Вернувшись домой, я рассказал Джан о своей идее. Морфистка поддержала начинание и сказала, что всё организует наилучшим образом в ближайшие дни. Тем временем, Демон связался с командирами гвардий наших новых партнёров, а я набрал одного из своих юристов и дал задачу разработать соглашение о боевом союзе.
Утром следующего дня у меня на столе лежала папка с материалами по трём Родам. Я внимательно всё изучил, и подводных камней не обнаружил. Вольные аристо средней руки, не желающие связывать себя клановыми обязательствами. И отселившиеся в горы подальше от светской суеты. Логичное решение. Если ты редко появляешься на балах и раутах, у конкурентов меньше поводов спровоцировать тебя на дуэль, перетекающую в вендетту или полноценную войну. Но практика показала, что любые земли нуждаются в охране. Моим новым партнёрам очень не понравилась мысль о том, что Дом Эфы может пропустить в долину вооружённый отряд, если опасность не угрожает напрямую вассалам правящего ядра.
Мы с Джан решили немного расширить список приглашённых. Включили туда Маро и человек пять-шесть аристократов, ограничившихся финансированием общих оборонных мероприятий. Вообще, с соседями надо налаживать отношения. Мы этот момент упустили, поэтому сейчас к нашему Роду относятся с некоторым недоверием.
Званый ужин назначили на ближайшую субботу.
А вечером того же дня поселившийся у нас Матвеич связался со мной через Бродягу и предложил оценить восстановленную гончую.
— Опасности нет? — уточнил я.
— Организм восстановлен, переделан и готов к эксплуатации, — заверил домоморф. — Твою личность мы исключили из списка целей.
— А там был целый список? — изумился я.
— Две позиции, — ответил Бродяга. — Ты и Павел Лютый.
Значит, моих противников устраивал и труп командира гвардии. Что отсылает к Гамову и потрёпанным Девяти Родам. Джонс меня ведь ещё не штурмует… Пока.
Испытательную комнату Бродяга вынес в западное крыло, подальше от посторонних глаз. Я спустился туда по винтовой лестнице.
Матвеич был на месте.
И не только он.
Посреди комнаты, лениво перебирая щупальцами, завис возрождённый кальмар.
Глава 13
Несколько секунд я смотрел на тварь, которая едва меня не угробила. Как и на набережной, существо ухитрялось левитировать, создавая под собой непонятные завихрения.
Я подготовился.
Взял с собой трость-меч.
— Что скажешь? — нарушил затянувшуюся паузу Матвеич. — Как он тебе?
Никаких возмущений ки в помещении не наблюдалось. И всё же, гончая должна была где-то черпать энергию, чтобы функционировать, парить и атаковать.
— Бродяга, — обратился я в пустоту. — Как оно работает? Откуда энергия?
— Потребляет ки, — последовал ответ домоморфа. — Но несколько иным образом, чем привыкли одарённые на этой планете. Думаю, поэтому вы не ощущаете активности.
— Хитрая артефакторика, — буркнул Матвеич.
— Я бы назвал это накопителями, — сказал домоморф. — Гончая понемногу накапливает ки в особых резервуарах, перерабатывает в электричество.
— А левитация? — уточнил я.
— Ну, это не совсем левитация, — попытался объяснить Матвеич. — Скорее, пространственные искажения. Напоминает технологию перемещения домоморфов через иные измерения.
— Только в границах обычного пространства, — добавил Бродяга.
— Интересно, — я двинулся по кругу вдоль стены, стараясь удерживать тварь в поле зрения. — А что с шипами, которые из щупалец выдвигаются? Они могут наносить вред проницаемым объектам?
— Легко, — кивнул Матвеич. — Ты правильно делал, что уклонялся во время схватки. Эта тварь даже тебя порвала бы на куски.
— Там что, хитрая каббалистика? — по спине пробежал неприятный холодок.
Ответил Бродяга:
— Насколько я понял, в зоне действия шипов гончая создаёт дополнительные пространственные искажения. Там микрогенераторы установлены.
— Меня можно убить через многомерность? — новое неприятное открытие.
— Не совсем, — возразил домоморф. — Гончая не входит в многомерность даже частично. Она просто подключает парочку дополнительных измерений, чтобы нанести ущерб бесплотному противнику.
— Сложно, — вздохнул я.
— Как и для меня! — хохотнул Матвеич. — Всё, что ты должен знать — эта технология работает. И ты можешь использовать гончую для охоты на своих врагов.
Вспомнились неуловимые убийцы, нанятые британской разведкой.
— Но путешествовать, как Бродяга, эта штука не умеет, — догадался я.
— Не умеет, — подтвердил Матвеич. — Поэтому гончую доставили прыгуны. В контейнере, чтобы самим не подставляться.
А ещё эта штука практически неубиваемая.
— Думаю, охотник там спит, — мягко поправил Бродяга. — Находится в неактивном состоянии, причём время не ограничено. Века и даже тысячелетия.
— Я думал, это просто хранилище.
— У Предтеч никогда не бывает «просто», — назидательным тоном сообщил Матвеич. — Их артефакторика усложняется, обрастая новыми элементами. Подключаются функции, которых раньше не было.
— Так, ладно, — я остановился, перекинул трость из одной руки в другую. — Но если эту хреновину завалят, все её цели окажутся стёртыми? Начинай с чистого листа?
— И снова неправильно, — в лучших традициях душнилы ответил Бродяга. — Цели стёр я во время перезагрузки. Как выяснилось, функциональное ядро памяти сохраняется даже в стадии распада.
— Гончая напала бы на тебя снова, — добавил Матвеич. — Снова и снова.
— Пока бы я не сдох.
— Грубо, но точно.
Делаю паузу, чтобы обдумать услышанное.
И задаю новый вопрос:
— Сейчас, насколько я понимаю, у гончей нет цели?
— Правильно понимаешь, — подтвердил Бродяга.
А ещё бы понять, сколько таких устройств у моих противников.
Игра выходит на качественно новый уровень.
— Как её задать?
— Есть несколько каналов восприятия, — последовал ответ домоморфа. — Изображение, то есть, фотография. Или картинка, снятая видеокамерой. Тут легко ошибиться, особенно в том случае, если жертва использует иллюзион. С голосом то же самое — его можно изменить. Наибольшую гарантию дают материалы ДНК либо отпечаток психотипа.
— А что у неё было на меня?
— Психотип.
Очуметь.
Не скрою, ДНК моего бренного тела на дороге не валяется. Добыть крайне сложно, учитывая мои привычки. А вот психотип… Нужна сложная артефакторика, да ещё с каббалистическими вставками, чтобы снять отпечаток… даже не субстанции, а энергетического завихрения, формирующегося вокруг одарённого. Подобное оборудование — это вам не светофор или зеркало заднего вида. Дорого, требует повышенного уровня мастерства при установке, а заодно — секретности. Как вы понимаете, всё это может стоять в усадьбах не самых бедных аристократов, но уж точно не может — в кафе или ресторане. В любых общественных местах. Ибо товар штучный, лицензированный, заказывается у профи, которых во всём мире по пальцам можно пересчитать.
Правильный вопрос: в каком доме я побывал, чтобы «влететь» на отпечаток психотипа?
А что, если не в доме?
В голове промелькнула догадка. «Шоггот»! Грёбаная субмарина Иезекииля Джонса! Этот мудак вполне может смонтировать нечто подобное на своём корабле, чтобы на всякий случай иметь слепки деловых партнёров и потенциальных противников. Даже Новосильцеву подобные фокусы не по карману.
Конечно, Новосильцева не стоит сбрасывать со счетов.
Но подозреваемый номер один — британец.
— Кому он подчиняется? — наверное, этот вопрос следовало задать первым.
— Выявить изначального хозяина не удалось, — сказал Бродяга. — Сейчас я перенастроил гончую. Она воспринимает исключительно твои приказы, Сергей. Цели тоже задаёшь ты.
Уже интересно.
— А если я хочу, чтобы гончая меня охраняла?
— В теории такое возможно, — голос Бродяги не изменился ни на йоту. — Гончих во все времена использовали для охоты, но если ты отдашь приказ — она будет следовать за тобой. И убивать всякого, кто проявит агрессию. Попытается тебя атаковать.
— Как отдавать команды?
— Гончая настроена на голосовое управление.
— И она знает русский?
— Теперь — да.
Я стоял в нескольких метрах от кальмара. За условной «спиной», если быть точным. Тварь не шевелилась и не прилагала видимых усилий для удержания высоты.
— Развернись, — приказал я.
По логике вещей, приказ мог быть адресован другому человеческому существу — Матвеичу, например. Однако гончая послушалась. То ли среагировала на тон, то ли ещё как догадалась, что распоряжение адресовано ей.
Щупальца плавно изогнулись.
Тварь изменила положение в пространстве.
Два рубиновых глаза уставились на меня. Беспристрастно, равнодушно. Ни агрессии, ни желания убить. Биомеханическая гончая — отчасти живой организм. Хоть убейте, не понимаю, как сочетаются древние технологии и обычная биология. И как вообще определить, что эта хрень — не только машина. Просто факт.
— Ты можешь отвечать? — вкрадчиво поинтересовался я.
Красные глаза дважды мигнули.
— Утверждение, — пояснил Бродяга. — Если мигнёт один раз, это будет означать «нет».
— Мысленных команд не предусмотрено?
— Я над этим ещё поработаю в ближайшие дни, — Бродяга, как мне показалось, немного смутился. — Тонкие настройки.
— Нужно дать тебе имя, — я посмотрел на биомеханическую тварь в упор. — Как насчёт… Хорвена? Скандинавы так называли кракенов.
Гончая дважды мигнула.
Я посмотрел на Матвеича:
— Насколько это легально?
— Ты о чём? — не понял каббалист. — Если о том, чтобы разгуливать по городу с гончей… сомневаюсь, что это понравится инквизиторам. Хотя точной информации у меня нет. Если о факте владения…
— У меня есть текст Кодекса, включая Закон Меча, — встрял Бродяга. — Согласно этому источнику, напрямую владеть гончими никто не запрещает. Однако, эти артефакты подпадают под категорию «смертельно опасные устройства, подлежащие обязательному лицензированию». Лицензию консистории выдают по собственному усмотрению. Часто отказывают соискателям. При этом опасное устройство может быть конфисковано.