— Давай, — я подошёл к нему вплотную, и, нависнув над ним, тихо произнёс. — Петрович, а если я тебя сейчас тихонечко придушу? Ты, давай не тяни кота за хвост, вытаскивай чего-нибудь путёвое, и не зли меня!
— Ой, напугал! Пуганные мы. Ладно уговорил, — Петрович, полез в ящик и достал свёрток. — На, бери — «Mauser C-96» модель 712, вариант с переводчиком режимов огня и отъёмным магазином на 20 патронов, есть три магазина и сотня патронов. Деревянной кабуры-приклада, извини, нет, так, что стрелять будет тяжело, но зато, как и просил маленькое и скорострельное.
— Ну, вот видишь, хочешь, когда можешь, — сказал я, вертя в руках пистолет, который часто видел в фильмах, про Гражданскую войну. Кошмар, какое старьё. — Нормально работает? Проверять будем?
— Хороший ствол, я его себе хотел оставить, — с тоской в голосе сказал Петрович. — Люблю такие вещи, история и всё такое.
— Представляешь наверное себя, комиссаром, в кожаной тужурке? А рядом, молодая комсомолка, в красном платка, да?
— Берёшь?
— Беру. А ещё, мне бы, пару гранат, нож, а лучше два ножа, амулет отводящий и…, - начал перечислять я.
— Ты это…Того… Ты совсем охренел? — Петрович от ярости начал заикаться. — Дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде. Так это называется?
— Да пойми ты чудак-человек, я ж не для себя прошу, для дела надо, причём для вашего дела, — было видно, что Петровичу все эти дела, до лампочки, ему лишь бы никто не трогал его любимый склад. — Я ж по легенде проводник, значит человек, по определению опытный и бывалый, значит, стволов и всяких там штук на мне должно быть как на новогодней ёлке украшений. Просекаешь?
— Тоже, мне, проводник. Ладно, дам тебе нож, пару метательных клинков, три, нет две «хлопушки» и две пластины энергетиков, — Петрович извлекал из ящиков всё, что называл и выкладывал на полку передо мной.
На полке появились: «нож разведчика» образца 1943 года, переделанный и модернизированный финский «пуукко», в просторечии именуемый «финкой» и две остро заточенные пластины металла, с обмотанными изолентой рукоятками, в представлении Петровича, должны были, играть роль, метательных ножей. Рядом легли, два продолговатых цилиндра, из которого торчали стандартные взрыватели УЗРГМ. Один цилиндр был обмотан изолентой, а второй больше походил на кукурузу, только вместо семян были металлические шарики.
— Петрович, а зачем мне осколочная, там же дом деревянный, ещё не дай бог, сам себя нашпигую.
— Не хочешь, не бери, других нет, — отрезал партизан-скряга.
— Давай вместо осколочной, обычную, так сказать наступательного действия.
— На, подавись!
— А энергетики где?
— В доме получишь, вместе с остальной магической дрянью, — по тому как, старик скривился было видно, что с магией он не дружит. — Найдёшь лысого паренька, Лузой кличут, он тебя всем нужным снабдит.
— Понял. Из пистоля, где можно пострелять? — спросил я, снаряжая магазин патронами.
— Наверх поднимемся и в сарайке, шмальнешь пару раз в стену. Давай собирай быстрее свои пожитки, — с этими словами Петрович начал подниматься по ступеням наверх.
Я быстро распихал по карманам куртки всё, чем меня одарил Петрович и тоже подошёл к лестнице. Рядом с лестницей стоял небольшой ящик, у которого крышка была немного сдвинута в сторону, и было видно, что внутри лежат бруски сероватого цвета. Быстрым движением я вытащил пару брусков и спрятал их в карман. Когда я подняться наверх, то увидел, как Петрович напротив дальней стены поставил на полке несколько жестяных банок из-под пива.
— Ну, давай стреляй, Ворошиловский стрелок. Хорошо стреляешь?
— Сигареты — отлично, из автомата — хуже
«Маузер» лежал в ладони непривычно — явный дисбаланс, без пристёгнутого приклада стрелять очередями будет явно тяжело. Держа пистолет одной рукой, я поднял его и выстрелил, пуля ушла левее и выше, схватив пистолет двумя руками, выстрелил два раза подряд, банка пробитая пулей отскочила от стены. Слишком лёгкий ствол и довольно мощный патрон осложняли автоматическую стрельбу из пистолета, без приклада о стрельбе очередями можно даже не думать.
— Петрович нужен приклад, ну хоть какой-нибудь упор, видишь, как задирает при выстреле, руками не удержать.
— Ладно, иди, ищи Лузу, я пока, что-нибудь придумаю.
Я вышел из сарая и направился к дому, возле входной двери стоял невысокий щуплый паренёк в тёплой куртке и вязанной чёрной шапке. В магическом зрении, аура пацана, была во многих местах пробита, но дыры были залатаны, а некоторые места в ауре были усиленны щитами. Тут одно из двух, либо это Луза, либо у Щуки в команде есть ещё один маг, а зная нелюбовь щукинских к магии, можно предположить, что первый вариант более вероятен.
— Слышь, парняга, а ты случаем не Луза? — спросил я, у стоявшего возле двери пацана.
— Ну, я Луза, а ты Серый, которого надо обеспечить всем, что его величество пожелает?
— Точняк, он самый.
— Ну, пошли.
Мы зашли в дом, прошли через сени, Луза нащупал на полу кольцо, и, потянув за него, открыл вход в подвал. Нащупав на стене выключатель, Луза включил свет и первым спустился в подвал. Внизу оказалось небольшое помещенье, посреди которого стоял стол, а вдоль стен располагались стеллажи, забитые всяким хламом. Подчинённые Щуки, испытывают явное уважение к подвалам — уже второй склад, располагается под землёй. Кроты, прям какие-то!
Луза, прошёл в дальний конец комнатёнки и вытащил с верхней полки стеллажа небольшую картонную коробку из-под обуви.
— На, вот, бери, — протянул мне Луза коробку. — Больше не дам и не проси, и так от сердца отрываю.
— А вы с Петровичем не родственники? Он тоже постоянно повторял, что от сердца отрывает. Сердечники, блин! Ладно, фиг с вами, показывай, что там у тебя.
Луза, открыл коробку и начал доставать из неё содержимое.
— Итак, энергетики: две пластины «жёлтой смолы», смола совсем свежая, так что можно пластинки, даже на части поделить, всё равно будет действовать, правда, время тонуса сократиться. Дальше: амулет реакции, одноразовый и кровяной, — на стол легла небольшая серебристого цвета таблетка, у которой одна сторона была в маленьких иголочках. — Вот этим краем прижимаешь к открытому участку кожи и через пару секунд видишь весь мир в замедленной съёмке.
— Сколько действовать будет?
— Всё зависит от твоего организма, если только «скоростник» ширнуть, то минут пятнадцать, а если в комплекте с какой-нибудь химией, то может вообще не подействовать, а может минут пять и будет эффект держаться.
— Понятно, что там у нас дальше?
— Да, в принципе всё, остался только бронник, — Луза вытащил из коробки самую объёмную вещь, которая занимала большую часть коробки. — Броня двадцать минут в режиме «тройки», десять минут в режиме «четвёрки» и целых пять минут в режиме «пятёрки».
Бронник представлял собой мелкоячеистую сетку, в которую были плетены мелкие камни, по виду было не понятно, то ли дымчатый кварц, то ли лунный камень. Сетка была сплетена в форме прямоугольника, в середине, которого была большая круглая дырка, в которую надо было просунуть голову, и получалось, что грудь и спина, были прикрыты. Честно говоря, защита была не особо надёжной, у меня были защитные амулеты и посильнее, взять хотя бы «кольчугу тип 6» или «панцирь дракона».
— Спасибо и на этом. А что у нас с «личиной» и «глушилкой» ауры, — спросил я. — Щука говорил, что это обязательное условие, ему, видите ли, по сценарию нужна аура «торгаша», а не горца.
— Есть одна штука, не совсем «личина», но что-то, около того, — задумчиво произнёс Луза, доставая из ящика стола металлическую коробку из-под чая. — «Косметика» на генном уровне, нового поколения, ты, та кую на базаре не купишь.
— Не понял, что за косметика? Ты мне, что как бабе накраситься предлагаешь? Тушь, помада и всё такое?
— Серость, ты непроглядная, ну какая на хрен баба, — скривился Луза. — Специально подобранный состав химикатов, всего за несколько минут уберёт у тебя все подкожные жиры на лице, поменяет форму хрящевых тканей и изменит цвет растительности.
— Чего? Какие жиры? Ты кого толстым назвал? — произнёс я, доставая из коробки с чаем сероватую пластичную массу, похожую на старое тесто. — И что это поможет? Нет, не правильно поставил вопрос, надо было спросить так: Как мне это поможет?
— Всё очень просто, съел вот этой штуки, — Луза отщипнул и скатал в шарик небольшой кусочек серого теста. — Обильно запил всё это водой и через несколько минут твоя морда меняется до неузнаваемости. Эффект держится от трёх до пяти дней. Всё зависит от количества этих самых подкожных жиров.
— А волосы как менять будем? И самое главное, как ты собрался ауру менять, я думал это невозможно.
— Думал он. Ты — боевик по призванию, вот и воюй, а думать должны те, у кого мозги есть, то есть я, — Луза приосанился для правдоподобности, тем самым как бы показывая своё превосходство надо мной. — Всё очень просто, я тебе набью знак торгашей с очень сильной подпиткой и какое-то время, ты будешь аурой светиться в тех же цветах, что и торговцы, ну а с волосами ещё проще, их быстрый рост и депигментация вызвана, побочным эффектом от употребления вышеуказанного мною вещества.
— Слышь, Луза, а ты в той жизни кем был? Уж больно ты заумно выражаешься.
— Я, между прочим, серый мой друг, в прошлой жизни был уважаемым человеком, доцентом. И так как, зная, о чём ты меня сейчас спросишь, отвечу сразу, мне не двадцать лет, хоть я на них и выгляжу, мне уже сорок два года, — почему-то, с грустью в голосе произнёс Луза. — Во время перехода, произошли необратимые изменения и я начал молодеть, все стареют, а я наоборот молодею.
— Повезло!
— Ну, это кому как, вот ты, например, знаешь, сколько проживёшь? Нет? А, я знаю! И мне, от знания этого, как-то не очень. Понимаешь?
— Понимаю. Бывает.
— Ладно, не будем о грустном, заголяй грудь, сейчас тебе «партак» правильный набьём, в любой хазе за своего сканаешь!