роде тех, которыми увлекались также Эд Гин, Джон Джуберт и Харви Глатмен[12]. Банди говорил, что его восхищали истории и картинки с женщинами-жертвами, и что он неплохо изучил полицейские процедуры и криминалистические методики – какие из них эффективны, а какие нет. (См. Главу 6, о возможном влиянии детективного чтива на серийных убийц.)
Судя по всему, Банди приближался к точке совершения первого убийства на почве своих фантазий. На нем уже сказывались многочисленные стрессоры: девушка его отвергла, он провалил экзамены в колледже и бросил учебу, работа не сулила никаких перспектив. Единственным, чего для этого не хватало, был финальный триггер – еще один отказ, случайное столкновение с кем-нибудь во время кражи, любой фактор мог спровоцировать начало его карьеры убийцы той весной 1968 года. Но вместо этого Банди собрался и начал жизнь заново.
Мы снова возвращаемся к тому, что делает случай Банди знаковым. Он проживал тот же опыт, испытывал те же желания, ставил те же цели, что и все остальная амбициозная городская молодежь: он мог быть любым из нас. В моем поколении практически нет таких мужчин, которые не засматривались в «Плейбое» на фотографии задорных «девушек по соседству», как Банди. Большинство из нас переходили дальше к свиданиям с такими девушками. И Банди поначалу тоже.
В начале взрослой жизни многие из нас переживали неудачные романы, заваливали экзамены или испытывали еще какое-нибудь разочарование. Как и Банди. И, возможно, в такие горькие моменты мы фантазировали о некоем поступке: значительном, иногда неприемлемом, даже жестоком. Банди начал заигрывать с такими фантазиями – заглядывать в окна, ломать девушкам машины, проверять, как далеко он может зайти. Это и отличает его от большинства из нас, еще до начала убийств: стремление воплотить фантазии в действительность, ступить на путь, ведущий в темноту.
Банди решился на это не сразу. Как все мы, сначала он пытался преодолеть разочарование, залечить раны и продолжать жить, делая все, что в его силах, ради «погони за мечтой». От других серийных убийц Банди отличают упорство и настойчивость. Он пытался делать то, чего ждут от всех, – подниматься на ноги и идти дальше.
Однажды утром весной 1968 года Банди собирался проникнуть в один из домов на пляже. На углу ближайшей улицы он столкнулся с приятелем из старшей школы, и они разговорились. Приятель сказал Банди, что работает на Арта Флетчера, местного политика-республиканца, который баллотируется на пост заместителя губернатора штата Вашингтон. Несколько других знакомых Банди уже работали у Флетчера, и его звали присоединяться. Приятель вспомнил, что в старших классах Банди интересовался политикой. Вскоре после этого Банди предложили работу у Флетчера в предвыборном штабе.
Банди вспоминал, что политика дала ему возможность мгновенно стать частью чего-то большего. Она сопровождалась активной социальной жизнью. Он говорил, что у него не было денег на членство в теннисном клубе, но благодаря политической деятельности он получил доступ во влиятельные круги.
В 1968 году Арт Флетчер участвовал в тех же выборах, что некогда Роберт Кеннеди до своего убийства. Банди настолько понравился Флетчеру, что тот сделал его своим личным водителем и охранником. Банди проявил себя как способный и умный юноша, к тому же он всегда отлично выглядел и одевался. Никто не знал, что Банди ворует дорогую одежду, в которой появляется на работе. К сожалению, в ноябре Флетчер проиграл выборы, и через несколько дней Банди лишился своей должности. Очень быстро он устроился продавцом в тот же магазин в Сиэтле, из которого воровал. Там он себя зарекомендовал как отличный продажник, особенно с женщинами-клиентками. Казалось, он может продать им что угодно.
Все это время Банди поддерживал отношения со своей бывшей девушкой Стефани, живущей в Сан-Франциско. Периодически он писал ей или звонил, а когда Стефани проезжала через Сиэтл по пути к родственникам в Ванкувер, Британская Колумбия, то заглядывала к Банди повидаться. В письмах и звонках Банди не просматривалось никаких следов былой драмы.
Подкопив денег, Банди ушел с работы в магазине и зимой 1969 года поехал в Филадельфию, где провел первые четыре года жизни. Там он поступил в университет Темпл, на актерское отделение. У него были отличные оценки по сценическому мастерству и гриму – этим навыкам он найдет применение в ближайшем будущем. Больше о той зиме нам ничего не известно.
Летом 1969 года Банди вернулся в Сиэтл и поселился в университетском пансионе, который держала супружеская чета. Он сразу понравился хозяевам – те отзывались о нем как о тихом и всегда готовом прийти на помощь постояльце. Он содержал свою комнату в чистоте и помогал с мелкими делами по дому. Часто его приглашали к хозяевам на ланч или на кофе. Он устраивался на мелкие подработки, в том числе курьером в юридической фирме.
В сентябре Банди зашел в университетское кафе близ пансиона и заметил хорошенькую девушку в окружении друзей. Ее звали Лиз Кендалл – двадцать пять лет, разведена, с трехлетней дочерью, работает секретаршей у врача. У нее были длинные темные волосы, и она происходила из богатой семьи в Солт-Лейк-Сити, Юта. Тед сказал ей, что учится на юриста и пишет книгу о Вьетнаме. Впоследствии Лиз вспоминала, что Банди показался ей таким обаятельным и красивым, что к концу вечера она «уже планировала их свадьбу и придумывала имена для детей».
Они стали парой; Лиз с дочерью охотно выходила и выезжала куда-нибудь с Банди. Она была очень тревожной и ревнивой. После недавнего развода ее тревожность только усилилась, и в этом смысле она была идеальным вариантом для Теда. Через три месяца они объявили о помолвке и получили разрешение на брак. Однако когда дошло до дела, Банди порвал разрешение у Лиз на глаза и признался: он бросил университет и не пишет никакой книги. Лиза простила его и предложила оплатить дальнейшую учебу.
Летом 1970 года Тед Банди начал работать водителем-экспедитором в небольшой компании, торгующей медицинским оборудованием. Тогда же он поступил на психологический факультет в Университете Вашингтона. Тем летом Банди прослыл героем – он спас трехлетнюю девочку, упавшую в озеро. Преподаватели в университете восхищались им. В рекомендательном письме один из них написал:
Мистер Банди безусловно один из лучших студентов нашего факультета. Я отнес бы его к 1 % самых выдающихся студентов из всех, кого учил и в Университете Вашингтона, и в Университете Пердью. Он обладает выдающимся умом, общительностью, мотивацией и сознательностью. Он ведет себя скорее как молодой профессионал, а не как студент. Он отличается огромной трудоспособностью, а его интерес к учебе вызывает подлинное восхищение… В ходе преддипломной подготовки мистер Банди заинтересовался изучением психологических переменных, оказывающих влияние на принятие решений присяжными. В настоящий момент мы с ним занимаемся исследовательским проектом, посвященным экспериментальному выявлению переменных, влияющих на присяжных.
Другой профессор психологии подхватывал:
Совершенно очевидно, что другие студенты считают его образцом для подражания… Его личные качества соответствуют самым высоким стандартам. Тед – зрелый молодой человек, очень ответственный и эмоционально стабильный (но не равнодушный, как многие другие – он радуется и расстраивается в соответствующих ситуациях). Я затрудняюсь назвать хоть какие-то его слабые стороны.
Тем временем Лиз Кендалл продолжала встречаться с Банди, а позднее утверждала, что в тот период он был увлеченным, романтичным и нежным любовником. Она всегда была желанной гостьей у него в пансионе, и очень часто они с Тедом посещали ее семейный домик в горах. Все считали, что их женитьба – вопрос времени.
В сентябре 1971 года Банди перешел на последний курс психологического факультета. Он ушел с работы в медицинской фирме и устроился консультантом в Кризисную клинику Сиэтла. Это было круглосуточное учреждение, и люди, собиравшиеся покончить с собой или переживающие еще какой-то кризис, могли позвонить на горячую линию и получить консультацию или совет. В основном там работали волонтеры под наблюдением студентов-психологов, получавших зарплату, как Банди.
Примерно в то же время волонтером в клинике начала работать Энн Рул – ее часто ставили в пару с Тедом Банди. Рул, которой было за сорок, разводилась тогда с мужем; у нее было четверо детей. Раньше она служила офицером полиции Сиэтла, но потом ушла и поступила в Университет на курс писательского мастерства. Энн стала популярным автором статей в стиле «тру-крайм» для детективных журналов вроде «Настоящий детектив» – тех самых, которые Банди проглатывал в огромных количествах. На момент знакомства с Банди она уже опубликовала около восьмисот статей. Она также сотрудничала с офисами шерифов в нескольких округах штата Вашингтон, для которых писала синопсисы текущих расследований. В своем бестселлере, посвященном дружбе с Банди, «Убийца рядом со мной», Энн писала: «Он сразу мне понравился. Не мог не понравиться».
Рул честно писала о своем первом впечатлении от Банди:
Если, как полагают сегодня многие, Банди забирал жизни, он также и спасал жизни. Я знаю, что он спасал жизни, потому что я была тогда рядом.
Четко, как будто это было вчера, я вижу его, склонившегося над телефоном, не перестававшим говорить утешительные слова… Он никогда не грубил и никогда не торопился… Он был одним из той редкой породы людей, кто внимательно вас слушает и искренне вами интересуется. Ему расскажешь то, что никогда не расскажешь никому другому89.
И хотя некоторые утверждали, что у Банди случались гневные вспышки, Рул говорит, что никогда не видела ничего подобного:
Разъяренным я его никогда не видела. Даже разгневанным. При всем желании мне уже не упомнить всех наших разговоров, но могу сказать одно – мы никогда не спорили. И со мной, и с любой женщиной, с которой я его когда-либо видела, Тед обходился со старомодной учтивостью, и это казалось мне привлекательным.