Пэт уставилась на отца.
— Взрослый человек и верит в привидений?
— Взрослый и верит в привидений, — подтвердил Хэнней. — Я схожу за ним утром. Он поможет нам посмотреть на ситуацию с новой точки зрения.
Уже не первый раз мистер Хэнней откладывал решение проблемы — каждый раз что-то будет предпринято, но завтра. Пэт вздохнула.
— Нам нужна новая кухарка. Это третья, что ушла за последние две недели. Нужно признать, они видели нечто ужасное.
— Я не верю в это, — раздраженно ответил Хэнней. — Это все не более чем фантазии. Призраки — чушь! Часы смерти — вздор!
Патриция подняла палец, призывая к тишине. Где-то совсем близко отсчитывали время часы смерти. Ритмично, громко, зловеще.
Мистер Херзофф (как правило, он протестовал против того, чтобы его называли профессором) был человеком среднего роста, сухощавого телосложения, с тонкими чертами. Его волосы были седыми, а вытянутое, чувственное лицо — почти бесцветным. За роговыми очками скрывались темные глаза, пристальный взгляд которых мог привести в крайнее замешательство.
В гольф-клубе большинство считало его богатым человеком. Он небрежно упоминал о своем маленьком домике в Вайсельдорфе, но по тому, как он о нем говорил, можно было предположить, что это не домик, а порядочных размеров замок.
Будучи членом клуба в течение многих лет, он появлялся там время от времени; к его последнему приезду штат клуба почти полностью сменился. Он хорошо играл в гольф, был спокойным и непритязательным, но в то же время с авторитетным видом мог беседовать практически на любую тему, от экономики до охоты.
Мистер Хэнней нашел в нем особенно понимающего слушателя, когда со смущением и понятным колебанием заговорил о сверхъестественных вещах.
Профессор должен был прийти и осмотреть дом. Мистер Хэнней гордился Честерфордом и никогда не уставал показывать его гостям. Увы, большинство из них уходили не особенно впечатленными. Мистер Херзофф же, напротив, увидев дом снаружи, отметил определенные удачные особенности архитектуры, которых не замечал даже ее создатель. Мистер Хэнней с толикой гордости сам водил гостя по дому. Наконец, они пришли в гостиную, и впрямь обладавшую изрядным очарованием благодаря особому вниманию ее оформителя к деталям — это не преминул отметить мистер Херзофф.
— Если я могу выразить свое мнение, то это очень красивый дом, — заявил мистер Херзофф.
Хэнней согласился с ним.
— Отделка стен была сделана еще герцогом… что ж, я позабыл его имя, но, в любом случае, он был герцогом, и у него был замок во Франции. Мне не раз предлагали сдать его, но нет, сэр! Месяц назад сюда даже приезжал человек из Лондона и предлагал мне самому назначить цену.
— Могу понять, почему вы отказались от подобных предложений, — вежливо сказал Херзофф, дожидаясь обещанного рассказа. — Вы говорили, что ночью тут что-то произошло?
Мистер Хэнней тяжело вздохнул.
— Я собираюсь рассказать вам об этом. Здесь происходят какие-то странные вещи. По крайней мере, со слов слуг. Я говорил им, что часы смерти — не более чем чепуха. Все это попросту жук, поселившийся где-то в деревянных панелях; он издает такие звуки, чтобы привлечь внимание самки.
Мистер Херзофф улыбнулся. Он был наслышан о подобных жуках.
— Отсюда и пошла вся эта неразбериха, — продолжал Хэнней. — Они думают, что этот стук предвещает чью-то смерть. Это всего лишь суеверие. Одна-две истерички могут раздуть из такой мелочи невесть что.
Мистер Херзофф, казалось, был весьма заинтересован.
— Что они слышали? Или, может, что-то видели? — спросил он.
Мистер Хэнней объяснил:
— Поймите: я в это не верю. Наверное, они оставили радио включенным на ночь. Они слышали голоса — будто бы кто-то ссорился. Старая кухарка видела человека, гуляющего по лужайке. Вероятно, какой-то бродяга искал место для сна. Прошлой ночью горничная снова его увидела.
Мистер Херзофф нахмурился. Его темные глаза впились в хозяина дома. Видимо, он был впечатлен.
— Они слышали ссору — это были мужской и женский голос? Странно. Странно, — повторил он. — Это очень странно.
— Но почему? Что вы имеете в виду? — спросил встревоженный Хэнней.
Профессор не спешил с объяснением своих слов. Он задал еще пару вопросов. В котором часу слуги слышали ссору? Получив ответ, что это произошло в одиннадцать часов, он вздрогнул.
— Это имеет какое-то значение? — забеспокоился мистер Хэнней.
— Нет, — медленно ответил гость. — Но я хотел бы побывать здесь в это время, в одиннадцать вечера.
— Вы действительно этого хотите? — нетерпеливо спросил Хэнней. — Я надеялся, что вы предложите нечто подобное. Я распоряжусь, чтобы ваши вещи перевезли сюда из отеля.
Мистер Херзофф заколебался на долю секунды.
— Вы бы оказали мне этим услугу, — продолжал Хэнней. — Скажу вам правду, мистер Херзофф: все эти разговоры о призраках и голосах заставляют меня… ммм… волноваться.
Херзофф задумчиво посмотрел на него.
— Я не хочу, чтобы у вас создавалось впечатление, будто я специалист в оккультных делах, я всего лишь немного баловался такими вещами, как и любой другой ученый. В общем-то, все эти случаи с призраками легко объясняются. Либо кто-то пытается одурачить вас, либо кто-то говорит вам неправду. Но если вы сами видели призрака, это другое дело, хотя окончательно также ни о чем не говорит. Если вы думаете, что ваша дочь не станет возражать против моего присутствия…
— Напротив, она будет рада, — сердечно перебил его Хэнней.
Пэт отправилась за покупками в Марлоу. Когда она подъезжала к Квэрри-Хилл, с Хэнли-роуд на трассу неожиданно выскочил небольшой спортивный автомобиль. Девушка круто свернула влево и резко затормозила. Она покраснела от негодования, не принимая во внимание, что и сама ехала с превышением скорости.
Питер Данн, а именно он вел этот спортивный автомобиль, остановился в нескольких дюймах от ее автомобиля и с упреком посмотрел на девушку.
— На дорожном знаке сказано, что здесь положено ездить медленно, — сказала негодующая Пат. — Вы что, читать не умеете?
Питер покачал головой.
— Нет, я умею делать буквально все что угодно, только не читать, — спокойно ответил он.
Девушка все еще задыхалась от гнева и размышляла о том, как вышло так, что в нескольких шагах от нее сейчас сидит таинственный молодой человек, постоянно появляющийся возле ее дома. Это пробуждало в ней интерес.
— Вы могли меня убить! — выпалила она.
— Я и себя мог убить, это не менее важно, — возразил Питер. Его грубость и наглость снова заставили девушку задохнуться от возмущения.
— Как мило с вашей стороны! — Патриция, с трудом стараясь оставаться вежливой.
— Сожалею, что напугал вас, — ответил Питер, и это было невыносимо.
— Я не напугана! Дайте задний ход, чтобы я смогла продолжить поездку.
Питер не сделал ни малейшей попытки сдвинуться с места.
— Разве вы не сможете проехать без того чтобы я сдал назад? — спросил он с невинным выражением лица.
— Неужели вы не видите? — в крайнем раздражении спросила девушка.
Питер кивнул.
— Ну, так сделайте же это, пожалуйста!
И вдруг Питер задал странный вопрос:
— Вы не мисс Патриция Хэнней?
— Да, так меня зовут, — холодно ответила девушка.
— Господи! Какая удача! Вы единственный человек в мире, которого я хотел бы встретить! Меня зовут…
— Знать не желаю, как вас зовут, — гордо оборвала его девушка.
— Меня зовут Питер, — снова начал он.
— Я просто в восторге, — ответила девушка. — Дадите вы задний ход?
Питер сделал отчаянный жест.
— Могу я кое в чем вам признаться? Это мой новый автомобиль, я еще не ознакомился как следует с его устройством. Знаю только газ и тормоз.
Патриция с подозрением посмотрела на Питера.
— Да, понимаю, звучит неправдоподобно. Да это и неправда, но прежде чем я отъеду, я хочу спросить у вас еще кое о чем и, прежде всего, извиниться перед вами за то, что так напугал вас.
— Если вы думаете, что я испугалась такого… — тут Патриция запнулась.
— Ну что же вы, говорите, — сказал он вежливо. — Не жалейте моих чувств, назовите меня чурбаном — вы ведь это хотели сказать?
— Нет, — язвительно сказала девушка и оглянулась.
Позади остановился автомобиль, ожидающий возможности проехать.
— Мы создаем пробку.
Но Питеру это было безразлично.
— Держу пари, — спокойно продолжал он, — вас не испугает ничего: ни лихач на дороге, ни столкновение, ни призраки…
Он остановился, пытливо всматриваясь в ее удивленное лицо.
— Что вы имеете в виду, говоря о призраках? — спросила она, слегка напряженно. — Вы знаете что-то?
Питер пожал плечами.
— Как-то недавно ночью я был в лодке, и тут к реке прибежала одна из ваших служанок с воплями о призраках.
Девушка ничего не ответила, просто взглянув на него.
— Позволите мне проехать? — в конце концов, спросила она.
Питер сдал назад, освободив проезд, и машина девушки умчалась вперед по направлению к Квэрри-Хилл. Питер же ехал неторопливо, и когда он достиг вершины холма, машина Патриции уже скрылась из вида.
Итак, что это был за человек? Она была не уверена в своих предположениях. Обычно Пэт легко разбиралась, что представляет собой тот или иной мужчина, тем более молодой, но этот не поддавался классификации. Он не был ей неприятен, но его самоуверенность ее возмущала, заставляя чувствовать себя глупо, как если бы она уступала ему.
Подъезжая к Честерфорду, она увидела незнакомца, стоявшего рядом с ее отцом на крыльце. По описанию она сразу же узнала в нем знаменитого Херзоффа. Ее отец представил его.
— Боюсь, воспользовавшись гостеприимством вашего отца, для вас, мисс Хэнней, я стал нежданным гостем.
Патриция улыбнулась профессору.
— Не таким уж нежданным. Мы рады видеть вас. Надеюсь, что вы не умрете от несварения желудка, ведь новой поварихи не будет еще два-три дня.