— Макс, вот ты вечно страдаешь, а я сквозь твой карман аванс вижу, причем не сотку ты прихватил, а больше. Так что не жмись, ты за свой заказ предоплату больше взял, я ж точно знаю.
— Откуда?
— А у тебя на лице написано, ты торгуешься за свой навар, а не за кровные. Маржу ищешь вместо того, чтобы от неустойки бегать.
— Тьфу на тебя, Серёга!
Оказалось, что Макс приехал на встречу с полным пакетом данных по интересантам, месту встречи и даже с пригласительным билетом на два лица. Ну и сотку тысяч он отслюнявил, потому как деваться было некуда. Серёга не стал говорить, что пригласительные ему без надобности, лишняя информация способна только навредить делу. А вот деньги не повредят точно, на всю сумму он собирался поменять свой гардероб. Время есть и на это, и на поиск в интернете информации по фигурантам заказа, заодно и про клуб посмотрит. А то вдруг там место настолько пафосное, что гостей пускают только в обуви, сшитой из подмышек Пугачевой, или еще какой дресс-код придумали. Кстати, под радужного ахтунга Серёга точно маскироваться не станет.
Но всё это завтра, а пока можно и просто посидеть на диванчике, послушать расслабляющий лаундж. Батя его шибко джаз уважает, но сам герой в нем ничего такого сверхзамечательного не сыскал. То ли дело «Алиса» или «Король и Шут». Занимаясь воспитанием сына в соответствии со своими представлениями о педагогической науке, отец возил его на своём Логане в Челябу на концерты этих обеих групп. А на «Пикник» так и не отвез, с годами батя стал всё тяжелее на подъем, дальше речки никуда уже не ездил. «О! Я ж в Москве! Я теперь сам могу пойти хошь на Пикник, хошь на Алису!» — в мозгу у Серёги сформировалась новая цель.
— Хьюстон, приём! У нас опять проблемы со связью! Серёга, отомри. О чем опять задумался? О работе?
— Нет, Макс, о прекрасном. Жизнь проходит, а я ни разу вживую не видел Шклярского и его «Пикник», это я про рок-группу, если ты не в теме.
— Ха! Олдскульная группа, мой старик залипал на неё.
— Во-во, а мой и меня заразил. Пока не померли, надо сходить. Слава отцу, я на Горшка успел посмотреть живьём. Чувак в сорокет откинулся, жить спешил. Ладно, я до дому, до хаты! Как сделаю дело, отзвонюсь — не пропадай!
— Пока, брателло! И удачи тебе.
Совсем уже вечером, а может уже и ночью Серёга позалипал в сети на предмет того, как одеваются в Москве дорого и стильно. Выяснилось, что стильно одеваются или те, у кого нормально с чувством стиля, или заднеприводные. Все остальные топы одеваются просто дорого. Они покупают совершенно обычные джинсы, футболки, кеды, пиджаки и рубашки, которые у них сорочки. Но делают это в специальных магазинах с неприличными ценами. И если верить блогерам, то все эти топики чувствуют каким-то особым органом, сколько что стоит. То есть обычный парень с тракторного в каком-нибудь Челябинске посмотрит на двух чуваков, и скажет, что они одеты одинаково, хотя один из бутика на центральном рынке, а второй из московского ЦУМа. А какой-нибудь московский мажор посмотрит на прикинутого из ЦУМа, и сразу скажет, сколько денег на нем висит. А второго, который с рынка, его он вообще не увидит. Вот так тут всё и работает. Хочешь дорого выглядеть — одевайся дорого, но обычно. Исключение — армяне, они выглядят как киркоровы, при этом киркоровыми не являясь. И неважно, сколько они потратят на свою одежду, выглядеть армяне будут как типичные армяне, только богатые. Их принимают такими, какие они есть, и не судят строго.
ЦУМ? Не вариант, если верить экспертам, ста тысяч на штаны, сорочку и кеды там не хватит. А тратить больше не позволит корпоративная этика. Может, вообще ну его нафиг, этот маскарад? Пойдет в инвизе, да хоть в семейных трусах, всё равно никто не увидит. А если устанет, если надо будет выйти из невидимости? Тогда ГУМ, там сотки на одежду хватит, и если верить блогерам, в шмотках из ГУМа за бомжа не примут. Блин, как же тяжело в этой вашей Москве! Дома за бомжей принимали только бомжей, а в деревне, куда серегины родаки иногда заезжали к родственникам, за бомжей не принимали вообще никого, потому как там каждый второй, кто не на свадьбу собрался, выглядел как бомж. Это у них спецодежда такая. Да что деревенские, Серегин батя в деревне и сам одевался в то, чем брезговали Еманжелинские бомжи. Он всю эту тряхомудию, от которой бомжи отказались, раз в полгода отвозил в деревню, а потом в этом расхаживал как местный. Хуже того, порой он нырял в особо древние отложения, напяливал что-нибудь уж совсем непристойное и кричал: «Мать, смотри, что я нашел! Помнишь меня такого?» Самое жуткое, что мать помнила. То есть его, Серегин отец реально когда-то носил вот это, а Серегина мама от него не сбежала, схватив в охапку сына. Люди — странные существа.
А на следующий день наш герой плюнул на все раздумья и всё-таки поехал в ГУМ. Учитывая, что он находится на Красной Площади, где парковка запрещена или очень дорогая, поехал на метро как простой смертный. И там купил себе просто пиджачок, просто футболку, джинсы и тапки, в смысле кеды или кроссовки — не шибко Серёга в тенденциях моду разбирается. Стоя дома перед зеркалом, он видел, что пацаны бы не обратили на его прикид никакого внимания, но если бы он озвучил цену — поняли бы шутку и поржали. Потому как отдать за эти тряпки сто пятнадцать тыров мог только полный лошара. Серёга, ты же не такой?
Глава 10Золотая птица
Что упустил? Он чувствовал, что опять забыл какую-то деталь, мелкую и одновременно важную. Погонял часок танки, съел бутерброд с колбасой и сразу вспомнил — что значит колбаса качественная! Надо же погонять мобильник в разных режимах на предмет сохранения инвиза. Еще почти час кривляния перед зеркалом, а потом почти такое же кривляние, но уже в инвизе. Результатом стало понимание — если он начинает что-то говорить вслух или даже шепотом, то вываливается. Если ему кто-то звонит, неважно, в каком режиме — он вываливается. А если телефон в авиа-режиме, то всё нормально, никто ниоткуда не выпадает. И купленный диктофон никак не влияет на инвиз — можно включать и выключать, главное, отключить бипер, сигнализирующий начало записи. А то так подкрадешься, бип — и ты такой стоишь перед секьюрити аки прыщ на ровном месте.
Лёгкое подпрыгивание, чтоб без фанатизма, как и бег давно уже не выкидывают из невидимости, главное не дышать как загнанная лошадь, тогда Серёга начинает мерцать. И по поводу парфюма — «серый кардинал тайных операций» подумал, что им лучше вообще не пользоваться во избежание ненужных вопросов у людей. А еще по итогам тренировок перед зеркалом был послан в таранду начерно составленный план. Это года он на такси подъезжает к территории парк-отеля, в котором располагается клуб, идет в невидимости на его территорию и лунатит там всё то время, пока указанные на фотках люди не соберутся. Кстати, а кто вообще сказал, что они обязательно соберутся потрындеть. Причем именно на улице, точнее на лужайке, раз там нет улиц. Одной из причин отмены прошлого плана стали проблемы с возвращением — не факт, что он сможет заказать такси на трассу посреди леса за городом. И как тогда до дома добираться? Нанимать водителя, который должен сначала высадить, а потом через несколько часов забирать — палево. Водила потом его и сдаст, если начнут вопросы задавать. А за запись утренника мальчиков-зайчиков такие деньги не платят. И Серый на это тоже не подпишется, он не по части мутных схем за деньги, особенно в исполнении Серёги.
А второй причиной было банальное желание походить как человек среди таких же приличных людей, способных заценить Серёгин прикид, посмотреть, как вообще все эти пати проходят не в кино, а вживую. Так что план такой — Серёга едет на своей машине, проходит по пригласительному билету и перемещается по клубу, выясняя что, где, когда в легальном режиме. А уже потом перемещается в инвиз и выполняет заказ. Нормально вроде получается, на пальцах если прикидывать. А война план покажет. А еще Серёгу всегда вдохновляла чья-то умная жизнь, что все планы, даже самые продуманные и подробные живут только до начала боя. А раз так, то нефиг и голову ломать — импровизируй! Именно это жизненный принцип привел его туда, где он находится, то есть почти на самую вершину, в столицу нашей необъятной Родины.
Навигатор честно отрабатывал получаемые в своё распоряжение ватты энергии, двигатель занимался примерно тем же с той разницей, что топлива он жрал гораздо больше, зато и энергии на перемещение в пространстве выдавал много, точнее в самый раз. Серёга гнал и не парился по поводу радаров и фотокамер — добрые люди разместили в навигаторе указатели расположения камер, так что вовремя включенное мерцание по идее должно оставить кибер-надсмотрщиков без навара. А мобильные посты с переносными камерами на подмосковных дорогах не пасутся. Видимо, чтоб у стационарных хлеб не отбивать. Яркий солнечны день и невысокая плотность потока машин давали надежду, а точнее уверенность, что его никто не затрет и не зацепит. Чего у Серёги было не отнять, так это уверенности, что всё будет хорошо. Наш неисправимый оптимист был уверен, что пока человек жив, не поздно всё исправить и вернуть, в какую бы задницу не завела его судьба. А раз он до сих пор ни разу не умер, то и дальше вполне может быть так, что всё всегда будет сходить с рук, прокатывать, устаканиваться, рассасываться… Так что наш герой не волновался сильно по поводу предстоящей операции.
Вопреки ожиданиям, въезд на территорию «Золотой птицы» представлял из себя не ворота в заборе, а большой асфальтовый пятак и красивую арку, обозначающую въезд в загородный парк-отель. То есть проникнуть на его территорию можно было, не делая подкопа, не применяя катапульту и невидимость — подъезжай на машине и иди себе… Но лучше всё-таки легально приезжать, наверняка каждую подъезжающую машину отсматривают в каком-то помещении, записывают количество пассажиров или еще что… И если в проехавшей под аркой тачке окажется людей больше, чем на финише, то могут возникнуть вопросы. Во всяком случае Серёга так бы и организовал тут всё. Территория этого комплекса была весьма обширна, но стрелочки вдоль дороги не позволяли свернуть не в ту сторону. На финише у героя романа проверили наличие пригласительного билета, хотя скорее убедились, что он не заблудился и приехал по нужному адресу. Вообще, девизом всего мероприятия Серёга выбрал бы слово «благожелательность», такое ощущение, что встречающие о