Вот и не доверяй после этого собственной гвардии!
Приближаясь к КПП, я сразу отметил следы разгрома. Фонари погасли, но мои гвардейцы врубили мощные прожекторы, направив лучи на ущелье и бетонированное пространство у ворот. Я так понял, Демон решил выпустить противника на открытый участок, чтобы воспользоваться численным преимуществом. Более того, повсюду виднелись следы применения сверхспособностей. Участки промороженной земли, окаменевшие мехи и люди, перевёрнутые кинетическими ударами машины и мотоциклы. Полыхающие ярким пламенем груды металла, в которых тоже угадывались останки мехов. Да, жаба душит, но война есть война. Далеко не всякую технику получается захватить и приспособить под свои нужды. Суровая правда жизни.
На сравнительно целом участке «бетонки» сгрудились пленные.
Пока дирижабль опускался и маневрировал, я оценил картину разгрома. Паресов в окровавленных доспехах и без оружия, с непокрытой шлемом головой. И примерно два десятка раздавленных, мрачных солдат. Ну, мрачность я от себя добавил. Предполагаю, что парни недовольны таким поворотом событий. Шли за добычей, лёгкой наживой, славой и премиями, а получили позор, смерть боевых товарищей и будущее с весьма смутными перспективами. В теории, я могу их казнить и буду в своём праве. Никакая международная конвенция меня не остановит.
Ожил радиоприёмник.
Из десантного отсека сообщили, что трап выдвинут.
— Меня не ждите, — я направился к выходу из рубки управления. — Отгоняйте к ангару.
— А трофеи? — уточнил предусмотрительный капитан.
Пришлось задуматься на несколько секунд.
А ведь прав мужик.
— Ладно, хвалю за сообразительность. Ждите распоряжений командира гвардии.
Покинув гондолу, я быстрым шагом направился к месту побоища. Не знаю, что там у нас с трофеями. Такое чувство, что вся техника либо раздолбана в хлам кинетиками, либо горит, либо покрыта льдом. Ну, а кого-то разделали дисковыми пилами и коловратами. Фонари погасли. Думаю, целая линия обесточена, но прожекторы Демон подключил к автономному кабелю, предусмотрительно протянутому из нашего имения.
Пленных окружало кольцо копьеносцев.
На заднем плане разгуливали мехи.
Ущелье, насколько я понял, тоже патрулировалось объединёнными силами пяти Родов.
Не успел я дойти до шлагбаума, как повстречал боевых товарищей. Сначала ко мне приблизился «Витязь», в кабине которого сидел виконт Базаров собственной персоной. Затем нарисовались Рустем Закарян и баронесса Лидия Ветберг. Закарян, насколько я помню, тоже был виконтом. Соседи предстали в полном боевом облачении — добротных доспехах, стальных шлемах, со щитами и мечами. Закарян, правда, предпочитал кривую саблю и круглый щит с шипом в центре, баронесса — прямой одноручник и «каплю» с выгравированным гербом, что намекало на её европейские корни.
— Как вам сегодняшний вечер, дамы и господа? — поприветствовал я соратников.
— Рассчитывала провести его за мольбертом, — сухо отреагировала баронесса.
— Госпожа Ветберг — известная художница, — сообщил Закарян. — Её картины выставляются во многих галереях, в том числе и у князей Трубецких.
— Восхищён вашим талантом, — я в упор посмотрел на баронессу. — Если есть претензии, высказывайте.
— Откровенно говоря, барон, я не понимаю, для чего нам потребовалось защищать Невмержицкого, — заявила Ветберг, глядя мне прямо в глаза. — Виконт отказался вступать в наш союз.
— Я его принял. Теперь господин Невмержицкий — часть нашего боевого братства.
Баронесса фыркнула:
— Прибежал, когда жареным запахло.
— Вы удивительно точно выразились, баронесса, — к нам подошёл виновник происходящего. — И я приношу свои извинения за недальновидность. Готов всячески загладить вину перед всеми вами.
Достаточно беглого взгляда, чтобы понять: виконт активно участвовал в битве. Кольчужный доспех, остроконечный шлем, массивная двуручная секира. Обагрённая кровью врагов. Значит, мужик рубился в первых рядах, не прятался за нашими спинами. Как я и сказал ранее, виконту было шестьдесят, но выглядел он на сорок с хвостиком. Причём выглядел хорошо. Мускулистый, широкоплечий, в отличной физической форме. Единственное, что меня смущает — его Дар. О котором я ничего не знаю. Мета, что ли?
Баронесса перевела взгляд на Невмержицкого.
И откровенно заявила:
— Сегодня мы защитили вашу честь и вашу жизнь силами своих гвардий, виконт. Вы же понимаете, враги могли обрушиться на наши усадьбы. Но мы встали здесь, плечом к плечу. Из-за вас. И чем вы можете это загладить?
Невмержицкий забросил топор себе на плечо.
Играючи, без видимых усилий.
— Прежде всего, верной дружбой и взаимовыручкой, господа. В будущем вы можете всецело на меня рассчитывать. Кроме того, я отказываюсь от своей доли контрибуции в вашу пользу. И вношу дополнительный, внеплановый взнос в оборонный фонд, чтобы максимально ускорить фортификационные работы. Что скажете?
— Звучит неплохо, — пророкотал из своей кабины Базаров. — Я бы его простил.
— Также, — Невмержицкий в упор посмотрел на меня, — предлагаю барону Иванову принять меня в качестве своего вассала. Думаю, теперь это возможно.
Мне пришлось ловить отвалившуюся челюсть.
Вассал?
Нет, конечно, мы не в Британии. Там у них своя система пэрства, согласно которой виконт стоит выше барона. В России-матушке всё с точностью до наоборот. Именно поэтому здесь не встретишь виконтов, переехавших с Туманного Альбиона. Вот только о вассалах я как-то не задумывался. И какой с них прок?
Видимо, мои сомнения отразились на лице.
Невмержицкий поспешно добавил:
— Я понимаю, господин Иванов, вам следует обдумать моё предложение. Но в свете недавних законодательных изменений считаю своим долгом уведомить, что мой Род на протяжении нескольких веков культивирует искусство оружейников. В моих силах — призывать высококлассные клинки, а они наверняка пригодятся при увеличении войска.
А вот это уже интересно.
— Вы — оружейник? — ошарашенно переспросила Ветберг.
— Так точно, баронесса.
— И для чего вам нужна вассальная зависимость? — поинтересовался я. — Неужели всё так плохо?
— После поражения Паресова неплохо, — хмыкнул Невмержицкий. — Но меня почти наверняка попытается подмять Дом Эфы. А я не хочу в клан ни за какие коврижки.
— И вы думаете, я могу помочь.
— Все знают, что можете, — уверенно заявил виконт. — Верхушка Эфы вас боится. Ну, или опасается. Город наполнен слухами, уж не обессудьте.
Я собрался открыть рот, чтобы ответить, но тут земля начала содрогаться от титанических шагов. К нам приблизился массивный «Борисфен». Ожили динамики, и я услышал голос Демона:
— Ваше благородие, не хочу отвлекать. Но вы готовы принять сводный доклад об итоге войны?
— В двух словах, Паша.
— С нашей стороны потерь нет. Несколько раненых, и у одного меха замкнуло сервопривод, но это мелочи. Насколько мне известно, виконт Невмержицкий потерял двух бойцов, но они рубились на переднем крае с вражеской пехотой. Граф Паресов жив, сейчас он стоит вместе с другими пленными вон там.
Здоровенная ручища с коловратом указала на живой круг, созданный копейщиками.
— Предлагаю выдвинуть барона Иванова в качестве переговорщика, — сказала Ветберг. — Это наш лидер.
Все согласно закивали.
Ну, почти все.
Мехи кивать не умеют.
— А куда запропастились остальные люди Паресова? — спросил Невмержицкий. — Те, что спускались с гор и летели на дирижабле?
— Мертвы, — бросил я.
Аристократы начали переглядываться.
— Вы их взяли на абордаж? — осторожно уточнил Закарян.
— Они упали, — я хмыкнул. — Провалились от стыда.
— Провалились? — Закарян продолжал тупить. — Куда?
— В бездну, — отмахнулся я. — Дирижабли, знаете ли… ненадёжная техника.
Чтобы не вдаваться в детали, я развернулся и зашагал в сторону КПП. Но меня настигла реплика Демона:
— Шеф, а что делать с пустым вражеским дирижаблем? Мне доложили, он дрейфует в сторону моря.
— Сам решай, — день определённо начал меня утомлять. — отправь кого-нибудь из прыгунов, пусть возьмут управление на себя. Или наш цеппелин вдогонку.
— Левитатора закину, — решил Демон. — Есть у меня товарищ, он сможет эту хрень посадить.
Бойцы посторонились, пропуская меня.
И тут же сомкнули строй.
Я отметил много новых лиц, что свидетельствовало о дополнительном наборе в гвардию. Надеюсь, Паша знает, что делает. Ущелье не позволит сюда войти многочисленной армии, и сейчас для меня гораздо больший интерес представляют одарённые, а не простые рубаки.
Паресов смотрел на меня исподлобья. Щурился, ведь прожектор бил ему прямо в глаза. Некрасиво, но сам заслужил. Психологическое давление, ага. Знать бы, что у этого типа из имущества…
— Как настроение, ваше сиятельство? — я не смог удержаться от сарказма. — С вами приемлемо обращаются?
Через Ольгу мне сообщили, что Паресов — мета.
А значит, от него можно ожидать любых сюрпризов.
Даже сейчас.
— Издеваешься, — прорычал собеседник. — Имей в виду, у меня влиятельные друзья.
— И где они? — я изогнул бровь.
Паресов заткнулся.
— Вот что, граф, — я демонстративно зевнул. — Сегодня ты уже достаточно времени у меня отнял. Хочется поесть, поспать и забыть твой идиотский поход. Выбирай: капитулируешь сейчас, подпишешь, что нужно и потопаешь к себе… или проведёшь ночь у меня в подвале. Могу организовать макароны, но в целом условия будут спартанские.
— Мой Род…
— Твой Род лишился всей своей гвардии! — рявкнул я. — И сейчас ты никто. Подписываешь акт о капитуляции, ждёшь нашего представителя завтра к обеду, после этого заключаем официальный мир. Со всеми выплатами, которые нам причитаются. Трупы со склонов убираешь сам. Восстановление дороги и освещения — за твой счёт. И это, друг мой, ты легко отделался. Я ведь могу и выкуп за твою голову у родственников потребовать.
Паресов сморщился.