<…> Каждый день Есенин с удовольствием присутствовал на уроке танца, который Ирма устраивала на зеленой лужайке возле дома. Иногда уходили далеко гулять, возвращались голодные как волки».
Вместе Айседора и Сергей вернулись на Пречистенку. Казалось, что между ними – воцарился мир и все ссоры и непонимание остались позади. Но это было не так… Произошла очередная размолвка, и Есенин ушел. Айседора же собралась ехать в Кисловодск, чтобы подлечить свое здоровье. Шнейдер дал поручение дворнику найти Есенина, и тот вскоре явился с сообщением, что поэт сейчас прибудет.
«Айседора метнулась в комнату Ирмы, и та тотчас же заперла за ней дверь. Но она забыла о двери из “гобеленового коридора”.
Я встретил Есенина в вестибюле. Он выглядел взволнованным.
– Айседора уезжает, – сказал я ему.
– Куда? – нервно встрепенулся он.
– Совсем… от вас.
– Куда она хочет ехать?
– В Кисловодск.
– Я хочу к ней.
– Идемте.
Я тихо нажал бронзовую ручку и так же тихо отворил дверь. Айседора сидела на полукруглом диване, спиной к нам.
Она не услыхала, как мы вошли в комнату.
Есенин тихо подошел сзади и, опершись о полочку на спинке дивана, наклонился к Дункан:
– Я тебя очень люблю, Изадора… очень люблю, – с хрипотцой прошептал он».
Есенин собрался присоединиться к Дункан в Кисловодске через три дня, но этим планам было не суждено сбыться. Есенину обещали деньги на издание журнала, и он остался в Москве. Так был сделан еще один шаг к окончательному разрыву.
Айседора ждала приезда Есенина, посылала телеграммы с уверениями в любви…
С.А. Есенин – А. Дункан
29 августа 1923 г. Москва
Дорогая Изадора! Я очень занят книжными делами, приехать не могу.
Часто вспоминаю тебя со всей моей благодарностью тебе. С Пречистенки я съехал сперва к Колобову, сейчас переезжаю на другую квартиру, которую покупаем вместе с Мариенгофом. Дела мои блестящи.
Очень многого не ожидал.
Был у Троцкого. Он отнесся ко мне изумительно. Благодаря его помощи мне дают сейчас большие средства на издательство. Желаю успеха и здоровья и поменьше пить.
Привет Ирме и Илье Ильичу. Любящий С. Есенин.
С. А. Есенин – А. Дункан
Сентябрь 1923 г.
Milaia Isadora! Ia ne mog priehat potomuchto ochen saniat. Priedu v Ialtu. Liubliu tebia beskonechno tvoi Sergei. Irme privet. Isadora!!!
По совету Галины Бениславской, которая любила поэта и была поверенной в его литературных делах, он исправил свою телеграмму Айседоре. В первоначальном варианте было: «Люблю тебя, но жить с тобой не буду».
С.А. Есенин – А. Дункан
До 9 (или 13) октября 1923 г. Москва
Я люблю другую женат и счастлив. ЕСЕНИН.
Вскоре после приезда в Москву Есенин познакомился с актрисой Августой Миклашевской, которой увлекся и под влиянием этого чувства, как считается, написал цикл стихов «Любовь хулигана». Однако некоторые исследователи справедливо полагают, что часть стихов все же посвящена Дункан. И тому есть весьма серьезные основания…
Пускай ты выпита другим,
Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым
И глаз осенняя усталость.
О возраст осени! Он мне
Дороже юности и лета.
Ты стала нравиться вдвойне
Воображению поэта…
Разве к молодой – тридцатидвухлетней Августе Миклашевской можно отнести слова «возраст осени»? Вряд ли… Также стихотворение:
Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.
Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.
Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Ведь не осталось ничего,
Как только желтый тлен и сырость.
Ведь и себя я не сберег
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.
Смешная жизнь, смешной разлад.
Так было и так будет после.
Как кладбище, усеян сад
В берез изглоданные кости.
Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада…
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.
Если внимательно проанализировать это стихотворение, то кажется, что и оно обращено к Дункан. «Смешной разлад» вряд ли можно отнести к Миклашевской – скорее, к отношениям Есенина и Дункан, которые часто ссорились и мирились…
Чувства были глубже и сильнее, чем это казалось со стороны… Было нечто, не поддающееся рациональному анализу. Была страсть, была любовь… Из всех женщин Есенина Айседора единственная была равна ему по таланту и по величию.
Той же осенью, в момент создания цикла «Любовь хулигана», Есенин написал:
«Сегодня я вытащил из гардероба мое весеннее пальто. Залез в карман и нашел там женские перчатки…
Некоторые гадают по рукам, а я гадаю по перчаткам. Я всматриваюсь в линии сердца и говорю: теперь она любит другого.
Это ничего, любезные читатели, мне 27 лет – завтра или послезавтра мне будет 28. Я хочу сказать, что ей было около 45 лет.
Я хочу сказать, что за белые пряди, спадающие с ея лба, я не взял бы золота волос самой красивейшей девушки.
Фамилия моя древнерусская – Есенин. Если перевести ее на сегодняшний портовый язык и выискивать корень, то это будет – осень.
Осень! Осень! Я кровью люблю это слово. Это слово мое имя и моя любовь. Я люблю ее, ту, чьи перчатки сейчас держу в руках, – вся осень».
Слишком сильным были чувства Айседоры Дункан и Сергея Есенина, чувства наперекор всему – обстоятельствам, окружению, разности характеров…
Интереснейший случай приводит в своих воспоминаниях писатель Николай Никитин, которого ценил Есенин.
«На берега Невы приехал А.Я. Таиров с Камерным театром. Он позвонил мне из гостиницы «Англетер» и сказал, что ждет меня к обеду, на котором будет и Айседора Дункан. Мне очень захотелось пойти. Я никогда в жизни ее не видел. Но у меня сидел Есенин, и я сказал Таирову об этом.
– Хочешь прийти с ним? Ради бога, не надо. Не зови его, будет скандал. Изадора и он совсем порвали друг с другом.
Между прочим, все близкие Дункан, и Есенин тоже, всегда называли ее Изадорой… Это было ее настоящее имя.
Есенин, сидевший рядом с телефоном, очевидно, слышал весь мой разговор с Таировым и стал меня упрашивать взять его с собой. Я протестовал. Но в конце концов все вышло так, как он хотел.
В номере Таирова Есенин не подошел к Айседоре Дункан. Этому способствовало еще то, что кроме Таирова, А.Г. Коонен и Дункан за обеденным столом сидели некоторые актеры и актрисы Камерного театра. Среди них и затерялся Есенин.
Я смотрел на Дункан. Передо мной сидела пожилая женщина, как я понял впоследствии – образ осени. На Изадоре было темное, как будто вишневого цвета, тяжелое бархатное платье. Легкий длинный шарф окутывал ее шею. Никаких драгоценностей. И в то же время мне она представлялась похожей на королеву Гертруду из «Гамлета». Есенин рядом с ней выглядел мальчиком… Но вот что случилось. Не дождавшись конца обеда, Есенин таинственно и внезапно исчез. Словно привидение. Даже я вначале не заметил его отсутствия. Неужели он приезжал лишь затем, чтобы хоть полчаса подышать одним воздухом с Изадорой?…
Быть может, нам кое-что подскажет отрывок из его лирики тех лет:
Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.
Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Так мало пройдено дорог.
Так много сделано ошибок.
<…> Во всяком случае, я верю в то, что эта глава из жизни Есенина совсем не так случайна и мелка, как многие об этом думали и еще думают».
Младшая сестра Есенина Александра вспоминает: «Однажды, обсуждая вопрос обо мне с матерью, он решил отдать меня в балетную школу Дункан, вероятно, потому, что там был интернат. <…>
Значит, Сергей Александрович по-прежнему считал, несмотря на расставание, Айседору близким и родным человеком, раз собирался «вручить» ей сестру.
А чем жила Дункан после того, как они с Есениным разошлись? Танцевальной школой, «дунканятами»… Они ездили с гастролями по России, побывали в Грузии, Армении, Крыму. В ноябре 1923 года выступала со своими ученицами на торжествах в Москве.
В начале 1924 года Айседора собралась с гастролями по городам Украины. Смерть Ленина отодвинула эти планы. Она выстояла много часов на морозе, чтобы проститься с ним. В честь Ленина она создала два похоронных марша…
Гастроли возобновились. Харьков, Киев, Ленинград, Витебск…
В 1924 году было предпринято турне по городам Средней Азии…
Денег на содержание школы по-прежнему не хватало (Айседора ничего не просила у Советского правительства – только помещение зимой и площадку – летом). Она собиралась в Европу, чтобы там заработать денег для своего детища и вернуться обратно в Россию.
Не получилось… В Россию Дункан больше не вернулась… она выехала в Европу в сентябре 1924 года.
ПРИМЕЧАНИЕ.
После отъезда Дункан из России школой управляла Ирма Дункан. С 1928-го по 1930-й, ученицы гастролировали по Америке, имея огромный успех у публики. Но в 1930 году советское правительство потребовало возвращения танцовщиц на родину. Больше за рубеж школа не выезжала… Ирма осталась в Америке, в Нью-Йорке она открыла собственную танцевальную школу, выпустила несколько книг по теории танца, в которых рассказывала о новаторском методе Айседоры Дункан и ее феномене. А в России школа Дункан продолжала существовать и постепенно превращалась в гастролирующую труппу, активно выезжая с концертами в разные города России. Окончательное закрытие студии произошло в 1949 году.