– Хватит меня агитировать, это был альтернативный вариант. В конце концов, по отношению к тебе местные тоже ведут себя некорректно! Я бы сказал, предательски себя ведут!
– Поверь, друг. На Земле ведут себя еще хуже. Здесь хотя бы понятно, во имя какой цели. А у нас ради наживы спокойно полки на смерть посылают…
– Андрей, я читал историю твоей страны, по крайней мере ту часть, что имелась в твоем коммуникаторе. И не могу понять, почему вы не уничтожите своих правителей?
– Эх, Прометей… Я сам себе ставлю такой же вопрос… Ладно, какие наши годы… Хе… Линкор, говоришь?
– Ты прям как Сухов из «Белого солнца пустыни»… Собирайся и пойдем в зал моделирования. Я тут тебе еще оружие сконструировал, надо апробировать, да и провести тренировку на случай, если отряд поддержки будет уничтожен.
Я поднялся из кресла и двинулся на полигон. По дороге слушал ТТХ нового оружия. Оказалось, Прометей, прикинув возможности вооружения, решил усилить его. Перебрав все варианты, нашел только один – плазму. Но уровень моей цивилизации не позволял сделать компактное плазменное оружие. Да и программа блокировки была против. Тогда искин вспомнил, что в одной из моих книг упоминается огнемет и имеется краткое видео его применения. Развив бурную деятельность, он создал модель, схожую по форме с ранцевым огнеметом, но использовавшую более мощную смесь, позволяющую метать струю на дальность до двухсот метров, что было равно земным аналогам. При этом ее температура достигала трех с половиной тысяч градусов, а время горения – пятнадцати секунд. Для примера – этого времени хватило бы, чтобы человеческое тело сгорело напрочь. Вес оружия был немалым и составлял четверть центнера, но и время бесперебойной работы было семь минут, при этом минимальный выстрел длился две секунды, что, поверьте, немало. Вдобавок огнемет имел механизм самоуничтожения, эквивалентный весу полутора килограммов тротила.
Последовавший за этим остаток дней сновал по маршруту: здание совета – дом – Прометей. Время пролетело быстро и незаметно. Для себя я принял решение и отступать был не намерен.
Попытки виртуально смоделировать одиночный прорыв в Улей не увенчались успехом. Единственное, что у меня получалось – пройти три четверти пути, а там мне приходил полный кирдык. В тех тренировках, в которых участвовали компьютерные бойцы, шансы повышались и штурм удавался. Но где-то шестьдесят на сорок, при потерях в девяносто девять процентов личного состава. Вытанцовывалась ситуация – штурм в одиночку невозможен, даже с моими вундервафлями. Но все кардинально менялось при предварительном ударе ОМП, шансы повышались до пятидесяти одного процента! Что и требовалось доказать, в руководстве Серой Стражи не дураки сидят, а значит, и план операции продуман до мелочей. Уверен, надежда есть!
Глава 15
Тихо в лесу,
Только не спит барсук.
Уши свои он повесил на сук
И тихо танцует вокруг.
М-да, забыл – попаданец должен исполнить песни Oкуджавы и Высоцкого. А я неправильный, помню только матерные частушки и аналогичные песенки. А все из-за чего? А из-за того, что, когда по молодости пацаны собирались попить пиво под гитару, мне было некогда – то тренировки, то девушки… Вот и не срослось.
Тихо в лесу,
Только не спит бобер!
Какой-то козел плотину упер…
Вот и не спит бобер!
Вчера в обед простился с Прометеем, отдал Рысю на постой Барну. Попрощался со всеми и на дирижабле вылетел в лагерь смертников. К ужину благополучно прибыл, где и был тепло встречен Войцевым и Твердлавом, прилетевшими ранее. Лагерь был основательным, в обоих смыслах – удобным и хорошо охраняемым.
Тихо в лесу,
Только не спит кабан:
Знает кабан, что поедет на БАМ,
Вот и не спит кабан.
Сразу после утоления голода был собран штаб операции. На нем я практически ничего нового не узнал, еще позавчера Прометей сообщил о пролете в сторону Улья группы из четырех скоростных дирижаблей, которая шла под охраной двенадцати военных кораблей. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что это перевозка ОМП.
Тихо в лесу,
Только не спит ягуар:
Кто-то его положил в писсуар,
Вот и не спит ягуар.
Завтра в пять утра дирижабли ударят по разведанным выходам из Улья. Через два часа произойдет выброска группы, именно столько времени, по словам Войцева, необходимо специальному оружию для нейтрализации. И мы пойдем в свой «последний и решительный», без права на отступление. А химия действительно имеет интересную особенность – пара часов под действием воздуха разлагает ее на безвредные составляющие, а еще через полчаса опасности вообще не существует. Экологи недоделанные!
Тихо в лесу, только не спит олень,
Смотрит с ю-туба всякую хрень,
Вот и не спит олень…
А я, как тормоз, – нет, чтобы вздремнуть! Перед этим отоспался, теперь сижу рядом с небольшой рощицей и пою всякую фигню. Рядом тихо хрустнула ветка. Кто-то крадется. Допеваю часть куплета…
– Твердлав, можешь не прятаться.
Перестав таиться, командир группы подошел ко мне и сел рядом.
– Старею, раньше бы никто не услышал.
– Да и сейчас мало кто заметил бы. Просто у меня слух хороший, – подсластил ему пилюлю.
– Зато с голосом проблемы, с ним не петь надо…
– Я в курсе, ты за этим пришел?
Поерзав, поудобней устраиваясь, Твердлав ответил:
– Нет. Перед операцией обхожу ребят, ты один не спишь. Кстати, что это за язык и о чем песня?
Вздохнув, задумался… как бы половчее соврать?
– Это древнее наречие, я единственный его знаток. На всей Гетее не найдется лучшего специалиста!
– Интересно, что ты делаешь в Страже, если мог пойти по научной стезе?
– А кто сказал, что это помешает? – усмехнулся я в ответ.
– Тоже верно. Так о чем песня?
– О! Это печальная песня о жизни зверей в полном опасности лесу!
– Врешь ведь?
– Вру, – согласился с ним. – Но ведь ты не для изучения фольклора пришел?
Твердлав замолчал, задумался. Я не стал его беспокоить, а принялся ждать. Наконец командир пришел к какому-то заключению и спросил:
– Ты ведь, как иномирянин, мог сбежать от задания?
Приплыли… Скоро каждая собака будет знать обо мне.
– Не бойся, об этом, под клятву, мне рассказал Кедраж. Мы друг друга знаем уже не первый десяток лет. Так как?
Теперь была моя очередь задуматься.
– Да… Мог. Сбежать. Но… как видишь, не сбежал. Есть возможность, дойдя до королевы Улья, уйти в другие миры. А как ты согласился на это? Ведь обратно ходу нет.
Слегка иронически посмотрев на меня, он ответил с неожиданной грустью:
– Я был командиром лучшего спецподразделения Стражи. Сколько тварей мы перебили, сколько темных магов изловили, сколько оружия старой цивилизации уничтожили, не сосчитать. Были у меня жена и двое ребятишек. К несчастью, моя любимая рано меня покинула. Но я нашел в себе силы работать и растить детей. – В глазах мужчины вспыхнула неподдельная любовь. – Мальчик и девочка – мои детки. Им было по десять лет – близняшки… Я был в отпуске, решил им показать столицу.
Я молчал, понимая, что услышу рассказ глубоко личный, и не перебивал воина.
– Мы остановились недалеко от города, в частном гостевом домике. Я отправился навестить старого друга, а когда вернулся… – Глаза Твердлава заблестели. – Мой мальчик защищал сестру до последнего… у него были перебиты все конечности, а со спины снята кожа. Дочку… Дочку били и насиловали…
– А соседи, неужели никто не услышал? – шокированный услышанным, спросил я.
– До ближайшего домика двести метров, через сад, напрямую его не видно, а по дороге мало ездят, да и дом слишком добротный, шума никто не слышал. Моя девочка умерла на моих руках. Я не я был бы, если это сошло бы с рук тварям, что это сотворили! Немного магии, совсем немного… и я нашел следы. А следы были! – Голос рассказчика изменился, и в нем зазвенела едва сдерживаемая ярость. – Дети посланников Герцогства со свитой повеселились. Звери! Думали, их не найдут! Простые полицейские и не нашли бы, но я не простой! – На секунду Твердлав перевел дыхание. – Эти собаки остановились в таверне со своими слугами, я дождался ночи и пришел за ними…
Тяжко вздохнув, он замолчал. У меня в голове суматошно метались мысли.
– Подожди, Твердлав, даже если они дети послов, то ты был в своем праве! Тебя не за что было судить, право мести не оспаривается ни королями, ни волхвами!
– Меня судили не за это… – Я вопросительно взглянул на мужчину, и он продолжил: – Я уничтожил и убийц, и всех, кто просто рядом был в таверне…
Вот как… Может, это было состояние аффекта? Но задать вопрос я не успел.
– Я понимал, что не все виновны, но желание убивать было сильнее… И теперь я здесь. На это задание я и так бы согласился, но тут не все так просто. Не хочу, чтоб на мой род легла тень. После всего, – он махнул рукой по направлению, где находился Улей, – меня, как дворянина, посмертно реабилитируют, как человека – нет. Но честь фамилии будет чиста. И есть шанс спасти других, ради этого стоит рискнуть.
Вот это история… Не дай бог пережить такое… А я-то думал, он банальный убийца.
– Не волнуйся, Твердлав, мы сделаем то, что должны, у нас просто нет другого выхода. А пока пойдем-ка спать, когда еще придется?
– Андрей, вставайте, двухчасовая готовность… – сквозь сон до меня достучался настойчивый голос Войцева. – Только что взлетели ударные дирижабли.
Ох ты, поспал буквально три часа, а ощущение – будто и не ложился. Потирая виски, встал, а профессор пошел дальше, будить бойцов группы.
Первые признаки утра только проявлялись на небе, освещая его край. Потягиваясь, направился к умывальникам, там же встретил Твердлава, который тщательно выбривался.