– Да, ваше сиятельство, я – русская. До замужества меня звали Еленой Черкасской, а теперь я – Элен де Сент-Этьен.
– Я слышала фамилию «Черкасский», когда приезжала с матерью в Петербург к императору Александру договариваться о моём будущем браке: часть моих земель находится в России, поэтому и понадобилось высочайшее разрешение. Тогда моим делом занимался князь Николай, дипломат.
– Он мой кузен, – обрадовалась Елена, меньше всего ожидавшая услышать, что во Франции хоть кто-то знает её родственников.
– Вам сколько лет? – поинтересовалась Доротея. Она не сводила с Елены глаз, явно заинтересовавшись новой знакомой.
Елена объяснила, что ей недавно исполнилось девятнадцать.
– Какое совпадение, мне столько же! А дети?.. – Глаза Доротеи зажглись гордостью, когда она сообщила: – У меня есть сын, ему уже год.
– Я жду первенца, – отозвалась Елена. Нить разговора уверенно перехватила Аглая:
– Муж Элен геройски погиб, отводя опасность от императора. Я хотела бы как можно быстрее представить маркизу ко двору, чтобы потом она, благодаря красоте и прекрасному характеру, заняла подобающее ей место в Париже.
Все понимали, что Аглая неявно, но попросила о помощи. Ответ хозяйки дома оказался искренним:
– Можете на меня рассчитывать, – пообещала Доротея и усмехнулась: – Мы, иностранки, ещё покажем себя. Весь Париж будет лежать у наших ног!
Доротея посмотрела на Елену и предложила:
– Давай, раз мы образуем союз иностранок, перейдём на «ты». Мне так будет легче. Согласна?
Конечно, Елена согласилась. Она вообще не представляла, как сможет жить в чужой стране, и вдруг такой добрый приём, такое радушие! Елена даже забыла о всесильном Талейране. Прелестная Доротея и впрямь оказалась ключом к людским сердцам, и сердце маркизы де Сент-Этьен не стало исключением.
– Приезжайте ко мне завтра, – предложила Доротея. – Я познакомлю Элен с дядей.
– Спасибо, дорогая, но давай сделаем это чуть позже, – отказалась мадам Ней. – Завтра я рассчитываю на приглашение от императрицы Жозефины.
Глава пятнадцатаяИмператрица Жозефина
Наутро прибыло послание от Жозефины, императрица приглашала «милую герцогиню вместе с её новой подругой» на ужин с танцами.
Аглая прочла письмо и с удовольствием заметила:
– До чего же мила наша Жозефина – нежная и деликатная. А как я рада вновь поехать в Мальмезон! Но, дорогая, путь неблизкий, так что придётся начать сборы прямо сейчас.
На сей раз Елену нарядили в тёмно-синее вечернее платье с шитой золотом каймой по подолу.
– Прекрасно! – похвалила Аглая и поторопила: – Экипаж у крыльца. Поехали.
Путь и впрямь оказался долгим: сначала они ехали через весь город, а потом оказались среди идиллической природы – полей и лесов. Аглая дремала, убаюканная мягким покачиванием кареты, а Елену всё не отпускали тяжкие думы. В очередной раз спрашивала она себя, правильно ли поступила, пообещав Арману принять его наследство. То ей казалось, что всё по закону – ведь она выполняет последнюю волю мужа, то становилось страшно, что обман раскроется и позором ляжет на благородное имя рода де Сент-Этьен. Так и не найдя успокоения, Елена прикрыла глаза в надежде подремать, но вдруг поняла, что карета остановилась. В окно были видны аллея из фигурно постриженных кустов и очаровательный трехэтажный дворец.
Мальмезон походил на старинный ларчик. Скульптуры, венчающие пилястры, два флигеля с круглыми окошками под крышей и широкое стеклянное крыльцо – всё смотрелось изящно и гармонично.
– Какая прелесть! – восхитилась Елена.
– Это дом любви, моя дорогая. Что бы ни говорили о втором браке императора – своё сердце он оставил здесь, – вздохнула Аглая.
Один лакей подбежал, чтобы открыть дверцу кареты и помочь дамам выйти, второй распахнул перед ними широкие стеклянные двери и принял ротонды. Высокий благообразный дворецкий обратился к мадам Ней:
– Ваша светлость, государыня ждёт в малой гостиной, прошу вас и вашу спутницу следовать за мной.
Он прошествовал по длинному коридору и постучал в украшенную позолоченной резьбой белую дверь.
– Входите, пожалуйста, – прозвучал нежный, на удивление молодой голос.
Дворецкий распахнул дверь и доложил:
– Ваше императорское величество, прибыли герцогиня Эльхингенская и маркиза де Сент-Этьен.
– Проходите, располагайтесь, – пригласила очаровательная брюнетка с мягким взглядом больших тёмных глаз. Оказалось, певучий голос принадлежал именно ей.
Елена слышала, что императрице Жозефине сейчас около пятидесяти лет, но просто невозможно было поверить, что этой миловидной даме в светло-лиловом атласе больше тридцати.
– Аглая, как я рада, что вы наконец-то вернулись! Представьте свою спутницу и садитесь к столу, – улыбнувшись, предложила императрица.
Она опустилась кресло, обитое гобеленом, повторяющим рисунок росписи на стенах, и жестом предложила сесть гостьям.
– Ваше императорское величество, позвольте представить вам маркизу де Сент-Этьен… – Аглая коротко рассказала печальную историю своей подруги и, хорошо зная доброту императрицы, подбирала слова так, чтобы задеть благородные струны её души. Расчёт оказался верным: Жозефина растрогалась.
– Примите мои соболезнования, дорогая. Я любила Армана, как сына. Мне очень, очень жаль! – Глаза императрицы подёрнулись влагой.
Словно в ответ, по щекам Елены побежали слёзы.
– Простите, ваше императорское величество, я ещё никак не привыкну к этой утрате, – всхлипнув, объяснила она.
– Не нужно извиняться, мы все вас понимаем. Помнится, император говорил, что хочет воздать вам должное. По-моему, сейчас самое время! Его величество работает в кабинете, и, если он согласится меня принять, я побеседую с ним о вас. Подождите здесь, – сказала Жозефина и, ободряюще улыбнувшись Елене, вышла.
Императрицы не было почти час, Елена и Аглая, давно исчерпавшие все темы для разговоров, устало молчали. Наконец дверь отворилась и вошла сияющая Жозефина.
– Всё в порядке, дорогая, его величество не только подпишет указ о назначении вас опекуншей при вашем будущем ребёнке, но и передаст вам всё имущество пяти тёток Армана, не оставивших наследников. Во времена Директории эти имения отошли в казну, а перед последней военной кампанией по приказу императора спорное имущество было выделено и подготовлено к передаче маркизу де Сент-Этьену, однако Арман так и не успел ничего получить. Теперь всё по праву отойдёт его законным наследникам: вам и будущему ребёнку. Указы привезут завтра в дом герцогини.
– Благодарю, ваше императорское величество. – Елена склонилась в глубоком реверансе. Императрица подняла её и ласково похлопала по руке.
– Это самое малое, что мы можем сделать для Армана: выполнить его последнюю волю. А сейчас пойдёмте в большой зал, гости уже прибывают, сегодня у нас ужин и танцы.
Взяв под руку Елену, государыня пошла вперёд, а довольная мадам Ней последовала за ними. Жозефина шла быстро, нигде не останавливаясь, и у Елены осталось лишь общее впечатление от увиденных интерьеров – необыкновенно изящной роскоши. В глаза бросались то пол из квадратов белого и чёрного мрамора, то стены, задрапированные складками белого шёлка, то панно с танцующими жрицами и горящими треножниками. Дворец оказался таким же, как его хозяйка: роскошным – и в то же время прелестным и простым.
У дверей большого зала Жозефина сбавила шаг. Множество гостей, группами стоящих вдоль стен, обернулись, приветствуя хозяйку. Императрица медленно шла вдоль рядов приглашённых, здороваясь с гостями, а потом представляя Елену. К тому времени, когда Жозефина обошла зал, парижское общество склонило голову перед молодой маркизой де Сент-Этьен.
Начались танцы. Кавалеры пытались приглашать Елену, но она вежливо отказывала, ссылаясь на то, что не танцует из-за траура. Вдруг шум у дверей зала привлёк всеобщее внимание. Пары стали останавливаться и кланяться императору. Музыка смолкла. Бонапарт прошёл к креслу Жозефины и поцеловал ей руку.
Оркестр вновь заиграл кадриль, Наполеон взял императрицу за кончики пальцев и вывел на середину зала. Жозефина танцевала божественно: её движения были грациозны, прекрасные белые руки то прихватывали край шлейфа, то выгибались, как лебединое крыло, а лёгкие ноги несли её уже начавшее полнеть тело с изяществом молодости.
– Какая прекрасная пара, как жаль, что они развелись, – вздохнула Аглая, и Елена кивнула, соглашаясь.
Танец закончился, императрица что-то сказала, наклонившись к уху Наполеона. Он обернулся, огладывая гостей, и, найдя взглядом Елену, направился через зал.
– Дорогая, ты не можешь отказать императору, даже если у тебя траур, – шепнула Елене мадам Ней. Совет последовал как нельзя кстати.
– Добрый вечер, герцогиня. – Наполеон улыбнулся, и его отяжелевшее лицо помолодело, а большие голубые глаза весело блеснули. – Вы отпустите свою подопечную потанцевать со мной?
– Конечно, ваше императорское величество, – ответила мадам Ней. Наполеон протянул руку, Елена положила на неё свою и, опустив глаза, пошла с императором на середину зала.
Никто не знал, но это оказался первый бал в жизни Елены, и ей сразу же пришлось танцевать с французским императором. Стало вдруг страшно. К тому же оркестр заиграл вальс. Как танцевать с самим Наполеоном? Елена смущённо посмотрела на своего кавалера и встретилась взглядом с умными, проницательными глазами.
– Надо признать, что вы очень хороши, мадам! Теперь я понимаю, почему мой Арман влюбился в вас и сразу же заключил брак.
Император закружил Елену в вальсе. Поймав ритм, она успокоилась и даже смогла ответить на комплимент:
– Благодарю, ваше императорское величество, вы очень добры.
– Я очень любил де Сент-Этьена, – признался Наполеон и, вспомнив убитого воспитанника, помрачнел. – Родите ему наследника, пусть хоть кто-то после Армана останется…
– А если будет девочка?
– Я разрешу передавать титул по женской линии – завтра в указе это будет оговорено, – пообещал император и, вздохнув, добавил: – Всё равно других детей у Армана уже не будет.