4. Чтобы не раскрывать подготавливаемой операции, никаких активных действий до вечера 15.12 не начинать перед фронтом ударной группы. Вечером 15.12 овладеть плацдармом на западном берегу р. Ока перед Волковское, Салтыково, Больсуново и в течение ночи, ударной группой переправившись через р. Ока, закрепиться и перед рассветом начать вклинение с готовностью РС и артиллерией поддержать мощным огнем атаку главных сил ударной группы.
5. Начало наступления рассветом 16.12.
В этом же документе рукой генерала И. Г. Захаркина синим карандашом сделана пометка: «194 сд с 18 тбр». Пометка, по всей вероятности, была сделана для оперативного отдела штарма — к исполнению.
Правое крыло 49-й армии должно было наступать двумя ударными группами, чтобы охватить и загнать в кольцо наиболее крупную на этом участке фронта группировку немцев, которая дислоцировалась в районе Высокиничей и Черной Грязи.
В это время в центре фронта 49-й армии начала наступление 133-я стрелковая дивизия. 16 декабря 1941 года в 14.30 начальник штаба дивизии полковник Мультан докладывал командарму:
«Выполняя приказ штарма-49 № 016 от 15.12.41, части 133 сд в 12.00 16.12.41 перешли в наступление.
Противник оказывает сильное огневое сопротивление, ведя преимущественно минометный огонь.
а) 418 сп двумя б-нами переправился на западный берег р. Ока, что южнее высоты 176.1. Продолжает развивать наступление.
б) 521 сп двумя б-нами на 14.30 переправился на запад, берег р. Ока и достиг зап. и юж. окр. Больсунова.
Наступление продолжается.
Связи с соседом справа — 26 с. бригад, нет. Сосед слева — 19 с. бр. на зап. берег р. Ока до сих пор не переправилась. Имеется связь с 30 с. бр.»[45].
133-я стрелковая дивизия была сформирована в 1939 году в Новосибирске. На фронт прибыла еще летом и храбро дралась под Ельней в августе — сентябре 1941 года. Затем сражалась на Калининском фронте. В декабре передана в состав 49-й армии. Дивизией командовал генерал-майор Федор Дмитриевич Захаров. Как видно из донесения, дивизия легко перескочила по замерзшей Оке на левый берег и углубилась в немецкую оборону на несколько километров. При этом сосед слева, 19-я стрелковая бригада, замешкался на правом берегу на исходных, тем самым опасно открыв фланг 133-й сд со стороны Тарусы. В Тарусе прочно сидел довольно сильный немецкий гарнизон, усиленный отошедшими туда мелкими гарнизонами опорных пунктов.
Успех наступления на этом участке угрожал окружению немцев в районе Троицкого и Кременок. Неуспех позволял противнику выбраться из клещей. Что же здесь происходило дальше? 21 декабря 1941 года полковник Мультан доносил в штаб армии:
«Штаб 133. Д. Услимово.
13.00.
1. Положение частей 133 сд без изменения.
26 сбр., концентрируясь в р-не Раденки, получила задачу от генерал-лейтенанта т. Захаркина через вновь назначенного командира бригады — наступать на Аулово.
30 стр. бр. собирает разбежавшиеся подразделения в р-не выс. 225, 8»[46].
Итак, наступление в центре застопорилось. 133-я сд не может наступать одна, без обеспеченных флангов. А на флангах у нее слабые стрелковые бригады со слабыми командирами, которых приходится менять в ходе боя.
А вот сведения о результатах боев 133-й сд, ее потери и трофеи:
«За время с 16.12.41 г. по 19.12.41 г.
194-й сп: убито — 62, ранено 111, б/в. — 18.
521-й сп: убито, ранено, б/в. всего 538.
681-й сп: убито — 85, ранено — 73, б/в. — 0, всего 158.
Трофеи див. более 700 солдат противника.
Пленных — 5.
19 автомашин легк.
38 — грузовиков.
5 мотоциклов.
Пушек — 14.
2 ручн. пулемета.
Заняты: Салтыково, Больсуново, Услимово, Андреевское, Исканское, Безобразово, Гороховка, Селиверстово, Логовщина.
Большие трофеи дивизия оплатила огромными потерями. Особенно сильно пострадал 521-й полк. Он, как и следовало ожидать, попал под фланговый удар противника из района Тарусы.
19-я стрелковая бригада тем временем все-таки перелезла через Оку в районе деревни Игнатовское, села Кузьмищево, 2 километра восточнее Тарусы. Что произошло дальше, читатель лучше узнает из донесения командира бригады майора Гриня:
«В 13.30 17.12.41 2-й стрелковый батальон под сильным артиллерийским, пулеметным и минометным огнем противника из района Бояково, Борсуново, Игнатовское, Таруса, под действием подброшенных резервов автоматчиков из Таруса отошел из района вост. скаты выс. 209, 1, вост. Кузьмищево, 900 метров 1/19 СБ, находясь на зап. скатах выс. 188, 9, подвергся такому же нападению, и так же в беспорядке отошел в кустарник вост. Кузьмищево.
3/19 во взаимодействии соседом справа овладел дер. Больсуново и развивает успех на высоту 219,0, имеет некоторые трофеи, в результате боя имеются потери: убитых 50 человек, раненых 174 человека, из них тяжело ранены комбаты 2 и 3, комиссар 3-го батальона не найден. В результате потерь командование в двух батальонах и в некоторых ротах управление батальонами на некоторое время было потеряно, и бойцы, не возглавляемые никем, в панике бежали на исходные позиции. Благодаря моему и комиссара вмешательству, командиров штаба, батальоны приведены в порядок и направлены в бой. Действие бригады в дальнейшем направлено на выполнение полученных ранее задач»[48].
Но бригада продолжала по-прежнему топтаться на месте, теперь уже на левом берегу. Разведка, высланная генералом Захаровым к соседям, доложила о полной неразберихе, происходившей в расположении 19-й сбр.
И вот другой документ, датированный тем же 17 декабря 1941 года. Подписал его уже новый командир бригады полковник Вронский.
«Секретно
Командиру 49 армии
В 19.00 17.12.41 согласно Вашего приказа, переданного через генерал-майора Захарова, я вступил в командование 19-й стрелковой бригадой.
Вызванный врид комбрига наштабриг майор Гринь доложил мне, что батальоны после отхода с Кузьмищево на восток собраны, приведены в порядок, которым приказано восстановить прежнее положение по овладению Кузьмищево; что батальоны в 19.00 находятся: 3-й батальон — ю.-з. окраина Больсуново, 2-й батальон — сев.-вост. окраина Кузьмищево и 1-й батальон — ю.-вост. окраина Кузьмищево. Хотя связи (кроме 2-го батальона) с ними не было. О данном положении батальонов мною было доложено полковнику Пастушихину.
В 20.15 17.12.41 я направил командиров штаба бригады в батальоны со своим приказом о наступлении, но 1-й и 3-й батальоны не нашли. Через некоторое время я послал других командиров штаба для розыска указанных батальонов и для вручения им приказа на наступление, которые так же до 13.00 18.12.41 их не нашли. В 3.15 18.12.41 я выслал на розыски специальную группу командиров во главе с майором Гринь, но результатов 3.45 еще не имею, о чем мною в 3.30 18.12.41 было вторично доложено полковнику Пастушихину. В 4.25 18.12.41 получил сведения, что часть 3-го батальона прибыла в д. Митино.
Мною приняты все меры вплоть до облавы по лесам и деревням к розыску и сбору 1-го и 3-го батальонов, 2-й батальон в данное время обеспечивает действия соседа справа 133 сд от возможных ударов пр-ка с направления Таруса, Игнатовское. По розыску 1-го и 3-го батальонов приступаю к выполнению в целом задачи, поставленной бригаде».
Чуть ниже подписи карандашная приписка: «В 5.20 18.12.41 1-й батальон найден, связь установлена»[49].
Мне кажется, комментарии не нужны.
И вот уже радостное сообщение. Написано оно на половинке листка ученической тетради в клетку.
«Боевое донесение № 7.
Штаб 19 стр. бр.
Таруса 12.00 19.12.41.
Карта 1000 000
19 стр. бригада овладела г. Таруса 10.00 19.12.41 и произвела полную очистку города к 12.00.
1/19 сб со средствами усиления начал преследование противника вдоль шоссе с задачей уничтожить отходящего противника, к 20.00 овладеть Петрищево. 2 и 3 б-ны со средствами усиления ведут бой с отходящими частями пр-ка в р-не Похвиснево, Романовка, имеют задачей к 20.00 19.12.41 овладеть районом Муковня, Петрищево.
Командный пункт с 13.00 Таруса, в последующем Лужки, Антоновка, Крутица.
Глава 14«…И с ходу взяли Кременки»
Полковник Зашибалов: «Долгожданный день 17 декабря настал!» Подвиги бойцов 49-й армии. Гитлер: «…отвести на запад правый фланг и центр 4-й армии».
Теперь они не называли себя ополченцами. Это была обычная стрелковая рота. Большинство личного состава были бывалые бойцы. Вот только лейтенантов им прислали из училища, восемнадцатилетних юнцов в необмятых шинелях, с петушиными голосами. Старики посматривали на них молча, хмурились, думая об их безрассудной молодости: до первого боя, мол, а там… Там — кому в госпиталь, а кому под березку…
Это была та самая рота, которая в начале октября спешно окапывалась на этом рубеже. Немногим тогда посчастливилось пережить те бои. Кто был ранен, те успели вернуться из госпиталей. И на них, особенно прибывшие с недавним пополнением, посматривали с почтением и завистью. Почти все получили новенькие винтовки, а взводные и командиры отделений автоматы ППШ. Уже в открытую поговаривали о наступлении. А вскоре солдатская молва от окопа к окопу, от землянки к землянке пронесла: севернее Москвы, под Дмитровом и южнее Тулы уже началось. В тылу ночами урчали моторы — это маневрировали танковые бригады, тягачи подтаскивали тяжелые орудия дальнего боя, устраивались дивизионы гвардейских минометов.