь, она увидела в полосе лунного света, льющегося из окна, две тени. Одна женщина беспомощно распростерлась на полу, вторая стояла над нею с видом победительницы. В руке ее тускло поблескивал кованый подсвечник — гнезда, в которые вставлялись свечи, были выпачканы в чем-то темном.
Секунду или две женщина смотрела на это зрелище, потом убийца подняла голову. Ее глаза сверкнули, и на дне зрачков случайная свидетельница прочла свой приговор.
— Нет! — воскликнула она.
— Стоять!
Окрик только подстегнул эльфийку. Она со всех ног бросилась бежать прочь, вопя во все горло. Страх ее достиг уровня животного ужаса, когда она краем слуха уловила заклинание, которое начала начитывать убийца. Волшебница! Видящая или?.. Ответа на эти вопросы не было. Да и не хотелось ни о чем думать. Оглашая притихшие коридоры дворца истошными воплями, придворная дама ворвалась в покои целительницы.
На какой-то миг ей стало страшно — а что, если убийца она и есть? — но потом волшебница встрепенулась ей навстречу, вскакивая с постели:
— Что?
— Там… там… убийство! — выпалила дама. — А леди Фейнирель… О Покровители!
Не тратя времени на то, чтобы одеться, лишь подхватив стоявший у изголовья посох, целительница поспешила вон.
Любое убийство всегда оставляет след — не только на земле, но и в эфире, и знающие могут этим воспользоваться. Видящая еще издалека заметила неподвижно лежащее тело. Душа покинула его совсем недавно, всего минуту или две назад, — на виске череп был проломлен страшным ударом, и кровь натекла вокруг большой лужей, в которой плавали распущенные волосы женщины.
Целительнице стало страшно — с таким убийством она сталкивалась впервые, хотя несколько раз видела, как на турнире рыцари серьезно ранят или даже непоправимо калечат друг друга. Одного такого тяжелораненого она не успела спасти — воин скончался от потери крови. Но чтобы кто-то убил безоружную женщину? И убил, если судить по характеру раны, напав сзади, так, чтобы жертва не могла заметить и поднять тревогу?
Сбоку послышался шорох. Целительница вскинула голову…
Фейнирель не думала плакать, кричать и звать на помощь. Никогда не попадавшая в такую ситуацию, она не знала, что делать, лишь отчаянно дергала свои путы, пытаясь порвать, но только туже затягивала петлю. Крики, доносившиеся из коридора, пугали ее, сводя с ума. Она вскрикнула, когда распахнулась дверь и на пороге возник женский силуэт:
— Кто здесь?
— Я, — произнесла женщина. — Всего лишь я. Я пришла за тобой!
Как ни была напугана Наместница, она сразу узнала Лаллирель и отшатнулась, насколько позволяла привязь:
— Нет! Только не это! Ты же должна…
— Я должна сделать то, к чему меня призвали! — высокопарно произнесла та. — А ты должна следовать за мной.
— Нет! Я не хочу! Я никуда не пойду!
— Пойдешь! — У волшебницы не было ни времени, ни сил, чтобы спорить с упрямицей. Она наотмашь ударила ее по щеке. — И лучше бы тебе пойти самой, не заставлять меня применять Силу!
Она сразу заметила, что щиколотки Фейнирель связаны, а руки прикручены к прикроватному столбику, и усмехнулась. Кто бы ни сделал это, он оказал похитительнице услугу — жертва беспомощна и не может оказать сопротивление. Быстро распутав ноги женщины, она скрутила кляп и засунула его пленнице в рот, завязав узел на затылке. При этом она случайно прихватила прядь волос. От боли у Наместницы на глаза навернулись слезы, но Лаллирель этого не заметила. Отвязав ее руки от столба, она волоком потащила пленницу за собой на привязи.
Но, переступив порог, застыла как вкопанная. Над трупом убитой придворной дамы склонялась целительница. Услышав шаги, она встрепенулась, выпрямляясь и хватаясь за посох.
Две волшебницы уставились друг на друга, в равной мере удивленные неожиданной встречей. Простоволосая, в одной сорочке, босая, но зато с посохом, Хозяйка Серебряного Острова все же представляла определенную угрозу для беглянки, у которой не было никакого магического оружия.
— Лаллирель? — Целительница с угрозой повела посохом из стороны в сторону. — Отойди от миледи!
— Прочь с дороги! Я выполняю свой долг.
— Отойди, — повторила волшебница. — Иначе я…
— Ты — что? Выступишь против сестры по Ордену? Тем более, сестры старшей?
— Ордена больше нет.
— Ну и что? Остались мы. Мы — Видящие волшебницы, которым подвластна Сила. Мы еще крепче должны держаться друг за друга, помогать, поддерживать…
— И, по-твоему, я должна встать на твою сторону?
— Да. Ибо я действую в интересах Покровителей!
Целительница коротко рассмеялась. Она наскоро проверила ауру своей противницы — да, Лаллирель была боевым магом, но сейчас у нее было не так много сил. Всего на один или два полноценных удара. Если успеть создать щит…
— Откуда ты знаешь о том, что действительно нужно Покровителям?
— Знаю! Мне явился сам Меан! Это Он вывел меня из узилища и вдохнул в меня силы!
Аура Лаллирель внезапно вспыхнула так ярко, что целительница невольно отшатнулась. Вот это да! Проводить полную диагностику было некогда, да и невозможно, но и так ясно — справиться с нею будет намного труднее.
— Отойди!
— Это ты не стой у меня на пути!
Связанная Фейнирель только отчаянно замычала сквозь кляп, когда две волшебницы одновременно нанесли друг другу удар. Молодая женщина отчаянно рванулась прочь, и неожиданная сила ее была такой, что похитительница не удержала привязь. Не устояв на ногах, Наместница упала на спину, вытаращенными глазами следя за началом дуэли.
Целительница успела подставить под выпущенную Лаллирель молнию свой посох, и та вся впиталась в его навершие. Отмахнувшись, она выпустила в свою противницу контр-заклинание, но у той уже был наготове мощный щит, по которому энергия стекла на пол тонкими струйками. Ответный залп чуть не выбил посох из рук Хозяйки Серебряного Острова. Она еле удержала свое оружие и сумела лишь отмахнуться, отбив удар. Ее новое заклинание по силе было сродни пощечине — небольно и нестрашно, но обидно.
— Ах ты…
В правой руке Лаллирель все еще сжимала канделябр, и сейчас она использовала его как посох-проводник энергии. Яркая молния с шипением пронзила воздух, окутала разноцветными брызгами посох целительницы, добралась до ее рук — и та с коротким криком выронила его, оставшись безоружной. Дочь лорда Лоредара рассмеялась:
— Видишь? Ты ничто против боевого мага, которому покровительствует сам Меан! Уйди и не стой на пути у Покровителей!
Бросившись вперед, она уже занесла канделябр, готовясь опустить его на голову жертвы, но та мигом схватилась за свои уши. Сначала Лаллирель не поняла, в чем дело, и лишь когда целительница резко выбросила руки вперед, догадалась — ее противница сорвала свои сережки, каждая из которых была не чем иным, как заряженным артефактом. Подобно многим украшениям, они были одноразовыми.
Все же уклониться от двух одновременно выпущенных молний оказалось нелегко. Они прошли так близко, что Лаллирель еле успела развернуться боком, и то все равно почувствовала запах паленых волос — одна из молний отрезала прядь, испепелив ее мгновенно. Вторая проделала в подоле платья большую дыру, чудом не зацепив бедро.