Взял я коробку со своими поделками, чтобы на выходе из мастерской передать ее специальному слуге, занимающемуся в нашем поместье всеми почтовыми делами, потоптался перед сейфом в раздумье, да и все прочее, вместе с первой, плановой коробкой, принялся к себе во внутреннее пространство сгружать. Схожу-ка я, пожалуй, самолично в гости….
Переход из Старгорода в Огарево прошел штатно. Едва после тьмы безвременья вспыхнул дневной свет, я принялся внимательно и настороженно изучать окружающее. Ну, в этот же раз я не на крыльцо дедова дома перемещался, а в безлюдный закуток неподалеку от многоквартирного дома, в котором моя сестра с мужем проживали. Почему так? Так продал дед свой порушенный нападением дом. Едва я его в первый раз из их, с бабушкой нового мира обратно на Землю вернул, сразу и продал. И, как недавно я из его разговора с моей мамочкой выяснил, продал он не только свой дом, но и доли в совместных с другими алхимиками предприятиях.
Никаких опасностей, как и лишних любопытных глаз, при беглом осмотре я не углядел, потому с самым решительным видом устремился в направлении двери подъезда, в котором и проживали мои родственники.
— А Роман еще на работе, — отозвалась на мое пожелание видеть ее мужа Настя, — но ты заходи, давай, он недавно со мной связывался, обещал сегодня вернуться с работы вовремя.
Зашел, куда деваться. Да и самому интересно стало, как они тут обустроились? Я же с самой их свадьбы со своими вечными делами и тренировками побывать у них так и не удосужился.
…Ну, что, бедненько, но чистенько…. А если серьезно, чувствуется, что все в этой квартире сделано, что называется, с любовью. Те же полочки на кухне, с возвышающимися на них декоративными горшочками с приправами, спортивный уголок, ваза с живыми цветами на тумбочке возле кровати.
И гуляш с пылу, с жару на плите, — сразу видно, жена ожидает супруга с работы, заботится.
Пока не подошел Роман, уселись с сестрой на креслах, в гостиной. В принципе, надо бы и разговоры разговаривать, вот только я, несмотря на мое замечательное к сестре с ее мужем отношение, общаюсь с ними исключительно редко, пойди еще отыщи интересные для обоих темы для разговора.
— Как вы тут поживаете? — Скорее для порядку спросил я, после чего проблема с темами для общения моментально стала не актуальной, настолько много мне сразу Настя вывалила всяких мелких новостей. Ну, если Роман то еще добирает для себя общения на работе, то Настя пока никуда так и не устроилась, сидит дома, кроме мужа никого и не видит почти, а тут я, в качестве внепланового объекта для общения.
— Настя, а ребенка заводить вы пока так еще и не надумали? — Поинтересовался я в тот момент, когда сестренка закончила жаловаться, что единственные ее родственники в поселке, дедушка с бабушкой, совершенно неожиданно взяли, да и переехали в неизвестном направлении. И по неожиданно заалевшим щечкам и приливу смущения со стороны своей собеседницы внезапно понял, что попал в самое яблочко.
— Ты только пока никому из наших не говори, попросила она, поняв, что я сам уже обо всем догадался.
Долго смущаться моей сестричке не довелось, как раз в этот момент с работы возвратился ее супруг, и она, с немалым облегчением, поспешила его встречать.
— Разумеется, Сергей, я готов прямо сейчас выкупить у тебя все изготовленные тобой для наших стиральных артефактов управляющие блоки, — немедленно согласился Роман после того, как я сообщил ему о цели своего визита.
Правда, наличные деньги в обмен на груду вываленных из моего внутреннего пространства костяных пластин я так и не получил, их Роман просто перевел со счета своей организации на мой собственный. Кстати, их там уже должно довольно прилично накопиться, если пожелаю организовать свои собственные мастерские, так с избытком хватит, даже без привлечения средств от продажи тех же магических камней.
С одним намеченным делом я разобрался, теперь осталось самое главное: уточнить, не изменились ли условия, которые мне не так давно озвучивались. Еще из Огарево я связался по разговорнику с новым абонентом, после чего сделал новый портальный переход.
— Привет, Ирина, — поздоровался я через порог точно такого же, как у меня когда-то, домика спустя примерно час-полтора времени, ровно столько мне потребовалось, чтобы в час пик добраться от нашего поместья до комнаты в домике, который занимали девушки из Барбарского герцогства, — не сильно я тебя от подготовки к экзамену отвлекаю?
— Не говори глупостей, Сережа, какие экзамены? Я здесь вообще исключительно ради тебя до сих пор отираюсь! — Отвечала мне Иринка Чернозубова… или в этот раз маркиза Зальцбергская? Вон, как прямо осанку держит.
В комнату меня допустили. Даже чашку в каким-то очень душистым травяным взваром перед нос поставили и небольшой кусочек тортика на отдельной тарелочке вручили.
— Ох, Сережка, как я рада, что ты все же принял это решение! — Выдохнула моя бывшая одногруппница после того, как с тортиком было покончено.
— Я еще никакого решения не принял, — пробурчал я в ответ, — лучше ответь мне, зачем ты моему отцу предложение о помолвке отправляла, если точно знала, что это твое предложение даже рассматриваться не будет? Не принято у нас, князей, заключать браки с иностранцами.
— Это все последствия ритуала, который я провела, — не стала уворачиваться от ответа Иринка. — Иногда я просто чувствую, как мне необходимо поступить, чтобы требования, предъявленные мной к ритуалу, сбылись. Сначала ощутила, что срочно нужно переговорить на эту тему с тобой, хотя ты сам в этом деле почти ничего не решаешь, потом точно так же почувствовала уверенность, что нужно отправить предложение о помолвке.
М-да уж, то Злата мне будущее предсказывает, то вон потенциальная невеста наилучшие моменты для свершения задуманного инстинктивно выбирает. Ступить некуда от пророков. Однако, раз уж надумал прийти, надо собраться с мыслями и храбростью, да и попытаться закрыть уже этот вопрос.
— Как ты, маркиза Зальцбергская, посмотришь на то, что в женихи к тебе посватается не князь Буревой, а вовсе даже беститульный дворянин Сергей Уваров? — Задал я вопрос и, затаив дыхание принялся ожидать ответа.
— Что, все так плохо? — С сочувствием взглянула мне в глаза девушка и тут же, словно спохватившись, принялась кивать головой: — замечательно смотрю. Так для меня даже намного лучше все получится, и не придется тебя с еще одной женой делить, чтобы ты изготовил наследников еще и для этого своего княжества.
А дальше, раз уж в главном наши цели оказались сходными, у нас началось уже утрясание отдельных пунктов договора. И так-то пунктов этих совершенно неожиданно довольно много набралось, но все, кроме одного, оказались чисто техническими, лично для меня не такими уж и жизненно важными. А тот единственный, важный, касался условия, что наша помолвка — это не цепи, в которые мы себя добровольно заковываем, и, в случае насущной необходимости, могут быть отменены даже в одностороннем порядке. Помолвка, точнее, может быть отменена, не цепи.
— Так что, мы прямо сейчас начинаем собираться и ко мне, в Зальцберг отправляемся? — Поинтересовалась Иринка, когда с составлением проекта нашего помолвочного договора было окончательно покончено. Я очень хотел было с подобной постановкой вопроса согласиться. Отец же, когда согласился на мою женитьбу на этой больной на всю голову графине, на мои чувства и эмоции просто наплевал, вот пусть теперь поволнуется по поводу моего внезапного исчезновения….
Однако чуть-чуть, самую малость, пораскинув мозгами, от заманчивого предложения моей уже почти невесты я с огромным для себя сожалением отказался. Все же любое важное действие нужно совершать максимально подготовившись, а уж побег в совершенно чужую страну неважным делом уж точно не назовешь.
Впрочем, и сама Иринка призналась мне, что последний остающийся у нее несданным экзамен лучше все-таки сдать. Тогда, после соответствующего запроса ей могут прислать международно-признанное свидетельство об уже неполном среднем образовании. Для правителя страны этот документ, разумеется, не так, чтобы очень уж критически важен, но зря она, что ли, целый год училась?
Так вот и закончился этот, очень важный для моей дальнейшей судьбы денек.
Последующие несколько дней у меня выдались очень загруженными. Совершенно неожиданно вдруг сделалось необходимым перешерстить книжки в княжеской библиотеке, чтобы буквально в самый последний момент отыскать схемы важных, необходимых для меня заклинаний. У барбарцев, скорее всего, подобные заклинания тоже будут, но, а вдруг нет?
А еще я все-таки выбрал день и сходил в банк. Деньги на счету — замечательны в плане удобства их использования, если не собираешься бежать в чужую страну. А так в Славии, да и не только здесь, есть один очень немаловажный нюанс, что все финансовые вопросы за несовершеннолетнего решает его родитель или опекун. А ну, как отец обидится на меня за мой побег и запретит мне доступ к моему счету?
Кстати, вся та немаленькая гора золота из банка у меня с легкостью уместилась в мое внутреннее пространство, да и еще целая куча места осталась. Иными словами, и без всякого диагностического артефакта, очень даже наглядно видно, что сила моя, как мага, растет!
И вот, почти совершенно неожиданно для меня, наступил день «Д», который я назначил для моего побега из родительского дома. Именно в этот день у Иринки должен был состояться ее последний экзамен. Соответственно, сразу после этого экзамена мы и запланировали с ней и ее телохранительницей Марией встретиться и сразу же отправиться в сторону границы с Барбарским герцогством.
И, кстати, в этом наскоро придуманном плане был один очень смущающий меня момент, а именно документы. Ну, мы же за границу собрались. У Чернозубовой и ее «компаньонки» с выездными документами все в полном порядке было, а вот у меня нет. Точнее, у меня никаких документов не было вообще. Не грамоту же о признании меня наследником светлейшего князя Буревого мне предъявлять. Нет, так-то меня с ней, наверное, за границу даже и выпустили бы, хартию об исконных свободах имперских князей никто еще не отменял. Другое дело, что предъявление подобной грамоты при пограничном переходе одновременно засвечивало направление моего бегства, а там и до определения конкретного места моего пребывания совсем недалеко и до требований о моей выдаче, я же пока что несовершеннолетний и должен быть во всем покорен воле моего родителя. Оставалось только верить на слово моим будущим спутницам, они уверили меня, что сложностей с пересечением границы не предвидится.