Но Ларри продолжал идти, бесшумно вминая ноги в песок. Он чувствовал себя ребенком, который подкрадывается к всесильному взрослому, надеясь его обдурить.
Магус поднял голову. Он сидел лицом к воде, и Ларри в голову пришла бессмысленная, непрошеная мысль: что, если Магус выбрал именно это место, потому что ему, как и Ларри, оно напомнило море и дом?
– Здравствуй, Сержант Ноль Ноль Один, – сказал глухой, низкий голос: будто заговорила сама тьма.
Ларри дрожь прошибла. Он прикрыл собой остальных, стоявших позади, он хотя бы умеет сражаться, пусть это и бесполезно, – но Магус не нападал.
– Подойди, – произнес искаженный Тенью голос. гус не поворачивался, да ему было и не нужно. – Подойди один.
Ларри на негнущихся ногах подошел, и Магус повернулся к нему. Те же серые глаза под бесцветными бровями, та же униформа, но теперь Магус больше не скрывал свой настоящий голос и свою силу. От него исходил ужасный холод, и в глазах была абсолютная равнодушная тьма.
Но куда больше, чем взгляд величайшего теневого чародея, Ларри поразила обыденность всего происходящего. В песнях и героических сказаниях все было таким ярким и интересным: битвы, завоевания, Магус, победы, поражения. Но сейчас они были на тихом пустынном берегу, о который мягко плескалась вода, Магус сидел на камне, удобно скрестив ноги, и где-то вдалеке сотни Ястребов обыденно и скучно убивали мирных жителей. Реальность была грязной и унылой, и Ларри вдруг почувствовал такую огромную, всепоглощающую, отчаянную печаль, что чуть не заплакал. Он сам не понимал – то ли это Магус заставляет его так себя чувствовать, то ли просто жизнь оказалась такой. – Сядь рядом, – без выражения проговорил Магус и указал на соседний камень.
Ларри сел. Остальные толпились в отдалении, сбившись вместе. Магус не двигался, продолжая смотреть на воду. Сидеть здесь было так холодно, что Ларри стало трудно дышать. Как можно было даже подумать о том, чтобы одолеть Тень такой силы? Он беспомощно, по-детски зажал ладони между колен, только бы хоть немного их согреть. Озеро сияло под солнцем, на другой стороне леса раскачивались под ветром, а Ястребы повторяли свои атаки снова и снова. На том берегу наверняка кричали и плакали, но на этом было очень тихо, только вода чуть слышно раскатывалась по песку. Ларри тоскливо ждал, чувствуя себя беспомощным, как никогда в жизни.
Но когда Магус неспешно обернулся к нему и посмотрел в глаза, он все равно оказался не готов. Сначала просто вздрогнул от страха, а потом стало еще хуже. Он узнал этот взгляд. Уже видел его раньше – и не только у водопада.
Ларри моргнул. Присмотрелся еще раз. Наверное, память его обманывала. Или он сошел с ума. Или…
– Нет, – сказал Магус, и Ларри заторможенно подумал: «Не врали. Слышит мысли». – Все верно.
Магус снял капюшон и спокойно, не торопясь, отстегнул маску.
Глава 14Великий Магус
Ларри ошалело смотрел на того, кто сидел рядом с ним. Он так удивился, что даже страх отхлынул: это был тот самый человек, который подарил ему игрушечного попугая. Волосы были короткими, но и тогда, и сейчас Ларри сразу понял, что это женщина. Несколько секунд они глядели друг на друга.
– Вы… – дрожащим голосом начал Ларри. – Вы не мужчина.
– Нет. – Без маски голос звучал проще и выше.
– Зачем вы подарили мне игрушку? – подавленно спросил Ларри. – Это была какая-то проверка?
Ее взгляд остался таким же бесстрастным.
– Я в чем-то особенный? Это какой-то план? Вы выбрали меня еще тогда? – выпалил обнаглевший от потрясения Ларри.
– Ты никогда не думал, почему у тебя такой номер? – бесцветно спросила Магус. – Ноль Ноль Один. Самый первый.
– Их же присваивают случайным образом. – Магус подняла брови, и Ларри глубже вжал голову в плечи. Он уже ничего не понимал. – Не случайным?
– В твоем случае – нет.
Ларри медленно поднял руки и сжал виски.
– Вы всегда были Магусом? Или вы… Ну… Кого-то заменяете?
Магус посмотрела на него, как на дурака.
– Это с самого начала была я.
– Вы же еще не старая, – брякнул Ларри. Если бы эта сцена была хоть немного менее абсурдной, он бы уже трясся от ужаса, но страх так до него и не добрался. – Я почти ровесник Империи, и, получается, во время ее создания вам было сколько? Двадцать?
– Восемнадцать. Столько же, сколько тебе сейчас.
Магус продолжала смотреть так, будто до Ларри что-то должно дойти, и Ларри, еле ворочая языком, спросил:
– И что это значит? Мне все это снится? Вы – на самом деле я? Это в моей голове? Никакой Империи не существует?
– Существует, – голосом человека, смертельно утомленного чужой тупостью, сказала Магус.
Они помолчали.
– Вы придумали униформу, которая скрывает фигуру. Заставили всех носить маски и капюшоны. Чтобы… чтобы никто не понял, что вы женщина?
– Да. И еще потому, что у людей довольно противные лица.
– А вы можете… – хрипло начал Ларри. Если это его собственный безумный сон, надо попробовать им управлять. – Можете остановить нашествие?
– Нет, – равнодушно сказала Магус и отвела глаза.
Над дальним берегом по-прежнему кружили Ястребы, некоторые летели издалека, присоединяясь к тем, кто парил над деревнями. Наверное, тех, кто уже покончил со своей частью задания, отправили на подмогу остальным. Ларри прошиб холодный пот. Он должен разобраться, что происходит, а потом найти способ хоть кого-то спасти.
– Зачем вы подарили мне попугая? – упрямо повторил он.
– Это был не совсем подарок. Скорее, проверка.
– На что? На то, есть ли во мне золотая магия?
– Нет. На то, есть ли она во мне. – Магус помолчала. – Людям свойственно любить своих детей. Я хотела проверить, полностью ли свободна от этого чувства.
Ларри застыл.
– В каком смысле – детей?
– В прямом. Я родила тебя.
Ларри крепче обхватил голову. Этот сон становился все хуже.
– Остров Ястребов был очень бедным. Небольшой, постепенно тонет, зарабатывает рыбалкой, известных золотых волшебников нет. – Магус говорила так, будто выступает перед собранием: уравновешенно, без лишней суеты. Таким тоном можно было бы рассказывать об урожае или погоде. – Правитель острова был моим отцом, мне предстояло наследовать трон.
– Как тебя зовут? – дрожащим голосом спросил Ларри.
Вот сейчас, сейчас проснется.
– Миа, – сказала Магус. Ларри думал, она откажется назвать имя, но она произнесла его так же невозмутимо, как и все остальное. – Я всегда была умнее всех, а от меня ждали только одного: «Будь доброй, чтобы тебя полюбили, выходи замуж, роди детей, муж будет править, а ты будешь вдохновлять подданных своей любовью, как положено королеве». – Она чуть наморщила переносицу. – Но я создана, чтобы править. Мой ум для этого подходит.
Ларри сидел без движения. Плеск воды о песок словно отодвинулся – ничего больше не было, кроме ее голоса.
– Что было дальше? – спросил он, еле ворочая языком.
Она коротко глянула на него.
– Отец нашел мне жениха, правителя одного мелкого клочка земли на материке. Все вокруг только и твердили, как это увлекательно – любить. – В ее голосе прорезалось легкое раздражение. – Пока жених не доехал, я решила проверить, каково это, влюбиться и быть с кем-то. Стоит ли такой шумихи. Если будет неинтересно, замуж не выйду. У меня был план. – Она поджала губы. – В меня был влюблен молодой стражник, красивый, веселый, всем нравился. Очень… добрый. – Она произнесла это слово как ругательство. – Он читал мне стихи, дарил мелкие ненужные вещи. Я пошла с ним. Было познавательно, но я решила, что оно того не стоит. А через пару месяцев поняла, что у меня будет ребенок. Я не знала, что все устроено именно так, – мне никто не рассказывал.
Ларри пожалел, что они сидят на камне. Ему хотелось прислониться к чему-нибудь головой, чтобы не упасть.
– Родители узнали и хотели выдать меня замуж все равно, но я сказала, что меня это не интересует. – Голос у нее был очень сухой, как будто она рассказывает о чем-то удивительно скучном и не стоящем внимания. – Я хотела просто отдать ребенка, когда произведу его на свет, вдруг он кому-нибудь пригодится, но мой отец и младший брат очень рассердились. Не из-за стражника, в мире золотых волшебников бурную страсть не осуждали, а из-за того, что я вообще не хочу замуж и не собираюсь любить ребенка. Мне предложили выйти за стражника, но тогда я лишилась бы престола, а я не могла этого допустить. Отец передал право наследовать трон моему младшему брату и отправил меня в поместье на дальнем конце острова. Это оказалось ужасно: и вынашивать ребенка, и рожать, и ухаживать за ним, – обыденно сказала она. – Не представляю, как кто-то соглашается на такое по своей воле. Я сходила с ума взаперти, и все из-за этого орущего комка плоти, а мой брат, добренький болван, занял мое место. Это было несправедливо.
– И что ты сделала? – сам себя едва слыша, спросил Ларри.
Она криво, неприятно улыбнулась.
– Мне нужен был козырь, чтобы заставить их со мной считаться, и я его нашла. На свете есть хорошие места и есть плохие. В хороших земля богата анимой, и там создавали места силы, а в плохих таилось что-то непонятное, и люди просто обходили их стороной. Одно такое было на нашем острове. Древние люди нарисовали там много предупреждений.
– Пещера Тени, – выдавил Ларри.
– Я отправилась туда, когда поняла, что еще один день с ужасным плачущим младенцем – и я сойду с ума. Люди говорили, в той пещере скрывается сила, которую ни в коем случае нельзя выпускать в мир. Но сила мне бы как раз не помешала.
– И ты ее выпустила.
– И не прогадала. Тень оказалась великой силой – я даже не ожидала, что это будет так эффективно. Она научила меня, что без любви вполне можно обойтись. Это не со мной что-то не так, это мир ошибается. Печаль, ярость и одиночество могут порождать магию куда более сильную, чем золотая. Никто такой не видел, она пугала. Престол захватить было очень легко, я подумала: зачем оставаться наследницей, когда можно стать правителем и все изменить?