В конце концов небо на горизонте чуть побледнело, выцвело из ярко-черного сначала в синий, потом в голубой с желтой полоской у края. Пласт сочно-желтого начал медленно перетекать в персиковый оттенок, и эта сияющая полоса осветила реку с такой неистовой силой, что у Ларри дыхание перехватило. Восход на острове случался тихо, исподволь, вот было темно, а вот уже не так темно, но тут происходило что-то невообразимое: заблестела вода, защелкали птицы, лес наполнился красками, еще более яркими, чем на закате. День в этом странном краю начинался так, будто он последний в истории и можно тратить всю красоту разом, потому что беречь уже незачем.
Он размышлял об этом, пока монструм, все еще бесформенный, не начал копошиться и толкать холодной тяжестью в затылок. Ларри недовольно застонал и вынырнул из дремы, в которую не помнил, как провалился.
– Эй, – выдохнул он, моргая от нестерпимого предрассветного сияния.
А потом увидел берег – и забыл, что хотел сказать.
Ларри не особо приглядывался к зарослям, мимо которых плыл всю ночь, но они точно не были такими, как эти. Он вспомнил деревья, которые видел у себя дома, в месте под названием «сад» около заброшенного королевского дворца. Те весной покрывались сладко пахнущими цветами, и Ларри украдкой кружил над ними, если пролетал мимо: деревья казались застывшим белоснежным морем, а воздух даже на высоте был просто одуряющий.
И хотя уже приближалась осень, деревья на этом диком берегу тоже цвели и пахли – вот только на острове они все были одного вида, а тут разные. Серьезно: ни одно не повторялось. Вдоль реки тянулись сотни цветущих деревьев, и каждое цвело не так, как соседнее. Каких только оттенков тут не было: голубые, желтые, розовые, лиловые, белые. Запах сплетался из разных ароматов, он был освежающим и сладким и тянул к себе с такой силой, что Ларри как завороженный поплыл к берегу. Свернуть, когда столько часов плыл по течению, казалось прямо-таки противоестественным, но Ларри, кряхтя, молотил руками по воде, пока не встал на ноги.
Берег, устланный ковром из опавших лепестков, полого спускался к воде, и Ларри с трудом подавил желание рухнуть на него и больше не двигаться. Он ошалело побродил вдоль кромки воды, тяжело передвигая облепленные мокрыми штанами ноги. Зайти глубже в сад он боялся: все здесь было напитано золотой магией, щекочущей и теплой. Похоже, именно она дала этому клочку земли такую силу плодородия.
А потом Ларри заметил кое-что еще и усталость как рукой сняло. Шагах в пятидесяти вниз по течению начиналась маленькая заводь, и земля у самой воды была взрыта, словно там недавно протащили что-то тяжелое. Ларри бросился туда, чуть не запутавшись в собственных дрожащих ногах.
Гардианов учат читать следы, и пора было этим воспользоваться. Глубокая борозда на песке, похоже, осталась от киля лодки, которую вытянули на берег, а потом спустили обратно на воду. Рядом тянулись две цепочки человеческих следов. Судя по ширине шага и глубине отпечатков, лодку тащили двое молодых мужчин, и были они тут недавно. Может, конечно, вдоль этого дикого берега проплывают десятки лодок, но что-то Ларри никого за ночь не встретил. А значит, это были, скорее всего…
Ларри навострил уши и пошел вдоль следов – четких и свежих, еще не оплывших от утренней влажности. Двое оставили лодку на берегу и какое-то время топтались рядом – видимо любовались деревьями. Потом началось что-то странное: они бродили по саду и рыли ямки под деревьями. Вот тут копали руками, тут палкой, затем перешли вот сюда. Мест с развороченной почвой было пять, словно там что-то искали, – и на пятый раз, видимо, нашли: ямка была глубже, а потом двое, судя по следам, вернулись прямиком к лодке, столкнули ее на воду и уплыли.
Дно ямки Ларри тщательно изучил: вдруг поймет, что там лежало? Но почва была рыхлая, ничего похожего на отпечаток шкатулки или ящика. Ларри выпрямился. Ноздри у него подрагивали от знакомого, правильного чувства: ты гонишься за преступником и скоро его настигнешь. Он бросился к воде, с разбегу упал в нее, взметнув фонтан сияющих брызг, и поплыл вниз по течению. На прекрасный разноцветный берег Ларри больше не оглядывался.
Он все еще гардиан, и у него есть работа.
Лодку он увидел, когда солнце поднялось совсем высоко: успел заметить, прежде чем она скрылась за излучиной реки. Пора было менять тактику погони. До этого Ларри шлепал руками по воде в полную силу, чтобы выжать максимум скорости, но теперь лучше было держаться тихо, и он заскользил вперед, бесшумно двигая руками и ногами под водой. Один из беглецов все-таки Ястреб – пусть и плохонький, нечистокровный, но если он не услышит явную погоню, то Империя зря тратилась на его обучение.
Волшебный сад на берегу давно закончился, перешел в растрепанные заросли кустов и трав. Расстояние до поворота Ларри преодолел сильными рывками, а свернув, задержал дыхание и ушел под воду до самых глаз. Лодка была совсем близко – неспешно плыла по ярко сияющей от солнца реке. Освещение было ему на руку – против света врагам трудно будет понять, что это такое за ними плывет: может, деревяшка или выдра.
Словом, он все продумал и только потом заметил, что с лодки в его сторону даже не смотрят. Темноволосый парень, сидевший к Ларри спиной, не то чтобы бросал все силы на греблю, – руки мягко лежали на веслах, толкали и тянули их лениво, словно это развлечение, а не работа. Одет он был в местном духе, но, судя по деревянно-прямой спине, он и был тем Ястребом, который предал Империю.
Второй парень, щуплый и невысокий, сидел на носу лодки, скрестив ноги, и подставлял лицо солнцу, довольно щурясь. Вид у него был такой, будто он в самом прекрасном месте, где только можно оказаться, и Ларри за это сразу проникся к нему неприязнью – такие блаженно-глупые лица бывали у подпольщиков, которые пытались взрастить в себе золотую магию. Щуплый что-то негромко говорил, и Ларри прислушался, осторожно подгребая ближе.
– Вот так, у тебя получается, – жизнерадостно бормотал щуплый. – Наслаждайся, волшебное же утро! Мы поняли, где искать остальные предметы, у нас есть лодка, Ястребы пролетают мимо. Не волнуйся так! Грести приятно, дышать приятно, все хорошо.
До лодки оставалась всего пара метров. Ларри уже приготовился мощным рывком преодолеть их и дернуть лодку на себя, чтобы эти двое от неожиданности посыпались в воду, но его остановили две мысли. Во-первых, так можно их находку из волшебного сада утопить в реке. Во-вторых, щуплый производил впечатление легковерного простачка, который выложит все секреты любому, кто готов их слушать. Поэтому Ларри громко зашлепал руками по воде и слабо крикнул:
– Эй! Подождите, умоляю вас!
Ястреб резко обернулся, и Ларри едва сдержал ухмылку. У предателя были забавные уши – торчали из встрепанных темных волос, как лопухи. Вот уж кому униформа явно шла гораздо больше, чем ее отсутствие.
– Как же я устал, – жалобно сказал Ларри вслух. – Рук не чувствую. Ноги не гнутся.
– Ты кто? – встревоженно спросил щуплый.
Ладонь предателя сделала мягкое движение в сторону и вниз – ха, в Тень залезть пытается! Ну, можно не сомневаться, что доступ в нее ему отрезали. Ларри проглотил торжествующий смешок и задрожал, тяжело хватая ртом воздух.
– Я друг, не бойтесь! – выдавил он. – Мне существа сказали, где вас искать. Лесовик, и водная дева, и великан из камней, и…
Несколько секунд он боялся, что те, кого он перечислил, выскочат с разоблачениями, но вокруг было тихо, и Ларри просяще улыбнулся.
– Вы золотой стриж и тот Ястреб, да? Это вы всех спасли? – прошептал он.
Предатель тяжело смотрел на него, отгородив собой щуплого. Тот любопытно выглянул из-за плеча, и Ларри начал улыбаться шире. Он не вполне представлял, как ощущается улыбка, возникающая просто так, сама собой, – но, говорят, золотые волшебники часто улыбаются, и он старался.
– Не слушай его, – выдохнул предатель. – Это Ястреб.
Ларри удивился. Холод, идущий от воды, заглушал его собственный, легчайшая разница в загаре каждой из половин лица вряд ли заметна при таком слепящем свете, так как же он понял?
– Я и не отрицаю, – простодушно ответил он вслух. – А вы как догадались?
– Глаза, – криво усмехнулся предатель. Гримаса получилась та еще, и Ларри понял, что улыбки тяжело даются не ему одному. – Местные жители бывают грустными, иногда злыми, но такими самоуверенными они никогда не выглядят.
На протяжении всей этой увлекательной речи он едва заметно пытался что-то нащупать на дне лодки. Ларри, конечно, заметил, это было его работой – замечать такие вещи, – и был готов за несколько секунд до того, как в голову полетел булыжник. Камень плюхнулся в воду, а Ларри, легко увернувшись, настороженно проследил за рукой предателя – вдруг еще что-нибудь нашарит? Но тот хмуро насупился и опустил руки.
– Ты выиграл уговор, – шепотом проговорил щуплый, который, удивительное дело, совершенно не выглядел испуганным.
Предатель мрачно кивнул, и Ларри, не выдержав, полюбопытствовал:
– Что за уговор?
– Я хотел набрать с собой больше камней, чтобы отбиваться, когда за нами придут, – отрывисто сообщил предатель. – Он сказал, что никто не придет и камни не понадобятся.
– Ну, я вам не угрожаю, поэтому ты не то чтобы выиграл, – протянул Ларри, неспешно разводя руками в воде, чтобы держаться на плаву. Течение мягко несло их всех вниз по реке, и это придавало беседе странно умиротворенный оттенок. – Я с острова Ястребов, но из подпольщиков. Мы против власти Магуса, и меня отправили узнать, как вы победили захватчиков. Это же вы сделали, да?
– Вроде того, – скромно кивнул щуплый. Он выглядел удивительно красивым для человека с таким непропорционально широким ртом и землисто-бледной кожей: черты лица тонкие, глаза выразительные. Ему бы взгляд поумнее, и за Ястреба бы сошел. – Нам очень пригодится твоя помощь. Когда мы останавливались на привалы, я все смотрел в небо – там Ястребы кружат и кружат, даже ночью. Зачем они летают?